Страсти по четвёртой власти

Страсти по четвёртой власти

Генеральнй директор уездной телекомпании сдвинул брови:
- А кто будет заниматься подбором кадров?
Съёмочная группа, состоящая из оператора и журналистки, приуныла. Журналистка демонстративно достала из сумочки упаковку аспирина и принялась громко жевать таблетку. Оператор перестал пугать рыбок в аквариуме, зачерпнул из него одноразовым стаканчиком и заботливо предложил воду девушке.
Генеральный вздохнул, поставил на стол бутылку коньяка, и пальцем пододвинул её к журналистке.
Оператор произвел с собой короткую внутреннюю борьбу и остался непреклонным:
- Мы полночи снимали второй день свадьбы мэра., носились под дождём между сауной и рестораном. Нас даже не покормили… Нашли чем новости забивать.
Директор зацокал копытами политической подкованности:
- Мы телевидение государственное, и должны показывать государственных мужей…
- И жён, - Вставила журналистка.
- Так мы сегодня отдохнём? - Возобновил атаку оператор, - а кадры компьютер подберёт. Программу я поставил, объявление дал. Человек к нам позвонит, машина с ним побеседует и решит: подходит он или нет.
- А как я компьютер накажу, если он ошибётся? Без наказания нет ответственности… Объявление тоже машина составляла? Ну-ка покажи текст.
Оператор протянул директору газету. Тот прочёл и расстроился:
- Это каким же нужно быть уродом, чтобы звонить по такому объявлению?!

* * *
- На высокооплачиваемую работу требуются молодые люди без комплексов… - Лёня плюнул и отбросил газету.
- Вот уроды: мало того, что работать негде, так тебя ещё и трахнуть хотят. Попавший под сокращение штатов, он вот уже два месяца искал хоть что-нибудь приемлемое, но всё безуспешно.
Лёня вернулся к объявлению: «Желательно владение иностранным языком»…
- Хотят, чтобы их обслуживали языком, на котором говорил Пушкин. Решили попользовать дипломированного филолога… Интересно, высокооплачиваемая - это сколько?… Да сколько бы ни было, даже узнавать не стоит: придешь на собеседование, а там тебе какой-нибудь представитель сексменьшинств предложит снять штаны. Для ознакомления. И диплома не спросит… Ну почему, как только в стране побеждает демократия, изо всех нор сразу вылазят педики?..
Воинствующий гетеросексуал Лёня мстительно потянулся к телефону:
- Сейчас вы у меня попляшете…

* * *
Оператор знал, что прогресс ушёл далеко от директора, но продолжал защищать компьютерную программу:
- Её японцы специально придумали, чтобы сотрудников подбирать объективно.
- Да если смотреть объективно, вас всех разогнать нужно, - генеральный прошёлся по кабинету, подсыпал корм рыбкам и добавил мягче:
- Я на журфаке не учился, но на курсы ездил, и слышал как нужно работать…
Журналистка уронила голову на стол и захрустела следующей таблеткой.
Директор заглянул в аквариум и спросил у рыбок:
- А почему объявление дали в газету? Мы же телевидение…
- Которое никто не смотрит, - добавил оператор.
- Почему не смотрит? Я смотрю, и супруга моя, и Ася Львовна смотрит…
В кабинет с испуганными глазами спорхнула секретарша Инночка:
- Звонят насчёт работы! И компьютер с ними разговаривает!
- Это за целую неделю первый человек позвонил?! - Директор грохнул кулаком по столу, - Привезти его сюда, и немедленно!

* * *

Лёня набрал номер, указанный в объявлении. После гудка механиче6ский голос без интонаций назвал номер его телефона и предложил набрать «единицу», если Лёня мужчина, и «ноль», если он - женщина.
Слегка обалдевший, он послушно выполнял команды, когда в дверь позвонили. Голос в трубке поблагодарил за сотрудничество и отключился, поводов не открывать не было, и Лёня побрёл к двери.
На пороге стояли девица и звероподобный детина. Девица была в костюме, с прилизанными волосами, и по-мужски крутила на пальце ключи от машины. Звероподобный, явно стесняясь, держал подмышкой дамскую сумочку.
Лёня решил нагрубить:
- Шоу трансвеститов этажом ниже, процедил он сквозь зубы и захлопнул дверь. Потом подумал, снова открыл и добавил:
- Извращенцы!
Довольный учинённой расправой, Лёня гордо прошествовал в комнату.
Зазвонил телефон, эхом откликнулся дверной звонок. Немного подирижировав перезвоном, Лёня взял трубку.
- Не валяй дурака, - душевно и даже, возможно, интимно прошептал механический голос уже с интонациями, - нехорошо держать даму за дверью.
Призыв к джентльменству, как ни странно, подействовал, и Лёня впустил посетителей.
- Кустиков Леонид Макарович? - Поинтересовался детина механическим голосом.
- Ну… - Лёня вспомнил, что забыл одеть брюки, и начал смущаться.
- Ну! - Передразнила девица. - Очень грамотно. Прямо скажем, литературно. В школе по русскому сколько было?
- Четыре, - соврал Лёня и покраснел.
Неожиданно на помощь пришёл звероподобный:
- Если краснеет, значит совесть есть. Уже хорошо. Стажёром на телевидение пойдёшь?
Лёня вспомнил текст объявления и спросил:
- А почему нужны люди без комплексов?
- Чтобы закомплексованные не звонили. Надевай штаны, поехали оформляться. - Детина протянул ему дамскую сумочку. - Твоя очередь носить.
- А зарплата? - Лёня не успевал за событиями.
Девица посмотрела на его носок с дыркой на большом пальце:
- Тебя устроит.

* * *
В машине новичку объяснили его обязанности.
Звероподобный, отзывавшийся на имя Карл, оказался оператором, и с радостью поведал Лёне, что тот будет носить его штатив. Девица была «светилом журналистики» местного масштаба и носила звучный бренд «Мирослава Висяк» (в миру - Слава).
Надменно глядя на Лёню, светило сообщило:
- На твоё место тысяча желающих. Если хочешь пройти кастинг - будешь делать всё.
После чего, смилостившись, сказала, что все с этого начинают, и, остановив машину, отправила Лёню за сигаретами.
Первой его мыслью было плюнуть на протянутую купюру и приклеить её ко лбу журналистки. Но, вспомнив об унынии безработного существования, Лёня взял деньги и побрёл к киоску, бормоча:
- Почему бы не купить? Может быть, раньше сдохнет…

* * *
- …Не сдохнет. Представляешь, сто лет и никак не сдохнет, - секретарша Эллочка докладывала народному депутату ситуацию в избирательном округе, - Живёт эта бабка в селе Нижние Выхлопки. Надо её чем-то наградить за долгожительство и зарисоваться перед избирателями.
- И чем же мне одарить это ископаемое? - Народный избранник Виссарион Нилыч Угрюмый до обеда плохо соображал, - Мавзолей ей построить? Нет, киса, Шекспир сказал, что мавзолей каждый сам себе при жизни строит. Иначе тебя закопают и забудут, как последнего пидораса.
Довольный своей эрудицией, депутат захотел сделать Эллочке что-нибудь приятное:
- Кстати, о пидорасах: завтра в Доме культуры выступает гей-балет. Можем сходить.
- Угрюмчик, ты прелесть, Эллочка плюхнулась к нему на колени, - А бабке самовар подарим. Я в магазине видела - на десять литров.

* * *

Директор телекомпании просмотрел наспех составленное Лёней резюме и выпятил нижнюю губу:
- Не педераст?
Карл схватился за голову, Славка попыталась покраснеть. Лёня заинтересовался:
- Это вы по почерку определили?
Генеральный с готовностью пояснил:
- Тебе за тридцать, и ин разу не женился. Как это понимать?
- Иисус и Будда были холостяками.
Генеральный огорчился:
- Что, и эти туда же?
Карл авторитетно заявил:
- Конечно. И ещё Дюма-отец и Дюма-сын.
- И Дюма-дух святой, - подключилась Славка с серьёзным лицом, - Все три Дюма были холостяками.
Директор не сдавался:
- Ну, это в Англии, там всегда были вольные нравы: мужики в юбках, шведские семьи…
- Шотландские, - подсказал Карл.
Ладно, - капитулировал генеральный, - Берём стажёра… А это что? - спросил он, глядя на исписанный лист, который положила на стол Мирослава.
- Заявление об отпуске. Три дня за свой счёт, - журналистка протянула ему ручку.
- Добро. Но если стажёр набедокурит, отвечать будешь ты, - и, подписав бумагу, директор мрачно пошутил: - Всякий отпуск хорош, только не декретный.
Славка, как ужаленная, выскочила из кабинета.
- Гы, - ухмыльнулся генеральный собственному остроумию, потом отдал ручку карлу и поставил задачу:
- В город приехал поп-звезда со своим гей-балетом. Сделаете новость о его приезде…
- Это не новость, - перебил Карл, - он уже три дня как приехал…
- А съёмки оплатил только сегодня, - И заказал своё интервью на три минуты…
- Даже одна минута - слишком много для новостей, - просветил начальника оператор.
- Уплачено за три, - отрезал генеральный, берите машину и дуёте этому извращенцу. Если захотите сделать мне приятное - постарайтесь опередить центральное телевидение.
Лёню обуяли сомнения:
- Разве певцы умеют разговаривать? О чём три минуты говорить с поп-дивой?
Директор, умилённо глядя на рыбку в аквариуме, промурлыкал:
- А о чём хотите. Лишь бы клиент был доволен.
В руке Карла хрустнула сломавшаяся ручка.

* * *
В гостинице перед номером «люкс» омоновцы отгоняли стайку фанатов. Журналисты миновали кордон и вошли.
В апартаментах царила творческая обстановка. Поп-дива в халатике разогревал свой балет. Под аккомпанемент музыкального центра несколько амбалов в купальниках делали вид, что танцуют.
- Стоп, - дива выключил музыку, - Нельзя танцевать с умными лицами. Где ваши эротические флюиды?
Один из бугаёв с лицом профессионального боксёра попробовал эротически облизнуться. Карл с отвращением плюнул.
Дива обернулся, послал Лёне воздушный поцелуй, и отпустил балет словами «Мальчики, свободны». Затем вытащил компакт-диск из музыкального центра. «Мальчики» покидали номер тяжёлой походкой штангистов.
- Ну как? - С плохо скрываемой гордостью дива указал на амбалов.
- На грузчиках экономите? - Поинтересовался Карл.
- На вышибалах, - поп-звезда швырнул диск в пакет с надписью «Кэмел», - Хотите увидеть их в действии?
Лёня окинул взглядом номер:
- Буднично как-то. Не ваш масштаб…
- Вы же специалисты, вот и думайте, как украсить. Между прочим, интервью уже оплачено, - поп-звезда поджал губки и бухнулся в кресло, кокетливо обнажив коленку.
 Из Лёни попёр криатив:
- Вы дадите интервью в ванной!
- С шампанским, - процедил Карл, и что-то тихонько добавил.
Дива надулся:
- Я, межу прочим, кандидат философских наук… Хотя, если с шампанским… - Он что-то прикинул на калькуляторе, потом ещё раз пересчитал, - Нет, всё равно унизительно.
В Карле проснулся профессионал:
- Наполним ванну водой, потом доснимем, кат туда выливается шампанское…
- Умница, - дива винтообразным движением выскользнул из халата и помчался в ванную, на бегу чмокнув Карла в щёчку.
Карл, отплёвываясь, пошёл разбирать аппаратуру.
Дива сидел в ванне, и, потягивая шампанское, рассуждал о тенденциях в мире музыки. Лёня держал микрофон, стараясь не попадать в кадр. Карл, переходя на общий план, попятился назад и задел стойку со светильником. Она опасно накренилась. Лёня поймал стойку, поскользнулся, и рухнул вместе с ней в ванну. Раздался хлопок и свет погас.
В номере затопали ботинки, блеснул свет фонариков, и в санузел ворвались омоновцы.
Лёня лежал в ванной верхом на знаменитости. Карл в пиджаке и трусах выжимал снятые в темноте брюки. Поп-дива улыбнулся выглядывающим из-за спин омоновцев фанатам и сказал:
- Чиз!
Вспыхнули мощные прожектора, в двери просунулись объективы дорогих телекамер.
- Вот и центральное телевидение, - Карл посмотрел на мокрые штаны в своих руках, подумал, что с ними делать, и , повесив на плечо, добавил:
- Зато мы первые.
Поп-звезда был в восторге:
- Такая реклама мне и не снилась! Покажут на всю страну!
Когда из номера выставили всех лишних, он спросил:
- Что я могу для вас сделать?
- Сухую одежду, - Карл с досадой бросил мокрые брюки в пакет с надписью «Кэмел»
- Посмотрю что-нибудь сценическое, - дива зарылся в шкаф. Карл скривился и одел валявшийся на полу халатик; посмотрел в зеркало и снял галстук. Потом ещё раз оценил своё отражение, подтянул выглядывающие семейные трусы и пробасил:
- Пойдёт.
Лёне достались короткие кожаные шорты с вырезами на ягодицах и блестящий топик. От лётного шлема с очками он вежливо отказался.
Сложив мокрые вещи в пакет с верблюдами, коллеги по несчастью откланялись.
В коридоре омоновцы теснили заметно выросшую стаю рассерженных фанатов. Командир милиционеров, не оборачиваясь, бросил:
- Через минуту мы их отпускаем. Не слиняете - я не виноват.
Выйдя на улицу, коллеги развёрнутую на площади спутниковую тарелку и нацеленные на них телекамеры.  Перед объективом одной из них стояла журналистка, и что-то возбуждённо рассказывала в микрофон.
- Похоже, мы в эфире, - прошептал Карл, не поворачивая головы. Сзади послышались крики.
- Фанаты прорвались, Бегом к машине! - Под улюлюканье живописной толпы геев коллеги бежали, огибая телекамеры и протягиваемые к ним микрофоны. Из окна гостиницы махала ручкой поп-знаменитость. Увидев у Лёни пакет с верблюдами, дива схватился за голову:
- Они увезли фонограммы! - Он крикнул фанатам: 
- Ловите их! - Затем позвонил в соседний номер:
- Мальчики, мы едем на телевидение.

* * *
У здания телекомпании не было не души. Когда Лёня с Карлом вышли из машины, с крыши кто-то закричал:
- Вот они!
Через секунду площадь у фасада была заполнена сотрудниками. Коллектив расступался, давая дорогу генеральному директору. Из окна крикнули:
- Снова показывают! - И толпа вместе с генеральным словно растаяла. У дверей, красная то ли от температуры, то ли от негодования, стояла Славка. Коллеги подошли к ней и хором сказали:
- С выздоровлением!

* * *
Депутат Угрюмый с сомнением разглядывал самовар:
- Уссытся бабка
- А мы всю деревню на чаепитие пригласим. Соберём новые наказы от избирателей, и объясним, почему старые не выполнили. - Эллочка сидела на депутатских коленях
- В городе что-нибудь происходит? - Виссарион Нилыч любил держать руку на пульсе жизни.
- Делегация японских телевизионщиков приехала к нашим по обмену опытом. Да сейчас новости начнутся, сам всё и узнаешь. - Эллочка включила телевизор.
Экран показал ванну, в которой Лёня обнимал знаменитость.
- Безобразие! Японцы в городе, а у нас Садом и Гоморра… Да, позвони на телевидение и закажи парочку журналистов… Как деревня-то называется?
- Нижние Выхлопки.
- Не повезло с названием. Наверное, там одни мудаки живут. И до ста лет доживают. А нас, интеллигенции всё меньше…
Он переключил канал. На экране Лёня и карл удирали от фанатов.
Народный избранник покачал головой:
- И это наши журналисты… Надо будет сказать их начальству, чтобы поувольняли таких сотрудников к чёртовой матери.

* * *
Лёня и Карл писали объяснительные в кабинете директора. С улицы донёсся шум. Генеральный посмотрел в окно, и, обращаясь к Лёне, сказал:
- Раздевайся!
На улице толпа гей-фанатов, разворачиваясь в боевые порядки, скандировала:
- Шлюхи! Шлюхи!
- Попробую откупиться твоими сувенирами, - директор показал на пожалованные звездой шорты и топик.
Когда Лёня, прикрываясь объяснительной, протягивал шефу трофеи, в дверь просунулась голова секретарши Инночки и, ойкнув, исчезла. Вместо неё в кабинет вплыла Ася Львовна, шеф-редактор отдела информации. Следом гуськом, как школьники на экскурсии, просочилась делегация японцев.
Оглядев Карла в халате и Лёню в объяснительной, дама метнула неприязненный взгляд на директора и пояснила японцам:
- Здесь у нас сауна. Пошли в буфет.
Те закивали, пощёлкали фотоаппаратами и вытекли из кабинета. Ася Львовна, глядя почему-то на люстру, сообщила:
- Звонили от нашего Депутата (это слово было произнесено с большой буквы). Срочно заказали съёмки. Выезд немедленно.
Директор оживился:
- Так, сейчас я сбегаю к геям…
Ася Львовна покраснела и вышла
- Чёрт! - Директор понял, что его не так поняли, - А вы собирайтесь… Чёрт, где взять одежду?!
- У Инночки размер как у Лёни, - начал выслуживаться Карл, - а мне подойдёт ваш костюм.
- Молодец, давай сюда халат, - генеральный нагнулся к селектору, - Инночка, тут такое дело…
Когда Инночка в кружевных трусиках протягивала Лёне джинсы, генеральный, поправляя на себе плавки-ниточки, пробормотал:
- Не было бы счастья…
В кабинет ворвалась Славка:
- Ваша супруга!
В дверях возникла грозная фигура директорской жены.
Генеральный подскочил к стоящему на столе магнитофону, хлопнул по кнопке и, перекрикивая музыку, завопил:
- Репетиция продолжается! - И, погрозив кулаками сотрудникам, пустился в пляс, увлекая их за собой.
Когда песня закончилась, он, переводя дух, пояснил жене:
- Капустник готовим!
- А голубые у входа тоже участвуют? - Супруга наступила на брошенный на пол халат и следила за тем, кому не хватит одежды. Неодетыми остались Инночка и генеральный. На Лёнины шорты и топик никто не претендовал.
Крики за окном усилились. Директор одарил супругу улыбкой:
- Я сейчас, - и, захватив Лёнины сувениры, отправился вниз. Инночка заплакала.
В кабинет вошли два отставших от делегации японца. Один из них сказал другому:
- Сауна, - и оба начали раздеваться.
Когда генеральный в «ниточках» вышел на улицу, геи зааплодировали. Супруга директора, оглядев сначала Инночку, потом японцев, выставила на подоконник магнитофон и приказала мужу:
- Танцуй! Танцуй, гад, если не хочешь, чтобы папа тебя завтра уволил! - Она включила музыку.
Директор робко шевельнул тазом. Геи взвыли.
Японская делегация, поджидавшая внизу отставших коллег, заинтересовалась танцем. Ася Львовна пояснила переводчику:
- Производственная гимнастика.
Японцы закивали и принялись повторять движения генерального.
* * *
К зданию, разгневанный отсутствием журналистов, подъехал народный депутат. Музыка кончилась.
Директор, вспомнив, что всё ещё держит в руках шорты и топик поп-звезды, размахнулся и швырнул их толпу. Геи завизжали.
Виссарион Нилыч, обойдя генерального, направился в его кабинет. В приёмной в халатике дивы сидела Инночка. Депутат хмыкнул и вошёл в кабинет. Директорская супруга и Славка судорожно одевали японцев. Народный избранник сгрёб левой рукой дам, правой - остатки делегации, и со словами:
- Нашли место, - выставил из кабинета. Затем сел в директорское кресло. Взгляд упал на разбросанные по столу бумаги.
- Концепция развития культурного пространства, - прочёл он название одной из них, - Куда-то не туда ты его развиваешь…
Генеральный, подтягивая плавки, потупил взор. Депутат посмотрел на Лёню:
- Почему он в блузке?
Директорский ответ расстроил:
- А потому, что с вами поедет!
Переварив услышанное, нардеп понял, что генерального лучше не трогать. Он обратился к Лёне и Карлу:
- Но вы, гудки мешанные. Внизу золотистый автобус. Сесть в него и не высовываться. Бегом!
Коллеги выскочили, прихватив аппаратуру и пакет с мокрой одеждой.
Встав с кресла, Виссарион Нилыч предупредил:
- Не вздумай болтать, что со мной твои педрилы ездят, - и направился к выходу. У двери поинтересовался:
- Здесь есть приличный туалет?
Директор рассеянно переспросил:
- Какой?
- Мужской, скотина! - Депутат пулёй понёсся к выходу.
На улице, едва не врезавшись в делегацию японцев, он притормозил. Потом, решив проявить культуру, приветственно поднял руку и крикнул:
- Общий банзай!
Генеральный, выглядывая из-за занавески, робко помахал нардепу. Сзади зааплодировали: Ася Львовна наблюдала акт прощания.
Она положила на стол костюм:
- Ваша супруга привезла.
Пока директор одевался, дама, стараясь не смотреть на начальника, пожаловалась:
- В городе две аварии с жертвами, а снять успеваем только одну. И милиция не снимает: у них единственная видеокамера поломалась. Вот и не соображу, какую выбрать.
Директор, надев костюм, почувствовал себя увереннее.
- Не мне вас учить азам журналистики: снимайте там, где больше трупов. Эту аварию дадим в вечернем выпуске. А другую отснимете, когда освободитесь. Я позвоню в милицию и попрошу, чтобы тела подольше не убирали; их мы покажем утром.
- Так ведь новости должны начинаться со слова «сегодня»…
- Ничего страшного: новость горячая, до завтра не остынет. И проанонсировать это нужно сегодня же - не так уж часто удаётся побаловать зрителей… В смысле, поинформировать…
- Пупсик, ты настоящий маньяк! - Звезда эстрады, стоящий в дверях кабинета, погрозил директору пальчиком. За его спиной возвышались тяжелоатлетические «мальчики».
Поп-дива прошествовал к директорскому столу и, усевшись на него, намотал галстук генерального на свой кулак.
- Твои котики увезли мои фонограммы. Где они?
Посетитель, сидящий на столе во фраке и колготках-паутинках, смутил Асю Львовну и она тихонько удалилась. Директор, помня о депутатском наказе, решил молчать.
Ожил селектор:
- Через двадцать минут ваш эфир, - напомнил Инночкин голос.
Поп-дива перевёл взгляд на генерального:
- Знаешь, чего боятся все натуралы? - Стать красивыми.
Звезда эстрады, не отпуская директорский галстук, повернулся к своим бугаям:
- Мальчики, красим дядю: полголовы красным цветом, и полголовы - зелёным.

* * *
Уездный благочинный, святой отец Георгий Кулер, или, как любовно называли его горожане, Папа Жорж, каждое воскресенье в течение получаса напоминал мирянам о душе по телевизору. Пять минут программы он объяснял, что пить, хулиганить и воровать - нехорошо. Следующие пять минут Папа Жорж приводил примеры хороших поступков горожан и следовавших за ними чудесных исцелений и обогащений. Ещё десять минут мирянам объяснялась разница между церковной десятиной и пожертвованиями. Оставшееся время посвящалась письмам зрителей, которые Папа Жорж сам же и сочинял.
Сегодня для оживления программы отец Георгий привёл хор мальчиков из воскресной школы.
В эфирной студии Папа Жорж сел за стол и проделал несколько упражнений для дикции. Хор, расположившийся за красным занавесом, вполголоса распевался. До эфира осталось меньше минуты, а директора, который обычно вёл программу, всё не было.
- Ух ты! - Пронеслось по студии: генеральный с аккуратно причёсанными красно-зелёными волосами шлёпнулся на стул рядом с благочинным и скомандовал режиссёру:
- Сделай чёрно-белое изображение!
Пошёл отсчёт:
- Три, два, один. Эфир!
Генеральный поздоровался с телекамерой и начал представлять ей Папу Жоржа. Тот задумчиво разглядывал директорскую причёску.
Просочившаяся в студию поп-знаменитость взяла режиссёра за ухо:
- Ну-ка сделай цветную картинку.
Телевизионщик замотал головой. Дива поднёс к его лицу зловещего вида устройство:
- Котик, выбирай: тату на лоб или пирсинг в нос.
Режиссёр подумал и включил цветное изображение. Поп-звезда поблагодарил и поинтересовался:
- А что за красным занавесом?
Узнав, что там скрывается хор, он подозвал своих амбалов и принялся им что-то шептать.
Генеральный, полуослеплённый светом софитов, пытался интервьюировать святого отца. Поп-дива вошёл в кадр и сел на стол перед генеральным.
- Котик, фонограмма в пакетике с надписью «Кэмел». Где она? Если не признаешься, я тебя поцелую в прямом эфире.
Директор сдался:
- В деревне «Нижние Выхлопки». Там журналисты с твоим пакетом. Снимают депутата Угрюмого.
- Умница! - Просиял поп-дива и взъерошил волосы на директорской голове:
- А тебе идёт.
Папа Жорж плюнул и перекрестился. Режиссёр схватился за сердце: обе камеры показывали сплошные безобразия.
- Давайте хор! - Скомандовал он.
Зазвучала фонограмма. Поднялся занавес: под аккомпанемент хора мальчиков полуодетая подтанцовка поп-дивы исполняла свой самый скандальный танец.

* * *
В автобусе Виссарион Нилыч вспомнил, что забыл купить сигареты.
- Пачку «Парламента», - сказал он Лёне и протянул деньги.
- Я журналист… - Гордо начал Лёня.
- Ну так сдачу оставь себе, - перебил его народный избранник.
К деревне «Нижние Выхлопки» подъехали засветло.
- А самовар-то электрический, - сказал Лёня, глядя как за окном пробегают столбы без проводов.
Депутат посмотрел на Эллочку:
- Вот посажу тебя на самовар голой жопой, чтоб в следующий раз думала!
Эллочка, почувствовав нешуточную угрозу, стала быстро соображать:
- Лучший подарок для бабки - это бабки. Сто баксов к столетию - это красиво. И народ зауважает.
По безлюдной улице добрались до старушкиной лачуги. Депутат сразу допросил именинницу:
- Где все люди?
- Известно где, барин. Девки в поле, а мужики все под магазином.
- Что-то покупают? - Не понял депутат.
- А они всегда там сидят, кормилец. Ждут, может, перепадёт чего...
Деньги было решено вручать у магазина.
Под выцветшей надписью "Сельпо" на ступеньках сидела продавщица и грызла семечки. Невдалеке, кто сидя на ящиках, кто просто лёжа на травке, расположилось мужское население деревни.
Депутат вытащил юбиляршу из автобуса и поставил перед собой. затем достал деньги, высоко поднял их над головой и, громко объявив :
- Сто долларов, - отдал купюру бабке. Затем обратился к народу:
- Ну, как жизнь, мужики?
Публика не реагировала. Депутат подозвал журналистов:
- Вы за картинку отвечаете? Ну так сделайте так, чтобы они все тут стояли и со мной душевно беседовали.
Появление Лёни в женской блузке оживило мужиков. Один из них толкнул соседа локтем и поставил журналисту диагноз:
- Трасвестит называется. Стоит бешеных денег. В столице все богачи себе таких заводят.
На полянку выкатился красный автобусик. Из него выскочил поп-звезда во фраке с колготками и поманил Лёню к себе. Виссарион Нилыч схватил журналиста за локоть:
- Не пущу! Пресса сегодня моя! Уплочено!
Знающий мужик прокомментировал:
- Голубые с депутатами четвёртую власть делят.
Поп-дива успокоил Угрюмого:
- Пупсик, не ревнуй. У них в пакете моя фонограмма.
Карл отдал пакет с фонограммой и деятели гей-культуры укатили.
Лёня что-то шепнул депутату, потом вытащил из автобуса десятилитровый самовар и поставил его на землю. Виссарион Нилыч, увлекая за собой продавщицу, со словами:
- Ну, коза, отворяй ворота, - скрылся в дверях магазина. Оттуда он вынес ящик водки и принялся бутылку за булылкой вливать в самовар. Мужики с открытыми ртами следили за происходящим.
Карл посмотрел на бесцветную жидкость, льющуюся из бутылок:
- Закрасить нужно: зрители увидят, что не чай пьётся.
- Без проблем, - депутат вновь скрылся в магазине и, вернувшись с грудой бутылок, начал заливать в самовар коньяк.
- И-идить! - Вздох облетел поляну. Знающий мужик пхнул соседа в бок и уважительно произнёс:
- Депутатский чай.
Виссарион Нилыч, наполнив сосуд, сделал приглашающий жест:
- Прошу к столу. Вот только стаканы...
- У нас собой, - мужики выхватили из карманов отполированные за годы безделья стаканы.

* * *
Встреча с избирателями закончилась глубоко за полночь. Жёны разводили мужей по домам, холостяки укладывались спать прями на траве. Из неплотно закрытого краника самовара на землю капал депутатский чай.
Виссарион Нилыч, вспомнив о цели приезда, крикнул вслед уходящим:
- Наказы какие-нибудь будут?
- Приезжайе почаще, - ответил нестройный хор.
* * *
Депутатский автобус мерно покачивался, глотая километры. На очередном ухабе Лёня проснулся и увидел, что спал в обнимку с Эллочкой. Он с опаской посмотрел на Угюмого.
Виссарион Нилыч, перехватив его взгляд, примирительно махнул рукой:
- Спите-спите, девочки.
Народный избранник размышлял: повезло ли ему с народом.
Карл толкнул Лёню и протянул ему бутылку коньяка, которую стащил у депутата:
- С боевым крещением. Теперь ты четвёртая власть. Самая главная.
- А эти? - Лёня показал на депутатскую спину.
- Без нас они ничто. Пей.
Лёня приложился к бутылке; автобус тряхнуло. Коньяк лился по лицу журналиста и капал на его женскую блузку.

Алексей Заиграев.