Моему другу, прекрасному рассказчику
и неоднократному победителю
телевизионных конкурсов "А вам слабо?"
Игорю Ивановичу Денисову
В офицерском кафе артиллерийского полка работало два кондиционера. С августовским ашхабадским зноем они явно не справлялись. И все же кафе, благодаря этим рожденным в соседнем Азербайджане ящикоподобным близнецам, было самым прохладным местом в артполку. Но не только прохлада привлекала офицеров-артиллеристов. Местный Военторг бесперебойно обеспечивал свои торговые точки довольно приличным красноводским пивом. На фоне ашхабадского мутноватого кислого пойла, с невзрачной этикеткой на русском и туркменском языках, которое и язык-то не поворачивался называть пивом, красноводский продукт выглядел божественным нектаром.
Основной наплыв посетителей в кафе наблюдался к вечеру, когда в него заходили охладиться и слегка отметить окончание еще одного дня службы большинство богов войны (артиллерию, по традиционной русской военной табели о рангах называют "Богом войны"). В течение же дня в кафе было трудно застать момент, когда, неторопливо попивая пивко, за столиками находилось бы больше трех-четырех офицеров.
Вот и сейчас в кафе было всего три посетителя. Расслабленно потягивающие пиво офицеры имели одинаковые звания. И, если бы главным героем рассказа не был только один из них, то у автора был бы соблазн назвать его "Три капитана".
За ближним от стойки столиком сидел начальник связи артполка капитан Игорь Денисов со своим, проездом находящимся в Ашхабаде, давним другом. В углу, в тени пыльных штор, под не менее пыльным фикусом допивал уже вторую бутылку красноводского светлого пыльный капитан, имя и фамилия которого, за древностью владельца, были почти забыты большинством из сослуживцев. Капитана называли просто и совсем обыденно – Петровичем. Пожилой капитан настолько сросся с полученным от собственного отчества прозвищем, что молодым лейтенантам и в голову не приходило, что у этого ветерана военной службы может быть имя или даже фамилия. По обыкновению, услышав его фамилию по телефону, или встретив ее в денежной ведомости, они не сразу понимали о ком, собственно, идет речь.
Петрович – он и есть Петрович.
Но у проезжего капитана Петрович определенный интерес вызвал. Во-первых, дородная буфетчица скрылась в подсобке, поэтому бабы, как предмет интереса, отпадали. Во-вторых, даже в богом забытом Среднеазиатском военном округе не каждый день встретишь столь потрепанного службой офицера.
Сказать, что Петрович был худ и морщинист – слишком мягко сказать. Петрович был буквально высушен свирепым азиатским солнцем. Когда он, скупым изящным движением пустынного варана, подносил к губам кружку с пивом, то казалось, что оно начинает чудесным образом испаряться, еще до того как губы Петровича коснулись прохладной пены.
Рубашка с короткими рукавами на Петровиче выцвела до естественного желтоватого цвета тканевой основы. Погоны были настолько чумазы и измяты, что казалось их еще в прошлом веке усердно жевал оголодавший верблюд. Рассыпанные по их складкам капитанские звездочки усиленно изображали затейливую смесь акробатических этюдов и броуновского движения. Разношенные коричневые туфли скорее напоминали банные шлепки, а офицерские брюки от долгого употребления напрочь утратили способность иметь наглаженные стрелки, но взамен приобрели цвет и текстуру увядших клубней прошлогоднего картофеля.
– Что это за чудо? – спросил приезжий капитан.
– Это? – рассеяно ответил Денисов, - Это Петрович. У него по молодости случилось взыскание от Начальника Генерального Штаба. Вот и застрял навеки в капитанах.
– Какого начальника штаба? – не сразу врубился приезжий.
– Начальника Генерального Штаба Вооруженных Сил СССР, - будничным голосом разъяснил Денисов.
Оба сосредоточенно замолчали. Надо сказать, что у военных взыскание можно отхватить от любого вышестоящего прямого начальника. И, чем он выше, тем менее реально последующее снятие взыскания. Снять такое взыскание может или наложившее его лицо, либо лицо, более вышестоящее по служебной лестнице. Без снятия взыскания никакой служебный рост офицера невозможен.
Выше Начальника Генерального Штаба только Министр обороны. Для простого капитана и его непосредственных и прямых начальников ступеней на пять-десять вверх это абсолютно недосягаемый уровень. Никто не рискнет привлекать внимание столь вышестоящих особ, ходатайствуя за ничтожного капитана. Даже не в силу его ничтожности. Чувство самосохранения не позволит никому из них даже помыслить об этом, разве что Петрович не насовершает чего значимого, не менее чем на звание Героя Советского Союза.
– Где это его угораздило? – наконец спросил приезжий капитан.
– На целине. Кстати, если угостишь Петровича пивком, он тебе сам расскажет. Еще та история…
Пять минут спустя Петрович уже сидел за одним столиком с молодыми капитанами.
– Был я молодой и зеленый. Свежеиспеченный капитан, вроде вас, – вещал он.
– Послали меня, значит, на целину. На уборку урожая. Командовать сводной авторотой, отправленной в один из колхозов в Казахстан от нашей дивизии по разнарядке. На два месяца.
................
Тяжелый МИ-10 прибыл к месту падения спутника к вечеру.
Экипаж вертолета еще со вчерашнего вечера готовился к походу в баню. Были закуплены пиво и водка, закуска, приготовлены веники.
Все подлетное время предвкушавший прелести русской бани экипаж живо обсуждал степень собственной готовности к означенному мероприятию.
При выходе в точку встречи с космическим шпионом, у командира колом в горле застрял кусок незаконченной фразы. Спутника не было!
Ясно виднелось темное пятно выжженной тормозными пороховыми зарядами высохшей степной травы. В земле наличествовала вмятина, в которой, несомненно, еще совсем недавно копченой курицей покоился искомый спускаемый модуль. От вмятины за горизонт четкой, прямой как стрела, линией, отливающей свежеобнаженной плодородной целинной почвой, удалялся след.
Спутника не было!
- Э-э-эээээ… У-у-ууу, о-о-о…, - произнес командир экипажа, пальцем указывая своим подчиненным на очевидное. Палец его при этом так до конца и не разогнулся, и можно было подумать, что он пытается нажать на курок воображаемого пистолета, либо таким образом придерживает воображаемый стакан с любимой народом жидкостью для снятия стрессов.
Кто-то из экипажа произнес: "Б…!!! Американцы спутник сперли…!" – и понеслось!
Упоминание об американцах попало в суматошный сбивчивый доклад командира экипажа по радио. Через тридцать минут руководитель Центра управления полетами во время срочно организованной телефонной конференции на вопрос то ли Министра Обороны, то ли Начальника Генерального Штаба о принимаемых мерах доложил, что на происшествие выехала группа спецназа, специально учрежденного при космодроме именно для таких целей.
Спецназовцев собирали почти час. За это время Группа слежения по встроенному маяку спутника несколько раз выдала уточненные координаты похищенного космического аппарата.
По всему выходило, что спутник переместился на двадцать с небольшим километров, и теперь пребывает в неподвижности.
Командир группы захвата уже в воздухе получил от высокого начальства последнюю ориентировку:
- Побыстрее, ребятки! Судя по всему, наши секреты уже потрошат! Покажите, им, сволочам! Оборзели, понимаешь ли, в корягу… ЦРУ хреново. В центре Союза спутники угоняют…
................
- Где спутник? – спокойным будничным голосом спросил командир спецназовцев.
- Какой ещё на х… спутник? – возмущенно поинтересовался командир сводного автобата, размазывая по лицу остатки отвратительного ядовито-зеленого цвета каши.
После этих слов его лицо немедленно оказалось в той же тарелке. Его спецназовский коллега, переместившийся за это время к командиру, рывком, за воротник, выудил его из тарелки, и в упор, в залепленное пластилинообразной массой лицо, пролаял:
- Я спрашиваю, где искусственный спутник Земли?
- Какой ещё на х… спутник? – вновь, но уже растерянно и с обидой, спросил командир.
В это время в палатку вбежал еще один спецназовец.
- Командир! Технари говорят – не здесь! Отсюда западнее, – заявил он.
...............
Солдата и капитана препроводили в КПЗ. Каждый день их допрашивала целая бригада следователей КГБ. Их путали, пугали, им сулили и грозили, и, в конце концов, все устали.
Водилу отпустили на третий день. Петровича на пятый. С каждого, на всякий случай, взяли подписку о неразглашении сроком на пять лет.
Месяц спустя балагур и весельчак Петрович вернулся в родной артполк. Он был хмур и неразговорчив. В его глазах треснувшим вязким битумом застыла тоска. Он стал шаркать ногами при ходьбе и перестал смотреть на небо.
Еще через полмесяца пришла выписка из Приказа Начальника Генерального Штаба Вооруженных Сил СССР. Высочайшим эдиктом до всех заинтересованных лиц было доведено, что Петрович наказан. Он был предупрежден о неполном служебном соответствии "ЗА ПОПЫТКУ УГОНА ИСКУССТВЕННОГО СПУТНИКА ЗЕМЛИ".
23.10.2002 г.
В соответствии с заключенным с издательством TERRARUS договором ОСТАВЛЕН ТОЛЬКО ПРИВЕДЕННЫЙ ВЫШЕ АНОНС. Полный текст произведения пожно приобрести в виде аудиокниги на СD или HTML-книги на сайте издательства TERRARUS по адресу: http://www.kniga.terrarus.ru или на бумажном носителе (в сборнике рассказов автора - "СТРАНА ДУРАКОВ", выпущенном в 2007 году московским издательством "Вест-Консалтинг")