На западе догорал закат...
Умирающее солнце плавно опускалось в темнеющее перламутровое море. Мягко дул пассат.
Там где-то вдалеке, в шуме зеленой волны, просматривались, словно в глубине изумруда, стремительные тела дельфинов.
Мягкий золотой песок приятно обжигал босые ступни.
Стремительная ночь вступала в свои права, закрепленные многовековой последовательностью событий. Что-то слышалось в бурном веселье окрепшего пассата. Словно чей-то голос звал меня... Печальный, наполненный прозрачной грустью голос. Казалось, что это чья-то заблудшая душа, потерянная в океане времени взывает ко мне, прося о милости воспоминания. Мне надо было только чуть-чуть напрячься и вот я уже разбираю слова:
- Вечность, наполненная шелестом ветра, скучна без тебя, любимый мой... Найди меня во мраке бездны... Спаси мою истерзанную душу...
- Кто ты? - едва шевеля солеными от ветра губами, спрашиваю я, не надеясь на ответ.
Но он доноситься сквозь шум прибоя:
- Я - Эоэлла, дочь ветра... Я жила когда-то, как и ты. А теперь я всего лишь тень... Бесплотная тень тоски и печали...
- Ты умерла?
- Много веков назад, - печально улыбнулся голос, - Умерла, но не смогла попасть в царство мертвых.
- Почему?
- Я жду, - донесло в ответ дуновение прохладного ветра.
- Кого?
- Его. Он обещал вернуться ко мне.
- Кто он? - снова спросила я, чувствуя, как серебристая грусть, которой наполнен этот странный бесплотный голос, окутывает меня, словно прозрачное облако.
- Смысл моего существования. Я жду его долгие века, - прошелестел голос, и смолк.
А ветер продолжал трепать мои распущенные волосы, бросая в мое лицо соленые брызги моря. Неожиданно в небе метнулась птица.
- Чувствуешь, ветер крепчает? - снова раздался серебряный голос, - Кажется, срок моего заключения подходит к концу... Я чувствую, он нашел меня… Он идет ко мне… Слышишь волны поют?
И словно в подтверждении ее слов вспенились морские волны, бросаясь на берег с удвоенной силой. Изумрудно-синее небо медленно темнело, приобретая немыслимый звездно-лунный оттенок.
Неожиданно ветер стих, и где-то вдалеке, там, где зажглась первая яркая звезда на небе, появилось неяркое голубое свечение. Оно приближалось, становясь все сильней и сильней, принеся с собой чувство успокоения и надежды. Широко раскрыв глаза я настороженно вгляделась в перламутровое облако и вдруг к своему изумлению разглядела в нем очертания мужской фигуры в широком плаще.
- Я вернулся, - раздался в безмолвии затишья тихий шепот, - Время не властно над нами, любовь моя.
- Я знала, что ты придешь, - раздался в ответ серебряный голос, наполненный радостью, и через мгновение в ореоле перламутрового сияния я узрела точеную женскую фигурку тихо замеревшую в объятиях у мужчины.
- Кто вы? - зачарованно спросила я, ощущая странное тепло, исходящее из этого сияния.
- Мы вечные странники, разлученные судьбой. Мы предали наши семьи, враждовавшие с самого сотворения мира, соединившись. В наказание за непослушание мы были обречены на эту разлуку. Время шло, а мы никак не могли найти друг друга в безднах пространства, и только ветер, Вечный Ветер Вселенной иногда доносил нам весточки друг от друга. С его помощью мы снова вместе, наперекор всему.
- Прости, но нам пора, - серебряный голос был снова грустен, но это уже была не та иссушающая, сводящая с ума печаль, которая звучала в нем всего несколько минут назад. Эта грусть была прозрачна и светла, - Ветер зовет нас...
- Прощай, - произнес мужчина, нежно обнимая женщину за плечи.
- Прощай, - в унисон протянула женщина, светло улыбнувшись мне.
- До свидания, - борясь с навернувшимися на глазах слезами, ответила я, - Я желаю вам никогда не расставаться.
- Спасибо, - донеслось до меня из синеющего звездного неба, и перламутровое облако исчезло вдали, унося в себе сияющую обнявшуюся пару.
И все осталось как прежде: шумное море, прохладный ветер, крики чаек над непослушной волной и соленые брызги на моих губах.
Только прошло ощущение чуда, преследовавшее меня в эту ветреную летную ночь. Оно растворилось в этом море и в этом ветре. Осталось только чувство, похожее на хрустальные осколки мечты. Чувство, вечное, как этот ветер, продолжающий все так же трепать мои распущенные волосы.
И имя ему - печаль...
2000 г.