Известное агентство «Впиарим рилейшионз» замерло в ожидании новостей. По итогам очередного неудачного финансового года руководство было смещено. Собственно, убытков как таковых и не было. Но не было и прибылей, что для рекламного бизнеса является катастрофой. Вы можете взять кредиты под реорганизацию, обнадежив собрание акционеров посулами долгосрочных золотых гор и тем самым обосновав отрицательный финансовый баланс. Стагнация же в нашем динамичном бизнесе подобна смерти. Так что мы ждали прихода нового босса, а с ним перемен. Мы держали нос удочкой, стараясь выловить из любого разговора в конторе хоть какую-нибудь связанную с возможным будущим информацию. Такая настороженная поза неудобна, так что у Барни, соседа по моему офису, очертания носа порой напоминали вопросительный знак.
Он вступил в офис с неожиданно торжественным видом. Пытаясь быть чинным и невозмутимым, как парни на посту в Пентагоне, Барни все-таки не мог сдержать внутри себя шторм переполнявших эмоций. Нос, трепещущий как победный стяг на ветру, выдавал его со всеми потрохами. Интуитивное предчувствие мне подсказывало – если бы эмоции человека издавали запах, то наша комнатушка мгновенно утонула бы в аромате свежевыпеченных новостей. Решив не торопиться, я предоставил инициативу Джейн, справедливо считая, что от нее ничего не ускользнет. Действительно, в нашем бизнесе нечувствительным простакам делать нечего, в нем выживают только прожженные дельцы. Ждать пришлось недолго. К усевшемуся за свой стол Барни, тихонько постукивающему от возбуждения пальцами по пластику офисной мебели, через пять минут по-кошачьи подобралась Джейн и, дружелюбно улыбаясь всеми частями тела, какие только позволяют обнажить правила внутреннего распорядка нашей конторы, проворковала:
-Иду за кофе. Барни, ты будешь?
Тащиться за кофе предстояло в другой конец коридора, так что ответом на вопрос стало согласие. В ходе совместного распития кофе сосед, как вулкан, изливал неудержимым потоком лавы информацию о новом руководстве. Мне удалось вовремя вставить пару наводящих вопросов, чтобы увести рассказ от мелочей к освещению практических вопросов. Дело того стоило.
Новым боссом нашего агентства будет Том Грэнхем. До нас он возглавлял, причем очень успешно, нашего конкурента «Втирать энтерпрайзес». Стиль его руководства серьезно отличается от прежде принятого у нас. Манера ведения бизнеса Грэнхема сродни раскованному поведению шоу-звезд, он тяготеет к неординарным решениям, которые порой подходят вплотную «к черте». Вы понимаете, что я этим хочу сказать. Ничего общего с осторожным, пользующимся только проверенными рецептами, нашим предыдущим правлением. Еще он был гомосексуалист. Услышав об этом, Джейн лукаво оглядела нас с Барни. Но усмехалась она зря. Во «Втирать энтерпрайзес» работает мой сокурсник по колледжу. То, что мы работники враждующих фирм, никогда не помешает нам время от времени встретиться в каком-нибудь пабе и за непринужденным товарищеским разговором коротать виски со льдом. По его информации, на работе Грэнхем не обнаруживает намерений пофлиртовать с какой-нибудь приглянувшейся ему мордашкой и ущипнуть аппетитную попку. Даже секретарша у него – секретарша, а не секретарь. Хех! Гораздо важнее новости о творческом подходе к своему сексуальному потенциалу нового начальства является то, что при его руководстве можно сделать быструю карьеру именно благодаря деловым способностям, а не сроку совместной службы или игры в гольф в загородном клубе. Хотя в бизнесе не отличишь, где кончается деловой подход, а где начинается личные привязанности.
К десяти утра сотрудники, работающие с заказчиками, были собраны в конференц-зале. Грэнхем, новый генеральный продюсер агентства, появился через пять минут. Его лицо, абсолютно бесстрастное, принадлежит к типажу Микки Джаггера выделяющимися буграми скул и челюсти. Дорогой костюм консервативного покроя и расцветки от Ferri маскировал своего хозяина, ничем не выделяясь среди своих менее значительных собратьев. Но Грэнхему не удалось бы затеряться в толпе при всем желании, за него уже сама манера держаться, казалось, кричала: «Внимание! Это я! Посмотрите и расступитесь!». Он шел через проход между креслами уверенным шагом, расталкивая встречающееся пространство носками туфель. Босс, подтянутый и высокий, под метр восемьдесят шатен, поднялся на трибуну и возвысился над микрофоном:
-Представляться не вижу смысла. Не сомневаюсь, что всем известно, кто новый генеральный продюсер. Я согласился занять это место, получив от ваших владельцев карт-бланш на любые изменения. Последние годы агентство действовало ни шатко ни валко. Это еще мягко сказано. Поэтому изменения будут. Притом кардинальные.
То тут, то там поначалу перешептывавшийся конференц-зал притих. Размеренный голос Грэнхема будил самые худшие опасения. Это только в небольших фирмах работники вкалывают не покладая рук. В крупных фирмах, наподобие нашей, царит удобная для всех рутина, которая приспосабливалась годами для наиболее комфортного времяпровождения рабочих часов. Разговоры о бейсболе и погоде, сплетни о сослуживцах, дамские радости обсуждения нового наряда секретарши начальника отдела и разговоров о новинках косметики и диетах, компьютерные игры или свободный траффик в интернете – всему этому любые реформы просто опасны. Они несут с собой суету деятельности. И пусть изменения необходимы, но их докучливая суета отнимает время у таких привычных и милых сердцу вещей, скрашивающих необходимость пребывания на работе. Самое печальное, что всегда найдутся взбалмошные личности, которые, повинуясь мимолетному порыву даже без особых на то прямых выгод для себя, становятся сторонниками перемен. Опасны они именно этим свойством своего характера. Неспокойные и порывистые, они только увеличивают количество суеты. Так необходимые на первоначальном этапе нововведений, чтобы сдвинуть с места процесс реформ, затем они, уже хаосом своего существования становятся этому процессу как кость поперек горла и вошедший в силу процесс избавляется от наиболее активных сторонников. Но крови остальным они успевают попортить немало.
-В экономике застой. Наши клиенты пересматривают рекламную политику. Они считают, что платят слишком много и готовы поменять даже своего многолетнего проверенного партнера, если кто-то другой предложит такой же пакет рекламных услуг за меньшие деньги. Этим кем-то другим должны стать мы.
Мы, не считая Барни. Черт дернул его опоздать на собрание. Мы с Джейн, сидевшие в одном из средних рядов, пришли заранее и заняли для него место. Ладно бы он встал недалеко от входной двери, или пристроился на одном из сидений в последних рядах. Я всегда считал, что он был всегда неравнодушен к Джейн, хотя не знал этого сам, инстинктивно он старался оказаться поближе к ней. И когда Барни бочком продвигался в нашу сторону к середине ряда, то прося сидящих убрать с дороги вытянутые ноги, то извиняясь за беспокойство, он и привлек внимание Грэнхема. В тишине это было нетрудно.
-Мистер.. Я к вам обращаюсь!
-Барни Эрикссон.
-Извините, что мы начали совещание без вас. Ваше время, по всей видимости, дороже нашего. Агентство в трудной ситуации не может позволить себе такого дорогостоящего работника. Поторопитесь в бухгалтерию за расчетом, вы уволены.
Барни вышел в ошарашенной тишине осунувшись, как будто неся все тяжести мира. Как только дверь за ним закрылась, Грэнхем продолжил:
-Сейчас я уволил работника, который приносил агентству заказы на рекламные кампании, в том числе и заказы благодаря его личным связям. С его уходом часть этих заказов будет для нас потеряна. Не сомневаюсь в этом. Но не сожалею. Агентство ждут большие изменения. В свое время оно с большим скрипом перенацелило рекламу на женскую аудиторию, которые сейчас стали основными розничными покупателями. Но этого на сегодня уже недостаточно. Вы должны отказаться от старых привычек многолетнего пестования клиентов. Поиск заказчиков должен стать агрессивней.
-К традиционным способам подачи мы добавим и мелочи, которых раньше не замечали. Например, интернет-рекламу. Мир изменяется, и мы не можем позволить себе консервативность каменных валунов, сдвигающихся со своего места только в время обвала. Будет заменен софт, на котором креативщики создают рекламную продукцию. В нем будет учтена необходимость локализации нашей продукции с учетом национальных особенностей разных рынков . Не забывайте, у нас филиалы во многих странах – и эта подгонка сейчас отнимает слишком много времени и денег.
-Я ознакомлюсь с личным делом каждого из вас и лично переговорю. Сразу предупреждаю, планируется сократить каждого десятого из вас. Меня никогда не прельщала перспектива увольнять своих работников. Но у агентства нет выхода. Останутся наиболее компетентные и инициативные. Чтобы состояние неопределенности не влияло на моральный климат в агентстве, я начинаю собеседования с завтрашнего дня.
-Агентству нужны новые, нестандартные ходы. Сейчас обстановка меняется за год быстрее, чем полвека назад за десятилетие. Мы должны в своей работе постоянно учитывать это. И это прекрасный шанс для любого из вас проявить себя.
-Спасибо за внимание.
После этого Грэнхем вышел из конференц-зала. Его шаги многим в притихшем конференц-зале представилась шагами судьбы. Затем все пришло в неуверенное движение, к выходу потянулись и все остальные.
Вернувшись с Джейн в офис мы застали там Барни, почти собравшего в картонный ящик свои вещи. Я всегда испытываю некоторое чувство неловкости в таких ситуациях. Но не потому, что мне жаль неудачника. Неловкость возникает именно оттого, что я должен его пожалеть. И это знание вступает в противоречие с тем, что я не нахожу в себе хоть сколько жалости. В скоропалительном на решения современном мире нет времени на глубокие чувства, я только отмечаю себе вдогонку – здесь нужно погрустить, а там должен возненавидеть. Удалось вытянуть из себя только:
-Сочувствую, дружище.
Джейн оказалась более многословной:
-Барни, сочувствую от всей души. Мне очень жаль, что с тобой так обошлись.
Он, до того момента державший в руках какую-то из фотографий со своего стола, кажется, фотографию своего семейства, перестал ее рассматривать и положил в ящик. Затем начал складывать туда всякую канцелярскую дребедень. Вдруг стремительно встрепенулся и, расправив плечи, выругался:
-Сволочь! Как вспомню его самодовольную рожу, так начинаю трястись. Но ничего, не пропаду. Педик!
Перед дверью Барни приостановился:
-Спасибо, ребята. Свидимся.
И после этого вышел из офиса и из нашей жизни.
Чтобы восстановить душевное равновесие, я решил хоть что-то сказать Джейн:
-Не повезло Барни. Попасть на ровном месте под раздачу.
-Зато Грэнхем добился чего хотел. Впечатление ему удалось произвести.
-Да, шок. Можно сказать и так. Но в чем плюс – стресс делает людей более сговорчивыми.
-Да, это льет воду на его мельницу.
Джейн, сказав это, хмыкнула и сочувственно глянула в мою сторону.
Я задумался над событиями бурно начавшегося дня. То что контора наша только сохраняет видимость благополучия, ни для кого не было секретом. На ежегодном Эффи наша контора не то, что не попала в первую двадцатку креативщиков рекламы, о ней никто не заикнулся при обсуждении лучших представителей индустрии. Для тех кто не знает, поясню. Эффи – награда наподобие Теффи или Оскара, только для нас. А чем мы хуже киношников или шоуменов? В нашей работе искусства требуется гораздо больше. Рекламный ролик во время телесериала или трансляции матча длится несравнимо меньшее время, чем основное фоновое действие. Поэтому от нас требуется гораздо больше изобретательности и таланта, чтобы произвести впечатление, чем от Спилберга. Это только простакам кажется, что многократное мелькание рекламного сюжета способно произвести эффект за счет навязчивой постоянности. Конечно, я упрощаю, но по многим показателям мы ближе к настоящему искусству, чем полуобнаженные киски или недовзрослевшие бойскауты, поющие несложно запоминающиеся тексты. Но что нас по-настоящему роднит с шоу-бизнесом и киноиндустрией, так это проблемы. Проблемы те же самые. Наша основная аудитория – тинейджеры и молодые люди до 25 лет. Им по молодости лет все в новинку, поэтому под яркой обложкой им можно впиарить все, что угодно. Не верите? Посмотрите статистику – на рекламу трудней покупаются люди старше 35 лет. Не сказал бы, что у них сформировался критический образ мыслей. Вот вам совет рекламщика – подойдите к сотне произвольно выбранных улице людей с вопросом – чем по вкусу отличается кока-кола от пепси? То-то же! Просто после 35 лет люди теряют не только внушаемость, но и способность воспринимать новое. Они уже навсегда остаются с тем образом мыслей, которые сформировали мы. Именно мы, а не родители и школьные учителя. Даже несмотря на то, что мы частенько позволяем сбыть ничем не выдающийся товар, а иногда вообще полное фуфло, меня в иные минуты переполняет гордость за свою профессию. Реклама это стиль жизни!
Так вот, о чем это я? Да, о проблемах. Проблемы в нашем деле те же, что и во всей масс-культуре. Самая первая – это отсутствие новых революционных идей. Мисс Мира две тыщи какого-то года отличишь от Мисс тыща девятьсот такого-то только сменой декораций. Нынешние рэп и хип-хоп от первоначальных, двадцати- или тридцатилетней давности, ушли в сторону коммерческой проработанности, и вследствие этого, большой слащавости. Сюжеты кинофильмов и режиссерские приемы похожи один на другой. Революция великого Элвиса и находка образа Клинта Иствуда происходят не каждое десятилетие. В промежутках между редкими кардинальными подвижками мы вытряхиваем пыль с завалявшихся типажей и старательно гримируем с помощью стилистов морщины, оставленные великим насмешником Временем. Проблема в том, что эта косметическая реанимация «мадонн» и патлатых девчачьих кумиров пробуксовывает, часто не давая никакого коммерческого эффекта. Помните попытки воскрешения «Звездных войн» или экранизацию «Властелина колец»? Всех их зараз «переплюнул» Гарри Поттер, который пришел в свое время, не успев набить оскомину у публики. То же самое и наше агентство. Оно погрязло в привычных приемах. Так что никакой там первой двадцатки Эффи! Она нам не светила в самых радужных снах. Ничего в нашей основательной рекламной империи за последние годы не изменилось, чтобы мы вдруг могли угнаться за лидерами – за БиБиДио с их гибкой сверхэффективной структурой или хотя бы за ТиДаблЮ, которая с ровненькой политики «наседки» вовремя перестроились на проведение разовых значительных программ. Одна только реклама водки «Абсолют» этой ТиДаблЮ засела в подсознании наверно большинства населения земного шара. Грэнхем со своим новым подходом пришел в наше агентство вовремя. Империи надо время от времени перетряхивать от скопившейся пыли, без этого они начинают чихать и трястись сами. И трясутся посильней Везувия.
Но приход Грэнхема, позволявший решить проблемы моей конторы, создавал трудности уже для меня. Попал я в рекламное дело со стороны. После того, как я получил образование в ---- по социологии, я отправился на стажировку в университет Нью-Джерси. Там я заинтересовался тенденциями современной культуры и прослушал дополнительно ---- пару курсов по этому предмету. По окончании удалось получить университетский грант на тему «Социологические аспекты … в современной культуре». Тема, первоначально казавшаяся перспективной золотой жилой, оказалась дутым пузырем. Опрашивая на улицах жителей Нью-Йорка, я определил только то, что и так известно каждому продюсеру. Негры слушают рэп и остальные свои «примочки», законсервированные белые подростки – хард, смешанная публика – все, под что можно танцевать и не думать. Неуверенные парни предпочитают – красоток под тексты «Я вся твоя и сколько хочешь» с размахиванием перед зрителями качественной работой хирургов-косметологов. Женщины – смазливых самцов, медоточиво врущих «Все для тебя и нельзя ж быть красивой такой». Но что требовать от простой домохозяйки изысканности? Вспомнил вдруг я в детстве услышанную от дедушки тираду «Кухарка выше своего котелка не варит», и перенес свое исследование на вкусы более рафинированной части населения. Попасть в эту среду удалось довольно просто через знакомых студенток-старшекурсниц. Побывав пару раз на провонявших сигаретным дымом и запахом травки богемных тусовках, я обнаружил там стремление к психоделике, разогретое изрядной долей алкоголя или наркотиками в туманных типах, называвших себя литераторами, художниками, фотографами и бог помнит еще кем. Основная масса их разыгрывала друг перед другом вид непризнанных гениев. Делилась их гениальность по ранжирам: непризнанный гений первой руки, гений второй руки и так далее вплоть до подающего надежды. Неубедительные плоды собственного творчества они объясняли своей изысканной концептуальностью или постмодернизмом, неуспех – либо превратностями злосчастной судьбы, либо отсутствием вкуса у широкой публики. Конечно, наш народ не Юлий Цезарь, занимавшийся одновременно тремя делами. В одно и то же время читать и думать у простого человека получается с трудом. Но спихивать все неудачи на только на него - несправедливо. Тот, кто пишет именно для будущих поколений - осознает сам недостижимость признания при жизни. И потому не жалуется на современников. Среди непризнанных гениев была все же пара авторов, обладавших хоть какой-то долей таланта. Но творили они при погружениях в такое одурманенное вдохновение, что хоть как-то расплывчато объяснить плоды своих трудов могли только при очередном вхождении в сумеречное состояние духа. Когда же творили при ясном уме - в стиле читалось такое неприкрытое брюзжание из-за отсутствия пьянящих радостей, что радости от их произведений, даже по-настоящему удававшихся в недолгие часы протрезвления, не было никому. Окончательно же добили меня прослушанные романтические грезы одной многообещающей в их тусовочном круге юной особы о сладостном слиянии душ посредством их материального эквивалента тел. Грезы эти постоянно перемежались унылыми жалобами на невозможность встретить принца, достаточно богатого плейбоя-«тряпки» чтобы терпеть все ее выкрутасы. Полностью не разувериться в современном культурном облике мне дало только случайное открытие, что иногда вид богемного художника был прикрытием для действительно одаренных карточных шулеров или отдушиной существования для патологических лентяев. Но как бы то ни было, в современной культуре я разочаровался.
Когда пришла пора предоставить отчет о проделанной работе по гранту, я быстренько подбил все цифры, оформив их в десятистраничной нудночитаемой статейке. Отчитавшись, я расстался с современной культурой заодно с социологией без всякого сожаления, так как необходимости продлять грант у меня уже не было. Тому помогла одна совершенно случайная встреча. Через два месяца после начала работы над своими социологическими исследованиями я вышел на менеджера какой-то рекламной фирмы. Мы обсудили с ним возможности применения возможных результатов моей социологической работы в серьезном бизнесе. Точнее, я обрисовал проблемы, вставшие передо мной. Он усмехнулся и предложил мне телефон полугодичных курсов по рекламному менеджменту:
-Голова у тебя есть. Перспектив для этого твоего исследования, наоборот, никаких. Сам увидишь, что результат заранее известен. Поэтому после неудачи ты наберешься цинизма вкупе с представлением, что именно и какие группы населения интересует. Это как раз то, что ценится у рекламщиков.
Позвонил я на курсы сразу. Цена за обучение меня устроила. К тому же по словам порекомендовавшего их собеседника, курсы были действительно достаточно серьезными. На их выпускников сохранялся не сумасшедший, но все-таки спрос. Если у меня не было суперпретензий к будущей должности, а их как раз и не было, то рабочее место мне было практически гарантировано. Месяца два я колебался. Когда последние надежды на успешное развитие темы исследований стали хиреть, я подал заявление на курсы, взял кредит в банке на недостающую до оплаты сумму и приступил к обучению. Так что к сроку окончания гранта я, уже с полученным дипломом рекламщика, уже нашел не блестящее, но крепкое место во «Впиарим рилейшионз». Конечно, это не блестящее место, но все же лучше, чем кукиш на постном масле. Поправлюсь, было лучше до прихода Грэнхема. При старой, сложившейся внутрикорпоративной системе мне предстояло медленно наращивать «мясцо» деловых связей с клиентами: то порой совершенно случайно, то порой в наследство от уходящего на другую работу или пенсию сотрудника. Соответственно, так же медленно, но неоспоримо росла бы зарплата с премиальными. Со временем, так же неоспоримо и медленно шел бы карьерный рост. Нынешняя перемена климата в компании и обещание Грэнхема сократить часть «нашего брата» ставили все это под угрозу. За год работы мне не представилась возможность не только совершить какой-нибудь деловой провал, но и заработать «крыжик» в графе достижений. Так что одним из вероятных кандидатур на первоочередное сокращение стояла моя. Джейн это прекрасно понимала, когда сочувственно смотрела на меня.
(лакуна)
Для отвода глаз от солидного имени нашего агентства был организован «Публичный институт по исследованию физиологии и психологии сексуальных отношений», куда на работу были приглашены два высоколобых «сухаря» - ученых с мировым уровнем. На первом же заседании ученого совета, так странно у них называется совещание шишек, были приняты три темы исследований . На скромном последнем порядковом месте в протоколе собрания после «Влияние раннего начала интенсивной половой жизни на физиологию и психологию девушек-подростков» и «Определение наиболее оптимальной для сексапильности высоты каблуков в зависимости от метрических особенностей и пропорций тела женщины» маскировалась и наша главная цель – «Особенности протекания полового акта в экстремальных условиях». Я уже прозондировал почву в НАСА. Наша космическая служба в свете планируемой через десять лет отправки космонавтов на Марс уже сама заинтересовалась этой проблемой, но никак не решалась ввести ее в план ближайших мероприятий, предвидя скандальные заголовки газет в духе «Сексуальные забавы в космосе за счет налогоплательщиков». Поэтому с ними было довольно быстро подписано соглашение, в котором они взамен некоторой круглой суммы на официальный счет НАСА и на пару неофициальных счетов их боссов обязались не чинить никаких препятствий проекту и даже обеспечить нас кое-какой технологической и научной поддержкой в ходе полета. С русскими, которые и должны были доставить нашу будущую Космическую женщину и ее партнера на космическую орбитальную станцию, удалось договориться проще всего. Все подписанные соглашения содержали необходимые юридические моменты, способные воспрепятствовать любой попытке нас обскакать. Эти же пункты договоров предусматривали хорошие отступные, если бы космические службы сорвали доставку на орбиту. Регистрация на подставные фирмы товарных знаков «Космическая женщина» и прочих сопутствующих «Космическая… подружка (красотка и всякое такое)» было беспрепятственно проведено не только в Штатах. Наши филиалы незамедлительно проделали то же самое в Европе, Японии и Китае – самых перспективных деловых регионах. К моему искреннему удивлению, нашему агентству пришлось вложить не так уж много денег во все сопутствующие затраты. Самым высокооплачиваемым работником в институте сексологов оказался администратор, довольно пробивной парень. Под мировую известность ученых, занятых к тому же очень интересной для любой женщины «клубничкой», им были найдены серьезные спонсоры. Кстати, именно он предложил для поиска нашей красотки начать еще одну научную тему, которая исследовала бы аспекты достаточно поздней потери девственности. Эта тема позволила не отрывать раньше времени для широкой публики наши настоящие намерения.
Проблемы пришли с той стороны, откуда их ждали меньше всего. «Достаточно поздней потери девственности». Казалось, что могло быть проще, чем найти девственницу, ведь ей бывает любая девушка до определенного момента. Не тут-то было! Мужчинам свойственно идеализировать женщин, даже такому прожженному дельцу от рекламы как я. Даже такому сомнительному мужчине как наш главный продюсер агентства. Но все мы рано или поздно расстаемся со своими заблуждениями. Притом, как оказалось, у девушек побольше ума расстаться со своими заблуждениями как можно раньше. Вокруг где-то ходят миллионы юных девственниц, но юрист сразу обрезал пригодное их число своей поправкой «не моложе 18 лет». А теперь представьте ситуацию – деньги уже вложены и потрачены, дело движется как разогнавшийся болид Формулы-1 на длинной прямой.. А загвоздка мизерная – найти фото- и телегеничную высокую симпатичную девушку европейского типа внешности не моложе 18 лет. Не моложе 18…
(сорри читателям. Выставлено для того, чтобы узнать оценки моих подписчиков)