Когда Президент Республики в речи, посвященной трехсотлетию демократии, призвал граждан своей страны и канадской провинции Квебек любить и уважать природу как самих себя, то все сознательные за исключением алкоголиков бросились в зоологические магазины и моментально расхватали каждый по своему подобию. А кому не досталось - горько рыдал. После многочисленных случаев укуса было принято обратное постановление. Однако хартия по правам меньшинств огласила, что первый закон не имеет заднего хода, а второй - как раз наоборот. Из-за этого поголовье обезьян чрезвычайно выросло, а многие из них стали разъезжать по населенным пунктам на мотороллерах.
Анжелика-Франсуаза Дюпон служила в одном мелком предприятии на окраине крупного французского города Парижа. Дома у нее тоже жила обезьяна, с которой они очень ладили. В середине лета скромную сотрудницу укусила соседская макака. На полученную страховку был приобретен мотоцикл с коляской, который, к сожалению, попал в аварию, когда им управлял один хороший знакомый жених. Поскольку этот человек скончался, имя его не имеет значения. Его звали Джек Белуга Младший, а по паспорту Макаусин, в бытность индейцем он приехал на континент с островов, где его названный дядя держал маленькую крокодилью ферму и большой сельский магазин, торгующий всем необходимым - от пластмассового китайского кофейного сервиза до подержанного самолета, собранного на заводах Мессершмидта. В Париже Макаусин служил помощником режиссера оперного театра, иногда заменяя кое-кого из солистов, если с тем случался запой или нехорошая болезнь. Однажды его заметил известный футбольный менеджер, предложив попробоваться на поприще профессиональной атлетики, но бывший индеец не стал изменять делу своей жизни.
В одночасье лишившись мотоцикла и жениха, Анжелика-Франсуаза подумывала, не впасть ли ей в отчаяние. Однако тут ее подруга-обезьяна (которую, во избежание путаницы, звали Анжела, что значит "ангельская" по-английски), шаря по углам в озабоченном состоянии, вытащила из пыли таинственную карту с неведомыми островами. В центре стоял крестик с надписью "трезор". Это означало, что там что-то зарыто.
На радостях обезьяне были куплены новые кроссовки изысканного болотного цвета из кожзаменителя, который невозможно было отличить от натуральной кожи. Но она их все равно не носила.
По рекомендации двоюродной сестры первой жены шурина изображение карты было введено в переносной ламповый компьютер, на что тот через неделю огорчил неожиданным результатом: на данном пергаменте показаны вовсе не моря и земли, а, скорее всего, внутренности неведомого животного с двумя сердцами и без селезенки.
"Но я афроевропейка, - сказала себе Анжелика-Франсуаза, почесывая позвоночник. - И недаром мне дан редкостный разум". Она взяла с полки новенький атлас Птолемея и через минуту нашла похожее место в Большом Саргассовом Море. Очертания островов были несколько другие, а тот, с крестиком, и вовсе отсутствовал. Зато координаты по широте и долготе, указанные на полях, совпадали идеально.
Довольная Анжелика-Франсуаза впервые попробовала шампанского вина, запила, перестала платить за электричество, и даже отнесла на блошиный рынок кондиционер, который все равно не работал. Обезьяна, не вынеся жары, издохла. Не удивительно - ведь в тот сезон было градусов 40, а то и все 80 температуры выше нуля в тени. Даже участники Массового Французского Сопротивления не помнили таких горячих денечков.
Когда обезьяну Анжелики-Франсуазы отдали таксидермисту, она (не обезьяна, а героиня повествования), чтоб накопить на новый мотоцикл, продала карту букинисту на набережной, в тот же день ее приобрел некий Олдридж, искатель Атлантиды, американский турист и астронавт, в дальнейшем посвятивший годы поиску таинственного острова, и нашедший его таки с помощью метода приближенных поверхностей, но вместо сокровищ там оказался никуда не годный скелет собаки.
Вот какой жизненно интересной и насыщенной жизнью живут иностранные жители.