Оставить его далеко-далеко. Тщетно пытаться пробиться сквозь расстояние и время. Он трусит, он никогда не сможет поднять забрало. Он отразит твое единственное оружие, укрывшись зеркальным щитом. Взгляд возвратится бумерангом, разъяренной птицей будет терзать тебя за то, что ты послала его так напрасно. И даже если… Но за забралом ты все равно увидишь маску. Или призрак. Что предпочтительнее? Хотя, возможно, это забрало твое, и вы стоите, уставившись в щелочки шлемов, щурясь и тяжело дыша, пытаясь по блеску глаз определить тяжесть ранения, новый удар.
Странно, ведь это не имеет ничего общего с реальностью, осязаемой, вещной, где нет ни забрал, ни масок, ни сбившегося дыхания. Реальность, в которой мы обитаем, вовсе не совпадает с тою, где мы родились. Только умираем мы сразу в обеих.
А когда-то прямой между вами можно было проткнуть земной шар насквозь. Объективная реальность, казалось тебе, наконец-то сомкнулась с твоей собственной реальностью, на двух концах земной оси вы крутились и подпрыгивали как намагниченная полоска металла. Рана совсем затянулась, ты разглядываешь ее с холодным любопытством судмедэксперта. Так, дело тут ясное, банальнейшая стрела. Да-да. Точное время смерти определить не представляется возможным. Жертва почти не страдала. Ну, если только чуть-чуть, не больше других. Кровь, говорите? Ну, а что кровь, куда ж без нее. Неудачно прошла. Чуть-чуть бы правее, и…фьюить!
Только зомби идут на зов. Только зомби всегда возвращаются. А этот вот - потерялся. Его отпустили, он свободен теперь. Только зомби всегда возвращаются. Голоса по-прежнему раздаются в его голове, но звучат лишь в памяти, он сам вызывает себя, но задания нет, вспухший, гнойный, ядовито-желтый, он бессмысленно кружит у места преступления, там, где убил, там, где убили его, там, где он убил себя