Эпилог
ГОЛГОФА
“Ибо мы отчасти знаем и
отчасти пророчествуем”;
Первое послание к Коринфянам, гл. 13.
Общество, все больше и больше, раскалывалось на имущих и не имущих, на господ и рабов. Страна, семьдесят лет жившая во лжи, пыталась вернуться на цивилизованный путь развития, - вернее на американский. Прошли выборы в Государственную Думу второго созыва, которые мало что изменили. Правда, возрожденная Коммунистическая партия России, получила большинство мест в парламенте, что весьма встревожило определенные слои общества, а именно “новых русских”. Но, если бы даже и вернулись старые времена; - социалистический строй, строительство коммунизма и так далее, не думается, что жить стало бы лучше.
Небольшое затишье, перед следующими, президентскими выборами, запомнилось обычной работой. Политики, время от времени, отвлекали народ от спокойного течения жизни, но не надолго. Каждый занимался тем, чем и занимался до сих пор. Политики своими политическими играми, люди добыванием “хлеба насущного”.
У Николая с Надеждой родилась дочь. Этот долгожданный для него ребенок, расставил все на свои места. Пить он перестал, да и зарабатывать стал неплохо. Ребенок, конечно, прибавил хлопот, но и жизнь нормализовалась. Счастливое лицо друга детства, спокойствие и уверенность его жены, говорило о том, что все будет хорошо. И Антон, с оптимизмом смотрел в их будущее.
Наталья с Костей жили неплохо. По-прежнему не хватало денег, и основные заботы были связаны с тем, где их достать. Благородная цель, иметь собственную квартиру, в стране круговых неплатежей и обнищания большинства населения, стала далекой, несбыточной мечтой. Антон их видел редко. Во-первых, не хотел мешать, во-вторых, сам был занят. А в те, редкие встречи, с этой молодой четой, наш герой отдыхал, и надежда не покидала его…
София жила спокойной, счастливой жизнью, со своими маленькими проблемами и удачами.
Прошло время, прошли и страсти. Так и неразрешенная проблема с сыном, весьма неожиданно, решилась сама собой. Этому послужило письмо:
“Антон, здравствуй!
Получила сегодня твое письмо и отвечаю спустя несколько часов, не сгоряча. Впрочем, прошло достаточно времени, с момента того сумбура, в сентябре. Во-первых, благодарю, что не приехал сразу, во-вторых, что способен к анализу сейчас. Осень была сложная, для меня и, в основном, от отсутствия (как мне казалось) защиты. Это была просто растерянность и паника.
Хорошо, что ты спокоен и отстранен, не веришь в возможность будущих отношений. Я думаю так же. Паника прошла. Обретаю все больше и больше приятных и полезных знакомых (в основном для детей). Антон, знаешь, Я не стану подавать в суд, что уже полгода нет алиментов, ибо знаю, что-то не твоя вина, а общая беда. Просто пусть идет, как идет.
Слава, с удовольствием бегает в художественную школу, чинит по мелочам технику, монтирует движущиеся модели, игры. Немного разбирается в электрических схемах и учит Полинку. Та бодро, где провода, где конденсатор. И еще раз, чтобы не было необходимости думать об этом, ни тебе, ни мне. Антон, Я оставила все и уехала за ним, как уехала бы куда угодно. Это не было ошибкой, с моей стороны, впрочем, и с него тоже. У меня еще ничего не прошло и поэтому, уже отклонила не одно предложение. Если бы все повторилось, думаю, также бы уехала за ним, не оглядываясь и бросив все.
Почему так поступила в сентябре? Ну, первую причину уже назвала, вторая - не хотела делать третьих попыток. Впрочем, сейчас успокоилась, ибо знаю, что не свободна еще в своем чувстве. Когда пройдет, все встанет на свои места, сейчас не хочу. Еще раз поняла, что тогда это был порыв, который угас сразу. Когда читала твои фразы о других - не затронуло, значит нельзя, значит, нет будущего наших отношений. Прости, но мне не хотелось бы переписки с тобой. Ты же, больше не анализируй наши отношения. У меня сейчас преобладает ощущение полного освобождения, и более не создаю дополнительных проблем, и не терзаю прошлое. Думаю - это лучшее, что можно сделать.
Пусть все будет хорошо у тебя и все хорошо у меня.
Привет от Славы. Марина”.
- Вот и хорошо, что и ты думаешь так же, значит, не ошибался я, когда разводился, - подумал Антон. - Видимо, нужна была эта “разборка”, чтобы все поставить на свои места.
Работа над “Ачинском” завершена. Небольшой перерыв, до начала следующей работы, Антон использовал для отдыха. Собирался съездить в гости, в деревню, но перед самым отъездом получил письмо:
“Здравствуй, Антон!
Извини, пожалуйста, за долгое молчание и за то, что не поздравила тебя с Днем твоего рождения. Сильно болела, лежала в больнице, да и многие другие причины. Нервы на пределе. Пятый месяц не дают зарплату. У Гали с Толей, дела плохие, чуть ли не до развода доходило. Но сейчас, вроде остановился пить маленько. Галя тоже сильно болела, целый месяц лежала в больнице.
Антон, Я хочу написать тебе неприятную новость. Я, вернее меня, познакомили с одним мужчиной, он живет один. Квартира у него есть, хозяйство все, немного выпивает по праздникам, но не скандалист. Скорее всего, мы наверно, поженимся. К детям он относится хорошо, они его уважают. А мне одной тяжело, тем более после операции. Деревня есть деревня. Ты сильно не переживай, что так получилось. Ты, порядочный мужчина и найдешь свое счастье. Мне всегда с тобой было хорошо и я рада, что встретила тебя. Ты меня многому научил. Но в город я больше не поеду, а тебе в деревне не жить.
Я от всей души желаю тебе счастья. Прости, если сможешь. Спасибо за поздравление.
До свидания, Вера”.
- Ну что же. Все правильно, - проговорил про себя Перегибов, все, что не делается, все к лучшему.
Что нужно человеку для счастья? Знать, что он кому-то нужен в этом мире, что где-то его ждут и любят. И пусть судьба разлучает, - нет такой силы, которая смогла бы помешать, двум любящим сердцам быть вместе, жить одной жизнью, идти вперед бок о бок, невзирая на трудности, ждущие их, - там за горизонтом… Теперь уже ничто и ни с кем его не связывало. Нет не так. Остались друзья, - Наташа с Костей, Николай, Митрий и Сюзанна.
Чудило Митрий Митрофанович, так и остался соответствовать своей фамилии, имени и отчеству. Эвридика осталась единственной отрадой, хотя тайные встречи были душещипательными, а порою, горькими. Ей приходилось разрываться на две части, между Любовью и семьей. Жизнь, по-прежнему раздавала подзатыльники. С Громковым, из-за нелепого психоза, произошла драка и разрыв. С Потаенновыми, получившими двухкомнатную квартиру, соблюдалась та же условность. Артист - одиночка, непризнанный вокалист Сергей, иногда давал о себе знать, из Германии. Дерзкий и унижающий тон Ады, начинал “бить по мозгам”.
Творческая безысходность привела к частым пьяным срывам, невыносимым головным болям и увольнению с работы. Приходилось жить разовыми заработками, по “старым проторенным каналам”. Даже друг детства, Гордарин, занимавший высокий пост, в Службе Безопасности, - только “кормил завтраками”, не желая помочь.
С Антоном, его объединяло, как и прежде, Творчество, дружба и все также, их встречи были редкими.
Все более, Митрий ощущал Контакт, с Высшим Божественным Разумом и принимал Судьбу такой, какая есть, не сомневаясь в Глобальности своей Творческой и Целительской Миссии…
“ П р о б у ж д е н и я А в р а л .
Светлой Памяти реет Образчик, -
На флагштоке моей Мечты! -
Может Я несчастливый заказчик, -
Нереальные строю мосты?
Все стихи, как двойняшки похожи, -
Неслучайно, - мой знак Близнецы.
И хохочут ехидные рожи, -
Моих Адских падений гонцы!
Я карабкаюсь вновь из трясины,
Весь измазанный в мокрой грязи.
Тяжкий грешник лихой годины,
Жертвы Вечной Земной грызни?!
Не нытье моей водит рукою, -
К своему начертанью привык.
Я с бумагой делюсь Душою, -
Ведь к Признанию Я не проник!
Не тщеславье меня к себе манит, -
Только Творчество - Сердце роднит!
Я надеюсь, что Дьявол не ранит, -
Мою сущность не победит!
Наяву не встречается Вестник,
Чтобы Свиток Надежды мне дал.
Лишь, Невидимый Друг, - Кудесник
Пробуждает, чтоб сделать Аврал”!
Антон, все чаще и чаще, задумывался о прошедшей жизни. Размышлял, анализировал, и все больше и больше, убеждался в первичности юношеской привязанности и увлечении. То, первое, самое чистое и искреннее чувство, человек проносит через всю жизнь. Маричка; Сюзанна; Даша; Олеся; Любочка; Татьяна; Марина; Ирина; София; Вера; Наташа, как духовное воплощение Марички. - Все они шли, шли по кругу, и он замкнулся там, где начался.
Все эти девушки, а позже женщины, были похожи, за редким исключением, друг на друга. Как правило, небольшого роста, в меру упитанные, с красивой элегантной фигурой и, как по заказу, похожего темперамента. - Жизнерадостные, бойкие, - одним словом, заводилы. Как будто, его любимая картина Рембрандта, “Даная”, воплощенная наяву, в этих женщинах, заставляла любить и восхищаться ими.
Бог вновь пересек судьбы Антона и Сюзанны, как будто давая шанс на счастье. К этому времени, Сюзанна Александровна Громова, уже развелась со своим мужем - алкашем, но еще продолжала жить с ним, в одной квартире. Ее родители давно уехали в другой город, а недавно умерла мама. И она никак не могла освободиться, от спившегося, надоевшего алкоголика. Все это усугублялось еще и тяжело больным сыном.
“Опять смотрю в тебя и помню,
Люблю тебя другой любовью.
Какой-то странной, неземной,
Какой-то близкой и родной.
Твой облик, юной и веселой,
Мне память будоражит снова.
Как с детства ты была мила,
Такой останешься всегда…
Нет, Я не слеп и не поспешен,
Десяток лет всем был потешен,
Искал тебя и Бог помог,
Как будто знал, что одинок.
О нет, то не моя потеря
Как и Москва, слезам не веря,
Не верил Я, и вот награда…
Родная, вижу тоже рада!
Моему скромному обличью
И седине весьма приличной…
Я верю, сбудутся мечты,
Коль помыслы всегда чисты”!
- Боже мой, спасибо тебе за помощь, - думал Антон, не спеша, прогуливаясь по центральной улице города.
Когда он дошел до поликлиники, где работала медсестрой Сюзанна, его осенило:
- Неужели это судьба. Она тоже медсестра.
Было много больных, и он терпеливо, часа три наверно ждал, когда она освободится. Наконец, Сюзи, увидела ожидающего Антона и, обрадовавшись, как в старые добрые времена, быстро подошла и они поцеловались. Глаза ее светились надеждой, и он сразу понял, что она не забыла о нем. Провожая после работы, Сюзанну, до остановки, они шли под ручку и вспоминали, как часто гуляли, вот также по городу. Как с Сенькой, по-детски глупо, “делили” право быть с ней, а она ставила их в один ряд, никого не выделяя.
Сюзанна уехала домой. Антон молча шел пешком, задумавшись, и вдруг перед ним предстало Божественное видение: - Светлый образ Марички звал его издалека в никуда. Плавно растворяясь в сверкающих снежинках, неожиданно преобразился в желанный облик Наташи.
- То, что больше всего на свете хочешь и ждешь, никогда не сбывается, - вспомнил слова из детского кинофильма о Денисе Кораблеве.
Но он также вспомнил и другие слова, из фильма “Блистающий мир”, по Грину:
- Зачем ты летаешь, Друд!
- Может быть, какой-то Мечтатель задумается…”
К О Н Е Ц .