АННОТАЦИЯ: смешная история о червячке-пятисердечнике, искавшем любовь для каждого своего сердца.
- Папа, папа! А как я появился на свет? - спрашивал цыпленок у своего папы, расхаживавшего по двору, среди коровьих лепешек.
- Ко-ко… Из яйца… Ты сидел внутри яйца, я его клюнул – и ты смог выбраться из скорлупы. Ко-ко-ко… Смотри, какой жирный червяк!
Бедный Вяк – червяк-пятисердечник – даже не успел обидеться на то, что его обозвали жирным: нужно было срочно спасаться. Он спрыгнул с листа подорожника и забился поближе к корню. Вяк быстро успокоился и тут же забыл об опасности – так удивили его слова петуха Туха.
«Цыпленок Нок вылупился из яйца, а теленка Ёнка родила корова Рова… А вот я откуда взялся? Никто ничего мне не рассказывал, всякий лишь съесть норовит. Да и родителей я своих не помню…»
- А почему появилось яйцо? – донесся издалека голос Нока.
- Оно появилось потому, что я люблю твою маму Рицу, - отвечал Тух. – И мы спим с ней рядышком на насесте.
- Спите? А босоногий мальчик Тёма говорил, что яйца появляются, когда кто-то там кого-то топчет!
- Глупости, - с достоинством ответил Тух. – Босоногий мальчик Тёма ничего не понимает в любви. Корова топчет копытами, а мы – любим!
Вяк, хоть и боялся высунуться, с любопытством прислушивался к их разговору.
- Ты еще маленький и сердце у тебя маленькое, - говорил Тух. – Поэтому пока ты любишь зернышки, червячков (кстати, где он?) и воду из лужи. Но когда твое сердце вырастет, ты влюбишься в курочку, и курочка начнет нести яички!
- Ни за что на свете не влюблюсь! – возмущенно отвечал Нок.
«Любовь, которая в сердце!» – размышлял Вяк. – «Никогда об этом не слышал!»
Вяк с трудом дождался вечера, когда босоногий мальчик Тёма запер кур и гусей в птичнике, и отправился к своей знакомой, гусенице Гусе. Гуся была известна тем, что время от времени говорила слова задом наперед - особенно, когда волновалась.
Гуся сидела возле своей норки и кушала одуванчик.
- Йо, Кяв! – а я знала, что ты придешь! Заходи в дом, у меня осталась пара росинок с белены. Посидим, поболтаем!
Прошло полчаса.
- От любви, говоришь, яйцо произошло? – Гуся задумчиво свернулась на сухом листике, служившем ей вместо дивана. – Мне кажется, Тух что-то недоговаривает…
- Гуся, а ты помнишь моих папу и маму?
- Папу и маму? – Гуся обвилась вокруг себя и переползла сама по себе снизу вверх. – По-моему у червяков вообще не бывает ни пап, ни мам… Сама не знаю, как это так…
Гуся переползла обратно, незаметно пригнув рожки, которые были у нее на голове. Гуся стеснялась рожек, потому что они делали ее похожей на улитку.
- Давай сходим к мудрой сове Ве! Она должна знать, в чем тут дело…
Когда совсем стемнело, они допили остатки росы и отправились к тополю, который рос возле ограды.
- Ой, холодно! – задрожала Гуся и прижалась поближе к Вяку. Так они и ползли до тополя, бок о бок, огибая камешки и торчащие из земли стебельки.
- Ыт меня согрел, - улыбнулась Гуся. – Какой ыт добрый, Вяк…
Первое сердце Вяка беспокойно забилось при этих словах. «Может, я влюбился?» - испуганно подумал он.
- Милый, Кяв, то есть, Вяк, - вдруг зашептала Гуся. – Я онвад алетох…
Два огромных оранжевых глаза блеснули в ветвях тополя над Вяком и Гусей.
- Что угодно, молодые люди? - раздался скрипучий голос, и Гуся от неожиданности замолчала.
- Добрый вечер, мудрая Ва, - вежливо сказал Вяк. – Я только хотел спросить, откуда берутся маленькие червячки. Тух говорит, что Нок вылупился из яйца, которое появилось потому что Тух сидит на насесте рядом с Рицей, а еще раньше я слышал, что Ёнок родился потому что Ык…
- Ну, достаточно, достаточно! - прервала его Ва. – Червячки тоже от любви происходят, можешь не волноваться. Поживешь – сам узнаешь! Главное – это влюбиться.
- Так просто? – воскликнула Гуся. – Агдот я учох тазакс…
- Но есть одно но… - задумчиво перебила гусеницу мудрая сова Ва.- Видишь ли, Вяк… Поскольку любовь живет в сердце, а сердец у тебя пять, то…
- Что? – настороженно поторопил Вяк.
- Не знаю, - сова моргнула. – Что-то тут не так… Ладно, ползите, молодежь, своей дорогой, а я полетела. Проголодалась я…
И два глаза зловеще сощурились.
По дороге в норку Вяк признался в любви Гусе, а Гуся – Вяку. Вяк, правда, понял это только на следующий день, когда записал на бумагу все гусины слова и прочитал их наоборот. Как бы то ни было, с того самого вечера Гуся и Вяк стали жить вместе – и спали на одном сухом листике, обвившись друг вокруг друга. Каждое утро Вяк придирчиво осматривал норку – не появилось ли где яичко с маленьким червячком внутри. Яичко не появлялось и настроение у Вяка становилось все хуже и хуже. Однажды, размышляя о своей несчастной судьбе, Вяк сидел в сыром закуточке у ограды.
- Ж-ж-ж! – раздалось поблизости.
- Кто здесь? – беспокойно заерзал Вяк.
- Это я, жжжжурчалка Алка! – и рядом с Вяком опустилась муха-журчалка. Красивая-красивая, полосатая-полосатая!
– Что грустишь, червячок?
- Да вот, - вздохнул Вяк. – Уже долго живем мы с моей женой Гусей, а детей у нас как не было так и нет…
- Ой, я еще так молода и мало в этом разбираюсь, - Алка выгнула полосатую спинку, чтобы казаться стройнее.
«А вдруг, - второе сердце Вяка беспокойно забилось…– Если мы влюбимся друг в друга, то у нас родятся червячки с крыльями?» С того дня он стал встречаться с Алкой каждый вечер. Алка очень любила ходить взад вперед по Вяку как по веревочке, когда он вытягивался во всю свою длину.
- Где ты все время пропадаешь? – спрашивала Гуся.
- Да так, ползаю, думаю… - уклончиво отвечал Вяк.
- Ыт меня совсем не шибюл! – плакала Гуся.
Вообще-то Вяку вовсе не хотелось расставаться с Гусей - та была ласкова, скромна и не слишком много воображала. Но и Алка была нужна ему – молодая, изящная и полосатая… «Что же делать, что же делать?» – мучился Вяк и решил, наконец, пойти спросить совета у Вы.
Ва молча выслушала его и задумалась.
- Я знала, что тебе не будет легко, - сказала Ва. – Это все от того, что у всех одно сердце, а у тебя пять. Поэтому всем довольно одной любви, а тебе – нет. Мне кажется, ты должен отыскать любовь для каждого своего сердца.
«Как здорово, что наконец-то нашелся выход!» - обрадовался Вяк и побежал скорей к Гусе.
- Гуся, Гуся! – закричал Вяк с порога. – Мудрая сова Ва сказала, что мне делать! Она сказала, что я должен полюбить еще четверых – чтобы пришлось по одному на каждое сердце!
- Ха тов как?! – Гуся была вне себя от ярости. – Акоп я молода, хороша и свежа алыб тебя все олавиартсу?! А теперь другую летохаз? Да не одну, а сразу четверых?! А ну-ка лешоп вон из норки!
Всю ночь Вяк просидел в ямке, ожидая Алку.
- Меня Гуся из норки выгнала, - стараясь выглядеть как можно грустнее, сказал Вяк.- Давай теперь вместе жить!
И они стали жить вместе. Вяк раздобыл несколько крепких кленовых листиков и накрыл ими ямку – получился замечательный маленький домик. Но не прошло и нескольких дней, как Алка принялась ругать Вяка:
- Какой-то ты вялый да безвольный, мужжжженек! Другие-то своим мухам посмотри какие хоромы отгрохали! По целой навозной куче, да не по одной! А с тобой так всю жжжжизнь и прожжжживешь в ямке!
Алка стала часто улетать из дому – все кружила по двору с друзьями и подругами, а иногда даже не возвращалась ночевать домой. Вяк почти не слушал, как ругала его женушка. Он все думал о маленьких червячках с крылышками, которые так и не появлялись. Однажды, правда, Алка снесла несколько яичек, но из них вылупились толстые белые червячки и расползлись в разные стороны. Вяк даже не успел посчитать, сколько у них сердец… А вместе с этими червячками по двору поползли зловещие слухи… Однако Вяк каждый вечер терпеливо ждал Алку, сидя на крыше их маленького домика.
- Эй, Вяк! Красивый Вяк, прекрасный Вяк! Я люблю тебя, приходи ко мне, я не буду тебя ругать.
«Ой, кто это?» - испугался Вяк, и его третье сердце застучало быстрее.
- Я клоп Лоп, - сказал голос. – Сижу на ветке над твоей головой. Я давно слежу за тобой, прекрасный Вяк. У меня есть коллекция колючек – приходи посмотреть! Приходи жить ко мне, прекрасный Вяк.
«Какой у него голос противный», - подумал Вяк и сказал:
- Как я могу жить с тобой, ты ведь не девушка!
- Эх, Вяк, глупый Вяк. Девушки капризны и непостоянны, со мной тебе будет хорошо… Мы будем любить друг друга, милый Вяк.
- Нет. Не пойду к тебе, клоп Лоп, - подумав, сказал Вяк. – Я хочу много маленьких червячков.
- Я знал, что ты не согласишься сразу, красивый Вяк, сладкий Вяк… Когда передумаешь – приходи…
«Ужас до чего я докатился», - подумал Вяк и услышал жужжание Алкиных крыльев. Запах белены чувствовался уже издалека. Алка на лету стукнулась о стебель одуванчика прямо над головой Вяка и повисла, обхватив его всеми четырьмя лапками.
- Что не спишь, мужжжженек? – насмешливо спросила Алка. – Улетаю я от тебя, червяк ты ничтожжжный! К майскому жжжуку ухожжжжу – вот мужжжжик так мужжжжик. В таких хоромах буду жжжжить – тебе вовек не построить!
Алка улетела в сторону большой коровьей лепешки, лежащей прямо посреди двора, а Вяк отправился побродить меж стебельков, чтобы обдумать, как жить дальше. Клоп Лоп некоторое время шел за ним и звал, но потом устал и отвязался.
Вдруг Вяк услышал чей-то тихий плач. Он прислушался и осторожно подполз посмотреть – не нужна ли кому-нибудь его помощь?
- Эй, кто плачет? – спросил Вяк в темноту.
- Это я, нематода Тода, самая одинокая на свете. А ты кто?
- А я червяк Вяк… Тоже… самый одинокий…
Тода оказалась длинной, беленькой, некрасивой и ужасно, ужасно худой! Вяк даже испугался немного, когда проснулся рядом с ней утром. Четвертое сердце Вяка тихотихо ёкнуло внутри, и тут же ему стало так жаль ее - несчастное существо. И Вяк решил остаток своих дней провести здесь, успокаивая и защищая Тоду. Тода редко куда-нибудь ползала, обычно сидела во влажной земле под листвой и тихонько ныла:
- Бедная я, некрасивая, несчастливая, не нужна никому, не любит меня никто…
- Я тебя люблю, Тода, - говорил Вяк, чтобы успокоить бедняжку. Но Тода будто не слышала его признания и все причитала.
«Ни за что не уйду, - думал добрый Вяк. – Погибнет она без меня совсем…»
Вяк похудел, стал совсем мало двигаться, так тоскливо ему было жить рядом с Тодой. Он почти никуда не ползал, а по ночам сидел на листике одуванчика и любовался печальным лунным светом, бьющим сквозь заросли травы.
- Эх, Вяк, Вяк… - послышался голос. – Бедный маленький Вяк, где ыт сейчас?
«Гуся! она до сих пор меня любит!»
- Ах, Вяк! Как хорошо, как спокойно было с тобой! Молчи, пьяная жжжучиная рожжжа! Душу нежжжную деньгами не купишь!
«Журчалка Алка!», - вскричал про себя Вяк. – «Изящная, молодая, полосатая! Ты до сих пор думаешь обо мне?»
- Сильный Вяк! Сладкий Вяк! Как здорово было бы сейчас сидеть вдвоем и смотреть на колючки!
«Клоп Лоп!», - удивился Вяк.- «Он до сих пор меня помнит!»
- Ух! Ух! – донеслось с тополя у ограды. – Что же ты так долго не приходишь, Вяк? Все вокруг думают только как брюхо свое набить, а ты все ищешь да ищешь свою любовь. Ух! Ух! А может я и есть твоя любовь, интересный Вяк?!
«Сова Ва!» - изумился Вяк. – «Она, оказывается, тоже меня любит!»
Прогремел гром вдалеке, Луна спряталась за тучами, и листья травы зашевелились под падающими каплями. В доме закрыли ставни, выключили фонарь у ворот, и стало совсем темно…
«А как было бы здорово собрать их всех вместе и жить одной большой семьей, - мечтательно подумал Вяк. – Так никто ведь не согласится, только клоп Лоп разве что…»
А дождь меж тем усиливался… Сверкнула молния и Вяку стало страшно.
- Ой! Ой! – запричитала Тода из под корней. – Наводнение! Наводнение! Вяк, спаси, я тону!
«Гусе будет казаться, что мне больше нравится Алка, потому что она моложе, Алке не будет нравиться Тода, потому что она бедная и слабая, Ве не будут нравится Гуся, Алка и Тода потому что они глупые, Гусе будет казаться, что Ва задается, Тода будет всех бояться и все вместе они будут ненавидеть Лопа… А Лопу уж и подавно никто не будет нравиться, кроме меня», - размышлял Вяк, пробираясь под корни к Тоде.
«Так я никогда и не узнаю, как появился на свет».
Вода прибывала и голос Тоды становился все глуше и глуше. Вяк спрыгнул с нижнего листика и больно-пребольно ушибся о большую песчинку. Он успел в самый последний момент, когда Тода уже начинала захлебываться, не переставая причитать. Тода крепко обвилась вокруг Вяка и Вяк вытащил ее на сухое место. Но только лишь обвитый Тодой Вяк присел на минутку отдохнуть, как сзади его тронула чья-то шершавая лапка.
- Послушай, Вяк, спаситель-Вяк! Прибывает вода, тонут колючки!
- Не пущу! – решительно сказала Тода и обвилась своим вторым концом вокруг корешка лебеды, который торчал поблизости. Но Лоп не отставал – он схватил Вяка и тянул его к себе.
- Помоги, Вяк! Единственный Вяк! Некому кроме тебя спасти дорогие колючки!
В свете молний кто-то шлепал по лужам прямо к ним. Это была Алка.
- Ой, Вякушка, дорогой! Помоги мне, горемычной. Всю лепешку затопило, все утонет, что трудом да потом нажжжжито! Ну хоть сервиз спаси, а я к тебе вернусь – вечерами любоваться на меня будешь!
- Не пущу! – сказала Тода.
- Половину колючек отдам! – пообещал Лоп. – Сначала колючки!
- Ух! Ух! – прогремело над головами. – Я спасу тебя, Вяк! Вода, кругом, вода, а у меня в дупле тепло, хорошо! Пойдем со мной, Вяк, предмет моей тайной страсти!
- Не отдам! – сказала Тода.
- Сначала колючки! Забирай все. Я буду приходить к тебе в гости, и мы вместе будем на них смотреть!
Но сова Ва даже слушать не захотела – она схватила Вяка посередине и собралась улетать.
- Вяк! Вяк! – закричала Гуся из темноты. – Мне холодно и страшно! Приди ко мне, Вяк! Успокой меня, Вяк!
- Не отдам! – сказала Тода. – И не вякай!
- Выгоню жжжука и будем вдовоем жжжить в лепешке, сервиз спаси!
- У меня тебе будет тепло, Вяк! Белена вот-вот поспеет!
«Бедная Гуся, моя первая любовь!» – с тоской подумал Вяк и решил, что сначала поможет ей, а потом уже всем остальным. Да не тут-то было! Каждый крепко держал его и тянул в свою сторону.
- Пустите! – кричал Вяк и пытался вырваться. Но чем сильнее он извивался, тем крепче держали его и сильнее тянули. Услышав голос Вяка, Гуся тоже прибежала и схватилась за него.
Грянул гром, ослепительная молния ударила в тополь.
- Пустите! – крикнул Вяк в последний раз и порвался. Да! Да! Совсем порвался - на пять маленьких частей: Гусе, Алке, Лопу, Тоде и Ве. Каждый из них, довольный случившимся, поспешил обратно со своим кусочком бедолаги-Вяка.
Но Вяк не умер! Из каждого маленького кусочка Вяка вскоре выросло по большому красивому червячку с пятью сердцами, ведь Вяк был пятисердечником.
Так из одного червячка Вяка получилось пять маленьких червячков, а из пяти любовей Вяка – двадцать пять. Все-таки прав оказался петух Тух – ничего на этом свете не появилось бы, не будь любви. Ни цыплят, ни утят, ни мух, ни червячков, ни даже босоногого мальчика Тёмы, хоть он в этом ничего и не понимает.
А гроза скоро закончилась – и даже тополь не сгорел. Только гусеница Гуся вдруг сказала:
- Йо, отч еокат?!
И превратилась в бабочку!
А вечером мудрая и счастливая сова Ва закатывала в банки собранную белену и слушала, как в горнице бабка Марфа ругает деда Нила:
- Где всю ночь пропадал, паразит?! Небось у другой был?!
«Вот дура-баба», - подумала мудрая сова Ва. – «А может у него просто два сердца?»
4 октября 2003 год