Инок
Snaky
«И почему только сцены соблазнения
всегда пишут полуглухие старики –
склеротики,сидя в своих инвалидных
креслах и вспоминая, как это было у
них когда-то там, у них в молодости?
Так ведь давно никто не делает!»
Марианна
Выражение лица Кати, когда она открывала нам дверь, было (назовём его так!) трудночитаемым. Не то чтобы она имела на меня какие-то виды – просто приходить со своими девушками было у нас в компании как-то не принято.
- С наступившим!
- И тебя, родной! Да вы проходите, проходите…
- Катя, это Яна, Яна - это Катя, - скороговоркой выпалил я.
- Очень приятно – одновременно ответили обе.
Пока мы раздевались в прихожей, Катя открыла дверь в комнату и объявила о нашем приходе. Комната встретила нас бурными овациями. Ребята многозначительно подмигивали, а девчонки… нет, ну это надо! Всегда удивлялся женской беззастенчивости! Уже склонили друг к другу головки и шепчут что-то, а сами улыбаются: «Приятно познакомиться, Яна!» «Садись к нам, Яна!» Понятно же сразу, что шепчутся о ней, но зачем так открыто?!
А Яна удивила меня еще больше. Ничуть не смутившись таким приемом (ещё и учитывая, что всех этих оболтусов она видела впервые), она широко улыбнулась и уверенно заняла предложенное ей место за столом. Зазвенели бокалы, какой-то незнакомый мне парень (и где только мои друзья выискивают подобных асоциальных индивидуумов да еще и на праздник тащат?!!) говорил длинно-занудную, сотни раз слышанную речь с претензией на грузинский тост, которую, конечно же, никто не слушал. Всё как всегда. Оценив наши сегодняшние шансы весело провести праздник, я отметил, что они у нас весьма и весьма… Учитывая еще один объемный картонный ящик в прихожей.
Да-а-а… Эта компания перестала отличаться оригинальностью. А все потому, что новых людей становится больше и больше, а старики все реже появляются на подобных сборищах. От этого мне стало немного грустно, но нельзя же портить праздник! Я поднял бокал и встал с намерением произнести тост. Все перестали говорить, а тех, кто не понял, убедительно ткнули в бок.
- Люди! Послушайте меня… Одну секунду! Давайте выпьем за любовь – это, пожалуй, единстевенное, за что стоит пить! Любви вам всем! – я тихо, так, что он даже не зазвенел, прикоснулся своим бокалом к Яниному, и прошептал ей уже совсем другим тоном: - И нам…
Дальнейшее развитие событий описывать не буду. «И то, и другое я видел не раз…», что называется. Ребята постепенно разбрелись по комнатам, кто-то ушел курить, несколько девчонок вообще исчезли. Знаете, меня всегда удивляли эти рассказы поутру - такого-то потеряли по дороге домой, а тот-то спал на балконе, сидя в одном ботинке и галстуке, а еще кто-то умудрился прийти домой в чужой одежде! Но почему-то вечером не удивляешься ничему.
Вернувшись за стол после обсуждения последних событий и новостей с друзьями, я нашёл Яну скучающе рассматривающей пузырьки в бокале с шампанским, а рядом с ней сидел Димка и что-то очень «увлекательно» рассказывал. Димка – это нечто! Ботаник полный… да ещё и толкиенист к тому же! Как начнёт про плетение кольчуг… народ засыпает. Я одно время поддерживал разговоры (интересовался раньше), а потом перестал. Он же никого не слушает, наслаждается процессом…
Но уважение к Димкиным знаниям не мешало ребятам подшучивать над его вечными проблемами с девушками. Уже одно то, что Димка - сисадмин, вызывало у девушек ироническую улыбку. Но самой большой проблемой было то, что даже эту улыбку Дима видел в первый и последний раз. Отношения с девушками явно не складывались, и больше двух раз Димку с одной и той же девушкой никто не видел. «А ты пробовал с ними говорить не о железе?» - заговорщицки подмигивая, советовали ему наши. Дима не понимал.
Я подошел и сел рядом с ними. Яна многозначительно и довольно больно толкнула меня ногой под столом. Мне не надо два раза объяснять - «Давай сбежим от них!» - прошептал я ей на ухо, взял её за руку, и, громко сказав: «Мы от вас убегаем!» - вытащил ее из-за стола. Дима проводил нас разочарованным взглядом, по пути ищущим, чего бы ещё такого выпить и пережить очередной одинокий Новый Год.
- Куда ты меня так тащишь, постой! – прошептала Яна и, притянув меня к себе, поцеловала. – Давай найдем место, где не так… шумно.
Я огляделся в поисках такого места и наткнулся взглядом на какую-то дверь. Интересно, что там? Тихонько приоткрыл и попытался рассмотреть, чья же это комната, и удастся ли нам с Яной найти здесь хоть немного покоя. Я вошел, и, когда глаза привыкли к темноте, увидел, что в кресле (только этого нам не хватало!) сидели Катя и тот самый занудный парень, любитель грузинских тостов, и целовались. Причем Катька сидела, взгромоздившись на его щуплые коленки своим нехрупким телом.
- Сорри… - пробормотал я и аккуратненько прикрыл дверь. Яна стояла, прислонившись к стене и прижав руку ко рту, чтобы не рассмеяться:
- Ну что, искатель?
- Слушай, у Катьки же балкон классный есть, теплый! Надеюсь, что там никто не курил….
- А что еще у Катьки есть? – с притворным ехидством спросила Яна, при этом больно ущипнув меня чуть пониже спины.
Я чуть дар речи не потерял. Яна меня удивляет все больше и больше… Кстати, она была первой девушкой, позволившей себе такой жест. Если б не было так больно, то мне, может быть, даже понравилось бы.
На балконе, слава Богу, никто не курил, и даже не спал, что не менее удивительно.
- Да. Это то, что нужно. – просто сказала Яна и залезла на широкий подоконник. Нужно для чего? Неужто соблазнять меня вздумала? Брось, она же не такая! В ней так странно сочетались невинность и чувственность... На фоне черного окна я видел лишь тонкий силуэт… Завитки длинных распущенных волос… Я подошел ближе. Ее колени оказались на уровне моей груди. Я растерялся, и, наверное, в первый раз в жизни сделал то, чего сам от себя не ожидал -просто положил голову ей на колени.
Яна погладила меня по голове так нежно, что я на миг почувствовал себя маленьким мальчиком и мне захотелось остаться у ее ног навсегда…
Вдруг она зарылась в мои волосы пальцами, оторвала мою голову от своих колен и я… я только чувствовал жар ее губ, аромат ее волос, ее прохладные руки… Мне больше нечего было сказать! Последняя здравая мысль, что мелькнула в моей голове перед потерей разума, была: «Вот и год начался!». Самый счастливый год в моей жизни. И в этом году я не видел ничего красивее отражения праздничного салюта в ее глазах. Её ослепительно искрящихся глазах…