Все началось с мелкой перепалки во время сытного обеда. Обычно причиной для нее могло быть все, что угодно, начиная от плохо переваривающихся частей трапезы и заканчивая размышлениями об устройстве мироздания.
Сегодня все трое были вполне удовлетворены процессом приема пищи. Настроение было приподнятое, и разговор оживлялся с каждым отправленным в рот куском сочного мяса.
- Мне опять положили невообразимо большую порцию! - начал ни с того, ни с сего Желудок, чаще всего устраивающий свалки на пустом месте. При диком аппетите он всегда хотел похудеть. - Ну, разве можно столько съесть?! Быстренько заберите у меня, кто-нибудь, пару кусков, а то я за себя не отвечаю!
- Ну, чего ты вопишь? Обычная порция! Можешь перемерить, если сомневаешься в очевидном, - радостно откликнулся на возможность подискутировать с последующим переходом на личности Находящийся Справа От Желудка, - хотя лучше не пачкать лишние тарелки - тебе же их и мыть!
- С какой стати я буду их мыть, раз меня надули с порцией? - не унимался Желудок, селезенкой предчувствуя намечающийся скандальчик. - Я бы на твоем месте вообще помолчал, Хвост.
- А с какой это радости я - хвост? - Находящийся Справа От Желудка даже подавился от столь многообещающего поворота событий. - Может, это он - хвост? - и указал на Находящегося Слева От Желудка.
- Не-ет, он - Голова! - ухмыльнулся Желудок.
- Это я - голова, потому что сегодня я решил быть головой! Голова - понятие философское. - Не унимался Хвост.
- Голова - он, потому что он находится возле холодильника - это любой поджелудочной железе понятно! - ехидно парировал Желудок, следующий своей гастрономической логике. - А если всякие хвосты метят в философы, то это их личные проблемы. - Желудок равномерно растягивался от поглощаемой еды.
- Ты переваривай лучше, Кишечник несчастный! - Хвост, всегда ратовавший за прогресс, не мог позволить тормозить его кому бы то ни было - даже своему родному Желудку.
- По-моему, у нашего Хвоста - мания величия! - обращаясь к Голове, плотоядно отметил Желудок, известный в народе также под именем Туловища.
Голова, как и подобает голове, многозначительно промолчала, всем своим видом показывая, что она выше всего этого, и глубоко задумалась.
- Похоже, некоторые из здесь присутствующих просто незнакомы с общей теорией дуализма хвостов в природе! - дерзнул Хвост и сам удивился собственной изобретательности. - Начало и конец - понятия настолько абстрактные, что определить, что из них есть Хвост, а что - Голова, может только вскрытие с последующим поиском мозгов. Но так как спинной мозг частично присутствует и в Хвосте, то достоверно идентифицировать личности подозреваемых не представляется возможным в принципе! - Хвост был явно доволен последним доводом, потому что смутно догадывался, что хвост все-таки - он сам, но присущее ему постоянное предчувствие крутых перемен и желание изменить окружающий мир в лучшую сторону не давали ему признаться даже самому себе в том, что без него Организм, скорее всего, мог бы и прожить.
- Слушай, Голова, давай его обрубим! Все равно толку с него - как с козла майонеза, - попытался растормошить Голову Желудок, ссылаясь на возмутительные намеки Хвоста.
- А я опять вырасту! - Хвост торжествующе завилял. Он не одну сотню раз уже вырастал вновь, обрубленный тупым топором скептиков или отдавленный вялым сапогом консерваторов.
- Вот ты и признал, что ты - хвост! - Желудок от радости проглотил очередной кусок, не прожевав его даже на половину. О том, что порция слишком велика, он забыл раз и навсегда сразу же после констатации данного возмутительного факта.
- Ничего подобного! Головы тоже могут повторно вырастать - возьмите хотя бы трехглавых драконов, воспетых устным народным творчеством! А ведь народ дымить без огня не будет! - тут Хвост, вспомнив одну из многочисленных попыток изменить человечество в лучшую сторону, задумчиво потер обожженную чешуйку на самом кончике.
- Ну, посуди сам, какая из тебя голова? Ты себя хоть в зеркале видел? - Голова, конечно же, не сомневалась в том, что голова - это она. Просто она видела в Желудке мощную опору своего безбедного существования и решила его морально поддержать.
Хвост регулярно видел себя в зеркале, потому что любил разнообразие, имел необузданную фантазию и являлся свету то длинным гладким и скользким, то с пушистой метелкой на конце, то украшенный разнокалиберными перьями, выщипанными у имевших неосторожность проходить рядом чужих хвостов, то еще Бог знает в каком виде, время от времени шокируя этим знакомых.
- А кто и когда определял, как должна выглядеть настоящая голова? Где, скажите мне, эталон? По-моему, вот это безобразие с ушами просто подрывает авторитет нашего общего Организма в глазах окружающих! Ну, что это - все время одни и те же уши! Никакого прогресса! - обращаясь к Туловищу, Хвост обличительно указал на Голову, которая от возмущения привычно зашевелила мозгами. Вспомнив, однако, что Туловище первое перешло на личности, Хвост решил наехать и на него, рискуя оказаться меж двух огней. - А на Желудке природа вообще отдохнула! Он только и умеет: еду переваривать:
- Быстренько заберите от меня, кто-нибудь, этого сумасшедшего с манией величия, а то я за себя не отвечаю! - Желудок неистовствовал больше по инерции, не очень-то задетый высказываниями Хвоста, но инстинктивно-жизнерадостный во время обеда.
- Вот! - торжествовал Хвост, - Заметьте, меня назвали не безУМным, а сУМАсшедшим! Чувствуете разницу? Гениев всегда называли сумасшедшими, но благодарные потомки, надеюсь, оценят настоящий талант, пусть даже посмертно! - пафос в его голосе превышал все допустимые пределы.
Голова хорошо помнила, что она должна быть выше всего этого, но, не выдержав напора мыслей, презрительно бросила в адрес Хвоста:
- Небольшая порция скромности в твоей речи произвела бы еще более неизгладимое впечатление на благодарных потомков!
- Воспитать во мне скромность может только окончательное и бесповоротное признание всех моих достоинств, причем всех сразу и еще чуть-чуть на вырост! - Хвост сел на своего любимого конька и свесил ножки, если можно применить такое выражение к части организма, называемой в простонародье хвостом. - А ты, Желудок защищаешь Голову только потому, что своя Голова ближе к Телу!
- Не сиди под форточкой, а то весь твой гениальный спинной мозжечок ветром сдует! - ехидничал Желудок, рефлекторно выделяя желудочный сок. Он не был противником Хвоста как такового. Просто он видел в Голове мощную опору своего безбедного существования и решил ее морально поддержать.
- Не тебе судить о величине моего мозга, Кишечник. А вопрос о форме считаю неуместным, поскольку форма есть лишь пристанище для содержимого. И вообще! - Хвост поднатужился, и вдруг на его кончике оформилось маленькое образование, на вид очень напоминающее Голову в далекой молодости.
Голова при виде неожиданной метаморфозы тут же ринулась в воспоминания, а Желудок так удивился, что чуть не проглотил чудно измазанную жиром вилку, и только инстинктивное чувство самосохранения спасло его от возможного несварения.
Голова шевельнула правым ухом и заскрипела мозгами. Хвост, тужась из последних сил, тоже шевельнул правым "ухом" на новоявленной головке и попытался скрипнуть спинным мозгом, но, пискнув, в результате тайком зашелестел чешуйками.
- Во как! - Увидав шок своих собратьев, он принял первоначальную форму и грустно вильнул. - Да вы просто парочка закостенелых консерваторов...
Кстати, за время представления Голова произвела на свет десяток достойных увековечения мыслей, но, по своему обыкновению, решила их не обнародовать. Хотя бы до тех пор, пока их не вытянет из нее все тот же неутомимый в своем стремлении к глобальному и повсеместному движению Хвост.
Туловищу же после испытанного шока решительно захотелось закурить. Не в силах себе в чем-либо отказать, оно тут же стало шарить по карманам в поисках пачки сигарет, забыв о содержимом своей медицинской карточки. Голова при этом в который раз подумала, что Минздрав, наверное, не зря так упорно предупреждает, но, как обычно, промолчала. И только Хвост, яростно хлестнув Туловище по гладкому бочку, недвусмысленно оставил на нем чуть заметный розоватый след.
- Быстренько заберите от меня, кто-нибудь, этого маньяка, ратующего за здоровый образ жизни, а то я за себя не отвечаю! - взъерепенился Желудок. - Это же оскорбление действием! Взываю к мудрости и милосердию присутствующих! Ну, разве можно работать в подобных условиях?! Все!! Объявляю забастовку! Не буду больше переваривать! Хоть убейте - не буду! - Желудок попытался перестать переваривать, но у него явно не получилось - инстинкт был слишком силен. Он смутился и, покраснев, стал заламывать лапы.
Голова, не интересуясь перебранкой, переключилась на мысли о прекрасном. Но не успела она начать думать даже первую мысль, как Хвост хлестнул ее по уху.
- А тебе, Голова, просто непростительно проявлять такое равнодушие к собственному Организму! Мысли - мыслями, а жестокая действительность требует решительных действий!
Голова была готова отключить всяческие мысли - лишь бы не думать о надоевшем всем Хвосте, - что она и сделала, правда, недостаточно быстро: напоследок к ней все же успела прийти мысль обрубить Хвост, дабы хоть какое-то время пожить спокойно.
Она подмигнула Желудку, и тот понял ее без слов. Пущенный в ход кухонный нож быстро и безболезненно отсек все ненужное, и Хвост, откатившись в угол, свернулся в клубок и испарился на глазах.
Оба сразу успокоились и расслабились. Обычно новый Хвост вырастал быстро, но поначалу он всегда был робким и никого не доставал.
Закончив трапезу, Организм погрузился в послеобеденный сон.
Очнувшись через какое-то время, он попробовал пошевелить хвостом, но с удивлением обнаружил, что шевелить, по большому счету, нечем.
Хвост в первый раз за всю жизнь Организма не вырос.
- Обиделся, наверное, - меланхолично заметила Голова. Странно, но она не чувствовала себя виноватой в случившемся. Эта способность отпала, по странному совпадению, вместе с хвостом.
- Ха! Вот теперь мы заживем! - Желудок даже не скрывал бурной радости по поводу отсутствия Хвоста.
Голова немного помолчала, пребывая в странном замешательстве.
- Ну, пойдем, что ли? Я тут придумала славный план действий... - она философски шевельнула ухом и изложила действительно гениальный план урчащему Желудку.
- А с какой радости я теперь напрасно лапами шевелить буду? Подхлестывать меня некому: И хоть я тебя, Голова, уважаю, ты мне - не указ. Думай себе, твори, а я теперь только за едой ходить буду. Вот жизнь беззаботная пошла! - Желудок блаженно потянулся. Он не шутил.
И тут Голова похолодела от ужаса, вдруг осознав безвозвратную потерю чего-то очень важного в Организме. Но чего?...
©1999 entropy