Грязные улицы, моросящий дождь. Переполненные помойки загромождают и без того узкий проход. Выходя из-за угла, видишь неприятную картину: та же грязь, вонь и беспросветная серость загаженного неба. Однако тут есть люди. Точнее, кучка людей в коже и рванной джинсе. Они курят, пьют, ругаются, дерутся. Среди этого грязного сброда, воняющего улицей, выпивкой, куревом и еще бог знает чем, ходит маленькая девочка лет двенадцати. Хрупкая, еще не сформировавшаяся фигурка, рваные джинсы на разбитых коленках, грязная майка на хрупких плечиках, тоненькая шейка, детские черты лица, большие, широко распахнутые, карие глаза с длинными и густыми ресницами. Ее маленькая головка обрамлена короткими крупными каштановыми кудрями, которые торчат во все стороны. Девчушка подходит то к одним, то к другим рокерам. Видя незнакомых, она улыбается, протягивает маленькую ручку:
- Привет, я – Женька.
Женьку знают многие. Она хорошо известна среди рокеров. Она проводит среди них вот уже почти пятый месяц.
На мусорном баке сидит одна девушка. Она пьет и курит. Тусклые волосы сползают по плечам. Равнодушным взглядом она окидывает толпу, видит девчонку и кивает ей. Девочка подходит, улыбается и протягивает незнакомой рокерше руку:
- Привет, я – Женька.
- Привет, - хрипло отвечает незнакомка, - я – Марина.
- Ты новенькая?
- Ну, вроде того… А что ты здесь делаешь?
- Ничего. - Женька села рядом. – Провожу тут свое свободное время.
С какой наивной детской гордостью это было сказано!
Марина потушила сигарету, подняла глаза. Женька, по-детски болтая ногами, рассказывала про свою жизнь. Марина слушала, и сама не могла понять, почему ей так нравится Женька. Хотя Женька не может не нравиться! Марина слушала про школу, Женькиных друзей, музыку, которую та слушает, про ее родителей. Марина вспомнила свой дом. Когда-то Маринка была тоже миленькой девчушкой. Маленькая, с золотистыми локонами и не сходящей с лица, улыбкой. Она – прелесть. Ее все любят. Но она подросла, захотела самостоятельности и ушла из дома…
Горько усмехнувшись, Марина повернула голову. К Женьке подошел какой-то рокер. Маринка вздрогнула, подошла к ним:
- Эй ты, козел, отойди от нее!
Женька растерянно улыбнулась:
- Маринка, это – Бык.
Марина окинула его презрительным взглядом. Телосложением молодой человек действительно походил на быка. Девушка фыркнула:
- Отойди, придурок!
Бык ухмыльнулся:
- Да ты, детка, не кипятись. Я Малыша давно знаю.
Женька кивнула.
Подошел еще кто-то:
- Малыш, пойдем, там Димка бренчит на своем бревне.
Женька широко раскрыла глаза и захлопала в ладоши:
- Марина, пойдем! Я так люблю, когда Димка играет!
Марина очень сильно привязалась к Женьке. Заботилась о ней, как могла.
А Бык последнее время стал часто подходить к Малышу и говорить что-то, а Женька смеялась…
…Марина с трудом разомкнула веки. Глаза слипались, голова болела, желудок бродил вчерашним просроченным пивом. К тому же хотелось курить. Марина села и огляделась. Она сидела на грязном тротуаре, а рядом кто-то храпел. Как всегда – вонь и сырость. Марина поежилась и встала:
- Надо Женьку найти. У нее уроки-то, наверно, уже закончились.
Марина сплюнула. На асфальте образовалось желто-красное пятно.
- Вот дерьмо! Что за дрянь? – Она потопталась и пошла.
Маринка хорошо знала, куда идти. Эта шайка последние полгода тусовалась на одном и том же месте, и Марина прекрасно знала, где это место. Вот свалка, вот недавно взорванный магазин… Хозяин чем-то не угодил кому-то из ребят…
Марина повернула за угол, но не услышала ни говора, ни музыки. Она прошла еще немного. Вот эта дыра.
- Странно, куда они все подевались? Вчера были тут, а теперь… Марина в недоумении огляделась. – Пусто…
Легкий ветер поднял какой-то пакет и, кружа, поднес его к ней. Марина тяжело наступила на этот пакет. Присмотрелась и опустилась на колено:
- Что за черт?...
Она потрогала пакет. На нем горели два кровавых пятна. Мысли полетели с бешеной скоростью:
- Нет… Только не Малыш!…
Она быстро подняла глаза, стараясь высмотреть что-нибудь в холодном мраке, в безжалостной темноте, окутавший вон тот грязный угол.
И тут до Марины донеслось слабое всхлипывание, вызывающее такую едкую жалость! Всхлипывание маленького ребенка; маленького обиженного ребенка.
Марина побледнела. Она вскочила, кинулась туда.
- Женька! Женька! Малыш!
Подбежав, она вдруг встала. Она просто остановилась. Марина видела многое. Очень многое. Но ТАКОГО она не видела никогда. Маринка упала на колени, обняла бедную девочку:
- Женька… Малыш…
Женька подняла бледное, исцарапанное личико. Ее глаза просветлели, она улыбнулась. Так измученно, так устало.
- Женька… Как?! – Марина зарыдала.
Женька виновато улыбнулась:
- Ну… Он сказал, что поиграет со мной…
- Женька!
- Он сказал, что не будет больно…
Марина плохо видела Женьку за пеленой слез. Женька подняла брови:
- А больно все же было… Немножко…
Марина прижала ее к себе. Женька начала терять сознание. В полубреду она вдруг заметалась, чуть не плача:
- Марина, завтра контрольная, я не напишу! Марина! Боже, математика! Я совсем не готова!…
Женькино лицо исказилось мукой, тоской, горем. Марина убрала с ее холодного лба прилипшие, испачканные кровью, волосы, выдавила из себя беззаботную улыбку и уверенным голосом сказала:
- Ну что ты, Малыш, ты же всегда все хорошо пишешь! И эту контрольную напишешь!
Маринка нежно поцеловала Женькин лоб:
- Ты, Женька, умная. Ты все напишешь без подготовки!
Женька успокоилась. Ее лицо разгладилось, а на прокусанных губах появилась улыбка. Такая чистая, детская, невинная улыбка! Теряя сознание, Женька шептала:
- Умная… Я… Женька… Напишу… Умная… Женька......
Грязная улица, моросящий дождь. Переполненные помойки загромождают и без того узкий проход. Грязь, вонь, беспросветная серость загаженного неба. А на асфальте сидит Марина. Рыдающая Марина. Марина, обнимающая холодное, истерзанное, совсем еще детское Женькино тельце…
17.12.01