ГДЕ ПРОШЛОГОДНИЙ СНЕГ...
Драматические картины
Действующие лица:
ИРИНА, молодая женщина тридцати лет, современной внешности и поведения
ИГОРЬ, немного старше Ирины. Темноволосый, ходит на костылях
БОРИС, возраст - за пятьдесят лет. Невысокий, полный
МАРИНА, сводная сестра Бориса, мать Игоря. Немолодая дама со следами былой красоты на лице
Сцена первая
Служебный кабинет в учреждении культуры. Длинный стол, стулья. Игорь и Борис сидят у стола, негромко разговаривая. Входит Ирина.
БОРИС. Ирочка, привет! Знакомьтесь, наш новый сотрудник Игорь. (Ирина кивает Игорю и кладет на стол каталог выставки). Ирочка принесла каталог последней выставки в ЦДХ, там есть и ее работы.
Игорь кивает Ирине и поправляет стоящие возле его стула костыли.
ИРИНА. (Глядя на костыли, обращается к Игорю). Чем вы больны? Травма, или что-то другое?
ИГОРЬ. (Неохотно). Что-то другое.
БОРИС. Ничего-ничего, до свадьбы заживет... А работать вы теперь будете вместе, информацией об изо станет заниматься Игорь.
ИРИНА. Игорь, или как вас там, хочу предупредить, что "информашки" должны быть готовы быстро и качественно. Я понимаю, сами ходить на выставки вы не можете, но...
ИГОРЬ. (Встает со стула и на костылях подходит к Ирине). Ира! Ира, ты что, не узнаешь меня? Институт педиатрии, третий этаж. Я учил тебя играть в шахматы.
БОРИС. О-о... Так вы знакомы...
ИРИНА. (Игорю). Это у тебя отец был в Швейцарии, а тебя навещала мама в красном костюме, с голубыми бусами?.. И был рыжий толстый Пашка, твой приятель...
БОРИС. Так, так, так, друзья мои! Воспоминания юности оставьте на потом...
ИГОРЬ. Это не юность, это детство...Да. И толстая Лариска, она все лезла ко мне целоваться...
БОРИС. Я же сказал - потом...
ИГОРЬ. А что такое информашка?
ИРИНА. Короткое информационное сообщение в газете. О выставке, в данном случае.
ИГОРЬ. Хорошо. (Кладет в карман каталог выставки). А где вы живете? Можно, я зайду к вам, покажу, что нацарапаю?
ИРИНА (пишет адрес на листке бумаги и протягивает его Игорю). Вот адрес и телефон. Только у меня четвертый этаж, как же вы на костылях...
ИГОРЬ. Как - нибудь. (Берет листок с адресом и выходит).
Ирина и Борис переглядываются молча.
Картина вторая.
Квартира Ирины. Стол, стулья, как в служебном кабинете. Стоящие у стен два дивана.
Звонок в дверь, Ирина идет открывать. Входит Игорь.
ИГОРЬ. Привет-привет!.. Я тебя сразу вспомнил. И как ты танцевала с красной кофтой...
ИРИНА. А, в палате... Ты к нам часто заходил, из-за Лариски... Вернее, к ней заходил. Ты долго смотрел на меня, пока я танцевала. Почему? И почему у тебя костыли?
ИГОРЬ (немного свысока). Может быть, я все-таки пройду в комнату и сяду? (Идет к дивану, садится).
ИРИНА. А...
ИГОРЬ. Чая и кофе, спасибо, не надо.
ИРИНА. Я не то хотела сказать.
ИГОРЬ. Полиомиелит. Так это называется. Вскоре после Института. Ты же помнишь, я не переношу прививки. Аллергия.
ИРИНА. Да... А где ты потом учился, что окончил?
ИГОРЬ. Профессия искусствовед. Биографию расскажу после, хорошо? Статьи твои в газетах читал, не знал, что твои. Давай попробуем писать вместе, а?
ИРИНА. А ты не встречал потом никого из наших? Пашку, Лиду, Женьку?
ИГОРЬ. Пашу застрелили в прошлом году у ворот его фирмы. Лариска, кажется, в Израиле.
ИРИНА. А Лида? Ты помнишь Лиду? Самая красивая из нашей палаты.
ИГОРЬ. Всегда с ингалятором и задыхалась, когда быстро говорила. Она умерла пять лет назад. Не нашла ингалятор, телефон не работал. Ты много печатаешься, зачем так много?
ИРИНА. А что мне еще делать?.. Попробуем работать с тобой...
ИГОРЬ (показывает на второй диван). А кто спит здесь?
ИРИНА. Никто. Просто стоит. Протрется обивка у этого - выброшу.
ИГОРЬ (почти равнодушно). Ты была замужем?
ИРИНА. Естественно. Сбегала на пару годиков, а как же...
ИГОРЬ (встает). Мне, собственно, все равно. Я пошел?..
ИРИНА. У меня есть приятель с машиной. Хочешь, позвоню?
ИГОРЬ (идет к двери). Нет, спасибо. (Оборачивается, смотрит на Ирину). Я не все рассказал тебе о Лариске. Она была в одном турецком борделе, там-то ее и высмотрел старичок-еврей. Астмы у нее уже не было, она сидела на барбитуратах пополам с виски, это ее, видно, и вылечило, потому что Институт не вылечивал никого. Ты сколько раз там лежала?
ИРИНА. Два, какая разница. Лариска была влюблена в тебя.
И хватит фронтовых воспоминаний.
ИГОРЬ. А Пашка в тебя. Хватит.
ИРИНА. Ты помнишь Викторию Федоровну?
ИГОРЬ. А, воспитательница.... Это высокая с прической?
ИРИНА. Нет, с прической - Евдокия, а то с белым начесом волос, полная. Она еще говорила посетителям у ограды во дворе: "Проходите, проходите!".
ИГОРЬ. Это Евдокия говорила. А Виктория говорила; "Да, вот это да!". Особенно когда какая-нибудь посетительница заявлялась в крутом прикиде. Моя маман, например. А как ты сейчас оказалась в Москве?
ИРИНА. Банально. Вышла замуж за одного неудачного художника. Квартира его. А он ушел за свободой творчества.
ИГОРЬ. Если было куда уходить - значит, не столь уж неудачный.
ИРИНА (печально). Он отравился героином, Игорь. Удача тут ни при чем.
ИГОРЬ. (Снова садится на диван). Класс! Всегда мечтал.
ИРИНА.(Резко). Что мешает осуществить?
ИГОРЬ. Этот диван раскладывается? Ты спишь на нем?
ИРИНА. Кажется, ты собирался уходить.
ИГОРЬ. (Просительно). Разбери диван, пожалуйста. Я хочу полежать...
ИРИНА. Игорь, ты ничего не перепутал? Сейчас день.
ИГОРЬ (нагло). Больному организму нужен покой, слыхала?
ИРИНА. На моем диване...
ИГОРЬ. Почему бы нет?
Игорь поднимается с дивана, подходит к Ирине и обнимает ее одной рукой, другой опираясь на костыли.
Свет на сцене гаснет. Через некоторое время сцена снова освещается.
ИРИНА (она встает с дивана, набрасывает на себя халат). Ты хотя бы понимаешь, что это дань прошлому и не повторится?
ИГОРЬ (тоже поднимается с дивана, достает сигарету, зажигалку, зажигалка не работает, когда он несколько раз щелкает ею, он бросает на диван и то, и другое). У тебя слишком чистые простыни, слишком накрахмаленные. Как халаты медсестер.
ИРИНА. Тебе не нравится?
ИГОРЬ. У тебя все слишком. Слишком чистые простыни, слишком ходовые статьи. Слишком здоровая жизнь. На твои картины она не проникает. (Оглядывается). Кстати, где они? Ни одной не вижу... Жизнь до них не доходит или не доползает. Жизнь ведь и ползает, не только ходит. Так-то, художница. Если она у тебя будет топать, как солдат на марше, остального не успеется. Я понятно выражаюсь?
ИРИНА. И потому Ван Гог - твой любимый художник?
ИГОРЬ. Дай мне костыли. Любимый, нелюбимый... Ты опять не о том. Их нет, понимаешь, любимых, нелюбимых... Те, о ком мы говорим, есть. И мы - есть. Всё.
ИРИНА. Ты хочешь сказать, что они заявили своё пребывание, и мы пытаемся сделать то же?
ИГОРЬ. По мере сил. Пожалуй, я пойду. (Одевается). ИРИНА. И без прощального поцелуя?
ИГОРЬ. И без.
Свет на сцене гаснет.
Контора Бориса. Борис сидит за столом.
Входит Ирина, кивает Борису, кладет ему на стол статью.
БОРИС. Привет, а Игорь где? Что-то его не слышно-не видно... Должна знать, коль друзья детства. Позвони ему, скажи, что он мне нужен.
ИРИНА. А откуда он вообще взялся, если не секрет?..
БОРИС. Удивляюсь я, Антонова, что тебя в газетах печатают! Последи за своей речью: сплошные штампы. Секрет, не секрет... Не секрет. Он сын одной моей старинной знакомой.
ИРИНА (вздыхает). Ну, я пошла?..
БОРИС (встает, подходит к Ирине). Ты... Ну, в общем, помягче с ним, поняла?
ИРИНА (стоя у двери, оборачивается к нему): А что такое?
БОРИС. Там все непросто, Ира, понимаешь? Не знаю, говорил ли он тебе...
ИРИНА. Ничего не говорил.
Борис встает из-за стола, садится на стул, стоящий у стены.
БОРИС. Его отец был "шишкой" в т о время. В т о... Не то чтоб очень большой, но все-таки. Экономвнешторг, или как там эта хреновина называлась. Внешняя торговля Экспорт. Загранкомандировки и все такое... Иногда ездил с сыном. Марину он тоже брал с собой иногда. Это мать Игоря. А потом...
ИРИНА (садится на стул рядом со стулом Бориса). А что потом?
БОРИС. Потом там была какя-то история неприятная. Особенно неприятная тем, что было не в Союзе, а "за бугром", понимаешь?..
ИРИНА. Что за история?
БОРИС. С какой-то девицей из тамошнего кабака. Сева вообще любил такие вещи... Нет, не из кабака - хуже, из борделя. Он девицу ту избил, чуть не убил. И была полиция, и все такое. А ведь он был официальное лицо, не турист. Полгода просидел в ихней комфортабельной тюряге, с теликои и нужником. Ну, и были сложности... С возвращением в Союз.
ИРИНА. Он ездил в тот раз один или с Игорем?
БОРИС. В том-то и дело, что с Игорем. Ну, там хорошо поставлена социальная помощь. Игорь жил в каком-то интернате или приюте. Ну, дальше там неинтересно.
ИРИНА. Как это неинтересно? Игорь тогда вернулся?
БОРИС. Да, конечно. И вернулся, и продолжал учиться. А сбил его Севка уже позже...
ИРИНА (встряхивает волосами, внимательно смотрит на Бориса). Кто кого - сбил? Вы о чем?
БОРИС . Он ничего не говорил тебе? А сказал: друзья детства... Отец сбил его вечером на опеле возле гаража. (Приглаживает волосы на макушке). Тьфу, я что-то не то... Игорь стоял возле гаража, а Сева выезжал
, и случайно... ну не то что сбил - толкнул, задел. Сотрясение мозга, перелом бедра. Перелом был сложным, долго не срастался. Было все: Илизаров, клиники... И потому он на костылях.
ИРИНА (вздыхает). А Игорь сказал - полиомиелит.
БОРИС. Он всем это говорит... Сама понимаешь, почему.
Ну ладно, Ирина Викторовна, поговорили, и будет. Я бы тебе ничего не рассказывал, но видел, как он вскинулся, когда узнал тебя. Ты с ним поосторожней все-таки...
ИРИНА. Я всё поняла, я пошла. И давно вы помогаете этой семье?
БОРИС. Вы собирались уходить, Ирина. (Открывает перед ней дверь).
Квартира Ирины. Входит Игорь с букетом цветов, протягивает его Ирине.
ИРИНА. Прям как жених, цветы... Сэнк ю, конечно, но зачем?.. Борис просил тебя позвонить.
ИГОРЬ (садится на диван). Слушай, ты в шахматы играла с тех пор?
ИРИНА. Ох, опять "с тех пор"... Играла с одним мастером спорта в санатории в Кисловодске.
ИГОРЬ. Проиграла, конечно? В санаторий ты ездила после Института?
ИРИНА. Нет, не после. Нет, не проиграла. Нас позвали обедать.
ИГОРЬ. Борис что-то говорил тебе... (Роняет костыли на пол, зацепив их ногой)
ИРИНА (помогает ему поднять). О чем?
ИГОРЬ (долго смотрит на нее, потом говорит). Что бы он ни сказал тебе, все это ложь. Мне не надо было идти работать к нему, он и так привозил бы деньги.
ИРИНА (растерянно). Постой-ка... Что ложь? История в Швейцарии? Твоя травма? Что-то еще?
ИГОРЬ. Я сломал ногу в ванной, свалился мешком после того, как хватанул слишком много ЛСД. Тогда был в моде ЛСД.
ИРИНА. А... опель, гараж?..
ИГОРЬ. Ты предложишь инвалиду полежать на том или на этом диванчике?
ИРИНА (механически, думая о другом). Да. Но - только полежать... Для д р у г о г о настроения нет.
ИГОРЬ (зло). А что, появился д р у г о й? Или - уже был?
ИРИНА (устало). Хватит, Игорь! Ты знаешь, о чем я.
ИГОРЬ. Ты о том, что больше не ляжешь со мной в постель. Представь себе я это знаю и с жеребцами не соревнуюсь. У тебя ведь есть жеребцы? Или жеребец, который так славно покрывает тебя ночами. А?..
ИРИНА. Убирайся отсюда немедленно, слышишь?!
ИГОРЬ (улыбается). Что, пробило?
ИРИНА. Уходи, прошу тебя.
Игорь выходит.
ИРИНА (кричит ему вслед). Цветы-то зачем принес?..
Лестница в здании конторы, где работают Борис, Игорь, Ирина. Ирина спускается по лестнице, ей навстречу поднимается Борис.
БОРИС. Иринушка, солнышко, что же вы пропали? И куда делся Игорь?
ИРИНА. Не хочу о нем слышать.
БОРИС (удивленно). Уже? Не обращайте внимания, с ним это бывает, заскоки всякие...Марина из-за него наплакалась изрядно... (Поясняет Ирине):Это мать Игоря.
ИРИНА. О своей травме он рассказывает совсем другое, не знаю, кому верить, и мне все это надоело.
БОРИС. Угу, угу, да, конечно. (Протягивает Ирине чистый носовой платок). Я понимаю, вы друзья детства, и то, каким вы видите его сейчас... Я понимаю.
ИРИНА (берет носовой платок, смотрит на него недоуменно, потом прикладывает к лицу и говорит). Он мне никакой не друг детства, понятно вам? У него была Лариска, она сейчас в Израиле после борделя, она на виски с барбитуратами, я тут ни при чем... (Плачет).
БОРИС (гладит ее ладонью по щеке). Я понимаю, я понимаю... Но постарайтесь, Ира. Для него много значит встреча с вами. Не знаю почему, но это так. пОтерпите... Его редко что... как сейчас говорят?.. пробивает... А тут вы... Вам надо познакомиться с Мариной, Ирина, Ирочка...
ИРИНА. Зачем? Я видела ее один или два раза, она мне не понравилась... Она редко ходила к нему в Институт.
БОРИС. Она почти не ходила к нему, я знаю.
ИРИНА (перестает плакать). А почему вы жили у них, вы родственник?
БОРИС. Почти. Я сводный брат Марины, у нас общий отец.
Но это долго рассказывать... А как вы относитесь к Игорю? Понимаю, он чем-то обидел вас, а кроме, кроме обиды - как?
ИРИНА (молча смотрит на Бориса, потом говорит). Хамства бы ему поменьше и этой издевательской манеры говорить всё, что думаешь.
БОРИС. Да-да-да. Я почему-то так и думал, что вы сможете понять.
ИРИНА. Извините, Борис Всеволодович, я пойду (спускается по лестнице к выходу).
Квартира Ирины. Ирина печатает на машинке, звонит телефон,она поднимает трубку.
ИРИНА. Не прогоню. Наша статья не понравилась Борису.
Ирина продолжает печатать на машинке. Открыв дверь ключом, входит Игорь. Он в джинсах и свитере.
ИГОРЬ. Что не понравилось Борису?
ИРИНА (продолжая печатать). Привет. Не понравился перевес художественности, как он выразился.
ИГОРЬ. Ты переставила диваны.
ИРИНА. Ты наблюдателен.
ИГОРЬ. Помнишь индианку в Институте? Ну да, индианка с сыном. Она еще ходила в сари разных цветов. То розовом, то голубом. У нее был мальчишка, Диппи. Латиницей было написано на его карте - DIPPI.
ИРИНА. Его отец был сотрудником индийского посольства.
ИГОРЬ. Она любила смотреть балет по телевизору, помнишь? И всегда улыбалась...
ИРИНА. Не заговаривай мне зубы. Я помню Диппи и его мать. А вот что тебе надо? И в шахматы меня научила играть Лида, а не ты, зачем ты врал Борису...
ИГОРЬ (смеется). Ира, ты хоть понимаешь, о чем мы говорим?..
ИРИНА. Мы говорим о том, что ты врун и всегда им был. Ты только и делал, что терся возле сестринского поста или Ларискиной палаты!
ИГОРЬ (снова смеется). Я же не виноват, что меня то и дело подзывали подойти к их столу медсёстры! То одна, то другая. А Лариска сама возле меня вертелась, ты знаешь. (Передразнивает). "Игорь, Игорь!"...
ИРИНА. Ну, хватит воспоминаний. Зачем ты пришел?
ИГОРЬ. За воспоминаниями. С кем же их еще делить... (Подходит к Ирине ближе). И потом... Не отказывайся от работы со мной, пожалуйста.
ИРИНА. Тебе Борис сказал? Я знаю, что он твой дядя. (Отходит от Игоря).
ИГОРЬ (тоже отходит в другую сторону). И тебе хочется подробностей? Изволь. Он сводный брат моей матери. У деда была вторая семья. Когда мать Бориса умерла, Борис жил у нас. И потом иногда тоже. Он долго не мог получить квартиру... Тебе интересно?
ИРИНА. Борис хочет, чтоб я познакомилась с твоей матерью.
ИГОРЬ (усмехается). Класс! Решили, видно, сбагрить меня с рук на руки - тебе. Чтобы ты дальше с таким сокровищем мучилась.
ИРИНА. А где сейчас твой отец?
ИГОРЬ. А тебе не кажется, что я и так уже слишком долго рассказываю о нашем славном семействе? Достаточно для раздумий о том, в какую семейку тебе предстоит вступить. Если пожелаешь, конечно.
ИРИНА (насмешливо). Ты делаешь мне предложение? Спасибо, я подумаю. А вообще-то куда торопиться? Во взрослой жизни мы знакомы недавно. На одних воспоминаниях не построишь...
ИГОРЬ. Смотря что. Воздушные замки - еще как можно.
После Швейцарии мой отец сидел в тюрьме здесь... Борис, конечно, уже разболтал тебе всё, и про интернат - тоже? Горы, солнце, вкусная еда, учительница-француженка... Ву парле ля франсэ? Пока отец был в тюрьме, мать пила. После тюрьмы начал пить он. Его нет, а мы с матерью есть. Благодаря Борису. Это всё.
ИРИНА. Твой отец умер?
ИГОРЬ. О Господи, чёрт побери, бабам никогда не бывает достаточно!
Игорь, стоя напротив Ирины, пошатывается, задев костылём стул, на котором сидит Ирина.
ИГОРЬ (кричит). Он повесился, понятно?! Повесился через год после "зоны", что тебе ещё надо?!
ИРИНА (молча смотрит на него, потом тихо плачет): Прости меня, прости, я не знала...
Игорь подходит к ней ближе, Ирина поднимается со стула, обнимает его.
ИГОРЬ. Там было красиво: горы... Странно. Что Достоевский почти ничего не написал о Швейцарии. Какой-то доктор, девушка Мари...
ИРИНА. О чём ты?
ИГОРЬ. "Идиот". "Идиот" был первым романом, который я прочитал на французском. Мадмуазель Жаклин принесла мне его из библиотеки, по роману Достоевского я учил французский язык. Не знаю, почему она принесла мне его.
У меня была отдельная комната, отдельная учительница, отдельная служанка. Мне не запрещали разговаривать с другими детьми, но я их почти не видел. Чистенькие, ухоженные... О чем бы я стал с ними говорить? Когда отец пришёл ко мне после женевской тюрьмы, я тоже не знал, о чём с ним говорить. (Ирина плачет). Не плачь, Ира, всё везде одинаково, если не вглядываться в подробности.
Тем более не знал, о чём говорить с матерью в аэропорту Шереметьево. Незнакомая пожилая женщина с отёками под глазами, немытой головой, запахом спиртного изо рта. Это был запах вермута, мать глушила его в то время без остановки... Она вылечилась после смерти отца. Через месяц после похорон уже не пила... Там, в аэропорту, отец рухнул перед ней на колени. Потом был суд, пять лет материнского пьянства. Дядя Боря ходил на собрания в школу, пока мать валялась в беспамятстве пьяного сна. Когда отец вернулся, я уже готовился к поступлению в универ... Лучше всего сдал французский, мерси, мадмуазель Жаклин.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Кухня в квартире Ирины. Ирина и Игорь сидят за столом, пьют чай.
ИРИНА. Прости, что спрашиваю. А когда это у тебя случилось, с ногой?
ИГОРЬ. Ещё до первой отцовой отсидки. Тогда перелом сросся, а второй перелом, тазобедренного, - когда учился в универе. Мать лежала в больнице, Борис жил на даче. Пашка учился на юрфаке, и ещё двое оболтусов... Собирались в нашей квартире... Тогда были в моде "Битлс" и ЛСД. После второго перелома я на костылях. Там что-то не срослось. Там что-то никогда не срастётся.
ИРИНА (растерянно). Не может быть...
ИГОРЬ. Всё может быть, Ира, и это самое скверное... Почему ты никогда не говоришь о своём муже? (Кладёт себе в блюдце варенье).
ИРИНА. Это было давно.
ИГОРЬ. Пожалуйста, без трюизмов. "Это было давно и неправда", "это не имеет значения", "это пройденный этап". Всё правда, всё имеет значение, и этап никогда не пройден. Я слушаю тебя.
ИРИНА (стараясь говорить весело). Игорюня! Посмотри, какое солнце! Это наше первое утро вместе, зачем его портить? Муж был чисто номинальной единицей, к чему о ней говорить?! То есть о нём.
ИГОРЬ. Однако ты всё ещё носишь фамилию этой единицы, если я не ошибаюсь... Почему же не хочешь говорить о нём?
ИРИНА. Ну хорошо. Он писал картины и наркоманил, что тебя ещё интересует?
ИГОРЬ. Всё, что касается тебя.
ИРИНА. Он привёз выставку своих картин в нашу провинцию, так мы познакомились. Потом я приехала к нему в Москву. Потом вышла за него замуж. Потом он погиб.
ИГОРЬ. Когда вы встретились, он уже сидел на игле?
ИРИНА. Нет ещё. Давай я долью тебе из чайника... (Берёт чашку Игоря, наливает кипяток).
ИГОРЬ. А когда он начал колоться?
ИРИНА(раздраженно). Через два года. Примерно через два.
ИГОРЬ. Почему?
ИРИНА. Почему, почему... Потом я узнала, что он на учёте в психдиспансере. А сначала он хватался за пистолет, если мне не нравились его картины, и я не понимала, почему.
ИГОРЬ (деловито). Пистолет Макарова?
ИРИНА (устало). Да нет, какой там "Макаров"... Обычный детский пистолет, он переделал его под боевой. И махал им у меня перед носом: "Шедеврально, шедеврально!". Кричал и прыгал с пистолетом в руке по комнате. У каждого есть своя "Швейцария"... В смысле - свой скелет в шкафу. Когда он захлебнулся в ванне от наркоты, я узнала, что он пять лет был на учёте с диагнозом шизофрения. Вот так.
ИГОРЬ. Это он научил тебя рисовать?
ИРИНА. Да, можно сказать... Что ты ещё хочешь знать? Или допрос окончен (пытается говорить шутливо). Мне пора собираться, сегодня открытие двух выставок...
ИГОРЬ. Да, конечно. Спасибо за завтрак. Я только хочу спросить. Твои картины были замечены сразу, да?.. А он писал долго, выставлялся, но...
ИРИНА (раздражённо). Ну всё, хватит. Мне пора собираться, сегодня открываются две выставки... Да-да-да! Ту выставку, где мы познакомились. Он возил из города в город на свои деньги. А мои первые картины, что я выставила, сразу получили хорошую прессу. Ну и что? Я не крала у него сюжеты и подрамники... Что тебе ещё нужно?
ИГОРЬ. Ничего. Иди собирайся.
ИРИНА. Он был отвратителен, понятно? Когда мы пришли как-то раз из музея... (Игорь улыбается) ...да, с открытия выставки!.. - он меня изнасиловал только потому, что там, на выставке, один красивый мальчик целовал мне руки... Потому, что он был гнусен, и я не виновата! (почти кричит, со слезами в голосе, и быстро идёт к выходу).
ИГОРЬ (спокойно). Подожди, пока я надену кроссовки.
ИРИНА (оборачивается, удивлённо смотрит на Игоря). Я подожду.
Вечером того же дня, в квартире Ирины. Входят Борис и Ирина. Борис в костюме, в руках у него букет роз.
ИРИНА (смеётся). Это что у вас. Традиция такая? Костюм, розы. Игорь приходил так же.
БОРИС (смущённо). Ну что вы, совпадение... Для меня очень важен наш сегодняшний разговор. (Кладёт букет на стол).
Ирина и Борис садятся на диван.
ИРИНА. Что вы хотели мне сказать?
БОРИС. Игорь, конечно, проблемный мальчик. С ним будет нелегко. Было бы нелегко любой женщине. И всё же я предлагаю вам стать его женой. Прошу вашей руки. То есть, не для себя, конечно... но вы поняли... (Продолжает тихо, почти перейдя на шёпот): Игорь сказал мне, что... Что уже начинал с вами разговор об этом, и вы не ответили отказом. Вы немного знаете о нашей прошлой жизни, к тому же он инвалид...Конечно, это будет нелёгкий труд... Обещайте, что познакомитесь с Мариной!
ИРИНА (тоже тихо). Да, если я... решусь.
БОРИС (смотрит на часы). Извините, Ирочка! Совсем забыл, мне пора... (Идёт к выходу).
Ирина смотрит на Бориса удивлённо, идёт следом, открывает дверь. Навстречу им входит Игорь.
ИГОРЬ. Привет!
БОРИС. Да... Я тут зашёл на минутку...
ИГОРЬ (смотрит на розы, лежащие на столе). Я понял.
БОРИС. Ну, мне пора... (Уходит).
ИГОРЬ. Не обращай внимания.
ИРИНА. О чём ты?
ИГОРЬ. Примерно знаю, что он тебе говорил. (Садится, ставит рядом с диваном костыли).
ИРИНА (показывает на костыли). Для тебя многое изменилось, когда они появились?
ИГОРЬ. Узнаешь, когда на них походишь. Годиков шесть. А для тебя, что изменилось для тебя, когда удалось избавиться от мужа и стать свободной художницей-москвичкой? Или ты думаешь, что твои картины интересны кому-то сами по себе?
ИРИНА. Я вспомнила! Её звали Ира, ту медсестру в Институте, что всегда улыбалась глазами. Особенно тебе.
ИГОРЬ (зло). Ты не слышала, что я сказал?
ИРИНА. Наркотики каждый выбирает сам. Или не выбирает. А мою квартиру на Юге он продал вскоре после венчания.
ИГОРЬ (удивлённо). Вы венчались?
ИРИНА. А кто кому интересен сам по себе? Мои картины, как ты их торжественно назвал, моя мазня, как я назову попроще, - не хуже, чем у других. Попытка что-то сказать.
ИГОРЬ. Давай лучше о твоём муже. Вы венчались здесь, в Москве?
ИРИНА. Давай лучше о твоей жене, или кто там у тебя был. О твоих жертвах, в общем. Их ведь было немало?
ИГОРЬ. Ты стерва, Ирка. Ты выросла стервой. Да, её звали Ира, и она была красивей тебя. Борис и матери сказал, что я женюсь.
ИРИНА. На ком?
ИГОРЬ. Я был женат, ты угадала, и с меня хватит. Этого взаимомучительства и мученичества. Если у тебя было иначе - поделись.
ИРИНА. У меня было так же, делиться нечем. Ссоры, примирения, "уходи" - "останься"... Однажды не уговорила остаться, чем хвастать?
ИГОРЬ. Визит Бориса не воспринимай всерьез. Он почему-то запал на тебя. Детство, Институт...
ИРИНА. Мы тоже на это запали, тебе не кажется? Чаю хочешь?
ИГОРЬ. А где твои родители?
ИРИНА. Мать умерла, где отец - не знаю. Они были в разводе, он жил в другом городе. Что ты ещё хочешь узнать?
ИГОРЬ. Например, существуют ли дети, чьи родители не разводились, не сидели в тюрьме, не наркоманили, не убивали друг друга?.. Вот такой простой вопрос.
ИРИНА. Существуют. Но только - в настоящем времени. Те, чьи родители з д е с ь и с е й ч а с не в разводе, и не, и не, и не...Что было или будет, неизвестно. Давай пить чай.
ИГОРЬ. Ты так ничего и не скажешь о своём муже?..
ИРИНА. Хорошо, я скажу. Любившим не надо оставаться в живых после окончания любви. Жизнь будет мучением.
ИГОРЬ. И кто же кого любил?
ИРИНА. Догадайся.
ИГОРЬ. Я пришёл пригласить тебя к себе в гости. Придёшь?
ИРИНА. Ты ничего не сказал о своих женщинах.
ИГОРЬ. Это обязательное условие?
ИРИНА. На полу в ванной нашли шприц с остатками героина. Что же ты молчишь?
ИГОРЬ. Мне было пятнадцать. Она приходила два раза в неделю. Ей было трудно стягивать с себя узкие юбки.
ИРИНА. Мадмуазель Жаклин?.. Нет, не может быть!
ИГОРЬ. Я не убеждаю верить. Почему я должен верить в твой шприц?
ИРИНА (плачет). Нам так тяжело вместе, мы так ни о чём не можем говорить... Откуда ты узнал о Лариске?
ИГОРЬ. Она приходила ко мне потом пару раз. (Выдыхает): Фу-у-й...
ИРИНА. С ней ты, конечно, тоже...
ИГОРЬ (кричит). Вечный бабский вопрос! Нет! Так ты придешь ко мне?
ИРИНА. Хочешь приручить? Не получится, сам знаешь... Тогда зачем? Будем вспоминать ещё и с твоей мамой?
ИГОРЬ (берёт костыли, идёт к выходу). Если захочешь - позвонишь.
Квартира Игоря. Звонят в дверь. Марина, полная немолодая дама в элегантном синем халате, идёт открывать. На пороге - Ирина.
ИРИНА. Мне нужен Игорь.
МАРИНА (внимательно смотрит на неё). Вы Ирина? (Ирина кивает утвердительно). Игорь ушёл ненадолго, но Вы можете подождать его. Проходите, пожалуйста.
Ирина заходит в их большую, хорошо обставленную квартиру.
МАРИНА. Меня зовут Марина Евгеньевна. Садитесь, пожалуйста.
Ирина садится на стул возле стола, оглядывает комнату.
МАРИНА. Игорь скоро придёт. Борис Всеволодович говорил, что вы работаете вместе с Игорем. Хорошо, что Игорь нашёл себе дело по душе.
Ирина смотрит на Марину Евгеньевну, слегка улыбаясь.
МАРИНА. Игорь хороший мальчик. Не всё ведь определяется инвалидностью... Я, пожалуй, поставлю чай.
ИРИНА. Спасибо, не беспокойтесь...
МАРИНА. Вы не подумайте, ничего особенного, мы очень скромно живём. Но хотя бы чай... (выходит из комнаты).
Ирина рассматривает картины на стенах. Входит Марина с подносом в руках. На подносе чайник, чашки, конфеты в вазочке.
МАРИНА (о картинах). Это подлинники. Было больше, но многое пришлось продать. Остатки былой роскоши...
Входит Игорь. Он не удивлён и не обрадован, увидев Ирину.
МАРИНА. А вот и Игорь. Я принесу ещё чашку... (Выходит).
ИГОРЬ (безразличным тоном). Привет, Ира. Спасибо, что пришла. Какие новости?
ИРИНА (она пьёт чай с конфетами). Никаких, просто пришла.
ИГОРЬ. Хочешь взглянуть на мою комнату?
Ирина кивает и кладёт надкусанную ею конфету на блюдце. Входит Марина с чашкой.
ИГОРЬ. Мама, мы пойдём ко мне.
Марина растерянно вертит в руке чашку, потом ставит её на стол.
Игорь ведёт Ирину в свою комнату. Там - грубо сколоченный топчан, компьютер, полка с книгами на французском языке.
ИГОРЬ. Тебе здесь нравится?
ИРИНА (читает на корешках названия книг). И давно ты... тут живёшь?
ИГОРЬ. Я знал, что тебе понравится.
ИРИНА. Пойдём, неудобно... Марина Евгеньевна ждёт.
ИГОРЬ. Она... очень изменилась?
ИРИНА. Много лет прошло. Но, в общем... Пойдём туда!
Ирина и Игорь возвращаются в гостиную. Марина переоделась: на ней строгий чёрный костюм, дорогие туфли.
ИРИНА. Спасибо за чай, мне, пожалуй, пора...
МАРИНА (растерянно). Мы же ни о чём не поговорили... Борис сказал мне...
ИГОРЬ. Мама! Дядя Боря часто выдумывает.
МАРИНА (подходит к Ирине, обнимает её за плечи). Ира, я прошу Вас!..
ИГОРЬ. Мама, прекрати! (Хочет подойти к ним, спотыкается, падает).
Марина и Ирина помогают ему встать. Все трое садятся на диван, Игорь рядом с Мариной.
МАРИНА. Ирочка, Ира! Вы видите, как мы живём, никто никого не обманывает. Вы знаете, как мы жили раньше. И решать, конечно, будете вы.Что же вы молчите, Ира?
ИРИНА (сначала молчит, потом говорит). Мне очень симпатичны и вы, и Игорь, но это пока всё, что я могу сказать.
ИГОРЬ (долго смотрит на Ирину, потом говорит). Я провожу тебя.
У входной двери, уже надев плащ, Ирина вдруг оборачивается к Игорю.
ИГОРЬ. Не приходи сюда больше и не звони. Ты уже ответила.
ИРИНА (отшатывается, как от пощёчины). А если я не уйду?
ИГОРЬ. Одной жалости мало, Ира. И одного детства.
ИРИНА (подходит к нему почти вплотную). И жалости. И детства. И искусства. И памяти о прогулках за оградой Института - всего всегда мало, Игорь! И выбирать приходится из малого, и малое. Большое - это сам выбор. Но я сползаю в банальности. Пожалуйста, пойдём к тебе!
Затемнение на сцене. За сценой голос Игоря:
"У нас действительно надолго? Хочешь мучиться самой и мучить меня?.. У меня был один... о п ы т. Это уже на костылях. Она была дочерью известного тележурналиста, наши отцы дружили. И вдруг она возникла, после моей травмы. Для неё это тоже был о п ы т - она рассталась с мужем, я олицетворял собой определённую... романтику. Она переводила французских символистов, мы подали заявление в загс. Тебе интересно? Вскоре она поняла, что я калека, и в загс мы не пошли. Сейчас она замужем третий раз, живёт в Америке. О том, что был аборт, тогда был, с моим ребёнком, я узнал недавно и случайно.
Что ты ещё хочешь знать?".
Утро следующего дня в квартире Марины и Игоря.
На сцене - Марина, Игорь, Ирина. Ирина звонила по телефону, она кладёт телефонную трубку и говорит сидящим на диване Марине и Игорю:
ИРИНА. Лучше спуститься вниз заранее - такси может уехать, если нас долго не будет.
ИГОРЬ. Они позвонят.
Входит Борис.
БОРИС. Всем привет! (Смотрит на Ирину и Игоря). Ну что, всё решили? Куда поедете в свадебное путешествие? Италия, Франция?
ИГОРЬ. Швейцария...
МАРИНА (подходит к Борису). Ты всегда торопишься... Детям некогда, Ирочка уже уходит.
БОРИС. Ирочка, пока вы не ушли... Можно два слова наедине?
Марина пожимает плечами.
ИГОРЬ. Дядя Боря... (Оглядывается на Ирину). Борис Всеволодович!
БОРИС. Это срочно, по делу! Две минуты.
ИРИНА. Вообще-то я жду такси...
Игорь и Марина смотрят друг на друга и молча выходят из комнаты. Сначала Игорь, потом Марина.
БОРИС. Ира, я сразу о главном. Вы жить-то с Игорем будете? Я не спрашиваю о формальной стороне - -не имеет значения, пока нет детей. Но вы молчите...
ИРИНА. Борис... Игорь сам не решил ещё, по-моему. Пока мы больше вспоминали прошлое. Что дальше - не знаю.
БОРИС (пересаживается ближе к Ирине). Но вы любите его? Не спрашиваю как - -сильно, не очень, как друга, как мужчину. Хоть как-нибудь вы его любите? Он дорог Вам? Мы с Мариной должны знать, кому мы его оставляем.
ИРИНА (удивлённо). Как это - "оставляем"? Вы что, уезжать собираетесь? Но даже если так... Он что, ребёнок или вещь какая-то, что его надо "оставлять"?
БОРИС. Я думал, вы поймёте, Ира. Мы с Мариной немолоды. У меня своя семья, отношения жены и дочерей с Игорем не сложились. С кем он останется?
ИРИНА (пожимает плечами). Ему скоро сорок лет. Игорь говорил о той женщине... Он сказал: "Тяжёлая история". Что же было?
Борис молча смотрит на Ирину, потом говорит.
БОРИС. Её звали Анастасия. Когда Игорь получил травму, она вскоре позвонила, стала ездить. Всё это долго длилось, у них с Игорем, они даже подали заявление в загс. Но накануне свадьбы... Она сказала, что не выйдет за него. И наговорила много такого, что долго помнится, понимаете? После Аси он никому уже не верил. Вы первая, иначе почему бы я вас уговаривал... Кто знает, будет ли другая.
Постучав, входит Игорь.
ИГОРЬ. Ира, машина пришла, пойдём.
БОРИС. Мы тут с Ирочкой говорили о её вчерашней статье в "Культуре". Ирина интересно работает.
ИГОРЬ (недоумённо смотрит на Ирину и Бориса). В позавчерашней.
БОРИС. Что?
ИГОРЬ. В позавчерашней "Культуре". Ира, идём, такси ждёт.
БОРИС. Вы ведь в загс? А паспорта взяли?
ИГОРЬ. Я взял, за Ириным заедем.
ИРИНА (растерянно). Что?.. Какие паспорта?
ИГОРЬ. Расскажу по дороге, пошли!
Ирина идёт к двери, Игорь на костылях идёт за ней. Ирина оборачивается, смотрит на Игоря. Он тоже останавливается.
ИГОРЬ. Я предупреждал тебя, это будет всегда. Ты не выдержишь. У тебя ведь есть другие, выбери из них.
Ирина молчит.
ИГОРЬ. Другие есть... Но у каждого из них ты тоже в числе других, так?..
Ирина снова молчит.
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
Квартира Ирины.
Входит Игорь с пакетом в руке.
ИГОРЬ. Ира, ау! Я принёс тебе ананас!
Выходит Ирина, на ней домашний халат.
ИРИНА. Игорь...
ИГОРЬ (показывает на пакет). Вот, принёс тебе ананас. Ананас ты в первый раз ела тогда, в Институте, сама говорила Лариске...
ИРИНА. Опять Институт... Мы можем спокойно говорить о чём-нибудь другом? Кроме Института, Пашки, Лариски, Лиды. И двоих из них уже нет. Игорь, сколько можно бродить по кладбищу?
Игорь подходит к Ирине ближе, смотрит ей в лицо.
ИГОРЬ. Ира, ты не права, Ира, не надо разделять, Ира, мир не делится на живых и ушедших, на прошлое и настоящее, Ира, мир один, мы живём в нём вместе со всеми. Ты сказала недавно: "Хайдеггер пишет...", а он ничего не пишет, его нет, Ира, но для тебя он пишет сейчас. И мы идём не по кладбищу, и мы не совсем живы, и они не совсем мертвы. Ира! Мы все вместе...
ИРИНА (испуганно). Игорь! Что с тобой, что ты говоришь? (Всматривается в лицо Игоря). Ты что-то колол или пил, Игорь, что с тобой?!
Игорь, пошатываясь, идёт к дивану и падает на него. Ирина садится рядом на стул и плачет.
ИГОРЬ (открывает глаза, всматривается в окружающее). Где я?... (Смотрит на Ирину). Не бойся, это всего лишь кокаин. Перед тем, как идти к тебе. (Протягивает Ирине свой носовой платок, она отстраняет его руку).
ИРИНА. Не надо... И давно ты этим... с этим... Что ты молчишь?
ИГОРЬ (нехотя). Тебе... изложить всю историю? Это долго... Пробовал разное, в разное время. (Начинает говорить быстро, лихорадочно). В первый раз там, в Швейцарии. Отец часто уходил, меня оставлял в гостинице, но оттуда легко было сбежать. На улице какой-то волосатый тип в грязных джинсах предложил докурить папироску. Тоненькую, маленькую. Потом я узнал, что это была марихуана. После была и другая наркота. В интернате, когда отца посадили, у меня была первая ломка.Служанка видела, но врача не вызвала - я для них был merde.Жаклин догадалась, принесла таблеточку и какое-то пойло вроде дамского ликёра для облегчения страданий. Тогда-то мы и переспали первый раз. Её кружева трещали, когда она стаскивали их с себя через ноги. Что такое настоящее merde, я узнал, когда она извивалась подо мной.
ИРИНА (умоляюще). Перестань, Игорь! Я знаю, у тебя ещё много таких историй в запасе; у меня тоже есть кое-что. Но я не могу больше ни слушать, ни говорить. Есть три яйца, хочешь яичницу?
ИГОРЬ. Подожди. Теперь ты поняла, почему я "запал" на тебя? И там, в Институте, рядом с Лариской,- она всё трясла грудями поближе к моей груди, и рядом с медсестрой Ирой - она всё заглядывала мне в глаза, на что-то намекая и что-то обещая, и с Пашкой - он всё завидовал моему тайно-порочному опыту. Ира, тогда его у меня ещё не было. Не считая притонов отца, куда он затащил меня по пьяни пару раз. В одном из них публичная девка раздела меня догола, заставила залезть на стол и всё восхищалась: "Ce manific!”
-- перемежая пьяным смехом. А в другой раз меня напоили какой-то дрянью и я подпевал скабрезной песенке. Жаклин сказала мне потом, что это была за песенка. А ты, твой танец тогда - контраст меня поразил... Восхитил контраст, запомнился. Взгляд падшего ангела на ангела действуюшего, с небес не сверженного. Вот теперь всё, Ира, и можно идти есть.
ИРИНА (встаёт, подходит к Игорю). Где платок, что ты мне давал?
ИГОРЬ (протягивает ей платок и говорит лёгким светским тоном). Я наговорил тебе много неприятного, не обращай внимания.
ИРИНА. Ты знаешь, что мог сказать мне это. Не знаю, должен ли был, но - мог.
ИГОРЬ. Я всё жду, когда у нас с тобой будет первая ночь. Ты поняла, да? (Смотрит на Ирину). Я не о той близости.
ИРИНА (устало). Может быть, ты хочешь слишком многого. Того, чему невозможно быть.
ИГОРЬ (отворачивается от Ирины). Все говорят одно и то же, даже ты. Возможно, невозможно... Невозможное станет возможным, если его кто-то таковым признает. Что, давно не слышала трюизмов?
ИРИНА (подсаживается на диван к Игорю). Почему в искусстве (например, в искусстве) ты признаёшь существование рамок, границ, а в жизни нет? Что ты молчишь?
ИГОРЬ. Знаешь, мы все шляемся по жизни, пока живы, и стучим в двери, то к Богу, то к дьяволу, - кто услышит. И вопрос тут не об искусстве и не о жизни. Даже не о жизни. (Голос Игоря дрожит).
ИРИНА. А о чём? Тварь я дрожащая, или смею? Твой бунт оправдан, может быть, но это бунт.
ИГОРЬ. Бунт, бунт... Пошло - поехало: Достоевский, Камю... Да нет никакого бунта, Ира, неужели ты не понимаешь?!
Игорь поворачивается к Ирине лицом, она пробует коснуться его щеки, но он отстраняет её руку.
ИГОРЬ. Я просто хочу жить, нормально жить, по-человечески. Любить женщину, работать... Где тут бунт? Или это и есть бунт для меня, для такого, как я, - не костыли только имею в виду? Ну, что ты молчишь?
ИРИНА (снова поднимает свою руку к его лбу, но тут же опускает). Так вот почему мы встретились...
ИГОРЬ (зло). И заплачь. Всю ночь ты будешь оплакивать меня, мою погибшую невинность и пускаться в откровенности. А наутро снова скажешь: "Мне надо подумать". Сколько раз ты говорила это Борису? Два? Больше? (Отворачивается от Ирины).
ИРИНА. Не знаю, хватит ли у меня сил, Игорь, понимаешь?
ИГОРЬ. Сил - для чего? Спать со мной, яйца варить, по выставкам мотаться, о костыли мои спотыкаться, взглядом и всячески? Для чего у тебя может не хватить сил?
Звонок в дверь.
ИГОРЬ (смотрит на Ирину). Ты кого-то ждёшь?
ИРИНА. А ты? (Идёт к двери).
Входит Борис. Он неприятно удивлён тем, что видит Игоря.
БОРИС. А, Игорёк... Зашёл вот покалякать с Ирочкой. Иринушка, чаем напоите?
Ирина кивает, улыбается, делает шаг в сторону кухни.
ИГОРЬ. Дядь Борь, зачем пришёл?
Борис виновато смотрит на Игоря, потом на Ирину.
БОРИС (вдруг набравшись смелости, решительным тоном). А почему, собственно, Ирочка на кухню пойдёт?.. Ты бы, Игорёк, мог подсуетиться малость. А Ирочка отдохнёт, вон она какая у нас красавица...
Игорь встаёт, выходит.
ИРИНА. Лучше я, Борис Всеволодович... (Встаёт, хочет идти на кухню).
БОРИС (касается её руки). Погодите, Ирина, мне в самом деле надо с вами поговорить. Вроде всё уже говорено, чего резину тянуть... Скажите "да" или "нет", уж будьте добреньки! Вы, конечно, лапушка и прелестница, только сказать вам хочу, уж не обидьтесь на старика. Жизнь свою вы начерно проживаете, как бы "пока", а беловик на будущее оставляете: это пока, а после можно и всерьёз. А "после" может и не быть, драгоценная, всё в "пока" уйдёт... Так у вас и с Игорем.
ИРИНА. У меня коньяк есть, Борис Всеволодович... Будете?
БОРИС (смотрит на Ирину исподлобья). Нет, благодарствуйте. Я пойду, пожалуй. Игорю скажете: вспомнил, мол, о неотложном деле.
Борис идёт к двери, на пороге оборачивается к Ирине.
БОРИС. Эгоистка вы, Ирина Батьковна, стопроцентная! Ну да что... Хоть резко Игоря не отталкивайте. (Выходит).
Возвращается Игорь.
ИГОРЬ. Чайник закипел, чашки я достал... Поможешь принести? А где Борис?
ИРИНА (вздыхает). Сказал: неотложное дело... Слушай, какой чай, ужинать пора.
ИГОРЬ. Что он тебе говорил?
ИРИНА. Так... (Подходит к шкафу, достаёт бутылку коньяка, ставит на стол). Вот ещё печенье...
ИГОРЬ. Может, закажем еду по телефону? В холодильнике нет ничего. Кроме тех самых яиц...
ИРИНА. У тебя много денег, ты богатый человек?
ИГОРЬ. Не сказал бы. Но жениться на тебе хочу и делаю предложение. (Открывает бутылку, наливает коньяк в рюмки, поднимает свою рюмку). Твоё здороье.
ИРИНА. Как торжественно и серьёзно! Словно два старичка на серебряной свадьбе. А сколько это лет, серебряная свадьба?
ИГОРЬ. Не знаю. Давай просто за тебя. (Пьёт). Но ты не ответила.
ИРИНА. Игорь, я не знаю. Мне хочется сказать "да", но я... боюсь. Всяческого прошлого, всяческого настоящего. Ты маргинал: всё на краю и до края, на таком накале долго не выдержать.
ИГОРЬ. Всё это я знаю, Ира, скажи другое. Любишь ли ты меня? В прошлом, будущем, настоящем? Хоть где-нибудь.
ИРИНА. Мальчика в коридоре, загадочно-непостижимого, с бледной улыбкой иронии - да, люблю. И Лариску, и Женьку, и Лиду. Всех и всё там люблю. Но они там, а мы здесь. И ещё. Не знаю, насколько всерьёз ты запал на наркоту. Если всерьёз - сразу "нет". А вообще... Пока наше настоящее - это прошлое, всё на нём и о нём. Может не хватить надолго. (Задевает локтем рюмку, она падает). Ох...
ИГОРЬ. Ты очень подробно ответила. А где же резолюция?..
ИРИНА. Ты непременно хочешь жениться?
Игорь молча встаёт и выходит. Ирина бежит за ним следом, кричит: "Игорь!".
Ирина возвращается одна. Звонит телефон, она поднимает трубку. За сценой голос Бориса: "Ира, Игорь ещё у тебя или уже ушёл?".
ИРИНА. Только что ушёл. Борис, он обиделся и ушёл! Я хотела сказать, что выйду за него, но он ушёл.
ГОЛОС БОРИСА: Ты правда согласна?
ИРИНА. Да, да, да! Пожалуйста, разыщите Игоря!
КВАРТИРА МАРИНЫ И ИГОРЯ.
Марина, в элегантном костюме, с макияжем, накрывает на стол. Входят Борис и Игорь с букетами цветов.
БОРИС. Привет, поздравляю! Ребята, как долго я этого ждал. (Заикается). То есть...всегда хотел! Вот, Игорь, ты не взял вчера... (Протягивает Игорю маленькую коробочку).
ИГОРЬ (Марине). Это для Иры, она скоро придёт.
Входит Ирина.
ИРИНА. Всем привет!
ИГОРЬ (целует её, протягивает ей коробочку). Не знаю, понравится ли...
ИРИНА (открывает коробочку, достаёт кольцо). О-о! Спасибо. Игорь, всё нормально, мы поженимся?
ИГОРЬ. Всё нормально... на сейчас? (Смотрит на Ирину).
БОРИС. Игорь, будет тебе... Ира, Игорь! Мы поздравляем вас! (Протягивает Ирине букет). Ресторана не будет, все согласны? Отпразднуем в своём кругу...Семейном. А куда вы поедете после свадьбы?
ИГОРЬ. Ты уже спрашивал, дядь Борь... Не знаем пока.
МАРИНА (кивает на накрытый стол). Может быть, отметим?..
ИГОРЬ. (подходит к матери, целует её). Спасибо, мама, в другой раз. Сейчас мы поедем в загс (смотрит на Ирину).
ИРИНА (торопливо). Да, конечно.
Борис подходит к Марине, кладёт руку ей на плечо.
БОРИС (Марине). Я помогу убрать. (Игорю и Ирине). А в какой загс вы пойдёте?
ИРИНА И ИГОРЬ (вместе). Всё равно.
БОРИС. Значит, в ближайший. Надо вызвать такси. Жить, конечно, будете здесь, не в Ирининой же однокомнатной...А Ирину квартиру можно сдавать. В будущем, конечно... (Посматривает на стол, Игорь замечает его взгляды).
ИГОРЬ. Ладно уж, давайте отметим. До загса бы только доехать....
Марина и Борис переглядываются. Ирина смотрит на Игоря.
БОРИС (нерешительно подсаживается к столу). Я могу поехать с вами.
ИГОРЬ (тоже садится к столу, следом за ним садятся Марина и Ирина). Я не о том, дядь Борь... А вообще у меня созрел тост (поднимает бокал с вином). Искусство умирает, причина - отсутствие любви... То есть не то чтоб её совсем не было, изредка, мимолётно она посещает наши унылые жизни и скорбные души. Но она в них не задерживается...
ИРИНА (перебивает его). ...И давайте выпьем за сегодняшний день. Может, это тот момент, когда - мимолётно.
Все пьют.
ИРИНА (говорит, чтобы прервать неловкое молчание). Итак, любовь в нас не задерживается...
ИГОРЬ. Ты сама это видишь. И на бездарных выставках, куда бегаешь, как гончая. И в бездарных статейках, тяп-ляп сварганенных на скорую руку, потому что "газета должна выходить каждый день".
ИРИНА (говорит, еле сдерживаясь). Если тебе не нравится то, что я делаю, это твоё право. Мне достаточно того, что это нравится другим.
БОРИС. Игорь. Может быть, хватит?..
ИГОРЬ. Ирочка напомнила мне, что зарабатывает деньги...
МАРИНА. Игорь, прекрати, пожалуйста!
ИГОРЬ. Ладно, пойду вызывать такси. Когда туда нужно ехать, в этот чёртов загс?
Игорь встаёт из-за стола, идёт к телефону. Борис, Марина и Ирина смотрят друг на друга.
МАРИНА. Ирочка, не обращайте внимания.
Марина встаёт, начинает собирать посуду со стола, Борис помогает ей. Они выходят из комнаты, неся посуду.
Возвращается Игорь. Ирина придвигает к себе свой ещё не унесенный бокал, пьёт вино. Игорь садится рядом с ней.
ИГОРЬ. Прости, Ира. Я дурак и скотина.
ИРИНА (отодвигает от себя бокал). И часто...
ИГОРЬ. Что? (Гладит её по голове).
ИРИНА. И часто такие сеансы будут повторяться? Психопатологические... Здесь душно.
ИГОРЬ. Серой пахнет?.. Такси сейчас придёт, надо спускаться. Странно начинается наша жизнь.
ИРИНА (пробует улыбнуться). Всякая жизнь начинается странно. С чего бы ей вообще начинаться...
ИГОРЬ (смотрит на неё и отодвигает подальше её бокал с недопитым вином). А в самом деле...
Свет на сцене гаснет.
КАРТИНА ПЯТАЯ
Квартира Ирины. Ирина и Игорь лежат на диване.
ИРИНА. Твоя Аська была дура. Один раз, но зато какой... (Пробует поцеловать Игоря, он отворачивается).
ИГОРЬ. А давай поговорим о твоём муже. Сколько раз он трахал тебя после наркоты?
ИРИНА. А как тебе была мадмуазель Жаклин после ломки?
ИГОРЬ (кричит). Шлюха! (Бьёт Ирину по лицу, потом встаёт, собирается уходить, одевается. Но вдруг встаёт перед Ириной на колени в не полностью надетых брюках). Прости!
Ирина плачет, потом подходит к зеркалу, смотрит на ссадину на лице.
ИРИНА. Ты скотина! Как же я в загс пойду на регистрацию?..
ИГОРЬ. Я сделаю кофе. Халатик тебе идёт... В загс можно надеть тёмные очки.
ИРИНА. И бронежилет поверх фаты.
ИГОРЬ. Ну, виноват. Виноват. А ты уже дала объявление о сдаче твоей квартиры?
ИРИНА. О чём ты, Игорь?
ИГОРЬ. А может, ты передумала? Пустая квартира - это очень удобно.
ИРИНА. О Господи, на что ты намекаешь? Это немыслимо! Что я должна сделать, чтобы ты мне поверил? Продать квартиру? А потом ты поссоришься с матерью, и нам придётся снимать угол...
ИГОРЬ. Если вообще придётся... А ты хочешь от меня ребёнка?
ИРИНА (растерянно). Не... не знаю. Сначала надо...
ИГОРЬ. Пожить для себя? Мне всегда нравилась эта идиотская формулировочка: пожить для себя. Как будто мы живём для кого-то другого, ради кого-то...
ИРИНА. Знаешь, у меня ведь работа, и...
ИГОРЬ. И я, на которого сил требуется не меньше, чем на грудного младенца. Мать вряд ли поможет нам. Она считает себя такой страдалицей, что ни на что другое у неё сил не остаётся. Как только страдать.
ИРИНА. А от чего умер твой отец?
ИГОРЬ. Он спился и повесился. Я уже говорил тебе. Его нашли в туалете, он повесился на своих подтяжках...
ИРИНА. Почему у нас так много смертей в прошлом?
ИГОРЬ. Их у всех много, Ира, просто не все о них знают и помнят. Мы помним, и от этого нам не легче. Ира, у тебя есть час свободного времени?
ИРИНА (удивлённо). А что?
ИГОРЬ. Хочу пригласить тебя съездить кое-куда. Это недолго, я уже вызвал такси.
ИРИНА. Куда? (Игорь молча смотрит на неё). Ну, хорошо.
На сцене затемнение, за сценой звук подъезжающей машины.
Сцена освещается. Идёт снег, Ирина и Игорь подходят к ограде, за ней - высокое здание.
ИРИНА. Институт педиатрии... Я так и думала, что ты привезёшь меня сюда...
ИГОРЬ. Помнишь, как мы увидели друг друга?
ИРИНА. Ты был завсегдатаем нашей палаты, всё ходил к Лариске... А она щебетала: "Игорь, Игорь!"...
ИГОРЬ. А почему ты смотрела на меня, когда танцевала в коридоре?
ИРИНА. Потому что ты смотрел на меня. Лариска часто болтала о тебе, и о Швейцарии я тоже услышала от неё.
Ты был загадочен и неприступен.
ИГОРЬ. И ты думала обо мне тогда? Длинными московскими сумерками, когда где-то крутили пластинку Love Story?
ИРИНА. Да, Игорь. Ты был загадкой и принцем. Для Лариски, медсестры Иры... Для меня. Пойдём, пора возвращаться, мы опоздаем.
ИГОРЬ (обнимает её). Ира, мы никуда не пойдём. Ты умница, ты стойко держалась. Но я слышу, как ты не спишь, лёжа рядом со мной. Нам не выдержать долго, Ира, надо расстаться. Может быть, потом мы будем встречаться... Но не любовниками.
Дежурная из будки на проходной: Уходите отсюда, сегодня посещений нет!
Занавес.
2002 год.