Падение
Du bist main Man,
Du bist main liben…
Ты мой мужчина,
Ты мой любимый…
(из немецкой пестни)
Фиолетовый цвет ясного неба удивил их с самого утра.
Они были очень заняты это последнее время. Крутились-вертелись как шкурки белок на палке местного придурка. И теперь их лица, запрокинутые в небо, имели на себе отсвет отрешенности и удивления. Отсвет был нанесен необычным и глубоким цветом небесной сферы на привычные уже маски тоски, не покидавшие их в протяжении этого последнего времени.
Александр, Люси и их дети подростки расслабленно лежали в плетеных соломенных шезлонгах, стащенных для такого случая с чердака сегодняшним, опустевшим на занятия утром.
Дом, двор и сад уже были много раз обведены четырьмя прощающимися парами глаз, и настал черед нейтрального к их чувствам неба.
Бутылка красного вина чернела на снежном лоскуте салфетки у невероятно изящных в эти минуты ног женщины. Механические часы на черненом металлическом браслете выскользнули из шелкового рукава бордовой рубашки и сделали вены на кисти мужчины подчеркнуто набухшими.
Дети, Роланд и Элисцентия, непрерывно ссорившиеся это последнее время, держались сейчас за руки, и никто бы не мог упрекнуть их в ветрености за эту перемену настроения. У каждого из них была своя бутылка лимонада, но ни у нее, ни у него содержимое не было употреблено даже наполовину.
Собака Несси, лабрадор приятного бежевого окраса, любимица семьи, лежала на только что подстриженной траве у ног людей. Голова ее покоилась на передних лапах. Участники сцены, да и сама сцена, в эту минуту упивались спокойствием, и лишь ресницы собаки поминутно вздрагивали, выдавая скорое приближение отъезда.
Женщина повернула голову, поглядела на своего мужчину. Вплела палец в локон своих каштановых волос, как это делала в детстве, и тихо сказала:
- Пора.
- Пора, - согласно проговорил мужчина, подавляя привычное в протяжении последнего времени сожаление. Но вместо того, чтобы встать, стал пристально вглядываться в глаза своей женщины, пытаясь во всей полноте ощутить, какие чувства в нем рождает этот новый фиолетовый отсвет неба в ее глазах.
Роланд и Элисцентия поглядели друг на друга. И, не сговариваясь, кинули бутылки в сторону мусорного контейнера, расположенного с другой стороны дома. Бутылки закувыркались в воздухе, оставляя за собой ностальгически неверные спирали жидкостей, и попали в два только что вымытых детьми окна.
Звук, рожденный осыпающимся стеклом, был отчетлив и громок. Но и он не разбудил картину расставания с усадьбой. Даже Несси не вскочила, а лишь приподняла голову.
Все заполнилось моментом последнего томления. Вокруг не стало ничего, кроме отчетливо текущего времени и обманчиво безмятежного воздуха.
Через минуту женщина снова сказала:
- Пора.
Разноголосо скрипнули плетения кресел. Люди поднялись. Очень внимательно осмотрели все вокруг еще раз, и пошли к молочно-белому предмету небесной сервировки, стоящему неподалеку на кружевной юбке опорного кольца. Их принял шлюз, и под ровный шелест и потрескивание подрагивающего вокруг корпуса аппарата воздуха, белая тарелка стала неторопливо падать в сине-алые разводы купола неба.
Когда ландшафт на оставляемой Земле стал читаться плохо, скорость аппарата выросла настолько, что за кормой потянулся буйный инверсионный след. Такой же, как следы от многих и многих других искусственных тел, хорошо видные в иллюминаторы.
- Оно еще не упало, а волосы у Земли уже встали дыбом... – Сказала девочка, горько любуясь все еще непривычной фиолетовой подсветкой на следах покидающих планету аппаратов.
А ничего не подозревающее холодное космическое тело ХХХ-51413 летело точно к Земле, еще невидимое невооруженным приборами глазом, но уже во всю меняющее жизнь мириадов живых существ.
8.11.03
дер. Гархинг, что под Мюнихом