Из клуба «Штука» вышла парочка - на своих двоих, но сильно шатаясь. Ивану с Машей нравилось бывать здесь, не разочаровались они и на этот раз. Вечер удался - компания подобралась неплохая - не обошлось без пьяной истерики, концерт тоже порадовал – группа «Кривые руки папы Карло» отыграла по полной программе. Домой ехать не хотелось, благо погода не была против их романтической ночной прогулки. Наутро, конечно, придётся разъехаться по домам. К превеликой ивановой грусти, Маша была ещё совсем ребёнком, который любил сладкое и сказки. Наверное, это и послужило причиной многих последующих событий...
«Девушка!» - окликнул Машу скрипучий старческий голос – жалобный и тревожный одновременно. Иван хотел было одёрнуть доверчивую подругу, но то ли помешало выпитое, то ли ещё что – Маша уже была около стоявшего в подворотне незнакомца. Случившееся секунду спустя кроме юноши не видел никто, и никто не смог бы подтвердить, что невесть откуда появился огромный зверь, что старик сгрёб красавицу кривыми костлявыми ручищами и верхом на звере все трое растворились в пространстве, взмыв в звёздное небо. Ни следа – происшествие просто не укладывалось в голове. Сбросив столбняк, Иван мигом протрезвел и заметался по пустынной улице. Прибежать в милицию, заявить что его девушку унёс в неизвестном направлении старик верхом на сказочном звере?! Объяснять, что не раскуривался ни в тот вечер, ни накануне и видел всю сцену собственными глазами? Дыша при этом винными парами... Оказаться в вытрезвителе в то время как с Машей вытворяет чёрт знает что этот скрипучий тип?!
Ване мучительно хотелось проснуться – дома, в тёплой постели, желательно – рядом с... Но пробуждение на этот раз ему явно не грозило. Проносились редкие машины, ветер лениво гонял по асфальту целлофановый пакет, в небе всё так же светили равнодушные свидетели-звёзды. Воображение рисовало нереально-хроникальные картины – гибрид сказки и сводки криминальных новостей.
«Сынок, а сынок!», - послышался старушечий голос.
«Этого ещё не хватало!» – подумал Иван. Сначала старик... К нему приближалась сухая маленькая старушенция, одетая в настоящую антикварную ветошь. «Эх сынок, сынок...» - кряхтела она, торопливо ковыляя, - «да ты не боись, сердешный, я нонче не кусаюсь... раньше-то бывало...» В следующие полчаса Иван узнал много нового о Маше и не только... Оказалось, что девушка приходится дальней роднёй тому гаду, что гад не может жить без того, что бы время от времени не запирать в своём огромном доме такую вот дальнюю родственницу, причём итог всей операции для запираемой весьма сомнителен, но человечьему уме необъясним и непонятен. Во избежание итога Ивану предстоит отправиться в Тамбовскую область и ждать там дальнейших указаний. А помогает ему старуха по причине, которую Ваня тоже не поймёт, но если сложится – увидит. В довершение всего, она достала грязную, с отбитым краем и прилипшими крошками тарелку и, плюнув в неё, показала, как на экране, лежащую в каком-то хламовнике Машеньку...
***
На опушке Ивана встретил тихий зверь с серовато-коричневой шкурой и огромными глазами. «Путь твой лежит на самый край леса, туда где кончается мир», - сказало чудовище, - «я с тобой туда не пойду, нельзя мне. Но дорогу укажу...»
Бурьян, листья, колючки и сухостой. И вот появился просвет. Иван вышел из чащи и увидел щербатый забор, простой дом и покосившуюся сторожку с вялыми признаками обитаемости. Из-за забора послышался неразборчивый мат, суть которого можно передать так: «о, путник, что привело тебя в эти суровые места, будь благословенна женщина, родившая тебя?» Ответ Ивана переводится примерно следующим образом: «Выйди, лесной обитатель, и я во многих подробностях поведаю цель моего прибытия». Старик оказался крайне неповоротлив. Подёргавшись для приличия, он был мирно загнан Иваном в погреб. Оставалось найти Машу...
Девушка была погружена в сон, похожий на летаргический, и разбудить её было невозможно никаким образом. А проснуться, если верить старухе, она могла только когда костлявый хозяин дома отправится в мир иной. Как и в известной сказке, жизнь его таилась в яйце. Никаких дубов, зайцев, селезней и уток – это неведомый народный сказочник явно напридумывал. Яйца нашлись в простом курятнике, где по колено в навозе вышагивали петухи и суетились куры. Разогнав животных и перемазавшись пахучей субстанцией с ног до головы, Иван перебил несколько десятков и, в конце концов, нашел самое обычное яйцо, внутри которого оказалась иголка... Такая маленькая, невесомая... Едва заметная. Когда кончик иглы треснул, из погреба раздался тихий вздох и звук падающего тела. Из чулана, шатаясь, вышла девушка... Лицо Маши не покидало странное, чуждое выражение. «Маша! Маша! Что с тобой, ты в порядке?!» - заголосил Иван. «Хорошо мне, сынок, ох как хорошо!», - чуть отстранившись, сказала тот, кто проснулся, и не машиной походкой направился своим путём.
А где-то далеко-далеко, в истекающей огнями Москве, среди пыльных скатёрок и фотографий покойных мужей открыла глаза в старушечьем теле милая девушка Маша.
Рассказ был написан для конкурса «Рваная грелка»,
однако не принял в нём участия в силу технического недоразумения