Этюд 5.
Фантазия и все. Если вам такое приснится – сходите к психиатру.
«С-О-Н».
Перед тем, как лечь спать я ничего не знал о том, что мне приснится. Я спокойно вышел из кухни и выключил там свет. Пол подо мной легко скрипнул, а я не заметил этого как и не обратил внимания на то, привычное ощущение когда касаешься рукой выключателя. Пожелав сам себе спокойной ночи, я лег в кровать и быстро забыл обо всем, что еще тревожило меня днем. Обычно я долго не могу уснуть, а в этот раз – за мгновение…
…Я в темноте. Иду по коридору. Кажется, это коридор в моей квартире, но вроде не все здесь на месте. Скрипнул пол, и я вздрогнул оттого, что звук был неожиданно громким. С трудом нащупываю стену. Хочу включить свет, но выключатель теряется. Пол под ногами кажется живым, одушевленным предметом: он то и дело подталкивает меня или отстраняет назад. Странное ощущение: вроде бы только что коснулся выключателя ладонью, прямо здесь – а теперь его нет. Память руки хранит информацию о качестве осязания, я хочу воспроизвести его. Вот. Нашел – щелчок… Ничего. Случайно провожу рукой по стене и нахожу еще один. Щелчок… Ничего. Вот еще один. Их много – десятки, может и несколько сотен. Как током пробирает все тело (а воспринимается оно только целиком, без частей и сегментов) мысль, что один из них может включить свет. Начинаю включать лихорадочно все подряд… Бесплодно. Они начинают щелкать сами и как-то непривычно громко. Пытаюсь найти место, где они кончаются – включаю все, которые находятся на уровне моей груди, все время передвигаясь влево.
Позади меня – странное белое свечение. Оборачиваюсь – через окно в большой комнате светит луна. Свет становится ярче – луна приближается (вам бы пришла в голову ТАКАЯ мысль?). Я пытаюсь скорее включить свет, мне отчего-то кажется, что это – единственный путь к спасению; галопом перепрыгиваю по полтора метра КрАЗу, бью по выключателям. Потом понимаю: это – замкнутый круг (на время я теряю из вида и луну, и окно, а затем – опять они же). Вырывается крик – луна вплывает в комнату. Я хочу ее уничтожить. Инструменты неожиданно падают к ногам; топоры все время задевают кожу. Я бросаю их один за другим. Кажется, что луна какая-то полужидкая; после моих бросков на пол вытекает белая фосфорифицирующая жидкость. Топоры, пропадая из виду, тону в шаре. Жидкость подходит к ногам и начинает больно жечь. Я прыгаю на диван, стоящий рядом. Он начинает растворяться и уходит из под ног. Я принимаю решение – отталкиваюсь от последний оставшейся от дивана части и прыгаю в шар луны головой вперед. Шар оказывается как будто стеклянным. Сильная боль, но никаких видимых повреждений. Какую-то долю секунды чувствую себя в невесомости. Как будто программа, определяющая мое путешествие подвисла.
Я оказываюсь в хорошо освещенном зале. Звучит вальс Штрауса, и люди танцуют, приглашая меня к себе. Тот факт, что я даже не в пижаме какое-то время смущает меня, но потом это теряет смысл. Очень хорошенькая девушка с рыжими волосами втаскивает меня в действо. Я наслаждаюсь танцем, но вдруг замечаю, что что-то не так: периодически на мгновение меркнет свет и лад, в котором исполняется вальс, меняется. После каждой такой «осечки» девушка виновато смотрит на меня и просит, чтобы я не обращал внимания и не останавливался. Темп музыки начинает ускоряться пропорционально возрастающим чистоте и продолжительности «осечек», и парам приходится двигаться быстрее. Все почему-то получают от этого удовольствие, а меня это раздражает. Потом я замечаю, что у всех, кроме этой рыжеволосой девушки стеклянные глаза. Потом они кажутся меньше по росту. Темп уже кажется предельным и музыка превращается в очень громкий гул.
Повсюду начинают падать пирамиды красного цвета; становится темнее. Из пирамид выскакивают странные существа, все черные в желтых перчатках и туфлях, с длинными гибкими хвостами, обросшими черной шерстью. Они щелкают пальцами и каблуками и медленно затаскивают окаменелых танцевавших в эти же пирамиды, также мерзко пощелкивая. Моя рыженькая девушка умоляет меня продолжать танцевать, но какое там! Судьба других танцовщиков и танцовщиц меня не прельщает, меня охватывает страх. Я вырываюсь из ее объятий, кричу ей, чтобы она бежала вместе со мной. Она отвечает, что я ничего не понимаю, что так все и должно быть, что я лишаю ее единственной радости. Но в такую пирамиду я не хочу – больно похожа на гроб.
Она говорит, что я глупый, просит остаться ради нее, но мы куда-то бежим…
1.MAY. 2003