В ЛАПАХ БЕСПРЕДЕЛА
Эротическая пьеса
из жизни малолетних заключенных.
Пьеса написана в 1966 году.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
БОРЗЫЙ – около 18 лет. Энергичны, уверенный.
ТОЛСТЫЙ – чуть больше 17 лет. Медлительный, наглый.
МАЛЯВКА – около 17 лет. Маленький, шустрый.
ЮЛЯ – 16 лет. Женоподобный, красивый.
СЕРЖАНТ – около 30 лет. Физически крепкий, крупный.
Эпиграф
Распутны по натуре малолетки,
На них лежит порочности печать.
Они нередко и в тюремной клетке
Друг друга умудряются качать.
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Тюремная камера. В ней имеются четыре койки. Они стоят вдоль стен камеры. Между ними, прикрепленный крепко к полу, находится небольшой столик. В одном углу камеры имеется туалет, огражденный невысоким железным барьером и водопро-вод. В другом, что напротив, прибиты к стенке полки для про-дуктов и вешалка для одежды. Окон в камере нет, она подваль-ная. Днем и ночью в камере гори яркий свет.
В камере находятся Борзый, Толстый и Малявка. Они лежат на койках и слушают песню, которая звучит из дешевого радио-приемника, что прибит над дверью камеры. Звучит песня в ис-полнении Тамары Кравцовой - «Ой, скажи мне, милый, где же ты, как с тобой встретиться. А надежда в сердце светится, све-тится, светится».
БОРЗЫЙ. Мы спалились за магазин. Бамбанули его, а чух-нуть не успели. А ты, Толстый, за что чалишься?
ТОЛСТЫЙ. За одну хату. Тоже не успел чухнуть.
МАЛЯВКА. А я щипач. Спалился с поличным. (Усмехается).
БОРЗЫЙ. Все это херня, нам малолеткам дается слабинка. Мы долго не чалимся. Часто попадаем под амнистию.
ТОЛСТЫЙ. А ты второй раз чалишься, Борзый?
БОРЗЫЙ. Да. Первый раз попал два года назад. Дали трояк. Но через полтора попал под указ и откинулся. Сейчас снова спалился. (Усмехается). Пятерик, наверное, всучат…
ТОЛСТЫЙ. А мы с Малявкой по первому идем… Нам, на-верное, немного всучат…
МАЛЯВКА. Все это херня. Сколько всучат, столько и отча-лим. Я этого не боюсь. (Усмехается).
БОРЗЫЙ. В камере душняк. Даже в трусах жарко.
Все они лежат только в трусах. В камере тепло.
МАЛЯВКА. А, ништяк… У меня он вскочил. (Показывает на трусы, которые от возбужденного члена оттопыриваются). Пой-ду, струхну.
Встает, подходит к туалету, заходит за барьер и приступает к онанизму.
ТОЛСТЫЙ. Ну, что, Малявка, приплыл? (Смеется).
МАЛЯВКА. (С придыханием). Сейчас… (Испытывает ор-газм, блаженно вздыхает и выходит из туалета).
ТОЛСТЫЙ. Тоже захотел струхнуть. (Встает, тоже заходит за барьер туалета, начинает заниматься онанизмом).
БОРЗЫЙ. А я прямо здесь струхну. (Поворачивается на бок и, высунув возбужденный член из трусов, тоже начинает онани-ровать).
МАЛЯВКА. (Снова ложась на койку). Ништяк. Теперь можно покайфовать… (Закрывает глаза, раскидывает руки, блаженно лежит).
ТОЛСТЫЙ. Я все… (Получив оргазм, выходит из-за барьера и идет к своей койке, шумно ложится на нее).
БОРЗЫЙ. (Тоже получив оргазм). Я тоже кончил… Ништяк было. (Прячет член снова в трусы).
ТОЛСТЫЙ. У тебя, Борзый, елда большая… Хотя сам ты не-большой. И с бриликами… А у нас с Малявкой елдаки неболь-шие…
БОРЗЫЙ. У меня елда двадцать три сантиметра… А брилики я воткнул, когда первый раз чалился…
МАЛЯВКА. Не больно бывает, когда отмечаешь кого-нибудь?
БОРЗЫЙ. Нет… Наоборот получаешь больше кайфа…
ТОЛСТЫЙ. Все это херня… Большой или нет… Лишь бы хорошо маячил… (Усмехается).
МАЛЯВКА. Это точняк… (Тоже усмехается).
БОРЗЫЙ. Хорошо было бы, если бы к нам кинули кого-нибудь жопастого пинча… Мы бы его отмечали по очереди…
ТОЛСТЫЙ. А ты уже отмечал пинча?
БОРЗЫЙ. Конечно… В малолетке, где я чалился, их было навалом. За пайку или за что-нибудь можно было любого пинча отметить… (Со вздохом). Там был один пинч… Очень жопа-стый, белотелый и, как шалава, нежный… Вот был кайф отме-чать его…
МАЛЯВКА. А я такие вещи не люблю… Лучше отхарить «Дуньку кулакову». (Усмехается).
ТОЛСТЫЙ. Я тоже не люблю это… Вафли дать еще мож-но… А отмечать в очко не годится…
МАЛЯВКА. Шалаву еще можно, а пинча нет…
БОРЗЫЙ. Вы не понимаете настоящего кайфа… У пинча жо-па настоящий цимус… И подмахивает пинч лучше, чем шала-ва…
ТОЛСТЫЙ. У каждого свои заскоки… (Ухмыляется).
МАЛЯВКА. Это точняк…
БОРЗЫЙ. А пинча все же не мешало бы… (Тоже ухмыляет-ся.)
Открывается резко дверь. Входит сержант. Борзый, Малявка и Толстый приподнимаются и садятся на койки.
СЕРЖАНТ. Вас тут сколько, трое… (Усмешка).
ТОЛСТЫЙ. Сам видишь…
СЕРЖАНТ. Сейчас будет четверо… (Выглядывает в коридор, произносит). Все! Входи сюда.
Входит Юля. Он в летних брюках и в сорочке с короткими рукавами. В руках держит тонкое одеяло, наволочку, простынь и полотенце. Робко смотрит на сокамерников.
СЕРЖАНТ. Вот, будешь здесь находиться… Вон свободная койка. Занимай ее. (Показывает на койку, где лежит соломенный матрас и голая подушка).
БОРЗЫЙ. О, к нам пополнение… (Изучающее смотрит на Юлю). Давай, не бойся, мы тебя не слопаем…
СЕРЖАНТ. Смотрите у меня… Чтоб все было в норме…
МАЛЯВКА. Да ты что, сержант, у нас все в норме… (Ус-мешка). Мы тебе не фуцмана поганые…
ТОЛСТЫЙ. В натуре…
СЕРЖАНТ. Кончайте базлать… Я знаю, что говорю… Чтобы все было чин чинарем… Догнали… Иначе по-другому буду раз-говаривать…
БОРЗЫЙ. Когда нас переведете из подвала наверх? В этой хате нет окон… Здесь душняк… Мы малолетки… Нас нельзя держать в подвале…
ТОЛСТЫЙ. В натуре, сержант… Мы ведь малолетки…
СЕРЖАНТ. Знаю, какие вы малолетки… Вы такие, о которых говорят: «Малолетки, во рту член, а в жопе конфетки». (Усмеха-ется).
МАЛЯВКА. Ты, сержант, все щеришься… А нас, в натуре, нельзя долго марить в подвале… Мы будем жаловаться проку-рору по надзору… Скажи своему начальству… Пусть пошуст-рее шевелит рогами, переводит нас отсюда в другие хаты…
СЕРЖАНТ. Не быздихайте. Когда надо переведут. А сейчас все. Принимайте пополнение.
Поворачивается. Уходит. Дверь громко захлопывается. Не-большая пауза.
БОРЗЫЙ. Ну, давай… Занимай койку… Будешь подо мной спать… (Смотрит на Юлю).
Юля робко подходит к свободной койке, начинает расстилать простынь, одеяло и заправлять подушку наволочкой.
МАЛЯВКА. Падла сержант, ему все до фени… Сколько трескаем ему… А он, сучара, все превращает в сехуйки… Встретился бы на воле… Я бы ему быстро выколол шнифты…
ТОЛСТЫЙ. Да мы для них хуже скотобазы… (Усмехается криво).
БОРЗЫЙ. Ладно, хрен с ними… Выше хрена все равно не прыгнешь… (Смотрит на Юлю). Тебя за что захомутали?
ЮЛЯ. (Заправив койку). Да я ничего плохого не сделал… Мне пришивают попытку изнасилования… (Смущается).
ТОЛСТЫЙ. Да, интересно… А как получилось? (Смотрит на Юлю).
МАЛЯВКА. Сперва давай познакомимся… Как тебя звать?
ЮЛЯ. Юлиан. А если просто, то Юля…
БОРЗЫЙ. Значит, Юля… А у меня кличка Борзый. У него (показывает на Толстого) Толстый. А у него (смотрит в сторону Малявки) Малявка.
ЮЛЯ. Хорошо… (Попытка улыбки).
МАЛЯВКА. А тебе сколько лет?
ЮЛЯ. Шестнадцать.
ТОЛСТЫЙ. Ну, трехай, как получилось…
БОРЗЫЙ. Да, давай…
МАЛЯВКА. Мы все равно узнаем… Если ты не хочешь… Тогда не обижайся, можешь получить и по рогам… (Усмехает-ся).
ЮЛЯ. А что мне скрывать? Приписывают попытку изнасило-вания…
ТОЛСТЫЙ. Это плохая статья… Как получилось?
ЮЛЯ. Я пригласил к себе одного дружка с девушкой. Мы пили вино и слушали музыку. Потом мой дружок пошел с ней в другую комнату и стал с ней сношаться. Она совсем не сопро-тивлялась. После он и меня пригласил туда. Девушка тоже не сопротивлялась. Но я не стал ее трогать… Просто полежал не-много, пообнимал и не захотел трогать. Вот и все. На другой день нас с этим дружком арестовали. Мне стали приписывать попытку изнасилования, а дружку изнасилование…
БОРЗЫЙ. А дружок твой тоже учился в школе?
ЮЛЯ. Да, мы учились и в школе, и в музыкальном учили-ще…
ТОЛСТЫЙ. Ты музыкант, что ли?
ЮЛЯ. Учился на скрипача… (Смущается, вздыхает).
МАЛЯВКА. О, скрипач… Это ништяк… (Смеется).
БОРЗЫЙ. А девка училась с вами?
ЮЛЯ. Да, она на год младше нас…
ТОЛСТЫЙ. Все… Закон на ее стороне… Раз она показывает на вас, что вы ее изнасиловали, пиши пропало…
ЮЛЯ. Я же ее не трогал…
БОРЗЫЙ. Раз обнимал и мацал, то тоже виноват… (Смеется).
МАЛЯВКА. Это в натуре… Шлавкам мусора верят…
ТОЛСТЫЙ. А где были твои родичи?
ЮЛЯ. Они сейчас отдыхают в Сочи… Я один был, и только приходила наша домработница…
БОРЗЫЙ. У вас есть и домработница? А кто твои родичи?
ЮЛЯ. Отец композитор… Народный артист… Мать певи-ца… Она заслуженная артистка…
МАЛЯВКА. А ты, значит, из семьи артистов… (Смеется).
ЮЛЯ. Да… (Натянуто смеется).
БОРЗЫЙ. Ну, ничего, может твои родичи тебя отмажут… У них ведь есть связи…
ТОЛСТЫЙ. Это в натуре… Надо дать бабки родителям этой девки и мусорам… Все тогда уладится…
ЮЛЯ. Но мои родители приедут с отдыха недели через две… Они, наверное, не знают, что меня арестовали…
БОРЗЫЙ. Узнают… Не быздыхай… Начнут тогда действо-вать…
ТОЛСТЫЙ. А пока припухай с нами… Давай, раздевайся, а то здесь душняк… Мы тоже в трусах…
ЮЛЯ. У меня плавки… Я как был в них, так меня и взяли…
МАЛЯВКА. Да здесь можно быть и голым. Мы же мужики…
БОРЗЫЙ. Да, раздевайся… А то в барахле жарко… Вешай шмотки на вешалку… (Кивает в сторону вешалки).
ЮЛЯ. Сейчас… (Медленно раздевается).
Борзый, Толстый и Малявка смотрят на него. Видят его вы-пуклые белые ягодицы, нежное, как у девушки, тело… Тихо вздыхают.
БОРЗЫЙ. Ты не стесняйся… Мы мужики…
ЮЛЯ. А я не стесняюсь… (Сильно виляя ягодицами, подхо-дит к вешалке, вешает на нее сорочку и брюки).
Борзый, Толстый и Малявка жадно наблюдают за ним.
ТОЛСТЫЙ. Ну все… Теперь и ты, как мы, голый… Можешь отдыхать на своей койке…
БОРЗЫЙ. Да, ложись… Все равно здесь нечего делать…
ЮЛЯ. Да… Тюрьма… (Вздыхает шумно). Мне кажется, что это какой-то сон… Не верится, что я арестован… Не могу еще опомнится… (Натянуто улыбается).
ТОЛСТЫЙ. Это всегда так бывает, кто первый раз попада-ет…
МАЛЯВКА. У тебя это еще долго будет… Пока ты не при-выкнешь к тюряге… (Смеется). Так что не бызди…
БОРЗЫЙ. Ложись и не переживай…
ЮЛЯ. Да, попробую… (Ложится на койку, поворачивается на живот, лицом прижимается к подушке).
Ягодицы его, которые почти полностью голые, сильно свер-кают и соблазнительно привлекают к себе. Борзый и Толстый с Малявкой смотрят на его ягодицы.
БОРЗЫЙ. Я тоже немного отдохну. (Влезает на верхнюю койку, которая находится над койкой Юли).
ТОЛСТЫЙ. А я немного похожу… (Начинает медленно про-хаживаться возле входа в камеру, где есть небольшое простран-ство).
МАЛЯВКА. Я тоже попробую покимарить… (Ложится на койку).
Неожиданно снова открывается дверь. Входит сержант. Смотрит в сторону Юли. Все поворачиваются и тоже смотрят на сержанта.
СЕРЖАНТ. (Показывая рукой в сторону Юли). С тебя сни-мали отпечатки пальцев?
ЮЛЯ. Да… Когда был в КПЗ…
СЕРЖАНТ. Нет, здесь?
ЮЛЯ. Не снимали…
СЕРЖАНТ. Давай одевайся и пошли…
Юля Быстро встает, подходит к вешалке, одевается. Неболь-шая пауза.
СЕРЖАНТ. Пошли…
Пропускает его вперед, уходят. Дверь камеры захлопывается.
БОРЗЫЙ. Вот у него очко, а? Первый раз вижу такую жопу. Любой жопастой шалаве он может дать фору. У меня даже вскочил, как я об этом думаю. (Показывает из трусов свой край-не возбужденный большой и толстый член, по бокам которого вставлены искусственные небольшие шарики).
ТОЛСТЫЙ. Вот у тебя здоровая елда, Борзый. Он твой, на-верное, не стерпит. (Смеется).
МАЛЯВКА. Ты ему разорвешь все очко. (Тоже смеется).
БОРЗЫЙ. Надо его обязательно отметить… Он попал за из-насилование… Таких опускают… Делают из них пинчей… Да-вайте отхарим его…
ТОЛСТЫЙ. Вафли ему дать тоже можно… Губы у него, как у бабы, и рот приятный…
МАЛЯВКА. По блатным законам портить пацанов нельзя… Блатной может харить только уже испорченного пинча… Сам не имеет право портить…
БОРЗЫЙ. Все это херня… Мы же не блатные… Просто кра-дуны… Если мы его не отхарим, то его отхарят другие… Лучше мы это сделаем…
ТОЛСТЫЙ. Я не люблю харить в очко… Но вафли ему дал бы…
МАЛЯВКА. А я не люблю делать и то и это… Шалаву еще можно, а пацана нет… Противно… (Усмехается).
БОРЗЫЙ. Какой он пацан? Он домошняк…Сын артистов, и сам учится на музыканта… Таких харить можно и даже нуж-но… (Усмехается).
ТОЛСТЫЙ. А как мы его отхарим?
БОРЗЫЙ. Я придумал… Начнем выбирать как будто старос-ту камеры. Когда мы ему завяжем глаза и подведем к кому-нибудь, чтобы он вытащил ртом спичку, тогда я его начну сзади, а ты, Толстый, дашь ему вафли… Поняли…
ТОЛСТЫЙ. Это годится… (Усмехается).
МАЛЯВКА. Вы харьте его… Я подведу только… (Смеется).
БОРЗЫЙ. Тогда, лады… Договорились… Как его сейчас приведут, так и начнем… Я с удовольствием засажу ему в жо-пу… (Снова показывает из трусов свой крайне возбужденный член. Блаженно вздыхает).
МАЛЯВКА. А я подрочу, когда вы его будете харить… (Сме-ется).
ТОЛСТЫЙ. Я дам только вафли… Харить не буду…
БОРЗЫЙ. Ну все… Договорились…
МАЛЯВКА. Сделаем из него минетчика и педераста… Будет знать, как насиловать девок… (Смеется).
ТОЛСТЫЙ. Да таких, в натуре, нужно педераститить… Пад-лы поганые… Попадают в тюрьму за лохматый сейф… Да лю-бую бабу можно уломать по согласию… А вот некоторые наси-луют их… Разве можно это делать настоящему мужику?
БОРЗЫЙ. Хрен с ними… Мы тоже их будем насиловать… (Смеется). Особенно жопастых и белотелых…
Снова открывается дверь. Входят Юля и сержант.
СЕРЖАНТ. Ну все… Принимайте снова его… (Усмехается).
Юля подходит к водопроводу и начинает мыть пальцы от туши.
БОРЗЫЙ. Значит, все, сержант? Сняли с него отпечатки?
СЕРЖАНТ. Это закон… От него никуда не денешься… (По-ворачивается, уходит. Дверь захлопывается).
БОРЗЫЙ. (В сторону Юли). Ты брось мыть… Тушь сам по-том смоется…
ЮЛЯ. (Прекращая мыть пальцы). Да я хоть немного… Знаю, что тушь сам сойдет…
ТОЛСТЫЙ. Он через день пропадет… Не волнуйся…
МАЛЯВКА. Раздевайся и ложись… Теперь тебя мусора не будут дергать из камеры…
ЮЛЯ. Да… Раздеться нужно… (Снова раздевается и вешает одежду на вешалку).
Борзый, Толстый и Малявка с жадностью смотрят на его яго-дицы.
БОРЗЫЙ. Все… Ложись…
ЮЛЯ. Да… Можно прилечь… (Ложится снова на койку жи-вотом, слегка раскинув ноги и выставив свои ягодицы).
ТОЛСТЫЙ. А знаете что, братва? Нас в камере четыре чело-века. Камера заселена. Давайте выберем старосту… Он будет нами командовать… Так везде в камерах делается…
БОРЗЫЙ. О, верно… Ты, Толстый, верно говоришь. Старос-ту надо, в натуре, выбрать…
МАЛЯВКА. Да, в натуре…
ЮЛЯ. (Приподнимая голову). А что это?
БОРЗЫЙ. Сейчас увидишь… Будем выбирать старосту… Ты тоже должен участвовать…
ЮЛЯ. Хорошо, если нужно… (Улыбается).
ТОЛСТЫЙ. Ну, пошло дело… Я возьму три спички, зажму их между локтями. Одну спичку поломаю. Кто ее вытащит, тот и будет старостой…
Встает к стенке возле туалета, берет три спички, одну ломает, и все три зажимает в прижатых друг к другу локтях.
БОРЗЫЙ. Давай я первый попробую… (Завязывает глаза по-лотенцем. Подходит к Толстому и, немного пошарив языком, достает ртом одну из спичек).
МАЛЯВКА. Можешь теперь смотреть…
БОРЗЫЙ. Сейчас… (Развязывает глаза, смотрит на спичку). Ах, падла, она оказалась целой… Не нашел поломанную… Кто следующий? (Смотрит на Малявку и Юлю).
МАЛЯВКА. Я. Юля потом…
ЮЛЯ. Я не хочу участвовать в этом…
БОРЗЫЙ. Нет… Так не пойдет… Должны все участвовать… Мы же выбираем старосту… Это тюремные правила…
ТОЛСТЫЙ. В натуре, нарушать их нельзя… Давай вставай и готовься после Малявки. Потом я буду, если ты тоже не выта-щишь…
МАЛЯВКА. Кто не будет участвовать, тот будет педерастом и минетчиком. Понял, Юля? (Усмехается).
ЮЛЯ. Ладно… Я тоже буду… (Встает и подходит к ним).
МАЛЯВКА. После меня… (Завязывает глаза полотенцем, начинает искать спичку. Вытаскивает одну).
ТОЛСТЫЙ. Ты тоже не нашел поломанную?
МАЛЯВКА. (Развязывает полотенце, взглянув на спичку). Да, падла, тоже не нашел… (В сторону Юли). Ну, теперь ты. Тебе, может, повезет…
БОРЗЫЙ. Будешь нашим старостой, если повезет… Закрывай глаза полотенцем…
ЮЛЯ. Сейчас… (Натянуто улыбается и завязывает глаза по-лотенцем).
ТОЛСТЫЙ. Хорошо завязал?
ЮЛЯ. Да, ничего не видно…
ТОЛСТЫЙ. Тогда подходи и начинай искать…
БОРЗЫЙ. Я его подведу…(Встает сзади Юли и медленно подводит его к Толстому). Ищи…
ЮЛЯ. Сейчас…
Открывает рот, высовывает язык, хочет искать спичку. Но в это время сзади его Борзый резко снимает с него плавки, крепко его обхватывает и моментально возбудившийся член со стоном сует в его задний проход. Одновременно Толстый, нагнув его голову и прижав ее руками, сует в рот Юли свой возбудившийся член. Юля от неожиданности вздрагивает, сопит, хочет вы-рваться, но его сильно держат Толстый и Борзый, продолжая его насиловать…
МАЛЯВКА. (Громко). Пошло дело… (Встает возле коек, вы-таскивает из трусов свой член и приступает к онанизму).
Юля пытается вырваться, сопит и стонет. Ему это не дают Толстый и Борзый.
ТОЛСТЫЙ. Будешь дергаться, замочу… Соси лучше…
БОРЗЫЙ. И подмахивай… Раз не педераст… Два раза не считается… Подмахивай…
Малявка смотрит на них и онанирует. Все сопят, вздыхают, охают, издают невнятные возгласы.
ПОЗДНО ВЕЧЕРОМ ПЕРЕД ОТБОЕМ.
Юля лежит у себя на койке, закрыв глаза ладонями, тихо плачет. На край к нему на койку садится Борзый. Толстый и Малявка лежат на своих койках.
БОРЗЫЙ. Не плачь, Юля… Ты теперь будешь нашей общей женой… Так положено в тюрьмах… ты попал за изнасилова-ние… А таких в тюрьмах тоже насилуют…
ТОЛСТЫЙ. Пусть скажет хорошо… А то вообще бы замочи-ли…
МАЛЯВКА. Понял, Юля, будешь сопротивляться, вообще замочим.
ЮЛЯ. Я же вам ничего плохого не сделал… (Перестает пла-кать).
БОРЗЫЙ. Будешь давать нам, то не тронем, а если нет, то, в натуре, замочим… Нас ведь за это не шмальнут… Мы малолет-ки…
ТОЛСТЫЙ. А ты подохнешь, как собака…
МАЛЯВКА. Выбирай одно из двух… Или ты будешь нам давать, или прощайся с жизнью… (Подмигивает Толстому и Борзому).
ЮЛЯ. Вы только не сразу это делайте… Мне же больно…
БОРЗЫЙ. Мы будем по очереди…
ТОЛСТЫЙ. Не бызлюхай… Раз не педераст, два раза не счи-тается… Мы с Малявкой не часто тебя будем харить… Пусть харит тебя Борзый… Мы будем смотреть и ловить сеанс…
МАЛЯВКА. Будем дрочить… Понял?
ЮЛЯ. Ладно… Только не бейте и не издевайтесь…
БОРЗЫЙ. Ну вот и все… Издеваться и бить мы тебя не бу-дем, если ты нам будешь давать, когда надо… (Тоже подмиги-вает Малявке и Толстому).
Открывается дверь, входит сержант. Все поворачиваются в его сторону. Небольшая пауза.
СЕРЖАНТ. (Смотрит на свои ручные часы). Все, гаврики, время отбоя. Ложитесь дрыхать… И чтоб после этого не звука…
МАЛЯВКА. А когда, сержант, ты нам принесешь хорошую анашу? В тот раз была туфтовая…
ТОЛСТЫЙ. В натуре… Мы же платим бабки…
СЕРЖАНТ. Разве была туфтовая? А мне сказали, что ниш-тяк…
БОРЗЫЙ. И чайковского принеси покрепче… Чтобы балдеж-ный чифирик заварить…
СЕРЖАНТ. А бабки у вас есть?
МАЛЯВКА. Для этого найдем…
СЕРЖАНТ. Надо дать вам капитальный шмон и все у вас отобрать… (Улыбается).
БОРЗЫЙ. Так, сержант, не годится… Мы же бабки держим для тебя… Другие дубаки нас не интересуют… Мы только с то-бой имеем дело…
ТОЛСТЫЙ. В натуре, сержант…
Сержант усмехается, потом говорит.
СЕРЖАНТ. Я это на всякий случай сказал… Будете вести себя по человечески, никто вам шмона не даст… Главное дер-жите языки за зубами…
ТОЛСТЫЙ. Об этом мы знаем… Ты же сам убедился, что мы молчим…
СЕРЖАНТ. Ладно… Ложитесь дрыхать… Отбой уже… (Снова смотрит на часы. Уходит. Дверь захлопывается).
Небольшая пауза.
МАЛЯВКА. Падла поганая… За бабки все готов сделать…
ТОЛСТЫЙ. А дубаки в тюряге все такие… Банкуют всем, чем хочешь, лишь бы побольше бабок заиметь…
БОРЗЫЙ. Это точняк… Они в три, а иногда и больше раза, толкают анашу и чай… А водяру вообще разов в пять больше…
МАЛЯВКА. Для них законов нет… А если захотят, то вооб-ще могут отбить почки и замочить…
ТОЛСТЫЙ. Ладно… Хрен с ними… Надо дрыхнуть…
БОРЗЫЙ. Точняк… Я с тобой лягу, Юля, подвинься…
ЮЛЯ. А сержант не увидит?
БОРЗЫЙ. Нет… Он больше в нашу хату не будет загляды-вать…
МАЛЯВКА. Вы харьтесь, а мы подрочим…
ТОЛСТЫЙ. В натуре… Перед сном это надо…
БОРЗЫЙ. Ну, двигайся, Юля… У меня он уже вскочил… (Показывает возбужденный член).
ЮЛЯ. У тебя он очень большой… Бывает больно…
БОРЗЫЙ. Привыкнешь… И чтобы тебе не было больно, ты тоже дрочи свой… Я буду тебя харить, а ты будешь дрочить… О боли тогда забудешь…
ЮЛЯ. Попробую… (Двигается, поворачивается к Борзому задом).
БОРЗЫЙ. Вот так, Юля, правильно… (Обнимает его и со стоном сует в его задний проход свой член. Приступает к поло-вому акту).
Юля вздрагивает, жмурится, потом берет в руку свой не-большой член и приступает к онанизму. Толстый и Малявка, взглянув на них, тоже начинают заниматься онанизмом.
НЕДЕЛЮ СПУСТЯ.
В камеру смотрит сержант, смотрит на ручные часы. Все смотрят на него.
СЕРЖАНТ. Сейчас десять часов утра. Через пятнадцать ми-нут приготовьтесь к бане… Соберите старые наволочки, про-стыни, полотенца…
МАЛЯВКА. О, сержант! Сегодня баня. Ура! Значит, подмо-емся…
СЕРЖАНТ. Не базлайте громко… Собирайтесь…
БОРЗЫЙ. Все, сержант, собираемся…
СЕРЖАНТ. И без хипиша… (Поворачивается, уходит. Дверь захлопывается).
ТОЛСТЫЙ. Помоемся, значит… Что, что, а мусора соблю-дают дни бани… Каждые десять дней водят туда…
БОРЗЫЙ. Боятся, что у нас появятся вши… Поэтому…
МАЛЯВКА. Это в натуре…
БОРЗЫЙ. А ты, Юля, что не собираешь старые вещи? Давай, собирай… Нам выдадут все новое…
ЮЛЯ. Сейчас…
Все начинают собирать старые простыни, наволочки, поло-тенца. Входит снова сержант.
СЕРЖАНТ. Ну, готовы?
ТОЛСТЫЙ. Да, сержант…
СЕРЖАНТ. Выходи по одному…
КАМЕРА ПРЕВРАЩЕНА В ДУШЕВУЮ. В ней имеется од-на узкая скамейка и одна широкая. С потолка свисает несколько водопроводных труб. У труб имеются вентили. Один для горя-чей воды, другой для холодной. Открывается дверь и в душе-вую, поеживаясь, входят Толстый, борзый, малявка и Юля. По-следним входит сержант. Небольшая пауза.
СЕРЖАНТ. (Снова смотрит на ручные часы). Даю вам два-дцать минут, мойтесь шустрее…
МАЛЯВКА. Ой, так мало… Дай хотя бы полчаса…
СЕРЖАНТ. Вас таких у нас много… хватит и двадцать ми-нут…
БОРЗЫЙ. Ладно, сержант. Хватит, так хватит…
СЕРЖАНТ. И чтобы ничего не было. Вы поняли? (Смотрит на Юлю, потом на других).
ТОЛСТЫЙ. Ты это на что намекаешь, сержант?
СЕРЖАНТ. Сами знаете на что… А то, знаете как говорят: (с усмешкой) мы горячо гребем друг дружку, а деньги собираем в кружку… (Продолжает усмехаться).
МАЛЯВКА. Да ты что, сержант? Мы для тебя не пинчи пога-ные… За кого нас принимаешь, в натуре. Для нас это подлян-ка…
БОРЗЫЙ. В натуре, сержант…
СЕРЖАНТ. Ладно. Только не базлайте… Я вас предупре-дил… (Поворачивается и уходит).
Дверь громко захлопывается. Небольшая пауза.
МАЛЯВКА. Ну, пошло дело… (Подходит к вентилям, от-крывает воду, становится под душ и, держа в руке кусок мыла, начинает мыться. Это же делают Толстый, Борзый и Юля. Неко-торое время все моются).
БОРЗЫЙ. Ну, ты, Юля, немного подмылся? (Подходит к не-му).
ЮЛЯ. Да. А что?
БОРЗЫЙ. Пойдем на эту широкую скамью… Я тебя хочу от-метить…
ЮЛЯ. Мы же моемся…
БОРЗЫЙ. Успеем еще… Пойдем… (Берет в руку свой член, он у него быстро возбуждается).
ТОЛСТЫЙ. Иди, иди, Юля… А мы подрочим…
МАЛЯВКА. В натуре…
ЮЛЯ. Только не долго… (Идет, сильно виляя ягодицами, к широкой скамейке, останавливается возле нее). Как будем, ра-ком?
БОРЗЫЙ. Нет, ложись на живот… Я лягу сверху…
ЮЛЯ. Ладно… Только быстро… (Ложится на живот, руками хватается за края скамейки, выпирает и раздвигает ягодицы).
БОРЗЫЙ. (Ложась на него и готовясь к половому акту). Ты крепче держись и подмахивай лучше, тогда быстро кончим…
ЮЛЯ. Хорошо…
Приступают к страстному и обалделому половому акту. Тол-стый и Малявка смотрят на них и начинают усиленно и обезу-мело заниматься онанизмом. Все издают хрипы, сопение, воз-гласы. Член Борзого со скрипом входит в задний проход Юли и при толчках издает звучный и скользящий треск. Юля сопит, охает и от блаженства приподнимает голову.
КАМЕРА. ПОСЛЕОБЕДЕННОЕ ВРЕМЯ.
Каждый лежит на своей койке. Юля о чем-то грустно думает.
БОРЗЫЙ. (Глядя на него с верхней койки). Ты сколько уже чалишься, Юля?
ЮЛЯ. (Приподняв в его сторону голову). Уже месяц…
ТОЛСТЫЙ. И не разу тебя не дергали к следователю? Это что-то не то… Наверное, твои родичи уже приехали… Хлопочут о тебе…
ЮЛЯ. Не знаю… (Смотрит печально).
МАЛЯВКА. А мое дело уже кончено… Следователь сказал, что я уже числюсь за судом…
ТОЛСТЫЙ. Мое тоже кончено. Все теперь решит суд…
БОРЗЫЙ. А у меня еще нет... Мусора хотят нам примазать еще несколько краж… Но хрен им в зубы… Мы не фраера пога-ные, чтобы подписываться на это…
МАЛЯВКА. Мусора это любят делать… Некоторые подпи-сываются…
ТОЛСТЫЙ. Нам тоже хотели кое-что приписать. Но не вы-шло…
БОРЗЫЙ. Падлы поганые…
Открывается дверь, входит сержант, смотрит в сторону Юли.
СЕРЖАНТ. Давай, вставай, одевайся… Пришел твой следо-ватель… (С усмешкой). Как говорится, на выход без вещей…
Юля быстро встает и одевается. Говорит взволнованно.
ЮЛЯ. Все, гражданин сержант…
СЕРЖАНТ. Пошли…
Уходят. Дверь тихо закрывается. Небольшая пауза.
ТОЛСТЫЙ. Интересно, что ему сейчас предъявят…
БОРЗЫЙ. Ворота в тюрьму широки, а выхода из нее узки… Предъявят изнасилование… Это как пить дать…
МАЛЯВКА. У него известные родичи. Они могут отмазать его…
ТОЛСТЫЙ. Все может быть…
БОРЗЫЙ. Ну и хрен с ним… Нам надо думать о себе…
ТОЛСТЫЙ. А все таки он к твоему хрену уже привык… Сам хочет, чтоб ты его харил…
МАЛЯВКА. Наверное, тоже ловит кайф, поэтому… (Усмеха-ется).
БОРЗЫЙ. Когда я спускаю, то он тоже спускает… Конечно, ловит кайф… А вы его не хотите харить… Жопа у него лучше любой жопы шалавы. Не жопа, а цимус… хрен со скрипом захо-дит…
ТОЛСТЫЙ. У тебя он большой и с бриликами… Поэтому… А наши маленькие… Он их даже не почувствует… (Смеется).
БОРЗЫЙ. Все равно надо его харить…
МАЛЯВКА. Харь ты его вместо нас… Я, например, не люб-лю это…
ТОЛСТЫЙ. Я тоже… Иногда только могу дать вафли…
БОРЗЫЙ. Не понимаете вы вкуса в хареве… Товаристая жо-па пинча или шалавы – это все на свете… (Усмехается).
МАЛЯВКА. Кому что… Заскоки у каждого свои…
ТОЛСТЫЙ. Не мешало бы сейчас немного обкупиться… Падла сержант туфтовый нам в этот раз принес планчик…
МАЛЯВКА. Это точняк… Планчик хороший не мешало бы пошмалять… (Негромко поет).
По плану родился, по плану крестился,
По плану пошел воровать.
По плану спалился, по плану судился,
По плану пришлось отбывать. (Смеется).
БОРЗЫЙ. Да… Обкуриться сейчас не мешало бы… Вы под планом пробовали кого-нибудь отмечать?
ТОЛСТЫЙ. Я нет…
МАЛЯВКА. Я тоже…
БОРЗЫЙ. А я пробовал…
МАЛЯВКА. Ну и что?
БОРЗЫЙ. Гоняешь больше часа… Все не можешь кончить… А кайф ловишь охуительный, а если планчик смешаешь с водя-рой, то вообще охуевающе бывает… Я так тоже пробовал…
ТОЛСТЫЙ. Тоже пинча?
БОРЗЫЙ. Да. Когда первый раз чалился…
МАЛЯВКА. Ничего… Мы тоже это попробуем… Какие на-ши годы…
Снова открывается дверь. Входят сержант и Юля. Юля идет к своей койке, садится и начинает беззвучно плакать.
СЕРЖАНТ. Тебе надо радоваться, а ты плачешь…
БОРЗЫЙ. А что случилось?
Все смотрят на сержанта и Юлю.
СЕРЖАНТ. Его отпускают на волю под подписку о невыезде. А он вместо того, чтобы радоваться, начал плакать…
БОРЗЫЙ. Да, Юля, правда?
ЮЛЯ. (Кивает головой, говорит тихо). Правда…
ТОЛСТЫЙ. Не плачь, а радуйся… Тебе улыбается свобода…
МАЛЯВКА. В натуре…
ЮЛЯ. Я это от радости… (прекращает плакать, вытирает сле-зы).
СЕРЖАНТ. Через минут двадцать приготовься к выходу с вещами… (Смотрит на ручные часы). Понял? Придет за тобой старшой и уведет тебя…
ЮЛЯ. А я уже готов… Все вещи на мне…
СЕРЖАНТ. Минут через двадцать… Потерпи…
Поворачивается, уходит. Дверь захлопывается. Небольшая пауза.
БОРЗЫЙ. Значит, ты откидываешься, Юля?
ЮЛЯ. Да… (Пытается улыбнуться).
ТОЛСТЫЙ. Видишь, твои родичи добились своего… Все сделали, чтобы тебя освободить….
МАЛЯВКА. Твое дело могут прекратить… Вот увидишь…
БОРЗЫЙ. Да, Юля, все можно сделать… Радуйся…
ЮЛЯ. Я и радуюсь… (Улыбается натянуто).
БОРЗЫЙ. Через сколько минут за тобой придут?
ТОЛСТЫЙ. Сержант сказал, что минут через двадцать…
БОРЗЫЙ. О, времени у нас, значит, достаточно… Пойдем, Юля, к туалету… На прощанье я тебя хочу отметить… (Вытас-кивает член из трусов). Он у меня уже стоит… Пойдем…
ЮЛЯ. А вдруг не успеем? (Смотрит на его член).
БОРЗЫЙ. Успеем… Пойдем… (Встает, держит в руке возбу-жденный член).
ЮЛЯ. Только недолго… (Тоже встает).
БОРЗЫЙ. Шмотки не надо снимать… Опусти только брюки и плавки… Пойдем…
Подходят к туалету. Юля опускает брюки и плавки, оттопы-ривает ягодицы и хватается руками за барьер туалетной.
ТОЛСТЫЙ. Подождите… Ты, Борзый, будешь его харить, а я хочу дать ему на прощанье вафли… (Тоже подходит к ним и вынимает из трусов член).
МАЛЯВКА. Я струхну, глядя на вас…
БОРЗЫЙ. Ну и пошло дело…
Толстый сует в рот Юли член и держит руками его голову. Борзый обхватив руками ягодицы Юли, использует его задний проход. Юля помогает и тому и другому, сопит и издает бла-женные вздохи. Малявка усиленно занимается онанизмом, глядя на них. Минуты через две все почти одновременно испытывают бурный и обезумелый оргазм. Толстый наполняет рот Юли спермой, а Борзый наполняет спермой его задний проход. Юля проглатывает сперму и медленно покачивает своими ягодицами. Борзый отпускает его и вытаскивает из его заднего прохода свой все еще возбужденный член. Малявка, получив удовольствие от онанизма, ложится спиной на койку, закрывает глаза и раскиды-вает в стороны руки. Небольшая пауза.
БОРЗЫЙ. Я пойду подмоюсь… (Подходит к водопроводу, начинает мыться. Потом, надев трусы, идет к своей койке и ло-жится на нее).
ТОЛСТЫЙ. Я тоже подмоюсь… (Тоже моется и идет на свою койку).
ЮЛЯ. Теперь и я подмоюсь… (Натянуто улыбаясь, подходит к водопроводу, шумно моется).
БОРЗЫЙ. Ты, Юля, уже привык к этому… Больше не смо-жешь жить без этого…
ЮЛЯ. Не знаю… Наверное… Но мне тоже бывает очень при-ятно…
ТОЛСТЫЙ. Видишь… А сперва ты не хотел… Плакал, как шалава… Мы же тебя научили хорошему… (Улыбается).
МАЛЯВКА. (Открывает глаза и приподнимает голову). Ты должен благодарить нас и никогда не забывать…
ЮЛЯ. (Прекращает мыться, подходит к своей койке и садит-ся на нее). Освобожусь, видно все будет…
БОРЗЫЙ. Это точняк… А если снова встретимся на свободе, ты мне дашь или нет?
ЮЛЯ. Сперва надо встретиться, а там видно будет… (Улыба-ется).
Открывается дверь. Входит сержант.
СЕРЖАНТ. Ну, ты готов? (Смотрит на Юлю).
ЮЛЯ. (Вставая). Да, гражданин сержант…
СЕРЖАНТ. Выходи в коридор и немного подожди…
Юля быстро выходит в коридор. Сержант, слегка прикрыл дверь.
СЕРЖАНТ. Повезло ему. Освобождают…
БОРЗЫЙ. У него известные родичи… У них много бабок и связей…
СЕРЖАНТ. Да, пахан его народный артист, а мамашка за-служенная. Завязок и бабок у них много…
ТОЛСТЫЙ. Если бы и у меня были такие родичи, то я бы тоже быстро откинулся…
МАЛЯВКА. Это точняк…
СЕРЖАНТ. А скажите честно, вы его не харили? (Усмехает-ся).
БОРЗЫЙ. Да ты что, сержант, за кого ты нас принимаешь? Нам такое нельзя делать… Для нас это считается подлянкой…
СЕРЖАНТ. Вы блатные, что ли?
ТОЛСТЫЙ. Не блатные, но пацаны…
МАЛЯВКА. В натуре…
СЕРЖАНТ. Не пацаны, а фраерюги… Такой жопастый товар с вами находится, а вы его не похарили…
БОРЗЫЙ. Так получилось, сержант… (Усмехается).
ТОЛСТЫЙ. В натуре…
МАЛЯВКА. Какие наши годы, еще похарим…
СЕРЖАНТ. Бабки у вас, значит, есть?
БОРЗЫЙ. Есть…
СЕРЖАНТ. Завтра принесу вам хорошей анаши и крепкого чайковского… (Широко улыбается. Быстро уходит и захлопы-вает дверь).
К о н е ц