На город медленно, как на парашюте, опускалась ночь. А ведь только что в мире было еще светло и спать не хотелось... Как-то незаметно потемнело, стало поздно и понятно, что пора ко сну. Люди на Земле в такие моменты нередко теряются и не успевают вовремя заснуть, что чревато для них трудностями просыпания и сложностью утреннего подъема.
Вот и Василию не спалось – бессонница подлючая лишила сонного наслаждения. И ведь никто ж до сих пор не знает, откуда эта гадость берется. Говорят, что подобное случается от избытка ума... а еще от старости – ну, у кого что есть.
С вечера вроде как уснул, хотя за стеной матерился телевизор, наверху ругались пьяные соседи, где-то на балконе устрашающе мявкал кот. Когда же все стихло, мужчина Василий чего-то проснулся. И как ни тужился задремать, усталые мозги не подчинялись, взгляд уперся в темный ночной потолок, а в опустевшую без сна голову полезли левые мысли... в смысле, всякая-всякая дрянь и бестолковка... Прогонит одни – появляются другие и тоже левые... Где же вы, чудные сны? Принесите человеку успокоение. Ночь ведь на то и дана, чтобы посредством сна душу и тело в равновесие покоя приводить.
В умных книжках пишут, что в сновидениях прорезается совесть мозгов: мол, как бы ни хотелось что-то скрыть от самого себя, оно все равно во сне наружу выползет. И в рыло тебе сунется, чтобы знал... фактически. Как писал старик Фрейд, несознательное... И все это от секса... Или наоборот?
А тут луна в окно так и лезет, так и светит прямо в лоб. Сама пузатая, будто пива надулась. Обливает окрестности, спать мешает... Повернулся. Глядь, на соседней подушке такое же, как луна, мирное лицо жены Лариски – сладострастно сопит и красиво лыбится чему-то во сне. «А ведь хороша, когда спит... и сновидения у нее приятные», – позавидовал Василий и прикрыл глаза, надеясь тоже увидеть какие-нибудь пивные образы...
Но почему-то взгрустнулось. Словно мохнатое ночное облако, нахлынуло на мужчину воспоминание. Он увидел себя среди мальчишек допивного возраста, гоняющих облезлый пятнистый мяч на плешивом футбольном поле. Там, где не было плешин, колосилась спелая трава. Поэтому мяч то катился быстро, то застревал в травяной растительности, за которой просвечивали покосившиеся футбольные ворота... Василий интуитивно погрузился всем телом в это переживание детства – скорее всего, заснул – по-пионерски радостно почувствовав себя пацаном. Хотел было пнуть этот нагло надутый мяч... как вдруг глазные щели сами собой раскрылись, обнажив зрительные шары, и нашему дурню стало понятно, что ничего такого этакого нет. Он в другом мире – у него же бессонница...
Вздох разочарования и грусти. Прислушался. Где-то за дорогой ритмично нудел стереотипный собачий гав. Неожиданно под окном, разбудив ночную тишину, зафыркал и застучал клапанами автомобильный драндулет. Ему тоже не спалось...
Василий не стерпел и отправился на балкон – чисто курнуть да поглядеть на ночных злыдней, может, кинуть чем-нибудь... Но драндулет успел куда-то укатить, люди по двору уже не бродили в силу позднего ночного часа, в соседних многоэтажках света не наблюдалось, и лишь отдельные окна упрямо светились сторожевыми люстрами.
– Все-таки я не один не сплю, – успокаивающе заценил увиденный пейзаж бессонный мужчина Василий, закуривая.
Ночь вместе с табачным дымом освежающе вдыхалась в легкие. Бездомные собаки, утомившись, прекратили свой гав, луна померкла, спрятав пузо за тучку, звезды замерцали ярче, из-за гор тихо выплыла неопознанная летающая тарелка, кокетливо проскользила над большой восточной рекой и приземлилась за углом, где-то на пустыре. Мир затих. Тишина загадочно поползла над городом... Подумалось: «Пива бы...» Но пива не было – была ночь... А ночью все пиво в киосках на один вкус – спиртом отдает, крепленое.
Бессонница продолжалась. Такая вот нездоровая фигня... А было бы пиво...
Говорят, что под утро сон все-таки незаметно подкрался к Василию и навалился на его непутевые мозги. И был этот сон тяжелым и далеко не пивным.