Они прошли от Чкаловска до 41 километра, чтобы купить порнографическую газету. 41-ый – следующая остановка электрички от Москвы после Чкаловска, так что они друг от друга почти не различаются, на остановке продаются все те же детективы, исторические романы, книги по НЛО и самолечению, дешевая русская фантастика, различные газеты и журналы, в том числе и порнографические. Они сами точно не могли сказать, зачем полчаса шли вдоль путей, скорее всего потому, что двум девятиклассникам не хотелось, чтобы какая-нибудь знакомая или учительница увидела их со столь компрометирующим чтивом. По дороге же обратно будет время и просмотреть фотографии и выбросить газетенку на обочину.
При подходе к перрону у них разгорелся обычный спор, кто на этот раз будет покупать. В прошлый раз покупал Андрей, по сути дела очередь была Игоря, но почему-то он слишком смущался и просил друга приобрести газету. Внутри Андрея нарождалось нетерпеливое чувство назойливого беспокойства – страх – но он видел искреннее нежелание Игоря, тем более совсем недавно он утверждал, что ему плевать и стеснения он никакого не испытывает, а в истертом и грязном заднем кармане джинс Игоря лежала мелочь, на которую, собственно говоря, и должны были купить газету.
Андрей согласился. Но надо было ждать. На перроне стояло слишком много народу. Многие, как нарочно, толпились возле лотка, тесно уложенного многослойной черепицей газет. Никто не интересовался порнографией, бывшей там в избытке, если кто-то и решался выпрастовать из-под целофанов и слоев старых номеров что-то, то только Аиф или Комсомолку.
Они прохаживались вдоль перрона, иногда бегая друг за другом, кидаясь старой бутылкой из-под воды, куря, крича что-то матерное. Люди старались посторониться.
Наконец поезд приехал. Из вагонов вылезли люди, повезли свои тюки на колесах, некоторые подошли к лотку с газетами. Наконец, когда остановка максимально опустела, Андрей, до того делавший вид, что внимательно изучает ассортимент газет про не познанное и книжек о стрелковом оружии, не обращая внимание на задержавшегося старичка, спросил: «У вас есть «Свеча»?» «Что?»-переспросила продавщица. «Свеча». «Закончилась» - сказала продавщица безразличным тоном.
- ****ь, - сказал Игорь, -пойдем посмотрим в городе.
Они спустились в город, через рельсы, через скособоченный рынок, наполовину заваленный коробками с различного рода отходами. В единственном газетном киске продавалась только легкоэротическая «Аиф-любовь». Город прижимался к путям, словно курортный район– к морю. Его невысокие совершенно одинаковые здания стояли в линию на ровной расстоянии друг от друга, между ними расползлись асфальт и неровно огражденная им увядшая земля, дававшая жизнь плешивым кустарникам и беспорядочно растущим деревьям.
Возле домов ютились лавочки. Кто-то притулился на них. Но Андрей не мог определить, что за сорт людей их облюбовал, будто бы они мельтешили, прятались в обильной тени, тихо шептались о своей тайне, как будто бы они были лишь воспоминанием или не хватающей частью воспоминания… В любом случае, никотин дал о себе знать. Соединились июльская жара, духота, вялость и раздражение, терпкий и горький привкус множества шедших одна за другой сигарет. Немногочисленные жители терялись в этом мареве.
-Ни одной девушки нет, что такое, -протянул Игорь, - посмотри на эти дома, там сейчас даже никто не трахается!
-Да уж…
Они прошли кишку города за пять минут и не нашли ни одной девушки. Либо мужики, либо дети, либо старухи. Ни симпатичного личика, ни грудей, ни попки. Тем не менее они были возбуждены. Воспоминаниями о порнографических фотографиях, о своих разговорах, своими фантазиями. Как изможденные солдаты, несущиеся к своей цели, не думающие ни о чем, кроме нее, видящие в ней свое спасение, так и для них сейчас осталась только одна мысль…
Возвращались обычно напрямую, не по путям, а через выкорчеванную под ЛЭП дорогу в лесу. Между двумя исхоженными тропами, чья утрамбованная поверхность напоминала обросшую кожей культю на месте разрыва в лесной почве, крепко держались на четырех железных костылях стальные вышки, терпели непонятные обрывки забора в желто-салатовых зарослях, поднималась старая трава, останавливаясь на бетонных склонах изначально ржавых канализационных люков. Навстречу никто не попадался. Потные тела стягивали прилипшие рубахи. У кромки леса рядом с врывшимся остовом «Жигулей» торчал указатель: «Мы – там».
-Смотри, -улыбнулся Игорь.
-Да.
В лес часто стягивались различные группки отдыхающих, на машинах, с женщинами, с алкоголем.
Андрей посмотрел на Игоря. Тот пристально глядел ему в глаза. Напряженная улыбка, казалось, не могла сойти с лица, запечатлевшись пароксизмом лицевых мышц.
-Что такое?
В ответ он получил удар в плечо. Андрей сразу же ответил, но удар не достиг цели, противник увернулся. Андрею совершенно не хотелось продолжать эту идиотскую игру. Попытки он решил не возобновлять. Единственное что он хотел, это побыстрее доползти до дома, а не поднимать пыль вместе с Игорем, иссушая глотку и тратя отсутствующие силы. Но новый удар попал ему прямо в грудь и оказался намного болезненнее предыдущего.
-Козел, - Андрей скривил лицо, надеясь показать, как ему больно, - отвали.
Но Игорь не думал останавливаться. Последовала еще атака. Андрей был ошарашен. Он не ожидал такого от своего друга, ему никогда не нравилось забавляться подобным образом, тем более он и не думал убегать, наоборот, он наступал. Волей-неволей приходилось отвечать на удары. Во взгляде Игоря читалась странная решимость. Становилось понятно, что он не опасается провести слишком болезненный удар.
Тут в Андрее вспыхнула ярость. Удушающее лето, горбатые дорогие, жажда и усталость делали блажь Игоря непростительной. Тогда еще Андрей был выше и тяжелее своего друга. Обменявшись ударом другим, он понесся на противника резко ударяя, метясь в грудь и живот. Игорь пробовал защититься или даже ударить, но его попытки оказались безрезультатными: большинство ударов достигло цели. Наконец, оттеснив друга достаточно далеко, Андрей взглянул на него. Тот снова норовил вступить в ближний бой. Андрей еще более рассвирепел и повторил изматывающую атаку.
Но, не успев завершиться, она превратилась в серию ударов Игоря, болезненных, жестких. Его длинные, жилистые руки, вминали костяшки пальцев в тело друга, жестоко минуя выставленные блоки.
Рассвирепевшие, они кружили вокруг некоего центра ринга. Вдруг из леса донесся странный звук. Сначала он был глух и длился недолго, но затем повторился. «Что это? -подумал Андрей ,- какой-то мотор?» Он вгляделся в лес. Деревья стояли, плотно сомкнув свои ряды, не давая взору пробиться дальше нескольких метров. «Маловероятно чтобы в такой чаще могла спрятаться машина».
Удар. Удар. Плечо. Соскользнул. Должно быть, синяк. Ребро.
Усталость исчезла. Ее заменили своя боль и желание почувствовать чужую. В чаще кто-то выл. Они двигались кругами, постоянно оставляя друг друга в поле зрения. Андрей смотрел в глаза Игоря. Они не менялись. Ничто в нем не предвещало остановки этой драки. Его друг, тоже захваченный круговоротом ярости, все же пытался идти к Чкаловску.
Им навстречу двигалась семья. Старуха, мужчина и двое девочек. Издали они могли наблюдать ход схватки. Прошло около 3 минут, прежде чем они поравнялись. «Убьете друг друга,» - произнесла старуха. «Уходите пока целы»- впервые произнес что-то Игорь и его улыбка наконец-то дрогнула. В Андрее появилась надежда, что сейчас все прекратиться, но Игорь и не думал останавливаться.
В чаще кто-то стонал. Андрей сам улыбнулся. Вся эта ситуация показалась ему смешной. Он с новой силой принялся дубасить Игоря. Еще, еще. Вот так. Из леса шел низкий протяжный звук. Андрей снова вглядывался в заросли деревьев. Он пытался обратить внимание друга на этот зов, замер, прислушиваясь, когда он донесется снов, но для Игоря в нем будто бы не было ничего странного. Он только воспользовался тем, что Андрей встал к нему боком.
Когда они вышли к концу пути и нанесли последние удары в распухшие от синяков плечи, Игорь опустил руки и отвернулся, чтобы перейти дорогу.