Банан и Тромбон
-Это года четыре назад было. Приехал в город к другану своему армейскому, Мишке Тромбону. Это у него фамилия такая была и погоняло. Не подумайте, что жид, наш человек, хотя и еврей. Мы с ним в одном призыве были, сначала от дедов отбивались, потом всю роту строили. Мишка боксёр был, а я в школе гимнастикой занимался, потом на карате трохи ходил. Давали ****ы всем! Бывало сидим возле казармы и командуем.
-Духи, делать возвращение домой!
Они сразу окна начинают изображать, другие бегают с ветками зелеными. Типа, что еду я в поезде, смотрю в окно, а там лес мелькает. Невьебенная была жизнь!
-Внучок, не матерись!
-Ага, не буду. Приехал я к Мишке в гости, понятно, что забухали, потому что корефаны, а после армии давно не виделись. Сидим в кабаке, водку жрём, классно!
-Банан, переезжай сюда, а то скучно мне тут, не люди, а говно.
Банан это моя кликуха. Я бананы люблю. Батя, так тот на яблоки голодный, а я на них срал и на апельсины срал и на арбузы, только бананы люблю.
-Ну и дурак.
-Чо?
-Внучок, рассказывай, а ты, сынок, не обзывайся. Не позорьте фамилию.
-Сидим, балдеем. Мишка, говорит, что баб пора снимать. Присматриваем себе тёлок. Я двух только высмотрел, а они уходят. Мы с Мишкой за ними. Только выходим из кабака, подбегает к нам типок один, видно, что богатый.
-Мужики, спасите, от малолеток!
Я возьми и ляпни:
-Пятьдесят баксов.
Он суёт. Я гляжу, а там сто. У меня бабок *** да нихуя, Мишка тоже косится. Я и взял. Тут вываливает толпа малолеток. Лет по пятнадцать, сцикуны. Хорошо хоть без молотков. Так бы трудно, а то мы сразу нескольких положили, стоим. Вышли их главные, потёрли мы с ними. Мишка в тюрьме сидел, умел по понятиям ****еть. Они и ушли. Мужик трясётся, благодарит, ещё сотенную дал. Он хотел малолеточку снять, а тут толпа налетела, замочили бы, им это просто.
-Мужики, а хотите ко мне в охрану поступить? Платить буду хорошо, работа не тяжёлая.
-Сколько?
-По пятьсот баксов, но только чтоб всюду со мной. Жить будете у меня на первом этаже и всё время рядом. Месяц мне надо продержатся, а там пойдётё дальше отдыхать.
-Подумать нам надо.
Мишка всегда любил повыпендриваться, хоть чо думать, если такие бабки. И нанялись мы. Мужик, оказывается, новый русский. Фирма у него большая, на выборы шёл, депутатом хотел стать. Ездил по районам, с народом встречался, а мы рядом, чтоб ничего не было. А то бывало, что подошлют конкуренты придурков всяких, мы их в сторону отводим и ****ы под завязку даём. День поработаем, вечером приезжаем к шефу, там уже жратва на столе, кухарка у него была. Такая жратва, что после того и не ел. Балыки всякие, жаркое, рыба разная, водки хоть залейся и все фирменная, не палево. Пожрёшь, можно помыться, потом телек смотреть, там сто каналов есть, спорт, порнуха, что хочешь. Классная житуха, только запрещено было баб водить.
-Потерпите хлопчики, потом гульнёте.
Да и потерпим. Раз вызывает нас, говорит, что надо мужика отмудохать. Только так, чтоб лицо целое.
-Кандидат это один. Говорил ему не лезть, так он думает, что умнее всех. Припугните, но осторожно.
Дал адрес, мы и поехали. На такси, всё шеф оплачивал. Сели возле дома, ждём, на фотографию посматриваем. Уже темнеть начало, когда идёт мужик. Вроде похожий и в подъезд нужный зашёл. Мы следом, в лифт запихнули и на последний этаж. Там замок ломиком сбили и на крышу. Поставили у парапета.
-Летать умеешь?
-Мужики, да вы что, мужики!
-Если, блять, завтра кандидатуру не снимешь, полетишь. Ю андестенд?
Это Мишка по-английски говорил. Я ж тоже умею.
-Если не снимешься, я тебя факью, понял, сан оф бич!
Мужик дрожит, голову вжал.
-Пацаны, какая кандидатура, ничего не знаю!
-А в выборах, кто участвует?
-Не я, мужики, не я! Я на заводе работаю, в плановом отделе! Я и на выборы совсем не хожу!
-Как зовут?
-Павлюченко. Григорий Павлович Палюченко! Мужики, не губите, у меня детей двое, жена болеет!
Перепутали мы, не тот.
-Ладно, ****уй. Только попробуй в милицию позвонить, замочим!
-Что вы, мужики, что вы! Я ж всё понимаю!
Отпустили мы его, спустились вниз, сидим. А я так глянул на окна.
-У нашего на каком этаже квартира?
-На шестом.
-Вон на шестом не горели окна, а теперь горят.
-И вправду горят.
Мы к лифту. Поднялись на этаж. Перед квартирой дверь бронированная. И слышим из-за неё голос. Того мужика. В какую-то газету о нападении рассказывает.
-Наебал, сука такая!
-Наебал.
И дверь же бронированная, не выломаешь. А Мишка взял и позвонил.
-Милиция?
-Милиция.
-Ну, слава богу! Поймали этих подонков?
И дверь открыл. Зашли мы. У кренделя глаза на лоб, сообразил он, что доигрался, но держится.
-Уходите быстрей, я милицию вызвал!
-У милиции бензина нет.
Завалили мы мужика.
-В ковёр мотай. Быстрее!
Замотали.
-Уходим! Наверх!
Вылезли на крышу, сверху смотрим, бобик ментовский подъехал. Мы крайним подъездом спустились и сразу за дом. Несём. Мандраж есть, потому что, если менты заметят, сразу заподозрят. Но частный сектор начался. Мы по улицам побродили и вышли на пустырь. В кусты залезли и давай по ковру ногами. Чтоб прочувствовал, но в меру. Отходили, потом я нож достал и к горлу.
-Учти, подонок, завтра мы придём.
-И замочим, если не снимешься.
Мужик молчит. Сперепугу и говорить не может. Бросили мы его, а на следующий день шеф приходит довольный, сунул нам по сотне.
-Снялся! Теперь я депутат!
Выставил бухло и сам нажрался, но только рано. Как-то там вышло, что когда считали голоса, то проморгал он и остался вторым. Аж с лица сошёл. Мы думали, что скажет мочить первого, но он попустился, выдал все деньги, что обещал.
-Премию не даю, потому что сами понимаете. Просрал. Ну ничего, может в следующий раз. Если понадобитесь, позвоню.
Мы ж тогда мобилы себе купили, приоделись, ходим будто блатные. И сразу по кабакам пошли. Засели в одном, тут девки какие-то, мы их к себе за столик, я танцевать попёрся. Мишка говорит, чтоб кошелёк ему оставил.
-Зачем?
-Баба-разводяга. Оставляй.
Я ни хера не понял, но Мишке доверял. Потом уже, когда вышли из кабака, бабы куда-то исчезли, он говорит, что танцевала бы и кошелёк вытащила. Профи. Мишка всё знал, тот ещё жук. Повёл меня в парк.
-Там кабак есть. Гадюшник гадюшником, но всегда малолетки есть. Снимем парочку, а то *** уже штаны рвёт.
-Снимем!
Пошли мы туда, по дороге сцать захотелось. Тут как раз туалет рядом вижу.
-Пошли!
-На хер надо, я и тут посцу.
А я вот это как-то не могу, чтоб стать на улице и сцать. Пошёл в туалет, тем более, что рядом. Стою перед унитазом, шатаюсь, струя фигарит, хорошо. Тут читаю на стене "Сосу ***, Нина" и телефончик. Я одной рукой хуй держу, второй достал мобилу и номер выщелкал. Мужичок какой-то отвечает.
-Алло.
Я растерялся, пьяный же, соображалка слабая, молчу.
-Вы по объявлению?
-Ага.
-Приезжайте.
Адрес назвал.
-Чё, и правду отсосёт?
-И отсосёт и всё как пожелаете. Полный сервис. Так что, едете?
-Едем.
Я матню застегнул и на улицу. Бабки есть, нахер те мокрощелки, поедем к ****и, я там никогда не был. Выскочил, а Мишки нет. Совсем. Звал я его, кричал, кусты все рядом обошёл, может, завалился он, а нет. И мобила его не отзывается. Абонент отключен.
Не похоже это было на Мишку, чтоб друга бросал. Хотя я тоже не маленький, не пропаду. Покричал ещё, нету Мишки. Может за бабой побежал. Долго мы без этого дела сидели, вот и оголодал. Ничо. Вызвал я такси по мобиле, сказал адрес и поехали. Оказалось на окраине. Что вот тебе дома по десять этажей понатыканы, а дальше поле. Я с водилой расплатился и в лифт. На седьмой этаж. Позвонил. Открывает дверь мужичок. Невысокий такой, но коренастый. Такие в драке самые тяжёлые.
-Вы по объявлению?
-Ага, звонил я.
-Проходите, Нина вас ждёт. Только деньги вперёд.
И тут я успокоился. Потому что если деньги, так всё в порядке.
-Сколько?
-Пятьдесят долларов.
Я достал кошелёк, считаю десятки и тут мужик как заедет мне. Наверное боксёр был. А я пьяный. По трезвому у меня реакция зашибись. Такая реакция, что когда дерусь, так удивительно мне, кажется, будто стоят все, один я шевелюсь. А тут в кошелёк уставился и пропустил. В челюсть. Лежу, как в тумане, слышу, тащат меня. Пошевелится не могу. И не страшно мне, не больно, чудно только.
Очнулся когда, то вишу на крюке связанный. Руки, ноги, спелёнатый, будто младенец. И крепко, верёвки руки, что ножи режут. Комнатка небольшая, без мебели и обои в брызгах. Тёмных таких. Будто когда кровь застынет. Убивать будут. Ловушка! Бабки заберут, замочат, в лес вывезут и спрячут там. Обидно. Погулять даже не успел! И Мишка обидится, что делся я неизвестно куда. Давая совать я руками, может раздёргаю верёвки.
-Бесполезно.
Тихий голос, бабский. Я голову вывернул, вижу сидит к батарее прикованная баба. Морда у неё разбитая, в крови, синяках и голая.
-Ты кто?
-Нина я. А ты по объявлению?
-Ага, откуда знаешь?
-Четвертый уже. Где прочитал?
-В парке, в параше.
-О, оттуда первый был.
-А где они?
-Гниют где-то.
-Чего?
-Гниют где-то. Он их убил и вывез.
-Убил?
-Убил. Сначала трахнет в жопу, потом зарежет и увозит. Следующих ждёт.
Я типа трезветь стал, и тут скула как заболит и вообще херово.
-Чего сделает?
-В жопу трахнет. Это он так мстит. Вы хотели его жену трахнуть, а он вас.
-А где его жена?
-Я его жена.
-Ни хера не пойму!
-И не надо.
-Это он тебя?
-Он.
-За что?
-За вас, придурков.
-За нас?
-За вас! Вы же лезете, будто тарканы!
-Так ведь написано.
-Ну и что, что написано! Идиот какой-то написал, а вы сразу и верите!
-Так он сам сказал приезжать.
-Да он давно уже с катушек сорвался, конечно, приглашает теперь и мочит вас.
-Так ты не ****ь?
-Не ****ь.
-Чего ж он тебя отмудохал?
-Потому что думает, что ****ь.
-Так ты ему скажи.
-Что ему скажешь, если он сумасшедший!
-А зачем он нас, того?
-Говорю, же что мстит. У него мания, что я всем отсасывала, всем, кто сейчас по объявлению приходит. А он мстит. Он же меня любит. Он всегда очень ревнивый был, теперь совсем повернулся.
-Давно?
-Уже дней десять. Какие-то идиоты написали в параше, я даже не знаю кто. Наверное с работы. Клеилось ко мне несколько, я не дала, они и отомстили. А другой придурок позвонил. Лёшка расспросил его, что и как, поехал в парк, проверил парашу, точно ли наш номер. Тут у него и полетели клёпки. Он то и раньше нервный был, всё ему казалось, что я ему изменяю. На десять лет старше, думал, что буду я молодого искать. А я его любила. Он хороший. Чудной, но хороший. Я на фирме работала в отделе сбыта, а он случайно зашёл. Потом вызвал меня на минуту и говорит, что хочет на мне жениться.
-Мне врачи сказали, что если в ближайший год не женюсь, то с ума сойду.
-Ну, так ещё время есть, ищите.
-Уже нашёл, ты мне самая подходящая. Я умею людей насквозь видеть и тебя вижу и говорю, что молодец ты. Выходи за меня замуж.
Мы свадьбу через неделю сыграли. Три года прожили нормально, пока не сорвало его. Твари проклятые. Ладно написать, ума большого не надо, но на кой то звонить! На кой? Ведь в каждой параше такие телефоны и всегда херня. Пидорам каким-то баба не даст и пишут эти гадости с телефонами. Если по настоящему сосут, так эти объявления в газетах дают, что эротический массаж и прочие. А тут же сразу понятно, что чепуха, но звонят. Кобели трахнутые!
-А если крикнуть?
-Зачем?
-Ну, услышат, милицию вызовут.
-Не услышат. У нас квартира чётырехкомнатная, стены со звукоизоляцией, хоть тресни кричи.
-А если окно разбить?
-Ты до окна не достанешь.
-Так ты, ты ж рядом!
-Я?
-Ты! Тебе что, приятно на цепи сидеть да по морде получать?
-Нет, я бить окно не буду.
-Почему?
-Потому что я его люблю! Он несчастный человек, он больной! А милиция приедет и в тюрьму упечёт. Ему нельзя в тюрьму, он там умрёт.
-Так он же тебя убить может!
-Нет, он меня тоже любит. Сколько времени прошло, давно бы мог зарезать. Теперь даже за мордобой извиняется. Он же хороший.
-Так он же меня убьёт!
-Нечего было звонить да приезжать! Нашкодил, теперь отвечай.
Чего ей скажешь? Сидит вся в фингалах, а он ей хороший. Дура. И главное у них тут любовь, а мне сдыхать.
-Чего лыбишься?
-А смешно мне. Как ты испугался. Все такие смелые приезжают, а как узнают, что им тут будет, сразу рыпят. Один даже обделался.
-Он ножом работает?
-Сперва членом. Положит тебя на топчан, штаны спустит и выебет, чтоб знал ты, как чужих жён портить. Это Лёшка, из "Криминального чтива" почерпнул. Кино такое было, знаменитое, его любимое. Так то он нормальный, не гомик. Мстит просто.
-А сейчас он где?
-Уехал. Перед тобой тут два черножопых приходило, поехал вывозить.
-Как это он с двумя управился?
-Он же боксёр. Раз-раз и лежат, коньки откинув. Он сильный.
Ладно, сильный. Развязал бы мне руки, я бы ему показал. Сильный нашёлся. Пьяного валить. Лежу, соображаю. Ещё с армии научили нас, чтоб не кипешевать, а правильные решения находить. Это я умею.
-Умеет он, а чего ж ты жинке своей мозгов вправить боишься, а молчишь, будто язык в жопу затянуло!
-Дед, ладно, дай дорассказать!
-Что ладно, весь род позоришь!
-Бать, погоди, пускай сынок рассказывает, товарищу писателю.
-Да он же спит!
-Спит, а машинка его работает, вон лампочка горит. Давай Юрка, дальше.
-Ага, лежу. Веревка от крюка к стене к ногам. Вроде как на привязи. Давай я дёргаться, чтоб до окна, но ни в какую.
-Не мучайся, даже если разобьешь, так там же балкон застекленный.
Я это и сам уторопал. Если бы я сам был, то можно притвориться, что без сознания, подпустить его поближе и двумя руками двинуть. Но это дело рискованное. Вдруг не с той стороны зайдёт или не достану. Нельзя мне ошибиться. Снова дёргаю, а верёвки то крепкие. Ни в какую. Уже и до крови растёр запястья, а узлы всё крепкие. Начинает меня мандраж брать. Время то идёт, может он скоро приехать и всё тогда. Капцы.
-Это точно, если тебя в жопу выебали, я б тебя и в дом не пустил!
-Дед, да заткнись ты!
-Батя, не кричи. Сейчас он заснёт, знаешь же деда, нажрётся и будет спать. Давай ещё по одной. Ух, ядрёна же отрава. Ага, лежу я, пот градом, всё пытаюсь выдумать чего-то. И тут вижу труба. Вроде как от батареи идёт. И до трубы я дотянуться могу. Прыганул, схватился руками как мог и давай тащить. Хотел ноги с крюка снять. Чтоб хотя бы прыгать со связанными. Тужусь я, а баба смеётся.
-Ничего у тебя не выйдет. Никуда ты не денешься. Приедет Лёшка и устроит тебе праздник жизни. Устроит.
А я сколько сил было собрал и тужусь. Отступать мне некуда и хоть больно ногам, но тяну за трубку. И тут случилось такое, что я и не ожидал. Трубка, видать ржавая была, в общем сорвал я её. И как потечёт горячая вода. Кипяток, не кипяток, но парит и давай комнату заливать. Баба в крик, я тоже пересрал, а потом думаю, что это ж ещё и лучше! Затопит соседей, они сразу прискочат и раскроется всё! Только чтоб до тех пор не свариться. Я червяком полез, на верёвке подтянулся, руки за крюк и вишу. А вода пребывает. Тут баба орать начала. Потому что она ж на полу, прикована к батарее низко, хотела на подоконник запрыгнуть, а цепь не даёт. И вода печёт. Кричит баба.
-Покричи, покричи! Душегубы чёртовы, раньше кричать надо было!
Минут через десять стали соседи в дверь ломиться, забежали, милицию вызвали. Начались разбирательства. Я всё рассказал, ничего не утаил, а менты улыбаются.
-Мы тебя понимаем, что ненавидишь мужика за разбитую морду, но ты глупости брось. Это всё бредни, мы проверяли, никаких улик.
-А пятна на обоях?
-После твоего потопа, там штукатурка обвалилась, обоев и следа не осталось.
-Так баба, Нина, эта самая говорила.
-Она отрицает, что такое говорила, написала заявление, что муж бил по её желанию, типа мазохистка, адвокатов наняли, судятся.
-Так вы поищите, может пропал кто?
-Уже искали, нет никого подходящего. Говорим же, что чепуха это всё.
-Так она говорила!
-Может и говорила, чтоб тебя напугать. Мало ли чего баба натрепать может.
В общем так и отпустили меня ни с чем. Только деньги вернули, которые тот хрен у меня забрал. И мобилу. Выхожу я из милиции, а тут Мишка стоит. С синей мордой.
-Где это тебя так?
Оказывается в парке менты его прихватили. Что сцал в общественном месте. Надо было сунуть десятку и до свиданья, а Мишка вылеменчиваться начал, ему ввалили дубинок и в отделение.
-Все деньги, суки забрали. Твари позорные, ненавижу!
-Ладно Мишка, не боись. Живы и слава богу, тут такое вытерпел, что чепуха остальное.
Отдал я ему половину своих, потому что друзья и пошли мы дальше гулять. Неделю кучевряжились, я даже жениться собирался на официантке одной, но отрезвел и передумал. Соскучился за станцией и решил домой ехать. Стоим мы с Мишкой на вокзале, курим, поезд уже рядом, скоро отправление, тут телефон звонит.
-Алё, да я. Да погоди, не плачь, чё случилось? Чё!
Мишка изменился в лице и закусил губу. Это у него всегда бывало, когда он нервничал.
-Где? Бегу!
Выключил мобильник, засунул его в чехол, смотрит мимо меня.
-Ты едь. Езжай, а мне уходить надо.
-Что случилось?
-Бетю изнасиловали.
Это сестра его была, красивая девка, высокая такая, грудастая, волосы, что воронье крыло, кучерявые. Вроде с журналов девка. Супермодель.
-Поехали.
-А поезд?
-А *** с ним, еще будет, поехали, где она?
Она в городской больнице была, в реанимации. Припёрлись мы туда, там родители все в слезах, ментов полно крутится. Рассказали, что нашли её недалеко от дома, в будке. Там троллейбусная подстанция, выломали дверь и затащили. Изнасиловали, потом били, всё лицо в клочья. Специально на уродство били, скоты грёбанные. Мишка побледнел, зубы сцепил, молчит. Я поспрашивал, нашли кого, менты говорят, что никого. Парочку человек в камерах ****ят, признания то есть, но доказательств никаких. Тут Мишка слинял куда-то, вроде в туалет. Я за ним. Он через чёрный ход и по коридору. С таким лицом, что никто и не пискнул. Зашёл в палату. Я за уголок стал, жду. Следом не пошёл, это дело личное, зачем лезть. Минут через пять вылетел он.
-Пойдём.
-Ну?
-Она сказала, кто это.
-Кто?
-Базарные. Есть тут одна кодла! Давно к Бетьке клинки подбивали, только она их послала. Суки, замочу!
-Как она?
-Без лица. Ногами по лицу били. Скоты! Изнасиловали, а потом били!
-Мы куда?
-Я знаю где их искать.
-Может пестики сначала прикупим?
-Я их голыми руками, тварей!
Сам аж дрожит, лицом побелел и вроде искры изо рта, так зубы сжал. Остановили такси и поехали в центр. Мишка сидит, зубами скрипит. Я тоже. Представляю, как мочить их буду, подонков. Ладно бы просто изнасиловали, а то ведь ещё били, твари такие. ****ец им. Всё, допрыгались.
Приехали к какой-то забегаловке, заходим, Мишка сразу в бок, к двери. Баба какая-то.
-Туда нельзя, спецзаказ!
Сама отскочила. Заскакиваем внутрь, там сидит пятеро мужичков, бухают. Здоровые лбы, может и при стволах, а только нам похуй. Ну и начали мы их валить. Раскидали, что шавок, Мишка схватил одного и давай его мудохать. Наверное главный. Простучал его головой стол, потом об пол, потом повалил, взял нож со стола и стал шею резать. Нож тупучий, считай пилил. Я пока хожу, остальных успокаиваю, чтоб не пискнули. И ещё даже подумал, что стульев шесть возле стола, а бандюков всех пять. Может ушёл кто. Тут заваливает сурло с пистолетом и стреляет. Мишка на бок завалился. Я стулом киданул, выбил пистолет, потом завалил и давай бутылкой из-под шампанского наяривать по голове. До самого, блять, позвоночника добил! И дальше мочу, оборачиваться боюсь. Потому что видел, как Мишка падал. Нехорошо падал.
Уже и бутылка искрошилась, встал я, подошёл, мёртвый он. Взял его на плечо и ушёл оттуда. Чтоб труп им не оставлять. Занёс в дом ближний, позвонил в дверь, чтоб милицию вызывали и ушёл. А чего я ему помогу? Быстренько сюда смотался и больше в городе не появлялся. Так вот и погуляли.
-Ты ещё расскажи, что это не они были.
-Так это потом уже выяснилось. Через год поехал я на сорок дней к могиле. Посидел там, рюмку с хлебцем оставил, всё как полагается. И домой к Мишке зашёл. Бетя меня узнала, а я её нет. Измордовали девку. Сидела теперь дома, никуда не ходила, потому что одни шрамы. Сказала, что вроде, родители документики собирают, чтоб уезжать, операцию ей в Израиле сделают, там врачи могут всю обратно поштопать.
-А тех вы зря убили.
-Кого?
-Ну, тех, с базара. Они не причём. Мишка услышал неправильно. У меня ж рот разбит был, я сказала, что Базаров, а ему послышалось, что с базара.
-Так это не они тебя?
-Нет. Это Базаров, сосед наш бывший. Он давно ко мне придалбывался.
-Блять!
-А хорошо, что ты не в год приехал. Тебя менты ждали и на кладбище и здесь, думали, что явишься. Мама то успела мишкин дембельский альбом сжечь, так что они и не знают, кто ты да откуда.
-Где Базаров живёт?
-Не надо.
-Как не надо?
-У него жена, двое детей.
-И ты что, простила?
-А что толку? Ну, пойдёшь сейчас, замочишь его, дальше что? Дети сиротами будут, а мне чем легче?
-Мишка.
-Ему уже всё равно, не надо.
-Так неправильно всё получается. Тех ни за что положили, а этот жить будет!
-Правильнее не сделаешь.
-Вдруг он к тебе ещё придёт?
-Кому я теперь такая нужна?
Напоила меня чаем с пирогами, я и уехал. От и вся история. Давай ещё. Писатель, просыпайся, харэ кунять. Давай. Что, не привычно по-взрослому отдыхать? А ты привыкай! Чего квакаешь?
-Юрки, выведи его во двор, пусть блювик прочистит, а то наделает сейчас в хате.
-И то верно, пошли писатель.
Внук вывел гостя, держал за пояс, пока тот рыгал и постанывал, потом стоял головой к земле.
-Ну ладно, продышался и хватит, пойдём. Сейчас накатим и полегчает.
Завёл писателя в дом.
-Наливай, батя, сейчас гульнём!
-Наливать то и нечего.
-А ты посмотри у него по карманам, писатели должны богатые быть.
-О, дед и ты проснулся. Сейчас посмотрим. Так, десятку ему на проезд, а две десятки прогуляем! Мы ж ему тут такого понарасказываем, что и в сотню не вложишься!
-Хорош трепаться, беги до бабы Зины!
Внучок убежал, дед опять сидя задремал, писатель сжался в калачик и дрых на полу. Батя, тот самый чешский мальчик Густав, воровато присел к диктофону, наклонившись почти к самому черному коробочку с кнопочками, в царапинках и пылинках.