"Мелодия розового снега"
Глава 3
«Встреча»
- Па-адъём! Па-адъём! – раздавался в динамиках громкий голос Пошехонского. – Время не ждёт. Весь персонал базы, умываться – и на кухню!
Звонок побудки дребезжал, подгоняя поднимавшихся людей. Олег моментально оказался на ногах, потрогав лицо: щетина была едва ощутимой, и можно было не бриться. Вернувшись из туалета, он скинул с себя сапожки и лётный комбинезон, оставшись в трико и водолазке. Мигом к комбинезону присоединилась и вязаная обтягивающая кофта: старший лейтенант обдавал себя водой из умывальника, фыркая и безжалостно разбрызгивая ледяную жидкость по комнате. Выдавив немного пасты, Любителев энергично принялся чистить зубы, вместо щётки используя указательный палец. За дверью уже была слышна суета торопившихся к большому столу, который стоял на кухне. Там, наверное, уже вовсю носился с тарелками Женя Куницын. Чем он сегодня порадует?
Олег взглянул на часы. Шесть сорок восемь. Отлично. Есть ещё немного времени, чтобы не спеша успеть к завтраку и выслушать указания начальства. Любителев уже натягивал на себя комбинезон. Через минуту лётчик был полностью готов, сразу прихватив с собой винтовку, пистолет, бутылочку с чистой водой и ампулу с ядом: мало ли что может произойти там, за крепкими стенами станции.
Кухня располагалась почти напротив каюты Олега и Евгения, что было особенно удобно повару. Когда четыре месяца назад Любителев попал на «Звезду», Куницын жил один, и начальник решил подселить лётчика к добродушному кулинару. Дела у них ладились, их даже можно было назвать хорошими друзьями.
Олег прошмыгнул на кухню, на входе поздоровавшись со старшим лейтенантом Шульгой. Этот здоровенный мужик, весело похлопав по плечу Любителева, уселся рядом. Слева от Олега разместился лейтенант Шонин, бодро потирая хилые руки. Тарелки уже стояли на столе, источая довольно сносный запах. Куницын был воистину мастером своего дела: вечно из какой-нибудь ерунды создавал неплохие блюда. Сейчас повар копошился за тонкой полупрозрачной стенкой, приготавливая чайную настойку.
- Суп из птичек! – восторженно проговорил Шульга, наслаждаясь вороньей похлёбкой.
Его ложка сновала по тарелке с бешеной скоростью. Эти пернатые были будто заговорены и не позволяли никакой заразе одолеть себя. Потому-то повара часто и использовали чёрных птиц в своих профессиональных целях.
- А мне лепёшка ой как по душе! – хвалил стряпню Куницына капитан Калинин, сидевший неподалёку от Олега. – А начинка в некоторых из овощей оранжерейных что ли?
- Да. Сейчас ещё чаёк будет! – отозвался из-за перегородки повар.
Народ всё прибывал и прибывал. Приплыла очаровательная Нина, ввалился медведеподобный Чистов, прихромал рабочий Руслан Чехов. Сидевшие за столом приветствовали входивших, одаривая милыми улыбками медсестру. Та весело хихикала и прятала огромный карие глаза под ресницами.
Наконец, пришли и майоры.
- Кушайте, товарищи, кушайте, - сказал Пошехонский. – Набирайтесь сил и переходите в зал, где мы с товарищем Васильковым постараемся каждого проинструктировать должным образом.
Начальник хлебнул из кружки, взял лепёшку и вышел в коридор. За ним последовал и Васильков, по пути уничтожая похлёбку.
- Сейчас семь пятнадцать, - начал Пошехонский, когда все пилоты собрались в зале. – Вылетаем через двадцать пять минут, в семь сорок. Каждый, кого назову, пойдёт на своём самолёте, не делая ничего лишнего. Не надо геройствовать – вы нам ещё живыми пригодитесь. Так, - лётчики внимательно слушали командира, - Я с Любителевым иду вдоль южной границы нашей территории с запада на восток до побережья и возвращаюсь на исходную. За нами в сорока километрах пойдут Калинин и Грелебежкин. Сейчас на юге очень жарко: противник готовит мощное наступление вдоль всей линии фронта. Вы знаете, что Натансон с Эккелем с нами особо церемониться не будут, поэтому возможно всякое. В бой с превосходящими силами не вступать, внимания к «Звезде» не привлекать. Когда пройдёт спутник, напомню, это будет в десять пятнадцать, никому не высовываться, повторю, не привлекать внимание.
Майор взял небольшую передышку, запихав в рот последний кусок лепёшки.
- Ефимов и Шонин пойдут с юга на север вдоль границы Скандинавского Союза. Генерал предупредил, что около западных рубежей скапливаются танки скандинавов. Мало ли что может из этого выйти. Будьте начеку. За ними в сорока километрах пойдут Шульга и Дальний. Смотрите в оба и чуть что – помогайте!
Пошехонский перевёл свои белые глаза на другую половину зала:
- Недоев и Чистов пройдут по морскому пути. Там практически полный наш контроль, но всё же оценить обстановку нужно. Остальные свободны и могут отдыхать, слушайте приказания майора Василькова. В экстренном случае он поднимет вас по тревоге.
Пошехонский не первый раз отдавал подобные приказы, и лётчики уже успели к ним привыкнуть, ставя повторяющиеся слова командира на один уровень с каким-нибудь ритуалами или обыденными принятиями пищи.
Евгений Сергеевич вгляделся в молодые лица пилотов:
- Вопросы есть? Вопросов нет. По машинам!
Лётчики бесшумно сновали по полю. С третьей площадки должны были взлетать Пошехонский с Любителевым, Калинин с Грелебежкиным и Недоев с Чистовым.
- Ну всё, ребята, - подбадривал товарищей майор. – Мы с Олегом сейчас, сразу за нами Рустам с Семёном, а вы выходите вслед за нами через восемь минут. Идём со скоростью триста на высоте триста пятьдесят.
- Так точно.
Олег забрался в свой «Шмель», кинув механику Воронову значок на счастье и поместив винтовку в чехол.
- Счастливо оставаться, Миш! Не спи – скоро встретишь.
- Удачи, Олег! Смотри там, не рви особо, но и не трусь!
- Как прикажешь! – весело крикнул Любителев. – Ну всё, от винта! Евгений Сергеевич, я готов!
- Молодец. Поехали! – шепнула рация.
Створки подземного поля открылись, и пара самолётов выскользнула из уютного тайника. Природа сразу же встретила их проливным дождём с градом. Стёкла моментально превратились живые потоки воды, заставляя пилотов невольно чертыхаться.
- Ничего не видно! Дьявольская погода. Я думал, что будет поспокойнее.
- Да уж, Олег. В воздухе плюс три, вот снега и нету. Лучше б снег.
- Точно-точно, - согласился Любителев, пристроившись сразу за майором.
- Придётся лететь ниже, на двухстах метрах. «Телец», приём, это «Лебеди». Как слышите? – связался с базой Пошехонский. – Как слышите?
- Это «Телец», - из передатчика донёсся спокойный голос диспетчера Козлова. – Мы вас поведём, пока не ушли из зоны обнаружения.
- Хорошо. Видимость ни к чёрту. Идём на двухстах метрах. Приём.
- Вас поняли. Действуйте по приборам.
- Отлично! – отозвался майор. – А как там «Коршуны»? Приём. «Коршуны», приём.
- «Коршуны» на связи. – Это был капитан Калинин.
- Идите на высоте двести метров. Как поняли?
- Поняли вас, - вторая пара вот-вот должна была подняться в воздух.
Со стороны могло показаться, что машины шли около самой поверхности, которая быстро превращалась в бесформенную массу из воды и снега. Небо издевалось над землёй, проливая ядовитые потоки, разрушая красивые снеговые фигуры и будто упрекая человека в содеянном. В считанные минуты внизу земля стала огромным розоватым озером, вредным для всего живого.
- «Лебедь-1», что мы там сейчас пролетели? – спросил Олег.
- Это наши копошатся внизу, укрываются в убежищах. Мы «Зарю» миновали!
- Понятно, – удовлетворённо заключил Любителев.
- Мы на связи, - пропела рация голосом Калинина. – «Коршун-1» на связи. Идём за вами. Ни хрена не видно. Скоро пройдём у «Зари».
- Вас понял, – буркнул Пошехонский. – Скоро выйдем на главный участок. Пока всё чисто.
- Ребята, - крикнул диспетчер. – Всё, вы уходите из зоны обнаружения, рядом никого нет. Дальше сами!
- Спасибо, Гера!
Пошехонский просто обожал Козлова за его размеренный, успокаивающий голос. Сразу ощущалась уверенность, будто ангел-хранитель находился где-то рядом и в любой момент мог тебя выручить. Внизу промелькнула еле заметная застава «Ключ». Дальше можно было встретить уже кого угодно, по такой погоде хоть чёрта рогатого. Тут и ангелы бессильны.
Олег тщетно пытался разглядеть внизу что-нибудь стоящее. Самолёты плелись, как черепахи, почти касаясь земли. Они, наверное, были сейчас хорошей мишенью. Хотя южане тоже ни черта не видели и, конечно, не собьют. С их-то радиоразведкой. Да ещё темным-темно из-за нависших над поверхностью облаков – руку собственную не узнаешь.
- Там было внизу что-то, - услышал Олег по рации. – Только не разберёшь, что именно. Но крупных скоплений пока не наблюдается. Может, это кто из диверсантов бродит. А может, и просто мирные шатаются.
- Хорошо, что народу там немного – большой беды не натворят. А это уже хорошо, – вглядывался в розовое озеро Любителев.
- У нас чисто пока, - ответили «Коршуны».
- Отлично! В случае чего помогайте.
- Вас понял.
В хорошую погоду в этом месте самолёты северян могли уже давно обстрелять, но пока, видимо, никто и не думал встретить здесь машины разведчиков. Страшная сказка всё никак не хотела кончаться. Обороняющимся вдвойне несладко: и видеть толком не видят, и ударить не могут. В такую кутерьму самое время забрасывать диверсантов. Часто так и поступают: а потом можно встретить противника чуть ли не на улицах Мурманска.
И тут Олег понял, что их наконец засекли, но никак не ожидал подобного хода событий: южане подняли с близлежащей базы три истребителя – «Лебеди» видели их у себя на радарах.
- Калинин! У нас три гостя, движутся с юга, расстояние двадцать, скорость примерно семьсот. Через пару минут будут у нас. Мы уходим к северу, поднимаемся и ускоряемся. Догоняйте нас, мы постараемся привести их ближе. Вас ещё не видят – у нас лишняя машина, неплохое преимущество.
- Так точно, «Лебедь-1». Идём! – решительно произнёсла рация.
Калинин с Грелебежкиным спешили на помощь, но они были в два раза дальше от места схватки.
- Поворачиваем на северо-запад. – Пошехонский хотел быстрее встретиться с подмогой.
Теперь уже, наверное, и противник понял, что повстанцев четверо против тройки южан. Но, как ни странно, возвращаться они не собирались и уверенно нагоняли отходивших «Лебедей».
- Есть.
- Давай на четыре километра.
- Так точно. Расстояние пять километров, а с двух уже можно будет атаковать.
- Подождём Калинина, - дрожала рация. – До него восемь.
Теперь надо не дать противнику сесть на хвост, поэтому необходимо уходить в сторону, а потом, может быть, и вступать в бой.
- Крутим назад, - донёсся голос Пошехонского. – Как раз атакуем вчетвером.
Их машины повернули обратно, поддерживаемые подоспевшими «Коршунами».
- А вот и мы!
- С Богом! – выдохнул Олег.
Расстояние стремительно сокращалось, рьяно заплевали пушки, желая уничтожить врага. Теперь, несмотря на мерзкий дождь, всё было видно неплохо: три «шмеля» неслись прямо на них. Красные, будто снятые с показательных выступлений. Про них ходили легенды: возглавляемые майором Крестиковым, эти бойцы редко терпели неудачи.
Пушки не умолкали, Олег почувствовал резкий толчок и понял, что его задели: на крыле осталась ровная обгоревшая дырочка. Слава богу, царапина!
- Расходись, - скомандовал Пошехонский.
- Я легко задет.
- Ничего, сейчас мы им покажем! – с Здором кричал Грелебежкин.
Самолёты противников разбежались на бешеной скорости. Мимо Олега пронёсся красный красавец-самолёт с чем-то чёрным на фюзеляже – Любителев не успел разобрать, да и погода не дала.
- Тут сам Крестиков, – сказал майор. – Мимо прошмыгнул с зелёной спиралью вокруг корпуса.
- Понял, – отозвался Калинин.
Тем временем, ловко сделав разворот, две красные машины сели северянам на хвост.
- Расходимся.
Пары разошлись в разные стороны, увлекая по одной машине врага. Третий красный самолёт последовал за Любителевым.
- Возьмёшь себе? – спросил Пошехонский.
- Да. Уводите Крестикова. А я один на один против второго. А Калинин с Егором добьют последнего.
Теперь бой разделился на своеобразные дуэли: Крестиков гонялся за Пошехонским, второй красный самолёт играл в кошки-мышки с Олегом, а третий издевался над парой «Коршунов».
- Задели. Серьёзно. Вынужден отходить к базе, – послышался голос Калинина.
- Разрешаю. Мы постараемся прикрыть тебя.
Тем временем Пошехонский ловко избавился от преследования Крестикова и уже сам догонял красно-зелёный самолёт южанина, яростно пытаясь угодить в того из пушек. Манёвр удался и Олегу: теперь машины неслись параллельно друг другу на расстоянии трёхсот метров. Затем Любителев резко повернул, пострелял из пушек и ушёл вверх – противник начал спускаться. Олег хорошо выбрал позицию, и теперь красный «шмель» находился спереди снизу. Как на ладони! В пяти километрах к северу лётчики уже сражались пара на пару, а потрёпанный истребитель Калинина скрылся из виду.
Оппонент Любителева пытался оторваться, но Олег цепко сел ему на хвост. Бойко заработала пушка. О чём-то спорили между собой Пошехонский и Грелебежкин, доносились невнятные голоса южан, но старший лейтенант не обращал внимания. Он не обращал внимания и на резвые струи дождя: стрелял и стрелял. Красный «шмель» обречённо вилял туда-сюда и вдруг нырнул вниз. Олег разглядел серый дымок.
- Я его задел. Не крепко, но сейчас добавим.
- Хорошо, Олег! Первый твой! – обрадовалась рация. – Мы тут их дожимаем тоже: они либо смоются, либо погибнут!
Любителев снизился, наблюдая за покачивающимся южанином. Тот пытался выправить машину, но не справился с управлением и, зацепив дерево и пробороздив снежную кашу, остановился на пустыре.
- Я спущусь посмотрю его.
- Ладно, но не лихачь, - согласился Пошехонский.
Самолёт Олега приземлился около разбитого аппарата. Покорёженная машина лежала на боку, слегка уткнувшись носом в снег. Стекло кабины дало трещины.
- Я выхожу, - Олег достал пистолет и открыл кабину.
Противный дождь облил мгновенно.
- Не теряйся! Мы их гоним уже. Давай осторожно!
- Не переживайте! – Любителев перелез на крыло и закрыл купол, уберегая оборудование от дождя и града. Капли жестоко барабанили по шлему и комбинезону. Хорошо хоть за шиворот не попадало: а то мало ли что там в этой воде. Однако лицо, несмотря на очки, дождь уже слегка смочил. Олег выбрал на земле место потвёрже и спрыгнул. Ноги по щиколотку ушли в рыхлый снег. Лётчик осторожно направился к красному «шмелю». На фюзеляже красовалась чёрная слеза. Именно её он мельком видел в воздухе. Мысли в голове шли одна за другой, отрывисто, медленно, вгоняя лётчика в какое-то подобие сна. Олег ступил на мокрое крыло и поскользнулся. Вторая попытка оказалась более удачной, и он открыл крышку люка. Вода начала наполнять место пилота, сам лётчик лежал, скрытый шлемом с большими зеркальными очками. Это была женщина, лейтенант. Любителев попытался снять её шлем, но получил резкий удар в грудь и свалился в снежную жижу. Лётчица выпрыгнула из кабины и вновь повалила поднявшегося Олега. Любителев с силой оттолкнул лёгкое тело и поднял упавший в снег пистолет.
- Ни с места! – закричал он. – Шлем! Сними шлем! Быстро! Никаких движений.
Южанка стала медленно подниматься, здоровой рукой (вторая была повреждена при посадке) расстёгивая ремешок лётного шлема. Женщина отползала в сторону разбитого самолёта.
- Так и убьёшь меня здесь, - сухо произнесла она.
- Не спеши! Не бойся. Снимай шлем, живо! И без фокусов.
- Постой, сейчас, - простонала лётчица и добавила:
- И зачем тебе мой шлем?
Шлем упал в снег, позволив дождю мигом намочить голову. Светлые волосы мгновенно слиплись на лбу. На Олега смотрела симпатичная девушка с сине-зелёными глазами и тонкими губами. Во взгляде чувствовались усталость и боль. Хрупкая фигура, грудь еле угадывалась под плотным розоватым комбинезоном, сливавшимся со снежной поверхностью. Комбинезон такой же, как и у Олега, не считая нашивок: в форме у северян с южанами существенных различий не было – все костюмы были старого пошива, из хорошей ткани, морозоустойчивые и непромокаемые. Таких сейчас не шьют.
- Маша? – на пилота смотрело знакомое лицо.
Любителев откинул зеркальные очки своего шлема.
Она его тоже сразу узнала, но не понимала, как себя вести: такая встреча в ужасную погоду. Но это мелочь по сравнению с тем, что они воюют друг против друга. Улыбнёшься – а он внезапно тебя застрелит. И будет прав: врага необходимо уничтожать, пусть он тебе хоть отец родной.
- Как ты тут оказался? – удивлённо пролепетала Маша. – Уж никак не думала встретиться с тобой вот так, на этом залитом пустыре. Удивлена, что ты повстанец.
- Надень шлем, а то совсем промокнешь, - Олег бережно вытер её мокрое лицо. – Сейчас не время для долгих разговоров. Тебе надо уходить. – Олег показал рукой на юг. – На базе уже, наверное, переживают не на шутку. А поболтать мы как-нибудь ещё успеем.
- Вряд ли, - тихо усмехнулась Маша, убирая со лба мокрые волосы и вставая на ноги. – Только если так же, в небе, гоняясь друг за другом.
- Как рука?
- Ничего, спасибо. Подлечат. А помнишь детство?..
- Конечно, помню. Такое не забывается.
Ещё десять лет назад они учились в одной школе, делали первые шаги в покорении воздушных просторов. И любили друг друга. Олег много раз с тех самых пор задавал вопрос, что он нашёл в этой нескладной девчушке. Помнил её грустную улыбку и задумчивый взгляд. Теперь она не такая. Лучше или хуже, неизвестно. Олег не понимал, что его так влекло к ней. Они любили друг друга. Нежной юношеской любовью, которая когда-то должна кончиться. И вот судьба развела их, чтобы столкнуть на снежной поляне, утопающей в озёрах заражённого дождя. Годы ушли, но даже в эту минуту проскальзывала какая-то искра между ними, несмотря на долгую разлуку и неведение.
- Иди.
- Постарайся меня больше не сбивать. – Мария провела мокрой перчаткой по влажной щеке Олега.
Поцеловала в губы. Как десять лет назад.
- Иди-иди. А то всё будет выглядеть неестественно. Береги руку.
- Увидимся.
- Даст Бог.
Она отстранилась от Олега и зашагала по рыхлой каше в сторону родной авиабазы. Хрупкая, омываемая дождём фигурка постепенно уменьшалась.
- Спасибо, - крикнула Мария.
Любителев взмахнул на прощание рукой и устремился к своему истребителю, попутно взглянув на номер красного «шмеля». Самолёта Маши Соловьёвой, некогда его возлюбленной. Олег снова посмотрел вслед удалявшейся лётчице. Она помахала ему в ответ.
Через минуту её фигуру скрыли чёрные деревья.