Хорошо, что шкура была теплой, он получил её из рук шамана недавно, когда ему исполнилось столько зим, сколько пальцев было на одной руке плюс ещё два. Ему не было очень холодно, но страх и ощущение опасности не покидали. Шарк прежде не был совсем один в неизвестном месте. Уже два дня как он заблудился и безуспешно пытался выйти к знакомому ему лесу. Становилось темно, и он забился в расщелину между больших камней, прикрывшись ветками кустарника.
Солнце уже взошло, когда Шарк открыл глаза, разбуженный громким ревом медведя. Он осторожно выбрался из своего укрытия и прислушался. Рев медведя раздался снова. Примерно определив откуда шел звук, Шарк начал прокрадываться в ту сторону. Несмотря на свой еще совсем юный возраст, он уже отличал воинственный рев животных и предположил, что может встретить людей, если медведь защищался от них. Вскоре на краю большой поляны он заметил трех охотников вокруг туши медведя, и ещё одного поодаль, прилаживающего ошейник маленькому медвежонку. «Чужие»… Шарк не мог уйти совсем далеко, и это скорее всего были охотники соседнего племени, живущего там, где заходит солнце. Чужие приладили тушу к носилкам и поволокли её. Шарк не знал, насколько правильно поступил, не показавшись на поляне, но чувствовал, что эти люди могут быть враждебны. Они убили медведя, что разрешалось в его племени только в крайнем случае. Шаман всегда почтительно упоминал этих животных и непонятно говорил о том, что их духи покровительствуют охотникам племени и приходятся им братьями. Обойдя поляну, и на всякий случай не выходя на нее, Шарк приблизился к тому месту, где недавно были охотники. Примятые кусты, трава со следами крови и маленький холмик из спешно набросанных камней, под которыми, наверное, была убитая собака. Неподалеку в буреломе он нашёл разорённую берлогу...
Шарк подумал о том, что теперь он может определить, куда ему нужно идти. Если считать, что сейчас он находится где-то между своим и соседним племенем, то ему нужно идти на восход солнца. Как раз в сторону противоположную той, куда ушли охотники. Он уже собрался идти, когда услышал со стороны берлоги какое-то шуршание. Из неё неуверенно выбрался маленький медвежонок. Он, наверное, укрылся в глубине берлоги, и теперь, оставшись один и ещё не оправившись от ужаса, осторожно осматривался. В силу малого возраста Шарка, а может быть ещё по каким-нибудь причинам, медвежонок не боялся его и, подойдя совсем близко, жалобно подал голос. Шарк сделал несколько шагов в сторону, медвежонок двинулся туда же. Шарк снова отошел, медвежонок, заголосив, последовал за ним . «Да тебе ещё хуже, чем мне» - подумал Шарк, размышляя, как поступить. Он не стал прогонять медвежонка, хотя и пришлось идти медленнее – когда тот уставал, то начинал ныть, и приходилось останавливаться на отдых. Несмотря на голод, медвежонок неотступно следовал за Шарком, боясь оказаться более чем в двадцати шагах от него. Чтобы немного успокоить медвежонка, на ночлег пришлось обустроить для него маленькую берлогу.
Шарк проснулся от какого-то знакомого ощущения. Он сразу узнал приближающихся к нему людей. Его отец был первым охотником. Шаман пришел с ним, но остановился поодаль, внимательно поглядывая на подобие маленькой берлоги. Когда Шарк узнал, что только на третий день духи подсказали шаману, где его искать, он рассказал, что в этот день встретил медвежонка и позволил ему идти с собой. Шаман счел это важным знаком и сказал, что нужно оставить медвежонка и заботиться о нем, пока тот не подрастет…
Собаки, наученные добывать зверя, настороженно приняли новичка на свою территорию. Даже собака Шарка долго не подпускала его к себе ближе пяти шагов. Но постепенно они успокоились и почти приняли его. Все, кроме Галу. Галу был одним из самых больших псов. Пусть не самым мощным, но его иногда охватывали такие сильные приступы ярости, что даже его хозяину – брату отца Шарка с трудом удавалось его успокоить. Женщины, опасаясь за своих детей, предлагали убить Галу, но охотники решили не делать этого. Галу верно служил им, а его выпады пока не принесли никому вреда, да и начались они всего сезон назад, после того как олень на охоте сильно потоптал его. Всё же, зная его нрав, последнее время Галу все чаще держали на привязи, от чего он становился ещё злее.
Наступил день посвящения в охотники, и двое юношей должны были пройти испытание и принять оружие из рук шамана, что означало их вступление во взрослую жизнь. После этого им разрешалось самостоятельно охотиться и поставить свой покрытый теплыми шкурами атар. Когда юноша становился охотником и ставил отдельный атар, ему разрешалось взять в свой атар женщину и стать отцом. День посвящения в охотники был очень важен, и независимо от числа юношей, участвовавших в испытании, всё взрослые мужчины племени присутствовали при этом. Они уходили утром так, чтобы успеть подготовиться и к полудню начать испытание.
Шарк проснулся вместе с отцом. Ещё вечером ему почему-то не хотелось, чтобы отец уходил, и он с тревогой смотрел на то, как собирались мужчины. Медвежонок, разбуженный ранними сборами, выбрался из построенного для него вблизи атара первого охотника укрытия. Когда он хотел поиграть или вообще был расположен к общению, то ложился на землю брюхом, поджав под себя задние лапы, и на лежащую на земле вытянутую вперед морду сверху складывал передние лапы. Выглядел он при этом так забавно, что даже взрослые нередко улыбались, видя, как медвежонок, чтобы выразить свое настроение замирает в необычной позе. Но сегодня ему не удавалось привлечь к себе внимание и вскоре он улегся рядом, жмурясь на восходящее солнце. Сидя прислонившись к атару, Шарк ещё долго смотрел вслед уходящим по равнине мужчинам, пока не задремал. Он очнулся от чувства безотчетной тревоги и сразу заметил, что медвежонка нет рядом. Шарк поднялся почти одновременно с появлением шума за соседним атаром и через несколько мгновений был уже там.
Галу давно поджидал момента для того, чтобы разобраться с неприятным ему соседством. В присутствии хозяина и других охотников он тщательно скрывал свои намерения, не без основания опасаясь наказания с их стороны. Но в это утро, после их ухода, он почувствовал себя свободней и только длинная жердь, прикрепленная с одной стороны к врытому в землю столбу, а с другой стороны - к ошейнику, удерживала его на месте, оставляя ограниченную свободу движения по кругу. И все же случай представился.
Медвежонок, не слишком хорошо отдавая себе отчет о возможностях передвижения Галу, забрёл на опасную территорию. Шарк оказался рядом в тот момент, когда Галу, уже один раз успев наскочить на оказавшуюся поблизости жертву, намеревался довершить нападение вторым броском. Как и другие собаки Галу привык нападать короткими бросками, при которых старался порвать выбранную часть соперника острыми клыками, после чего отскакивал на безопасное расстояние. Охотничий инстинкт и запах медведя, а может быть и долгая затаенная злоба, привели к тому, что, несмотря на очевидное превосходство собаки, нападение началось по всем правилам. Первым выпадом Галу намеревался изодрать противнику ухо и повалить его. Только то, что он был на привязи, помешало ему в полной мере исполнить это. Зубы не смогли ухватить шкуру и, соскользнув, сомкнулись на верхней половине левого уха, но повалить медвежонка ему удалось, и второй выпад мог оказаться смертельным. Шарк успел схватить в правую руку увесистый камень с острыми углами и приметившись в бок Галу бросился на него. Уже перед самым ударом он заметил нечто странное: движения Галу неожиданно стали какими-то медленными. Шарк вдруг вспомнил как недавно, после удачного возвращения, шаман, совершая вокруг него понятный только ему самому обряд, в какой-то момент тоже стал двигаться совсем медленно, и вспомнились его слова: «Когда нужно будет действовать, духи помогут тебе». Действовать, это единственное, что сейчас было возможно. Удар острым камнем оказался для Галу ощутимым и заставил защищаться. Несмотря на замедленные движения собаки, Шарк не успел увернуться от острых зубов и не без удивления обнаружил, что он не только мог двигаться быстрее Галу, но и не испытывал боли, видя как острые клыки плавно входят в его ногу. Кроме того, все волнение куда-то пропало оставив после себя холодную решимость. Действовать. Камень ещё был в правой руке. Холодный расчет подсказал, что нужно бить в ближайшую наиболее уязвимую часть тела собаки. Галу даже не успел полностью вонзить клыки, когда резкая боль заставила его отказаться от своих прежних намерений. Острый камень пробил правый глаз Галу и, похоже, не собирался на этом останавливаться. Галу с неприятным визгом отскочил в сторону…
Это был последний раз, когда у Галу была возможность проявить себя. Вечером того же дня, возвратившись с посвящения, брат отца Шарка убил его и снёс останки куда-то в лес. Шаман долго говорил с духами и жег какие-то травы. Все-таки Шарк был сыном первого охотника, а значит, в будущем мог стать вождем и во многом определять жизнь племени. Зная это, шаман очень внимательно относился ко всему, что происходило с Шарком в последнее время. Откушенную половинку уха медвежонка шаман поместил в небольшой мешочек и, крепко завязав его, сделал амулет, а через некоторое время в полнолуние надел амулет Шарку и велел никогда его не снимать. Ещё шаман сказал, что теперь у медвежонка есть имя и нужно звать его Ранти. После этого случая Ранти ещё долго сторонился собак и неотступно ходил за Шарком, а его левое ухо хоть и зажило, но навсегда осталось меньше обычного и с угловатыми рваными краями.
***************************************************
Влад открыл глаза, разбуженный знакомой мелодией будильника и, с трудом пробуждаясь к происходящему, побрёл в ванную. Уже второй раз ему снился сон о таежном племени, где он был маленьким мальчиком – сыном первого охотника. Сны, конечно, не новость, но таких ярких прежде не было. От них, как от хорошего фильма, оставалось сильное впечатление и еще долго вспоминались многочисленные детали происходившего. «Какой сервис, даже в кино ходить не надо» – подумал Влад, спешно собираясь…
Рабочий день прошел на редкость тихо и неинтересно. Порадовало только одно – после обеда позвонила Настя и предложила встретиться вечером, что подвигло его на размышления о том, куда бы они могли сегодня отправиться. Направляясь домой, Влад так и не нашел экзотического ответа на этот злободневный вопрос, что, однако, не мешало его хорошему настроению.
Первое, что он увидел, входя в квартиру, так это сидящего посреди коридора кота, поджидающего своего хозяина и с достоинством поигрывающего кончиком хвоста. На самом деле, чудо, а не кот, таких еще поискать. Под ногами не путается, к тому же и не навязывается – подойдет, сядет в метре и ждет, когда подзовут. «Здорово, Барс» - отпустил Влад в его сторону, захлопнув входную дверь. Кот муркнул и потянулся…
*****************************************************
Шарк сильно устал. Тело ныло и не хотело двигаться. Он пережил уже двенадцать зим, подрос и окреп, отец давно приобщал его к охоте, но все же большие переходы давались ещё нелегко. Полузакрытые глаза с трудом могли уследить за языками пламени, и очень скоро сон одолел его.
Зато пробудился он раньше других. Едва светало. Лес медленно оживал, наполняя прозрачный воздух новыми звуками. Постепенно солнце начинало пригревать, и они отправились в путь. Ему нравилось ощущать оружие в своих руках. Копьё несколько стесняло при передвижении, но Шарк уже научился достаточно ловко с ним обращаться. К тому же, не так часто доводилось пробираться через бурелом или непроходимые заросли. В середине дня сделали привал у изгиба реки. Дальше вниз по течению большие валуны преграждали ей путь, образуя пороги, и вода с шумом огибала появившееся препятствие. Шарк решил пробраться вниз по течению. Под прикрытием шума воды можно было попытаться добыть потерявшую бдительность птицу и он, отложив копьё, захватил с собой лук. Ветер был в его сторону, и это могло помочь в его охотничьей вылазке. Он не успел ещё отойти слишком далеко, когда слева от себя в стороне от реки ему послышалась какая-то возня и рычание. Шарк осторожно обошел густые заросли кустарника. В десятке шагов от него начиналась поляна, откуда и шли насторожившие его звуки.
Было неясно, кто нарушил чужую территорию, но было видно, что обе стороны настроены крайне враждебно. Семь волков окружили ещё не вполне заматеревшего медведя и не собирались уходить по собственной воле. Он отбивался от них, стараясь никого не подпускать к себе сзади. Шарк разглядел их сквозь стволы деревьев как раз в тот момент когда наиболее решительному из волков удалось ухватить медведя за заднюю лапу, а ещё один вцепился ему в холку, остальные, мешая друг другу и уворачиваясь от ещё вполне опасных движений лап медведя, пытались нападать откуда придется. Шарк, помня, что нельзя зря вмешиваться в жизнь леса, и уже привыкнув к жестким столкновениям, был готов дождаться естественного окончания схватки. И он бы так и поступил, если бы медведь, положение которого заметно ухудшалось, отбиваясь, не повернулся в его сторону. Что-то очень знакомое показалось Шарку в его облике. Взгляд юного охотника, ещё раз скользнув по телу зверя, выхватил знакомый рваный контур левого уха. Медведь, испытывая шок и выбиваясь из сил, на какое-то мгновение замер. Этого было достаточно для начала нападения. Пущенная стрела между ребер на уровне сердца глубоко вошла в волка, вцепившегося в заднюю лапу Ранти. Из-за следующей стрелы пришлось разжать зубы волку, повисшему на холке медведя… Почувствовав облегчение, медведь, собирая последние силы, стряхнул с себя остальных нападавших. Волки на мгновение остановились. Третья стрела окончательно изменила намерения стаи и оборвала жизнь ещё одного волка, насквозь пробив его шею.
Следя за убегающими волками, Шарк почувствовал, что медведь ещё способный к дальнейшей борьбе заметил его на краю поляны. Не вполне пока разобравшись в произошедшем, зверь осматривался готовый ко всему. Человек был не менее опасным противником, но он стоял спокойно, не проявляя враждебности. К тому же пробитые стрелами волки и этот знакомый запах так неразрывно связанный с радостью, заботой и неуклюжими движениями маленького медвежонка. Ранти узнал человека и почувствовал то, что казалось давно утраченным, то, что связано с первыми днями жизни любого существа, как будто солнечный свет стал ярче и воздух, ещё наполненный запахом крови, стал нежнее. Позабыв про боль от ран, он прокосалапил к краю поляны и лизнул так хорошо знакомую ему руку.
Глядя на Ранти, Шарк вспомнил, как тяжело ему было, когда шаман сказал, что пришло время и медвежонка нужно отвести далеко в лес и оставить там. И вспомнил, как еще долго после этого он скучал, уже успев привязаться к необычному соседству.
Медведь первым почувствовал приближение людей и предпочёл укрыться в лесу. Проводив его взглядом, Шарк остался на месте и вскоре к поляне вышли его спутники. До них донесся шум схватки, и они поспешили выяснить, что произошло…
*********************************************
Со скрипом и лязгом, оставляя у пассажиров ощущение небезопасности подобных поездок, открылся лифт. Но ни это, ни какие-либо другие мелкие неурядицы не могли в сегодняшнее солнечное субботнее утро омрачить хорошее настроение Влада. Оба выходных они с Настей вдвоем должны были провести на даче, и он заехал за ней в восемь утра, чтобы к десяти быть уже на месте. Ему казалось, что даже машину он вел сегодня как-то особенно плавно.
Проезжая очередную деревню, Влад заметил мирно пасущихся вдалеке от дороги коров и череда неясных ассоциаций, перенеся его мысли к животным и природе вообще, напомнила о недавних снах. События из жизни небольшого племени снова подступили совсем близко, создавая в его душе иллюзию сопричастности. Влад никому еще не рассказывал о посещавших последнее время сновидениях, но сейчас упоминание о них показалось забавным и, поддерживая разговор, он достаточно подробно рассказал известную ему историю.
- А может что-то похожее было с тобой на самом деле – шутливо улыбаясь, спросила Настя, когда он закончил.
- Ну да, как сейчас помню, взял это я вчера свое копье…- отозвался Влад, поддерживая предложенное ей настроение.
- А если не вчера, а … в прошлой жизни.
- Реинкарнация в действии - заключил Влад, сделав настолько официальный и авторитетный вид, насколько это могло у него получиться в данной ситуации…
Как раз знакомый поворот и через полтора километра они должны подъехать к своему участку, но неожиданное препятствие заставило их притормозить. Клубок примерно из пяти собак перекатывался по дороге. Было непонятно, кто на кого нападает, но настроены они были очень решительно и настолько увлеклись борьбой друг с другом, что не реагировали на сигнал автомобиля. Ему не хотелось наезжать на них и, несколько раз безрезультатно посигналив, Влад вышел из машины. У него и раньше иногда получалось забавно общаться с животными, а сейчас и настроение было как раз подходящим. Не то чтобы чревовещание, но очень глубокие звуки и разное урчание у него хорошо получались. Находясь метрах в пяти от сцепившихся и визжащих животных, Влад постарался передать грозное урчание очень большого зверя, предупреждающего о своем нападении. Звук получился очень четкий и низкий. Он не рассчитывал на большой успех, а скорее хотел пошутить, и потому не без удивления смотрел на то, как собаки расцепились и начали озираться и принюхиваться. Входя в роль, он повторил рычание, но уже несколько громче. Было странно наблюдать за тем, как, испугавшись чего-то еще более страшного, чем свои соперники, собаки поспешно скрылись за ближайшими кустами.
- Давно бы так – сказал Влад и, изображая наигранное достоинство, сел обратно в машину.
- Как у тебя это получается?
- Но я же сын первого охотника – продолжая начатую ими игру и загадочно улыбаясь, произнес он.
*********************************************
Несмотря на то, что Шарк пережил только пятнадцать зим, к нему прислушивались наравне с молодыми охотниками, а во владении оружием и охоте он уже не уступал им. Он и сам чувствовал в себе силу и готовность к преодолению трудностей, но Шарк даже не подозревал какую роль отведут ему испытания, стремительно надвигавшиеся на их племя.
Шаман за день предупреждал об опасности, и собаки начали вести себя как-то странно, но точно никто не знал, что должно произойти.
Нападение началось со стороны дальней от атара, где жил Шарк . Его отец одним из первых принял бой, а Шарк находясь поодаль сначала использовал лук, но очень скоро ему пришлось взяться за копьё. Силы были слишком не равными и несколько мужчин их племени уже были убиты, других прижали к земле и связывали им за спиной руки. Шарк, исполненный решимости защищаться, не знал, что, предвкушая свою победу и потому позабыв об осторожности, к нему приближался сын вождя нападавших. Несколько обманных выпадов позволили Шарку пронзить грудь своего противника. Его действия не остались незамеченными – три воина, повинуясь указанию своего предводителя, направились в его сторону. Быстро оценив обстановку и видя, что сопротивление их племени сломлено - кроме него с оружием в руках оставалось только два охотника – бросив копьё, Шарк побежал в сторону леса.
Только близость деревьев уберегла от стрел уже готовых обрушиться на него. Стволы и зеленая листва скрыли его, не избавив, однако, от преследования. Первое время он тщательно выбирал дорогу, но постепенно, немного устав и отойдя уже далеко от хорошо знакомых мест, начал двигаться, более полагаясь на свои ощущения. Преследователи были опытными охотниками и упорно шли по его следу. Они знали, что возвращение без того, кто убил сына вождя, может стоить им жизни. Через некоторое время после того как Шарк перестал жестко контролировать дорогу, он заметил, что волнение в его душе начало уменьшаться, уступая место ощущению защищенности и уверенности. По мере того как Шарк погружался в новое состояние, он постепенно начал поворачивать влево от прежнего направления. Он и раньше иногда испытывал нечто похожее, но сейчас все ощущения были особенно сильны и непривычно отличались от того, что ему уже было знакомо. Когда он прислушивался к своим ощущениям прежде, то как бы погружался в себя, но теперь ему казалось что все чувства выстроились в одном направлении и подчинялись какой-то общей основе, находящейся вне его с центром в области амулета, привычно висящего у него на шее.
Он увеличил разрыв с преследователями. Это стало заметно, когда он поднялся до середины большого холма и увидел их передвижения на равнине. Подъем оказался тяжелым, то и дело приходилось преодолевать скалистые уступы, ближе к вершине становившиеся все более отвесными, а на свободных от камня участках можно было поскользнуться на влажной глине и не без риска для себя скатиться вниз. Подстерегавшие на подъеме трудности не были видны с равнины, откуда возвышенность, поросшая лесом, выглядела достаточно мирно, образуя посередине седло и как бы приглашая пройти именно здесь. Он уже почти преодолел подъем, когда неожиданно для самого себя остановился. Что-то произошло. Движение прекратилось, как будто потеряв свой смысл. Прислушиваясь, Шарк пытался определить своих преследователей. Они уже должны были пройти равнину и начать подъем. Тишина настораживала. Они не могли пойти другой дорогой, это заняло бы больше времени и могло привести к потере его следа. Он подождал ещё немного, после чего поднялся дальше. Перейдя седло, он решил обойти правую от него вершину по кругу. Это давало возможность вернуться к месту, где он поднимался и в тоже время, если бы его преследователи появились, то они прошли бы мимо по его старому следу. Обогнув вершину, он осторожно подкрался к тому месту, где по его памяти неизбежно нужно было пересекать глиняный участок. Людей, идущих за ним, нигде не было видно, и на глине виднелись только оставленные им прежде следы. Решив выяснить что могло их остановить, Шарк стал осторожно пробираться вниз недалеко от места своего прежнего подъема. Он уже почти вышел обратно на равнину, когда заметил одного из преследователей. Тот лежал совсем неподвижно, почему-то на боку и, неестественно запрокинув голову. Шарк подкрался ближе и начал обходить опасное место. Недалеко от замеченного им тела он обнаружил остальных. Все трое были мертвы. У того, что лежал на боку был распорот живот и выпали внутренности. У двух других, похоже, был переломан позвоночник. Шарк быстро собрал оставшиеся целыми два копья и ножи его противников и уже собирался внимательнее приглядеться к следам, скрытым густой примятой травой, когда боковым зрением заметил движение и услышал шорох раздвигающихся кустов. Зверь не собирался прятаться, и, открыто выбравшись из своего укрытия, остановился шагах в тридцати от человека. Шарк начал было обдумывать, как ему использовать имеющееся оружие и окружающие деревья для своей защиты, но какая-то теплая волна, исходившая от медведя, дотронулась до него и нежно заклубилась вокруг висящего на груди амулета. «Ранти»…
Шарк не ожидал встречи с ним. «Ранти» - произнес он неуверенно уже вслух. Убедившись, что его узнали, медведь медленно приблизился к одному из лежащих на земле убитых, встал на задние лапы, обернувшись при этом в сторону Шарка, и издал протяжный глубокий рев. Это не было угрозой или попыткой привлечь внимание к его заслугам. Шарк точно знал, что Ранти предлагает ему свою помощь. Видимо, ожидая ответа, медведь опять встал на задние лапы и проревел снова. У Шарка получилось повторить почти такой же, только более слабый звук, что должно было означать его похожую позицию и в конечном счете его согласие.
Как когда-то прежде они шли вместе посреди бескрайнего леса. Только теперь мало что в лесу могло навредить им и опасность ждала в том месте, к которому они неотступно приближались. Ранти передвигался несколько позади, но не отставая, и Шарк почти все время ощущал обращенное в его сторону внимание зверя. Он не знал, как все сложится в дальнейшем, но присутствие медведя успокаивало и придавало уверенности. Чувства снова выровнялись и уплотнились, и иногда Шарку казалось, что даже окружающий лес медленно наполняет его силой.
Когда они вышли к знакомой возвышенности, почти совсем стемнело. Это скорее могло помочь, чем навредить. Здесь они уже не могли заблудиться, зато сумерки удачно скрывали их.
Напавшие убили почти половину мужчин племени и нескольких женщин. По всей видимости, оставшихся они собирались угнать и потому связали их и поместили рядом друг с другом на месте одного из разрушенных атаров. Их расположили так, чтобы они находились под присмотром и в тоже время не мешали. Горящие костры выхватывали из темноты вытянутую большую поляну, в одной части которой находились пленники, окруженные несколькими дозорами, а в другой вождь и остальные воины. Собак не было слышно, наверное, те из них, что не успели скрыться в лесу, были убиты.
Общую картину Шарк сумел оценить еще издали, забравшись на большое дерево. Подкравшись поближе, он увидел, что его отец еще жив, хотя и был сильно ранен. Внимательно осматриваясь, Шарк услышал женские стоны в одном из атаров и понял, что чужаки пользуются их женщинами.
Скорее всего, утром, независимо от исхода погони, отправившейся за ним, они двинуться в путь, что только усложнит положение. Действовать в незнакомом месте и возможно без прикрытия темноты будет для Шарка еще более сложной задачей. Так что предпринимать что-либо надо сейчас. Шарк начал присматриваться, как ему лучше подобраться к своим. Нужно постараться развязать их – без этого не будет шансов на победу.
Выбрав участок и улучив момент, когда бывшие в дозоре не смотрели в его сторону, он осторожно ползком начал подбираться к людям из своего племени. Ему почти удалось прокрасться незамеченным, и он преодолел уже больше половины расстояния, когда один из охранявших, видимо почуяв что-то неладное, взял копье и пошел как раз в его сторону. Медлить было нельзя – ещё несколько шагов и его точно заметят. Шарк вскочил и, всем своим движением показывая, что убегает, на самом деле плавно по дуге сначала приблизился к своим и в поднявшейся суматохе незаметно сбросил им захваченные у убитых чужаков ножи. Затем, обманно уворачиваясь из стороны в сторону, он изо всех сил побежал к ближайшему темному участку, граничащему с освещенной поляной. Шарк двигался со всей быстротой на которую был способен, ещё шагов десять… но укрыться не удалось - один из дозорных настиг его прежде, чем он успел раствориться в темноте. На какой-то миг перед глазами все поплыло. Шарка развернуло, и он упал на спину. Уже приходя в себя после сильного удара, он увидел безнадежность своего положения. Один воин стоял над ним с копьем, нацеленным ему в грудь, и ещё двоих, подбегающих к ним, он заметил боковым зрением.
Однако, через несколько мгновений все изменилось. Стоявший над ним воин от мощного удара отлетел в сторону и, выронив копье, покатился по земле. Двое других, бывших уже совсем близко, в страхе попятились, увидев силуэт огромного медведя, встающего во весь рост на задние лапы. И в следующий момент ужасающий рев, от которого даже у Шарка кровь застыла в жилах, разнесся в ночном воздухе.
Не теряя из виду происходящего на поляне и медленно поднимаясь, Шарк предполагал, что скоро, используя брошенные им ножи, могли освободиться люди из его племени, и понял, что бой нужно принять именно сейчас. Однако, пока их только двое, а подбирающихся воинов было много и они хоть и с опаской, но постепенно приближались. Шарк снова почувствовал какое-то тепло вокруг амулета и ощутил нарастающую холодную решимость. Они вдвоем с Ранти, расположившись вполоборота друг к другу на краю освещенной поляны, были окружены постепенно сжимающимся неровным кругом воинов, один из которых уже бросил в них копье. Движения нападавших показались вдруг Шарку медленными и вязкими, и он легко поймал рукой пущенное в них копье, а в следующие мгновения сумел отбить пойманным копьем три новых, полетевших вслед за первым. Он заметил, как несколько воинов взялись за стрелы и неясно, как могли бы обернуться дальнейшие события, если бы в это время его соплеменники, освободившись, не начали атаковать нападавших.
Около десяти воинов, оставшихся рядом с ними, были либо распороты когтями Ранти или нашли смерть от сильных ударов его лап, либо погибли, не сумев противостоять быстрым движениям Шарка. Во время схватки Шарк заметил, что в отличие от всех окружающих движения у Ранти не стали медленнее. Словно они вдвоем с ним были охвачены общими объединяющими их ощущениями…
Шарк как-то особенно сильно почувствовал запах крови одновременно с тем как пришел в обычное для него состояние. Внезапность ночного нападения, их отчаянные действия и медведь, вставший на их сторону, все это обескуражило чужаков. Со стороны племени Шарка, конечно, тоже были потери – большинство из оставшихся в живых были ранены и ещё двое мужчин и три женщины убиты в этой ночной схватке, но захватившие их воины были практически уничтожены. Шарк видел, как добивают тех из них, кто ещё оказывал сопротивление или просто остался в живых. Трое из напавших на них воинов, увидев свое полное поражение, пытались скрыться и бежали в сторону леса.
Шарк посмотрел на медведя. Ранти, тяжело дыша, стоял рядом с ним. В ответ на внимание со стороны человека он продолжительно, как бы прощаясь, тоже посмотрел на него. В свете появившейся луны было видно, как тень медведя скользит по равнине и быстро приближается к лесу, в котором пытались найти свое спасение трое убежавших воинов. Ранти не позволил им уйти далеко. Их растерзанные тела через несколько дней случайно нашли охотники за ближайшим оврагом.
Ещё много запоминающегося было в жизни Шарка. Он стал первым, кого в столь юном возрасте приняли в охотники. И прежде не было в его племени такого молодого и так уважаемого вождя. Но уже никогда не мог он забыть силуэт огромного медведя на фоне ночного неба и его устрашающий рев, от которого кровь стыла в жилах…
***************************************************
Влад пришёл немного раньше оговоренного и прохаживался по тротуару. Воскресный солнечный день, только со своими планами пока не определились. Он немного задумался, и поэтому Насте удалось подойти незамеченной. Её ладонь мягко легла Владу на плечо.
Немного косметики, хорошего настроения и то, что они вместе…
- Ты волшебно выглядишь – совершенно искренне сказал Влад, с нежностью обнимая её.
В центре города, вблизи того места, где они встретились, было несколько торговых лотков, предлагавших всякие мелочи наподобие сувениров, и они остановились около них. Влад подумал, что может быть они найдут что-нибудь забавное. Его исследование маленьких фигурок сказочных персонажей и животных было неожиданно прервано - Настя взяла что-то с прилавка и одела ему на шею.
- Тебе очень идет – прокомментировала она, делая шаг назад.
- Но я не ношу кошельков из кожи, тем более на шее – оправившись от неожиданности появления новой детали, заметил Влад.
- Там не обязательно носить деньги и вообще это не кошелёк. Кстати он станет лучше выглядеть, если в нем будет что-нибудь лежать.
Пока не принимавшая участия в их выборе, продавщица взяла первую приглянувшуюся резную деревянную фигурку и, предполагая что её можно положить в «кошелек», протянула Владу:
- А Вы попробуйте, может действительно Вам подойдет.
- Вы на самом деле думаете, что там должна лежать фигурка медведя? – сказал Влад с каким-то не понятным для девушки смыслом и, беря протянутую ему фигурку.
- Как раз то, что нужно. Ты же хотел что-нибудь забавное. Берем вместе со зверем – оживилась Настя.
Проходя мимо стеклянной витрины и ещё не привыкнув к сделанному приобретению, Влад критически посмотрел на свое отражение - новая деталь привнесла в его внешний вид что-то от свободомыслящего студенчества.
Так и не определившись с тем, как проведут оставшуюся часть сегодняшнего дня, они скоро вышли на хорошо знакомую площадь. Настя первая заметила большой рекламный плакат, сообщавший о выступлении известных воздушных акробатов. Она видела их выступление раньше по видео и, сказав, что они делают потрясающие трюки, с вопросом посмотрела на Влада. Почему бы и не пойти, к тому же, сейчас это последняя возможность увидеть их в живую - если верить написанному на плакате, сегодня завершающий день их гастролей.
Когда они подошли к цирку, оставалось не больше десяти минут до начала программы. Может и хорошо, что они пришли почти к началу выступления, кто-то отказался от брони, и поэтому удалось получить места в первом ряду.
Когда же он здесь был; наверное, ещё в пятилетнем возрасте, практически никаких воспоминаний не осталось. На входе они купили программку. Сначала должны быть местные артисты, потом акробаты и в конце два номера с животными…
Акробаты действительно были восхитительны. Сложная и очень красивая программа. После них его совсем не тронул номер с тиграми, привычно выполняющими команды дрессировщицы. Какой-то дискомфорт появился перед последним выступлением. Та же арена, огражденная толстыми металлическими прутьями и та же дрессировщица, но что-то здесь было не так. Объявили, что это новый номер и сегодня он будет показан впервые…
Дрессировщица приняла зверей больше полугода назад после смерти своего отца. Он был ещё полон сил, и никто не ожидал его скорого ухода из жизни. Но…видимо пришло его время. Дочь, конечно, и раньше принимала участие в его номерах, но теперь ответственность легла целиком на её плечи. Только после смерти отца она до всей глубины осознала, как многое зависело от его участия. Без него пришлось по-новому налаживать контакт с большинством животных. Месяцы шли, и постепенно удалось найти новое равновесие. И в настоящее время её как-то непривычно беспокоил только один зверь. Большой медведь по кличке Аргус. Он тяжело переживал смерть своего хозяина и долго, более трех месяцев, практически не шел ни на какой контакт. Никто толком не знал, что происходило с его чувствами, но даже его характер как-то сильно изменился. Именно Аргусу вместе с двумя тиграми предстояло оказаться в одной клетке в последнем номере. Руководство цирка, видя, что уже почти два месяца репетиции с ним проходят гладко, разрешило это выступление.
Выход перед публикой поначалу откладывался из-за болезни одного из выступающих с ним тигров, и наконец-то сегодня все было в порядке.
Аргус первым показался на арене. Прежде он был достаточно спокойным медведем, хотя иногда смутно чувствовал возможность чего-то другого, более настоящего. Но за последние месяцы, всё сильно изменилось, и до глубины об этом знал только он один. Смерть его хозяина привела к тому, что сначала он сильно затосковал, а потом начало происходить что-то неладное. Проваливаясь в сон, он уходил в другой насыщенный событиями и глубокими переживаниями мир, который помнился и стоял перед ним и после пробуждения. Ощущение неведомой силы и свободы так не совпадало с его нынешним положением. То, что предлагалось ему здесь, было так нелепо и унизительно, что он вообще не смог хоть как-нибудь общаться с окружающим. Но постоянно лежать в клетке было тягостно, и к тому же первое впечатление от новых воспоминаний понемногу улеглось, и они ни чем не подтверждались в его теперешнем существовании. Старые навыки не были забыты, и Аргус попробовал вернуться к прежней жизни…
Два тигра привычно расположились недалеко от него. Он понимал, чего от него хотят. Ему не всегда нравилось то, что приходилось делать, но он мирился с этими неудобствами. Не нравилось ему и то, что должно было произойти сейчас: сначала один тигр должен был перепрыгнуть через него, а потом и оба тигра одновременно, двигаясь навстречу друг другу, должны были повторить это.
Может быть под взглядами людей, заполнивших огромный зал, или по другим причинам, но он снова ощутил всю унизительность своего положения, и реальность прежних воспоминаний опять вплотную подступила к нему…
Тигр не успел перепрыгнуть через медведя и от мощного удара лапы отлетел в сторону. Обычно Аргус осторожно вел себя рядом с этими большими кошками, но сейчас они представлялись мало что значащим препятствием. Видимо почувствовав неожиданную силу Аргуса, они не стали ввязываться и, повинуясь ударам хлыста и невразумительно рыкнув напоследок, вышли из клетки через поднятую для них дверцу. Дрессировщица с помощью хлыста попробовала вразумить Аргуса. Её спасло только то, что он не был в бешенстве и отдавал себе отчет в происходящем. Он не хотел убивать того, кого так хорошо знал и кто так часто кормил его. Он просто выбил хлыст, немного поцарапав при этом её руку. После чего встал на задние лапы, выжидая и искоса посматривая не неё. Какая-то небывалая сила чувствовалась в каждом его движении, и в тоже время непривычное достоинство и осознанность поразили дрессировщицу. Она не знала того Аргуса, который был рядом с ней, но почувствовала, что если потребуется, он сможет убить не одного человека. Очень осторожно, так и не сумев побороть охватившего её волнения, она попятилась в сторону дверцы и, рукой нащупав за спиной прутья клетки, выбралась из неё.
Наблюдая происходящее, зал поначалу от неожиданности затих, а потом в первых рядах кое-где раздались женские вскрики.
«Неплохая возможность проверить свои способности, да и что собственно теряешь… в худшем случае, всего лишь поставишь себя в нелепое положение» - подумал Влад, вставая и подходя ближе к клетке. Он повторил звук максимально похожий на хорошо запомнившийся ему по снам рев Ранти, предлагающего Шарку свою помощь. Медведь замер, как бы услышав что-то очень знакомое и важное. Влад более четко и громко повторил тот же звук. Медведь, инстинктивно принюхиваясь, повернулся в его сторону. У толстых прутьев решетки он увидел человека, почему-то напомнившего того, кого он так хорошо знал по пришедшим последнее время воспоминаниям, и на его груди было что-то очень знакомое и как казалось Аргусу связанное с ним. Медведь очень хорошо понял, что человек обращается к нему, и понял смысл его обращения. Он как когда-то прежде встал на задние лапы и издал похожий протяжный глубокий рев.
Не может быть, Влад с изумлением смотрел на огромного медведя, ответившего ему, и в какой-то момент появилось ощущение будто они здесь одни, не было ни людей, ни клетки. Голова непривычно закружилась, и Влад словно бы начал погружаться на показавшуюся знакомой глубину. Сквозь причудливую игру света и тени, охватившую Аргуса, на мгновение проступили другие линии. Влад увидел, как эти линии, несколько по-новому прорисовывав силуэт медведя, очертили рваный контур левого уха…
«Ранти...» - он с трудом узнал свой голос. Зверь насторожился. «Ранти» - повторил Влад уже увереннее.
Медведь как-то очень быстро потерял воинственный вид и даже его движения стали мягче. Неужели там, за толстыми прутьями клетки стоял тот единственный из людей, с кем его соединяло нечто гораздо большее, чем обычная симпатия. Кто же ещё мог предложить ему помощь и назвать такое близкое и почти позабытое имя. За долгие годы в цирке, уже выучив некоторые жесты людей, медведь, стоя на четырех лапах, широко закивал в ответ, поглядывая при этом на Влада.
Всё ещё с трудом веря в происходящее, но, отстранив служителя и дрессировщицу, Влад открыл дверцу и осторожно шагнул на арену. Цирковая жизнь научила медведя хорошо понимать оттенки чувств людей и, видя сомнение и нерешительность человека, он сделал то, чему не учили его в цирке, то, что было для него в чем-то неудобно, но что так нужно было именно сейчас. Поджав под себя задние лапы, он лег брюхом на арену, и на лежащую и вытянутую вперед морду сверху положил передние лапы. На Влада, и до этого сильно поглощенного необычным общением, накатила новая волна воспоминаний. Он уже не чувствовал себя человеком компьютерного века. Он был сыном первого охотника и встретил друга, которому мог бы довериться даже в минуту самой большой опасности. Он сделал несколько шагов по направлению к зверю и остановился. Ранти дружелюбно прокосалапил к нему и лизнул его руку. Потом, обойдя вокруг Влада и расположившись с правой стороны, своим левым ухом доверчиво уткнулся в его ногу.
Постепенно возвращаясь в реальность цирковой арены, Влад уже предчувствовал те трудности, которые предстоит преодолеть, чтобы обустроить жизнь Ранти, но знал точно, что сделает всё что для этого потребуется. Яркие воспоминания другой жизни странным образом переплетались в его душе с нынешними событиями. Он чувствовал у своей ноги горячее дыхание Ранти, и ему чудился то устрашающий силуэт огромного медведя на фоне ночного неба, то маленький медвежонок, бегущий за ним и жалобно подающий голос.