Сказать, что Стрелок тогда удивился, значит ничего не сказать. Он просто застыл на ступеньках, глядя круглыми глазами в знакомое лицо. А парень шёл к нему навстречу, не подозревая, что перед ним убийца семнадцати его однояйцовых близнецов. «Четвёртый» приблизился к Стрелку, взглянул на него озабоченно и поинтересовался:
- С вами всё в порядке? Вы плохо выглядите.
- Мне нужно с тобой поговорить… - выдавил из себя Стрелок через секунду, очень долгую секунду.
- Извините, но я спешу. Мне необходимо переговорить с Беловым, и это займёт как минимум час, - он был настолько вежлив, что у Стрелка не возникло сомнений по поводу его ненормальности.
Он действовал не задумываясь. Рука проделала экскурсию к кобуре, и дульный срез пистолета уткнулся в грудь «четвёртого». Стрелок наклонился и прошептал ему на ухо:
- Белов подождёт, а вот я очень нетерпелив. Отойдём в сторонку. Я настаиваю. Если вздумаешь кричать или сбежать, вместо сердца в твоей груди будет красоваться отверстие с кулак величиной, - ствол сильнее надавил на ткань рубашки. – Пошли.
Парень сдался мгновенно, как только почувствовал угрозу жизни. Это было совсем не похоже на тех солдат, что буквально сами шли на его пули.
Они прошли в парк за главным городским строением, присели на скамейку. Стрелок упаковал пистолет обратно в кожу кобуры, но предупредил «четвёртого», чтоб тот не питал иллюзий – полсекунды хватит ему на то, чтобы выхватить оружие и отправить беднягу на встречу с предками, которых у него не было.
- Ты из какой группы? Как давно Ливанов тебя послал? Почему ты остался здесь, а не выполнил задание? – Стрелок не страдал от отсутствия любопытства, и вывалил на «четвёртого» сразу все вопросы, что смогли придти на ум.
На лице человека отразилось страдание. Он опустил голову, обхватил её руками, издал нечленораздельный стон.
- Сколько можно? – голос, пробивающийся сквозь плотно сжатые пальцы, казалось, был пропитан слезами. – Я же вам говорил, что ничего не помню. Сотню раз говорил…
Стрелку вспомнились те мыльные оперы, что крутили в убежище – там персонажи частенько теряли память. Специалисты предполагали, что они пойдут на пользу, смогут заменить реальную жизнь. Ничего подобного! Эти сериалы нравились лишь тем, кто окончательно потерял связь с реальным миром, тем, кто жил в мире собственных грёз, в просторных особняках под жарким солнцем центральной Америки.
- О чём ты? – Стрелок не понимал, говорит ли он правду, или же умело водит его за нос.
- Разве полугода, что я провёл в ваших застенках, было не достаточно, чтобы убедиться в том, что я не лгу? Разве Рожкин не объяснил вам, что это был какой-то психологический барьер, «предохранитель», стёрший память, когда я попал в плен? – парень поднял красные измученные глаза, взглянул в лицо Стрелка снизу вверх.
Стрелок моментально представил как всё происходило. Броневик подъезжает к мосту, командир видит перекрытый путь и приказывает открыть огонь. Граната «вампира» попадает в башню, командир и наводчик погибают, автоматика глушит реактор. В живых остаётся только водитель, который получает амнезию, как только понимает что сопротивление бесполезно. Его полгода держат за решёткой, подвергая жестоким допросам, а потом, узнав о правдивости ответов, принимают в своё общество. В качестве компенсации за причинённый ущерб…
- Что вы ещё от меня хотите?
- Прости, кажется, я ошибся, - Стрелок поднялся со скамейки. – Только знаешь, не рассказывай никому об этом разговоре, - он застегнул кобуру. – Ты ещё молод, у тебя вся жизнь впереди.
Все предметы лежали на своих местах, ни одна мелочь не пропала. Те, кто копался в его вещах, действовали аккуратно. Но Стрелок не был бы собой, если б не заметил вторжения. На «урагане» почти не было пыли, покрывало на койке отклонилось от прежнего положения не меньше чем на сантиметр, под дверью пол устилал слой песка, как будто прежде чем войти с подошв оббивали грязь.
Стрелок заперся в комнате и включил радиостанцию. Время второго сеанса связи подошло, и у него уже накопилось достаточно новостей и вопросов для Генерала. Его смущало только то, что сейчас наверняка чьи-то уши плотно прилегали к обратной стороне стены. Впрочем, за это он Белова не осуждал. На его месте Стрелок поступил бы точно так же, да ещё бы послал парочку лучших людей проследить за непрошеным гостем, когда тот уйдёт, а при случае и прихлопнуть, желательно во сне. Вот только он знал, что ничего у них не выйдет.
- База вызывает Стрелка. Ответьте…
- Здравствуй, Генерал.
- Ну наконец-то… На полчаса опоздал. В чём дело?
- Дело в том, - Стрелок секунду помедлил, размышляя не сочинить ли для Генерала какую-нибудь сказку, но правда оказалась как всегда вне конкуренции, - что я сейчас не могу говорить.
- Это ещё почему?
- Скорее всего, меня подслушивают.
Пауза. Стрелок всерьёз предположил, что Ливанов анализирует интонации его голоса на предмет наличия лжи. Впрочем, так оно и было.
- Ладно. Но учти, что в следующий раз с тебя подробный рассказ.
- А таймер?
- Ишь какой эгоист… Готово. Конец связи.
Тишина, лёгкое потрескивание помех, шорох за стеной. Нет, Стрелок не страдал манией преследования, его действительно подслушивали. И он понял – пора уходить. В конце концов Белов, будь он хоть трижды святым, не сможет удержаться от соблазна.
Стрелок упаковал радиостанцию в рюкзак, забросил за спину «ураган» и спустился вниз. В пустынном зале ненатурально изображали азарт, обзаведшиеся кобурами, картёжники, такой апатичный вчера бармен натянуто улыбался и опускал руки под стойку после каждого заказа, а пьяных не было совсем. Но Стрелок не собирался показывать своего беспокойства, и вместо этого не спеша пообедал бифштексом из двухголовой бурёнки, салатом из овощей и соком из каких-то фруктов. А потом он просто встал из-за стола и вышел.
На пороге его ждал «четвёртый».
Клон переоделся в стандартную форму, в которой и попал сюда, руки придерживали за лямки туго набитый армейский рюкзак. Оружия при нём не было. А вот кобура начальника Сил Правопорядка, почти бегущего к «трём дорогам», оказалась расстёгнутой, а глаза – холодными и жёсткими. А взгляд «четвёртого» молил о жалости, будто его вели на казнь.
Клон открыл рот, но Стрелок не дал ему шанса:
- Нет.
- Но, Стрелок, пожалуйста, разреши мне идти с тобой.
- Нет.
- Я здесь лишний, я не могу здесь жить.
- Утопись.
- Но… но…
- Что «но»? Я непонятно выражаюсь? Нет, значит нет. Разговор окончен. Вон, с тобой гражданин начальник хочет побеседовать, - Стрелок кивнул в сторону подоспевшего полицейского, развернулся и зашагал прочь из города строго на юго-восток.
Мотылёк прятался в морщинах коры, птицы передразнивали друг друга, соревнуясь в упорстве с ветром, шмель рвал липкую паутину. Старый трёхрогий лесной олень шёл к водопою, не подозревая, что его след уже взяла стая волков. Сидя в замаскированной норе, крот высматривал себе добычу среди неосторожных белок и мышей, но сам стал пищей гигантской жужелицы. Жизнь природы текла также как и в далёкие довоенные годы.
Стрелок свистнул и снял ОЭ-08 с предохранителя. «Четвёртый» остановился, завертел головой по сторонам, высматривая источник звука.
- Какого чёрта ты пошёл за мной? – Стрелок разглядывал человека в прицел но не находил признаков оружия, зато находил множество прекрасных мест для пули со смещённым центром тяжести.
- Я говорил – я не могу там жить, - он заметил Стрелка и поднял руки. – Пожалуйста, не стреляй.
- А они взяли и вот так вот тебя отпустили?..
Клон замялся, опустил голову. А Стрелок, не сводя с него прицела, начал приближаться, обходя толстые деревья, чтоб не терять контроля над оппонентом.
- Ладно, я расскажу всю правду, - голос «четвёртого» изменился, стал слабым и нерешительным. – В Белове у меня есть девушка… Для меня это очень серьёзно, она – единственный близкий мне человек. И они пригрозили, что с ней может что-нибудь произойти, если я откажусь пойти с тобой. Что мне оставалось?
Стрелок опустил ствол винтовки, но не спешил ставить на предохранитель. Он смотрел в глаза собеседника, и размышлял над тем, насколько банальной бывает порою жизнь. Неужели нельзя было придумать ничего оригинальнее простых угроз и заложников? Генерал же изловчился и воплотил «в металле» чудо миниатюризации и подлости. Можно грубый бронзовый ошейник раба заменить на отливающий хромом или на выкованный из золота доверия и украшенный алмазами обещаний – суть от этого не изменится.
Мысль о том, что Стрелок и сам вынужден выполнять чужую волю, несколько смягчила его отношение к клону, но показывать ему это он, конечно же, не собирался.
- И что ты должен делать?
- Просто идти с тобой. Желательно узнать о тебе побольше, проследить куда направляешься, где взял снаряжение. Ещё Рожкин сказал, что ко мне может вернуться память, если ты расскажешь достаточно.
Стрелок криво улыбнулся – вот и «пряник» рядом с «кнутом». Наверное, человек многое может отдать ради того, чтобы вспомнить своё имя и своё прошлое. Вот только у этого парня в прошлом не было ничего интересного, а, может быть, и имени не было.
- Значит так… - выдохнул Стрелок и запрокинул голову, разглядывая кроны. – Первое: я не поделюсь с тобой провизией, даже если ты будешь подыхать от голода. Второе: никаких вопросов и болтовни, пока я сам не спрошу. И третье: если мне покажется, что ты угрожаешь моей жизни или здоровью – умрёшь на месте.
Стрелок закинул «ураган» за спину и, не дожидаясь ответа, пошёл к своей цели. А на лице «четвёртого» засияла улыбка мальчишки, которого взяли в поход профессиональные туристы.
По дороге они перекинулись лишь парой фраз. Стрелок узнал, что в Белове клону дали имя Дмитрий, его даже крестил в местной церквушке отец Игнатий – православный священник. Причём, судя по словам Дмитрия, Игнатий являлся личностью весьма примечательной. Рассказывали, что до войны старик промышлял кражами да грабежом и Судный День встретил за решёткой. Но когда «небеса разверзлись и хлынул огненный дождь» осознал вор никчёмность человеческую и утвердился в вере, став её ревностным хранителем. Ещё, оказалось, что сам «четвёртый» работал в Белове архитектором и трудится последний месяц над проектом паровой электростанции. Белов был полон амбиций, а Белов был полон странными людьми…
Шли они долго, пока в лесу не наступили сумерки и не затих ветер. Стрелок всё никак не мог привыкнуть к такому короткому вечеру в лесу, закатное солнце пряталось в лабиринте стволов, и густая тень затапливала остывшую землю. Но место для привала он выбрал неплохо – крупный пологий холм, с прекрасно просматриваемыми окрестностями.
- Заночуем здесь, - Стрелок скинул с плеч рюкзак, достал лопатку и пошёл за дровами.
Около часа он сидел, вслушиваясь в ночную тишину, отделённый догорающим костром от спящего Дмитрия. Мозг был свободен от мыслей – только танец языков умирающего пламени, звон цикад и шелест листьев. Но были ещё звуки, звуки шагов ночного хищника, может быть волка, может быть рыси, может быть человека. А Стрелок уже спал, пока ещё сидя, но медленно опускаясь на спальный мешок, расслабляясь и выпуская из рук винтовку.
Стрелок спал…
По правде говоря, он даже не дочитал ту книжку – «Тёмная башня: Стрелок».
Володя как-то оторвался от чтения и спросил маму: «Что такое мастурбация?». Мамино лицо залила густая краска, и она ничего не ответила, а вместо этого отобрала книгу и вышла из комнаты. Он не знал только названия. Мама пошла к библиотекарю и устроила «серьёзный разговор». С тех пор появился возрастной ценз.
К этому времени родилось три ребёнка, выжил только один. Родила двенадцатилетняя девчонка, его ровесница. Кто отец – не признавалась, а мужики сами решить не могли, чуть ли не жребий тянули.
Как-то вышел из строя генератор, и свет погас на двое суток. На пятьдесят часов люди ослепли, превратились в беспомощных животных. Крики, стук, шорох, тьма… Двое тогда погибли: один размозжил себе голову о стену (намеренно), а другая просто свихнулась.
За четыре года люди привыкли к жизни в автономном склепе. Те, кто не смог приспособиться давно умерли. А другие просто жили и не мечтали о большем. Одни постоянно сидели в своём личном бетонном гробу, покидая его только по нужде. Другие наоборот могли существовать только в коллективе, только в общении. А третьим вообще было всё равно, они и в центре толпы чувствовали себя одинокими. И если первые боялись общества, вторые – одиночества, то третьи боялись только себя.
Предельно сосредоточенное лицо «четвёртого» становится растерянным и испуганным, когда Стрелок открывает глаза. Он вскакивает, перехватывает руку клона с зажатым в ладони шприцом, опрокидывает на землю и вкалывает ему предназначенный для себя препарат. Дмитрий открывает рот, но губы дрожат, он не может с перепугу ничего сказать и только косит глаза куда-то влево. Транквилизатор начинает действовать. Стрелок всё понимает и падает на спину, прикрываясь безвольным телом. Пуля попадает в спину, выходит из груди и застревает в подбородке. Горячая кровь льётся на лицо Стрелку. Он отбрасывает тело и катится к зарослям кустов, прихватив по пути «ураган». Пули стригут ветви над его головой, тщетно пытаются напугать.
Два цветных пятна в инфракрасном режиме прицела. Одно движется по левому флангу, низко пригибаясь к земле. Другое выглядывает из-за ствола дерева и прикрывает первое своим огнём. Короткая очередь первому и осколочная граната второму.
В одном из нападавших Стрелок узнал личного телохранителя Белова, и нисколько этому не удивился. Он смыл с лица чужую кровь, оттащил тело «четвёртого» подальше и лёг досыпать, потому как до рассвета оставалось не меньше трёх часов, а завтрашний день обещал быть трудным. Стрелок это чувствовал.