Сергей, сонно зевая, включил телевизор и направился в ванную. Ужасно хотелось спать. Но услышанное с экрана прогнало сон лучше, чем холодный душ.
По словам диктора, в ряде районов Москвы еще ночью начались беспорядки, учиненные левыми радикалами. А на нынешний момент они охватили большую часть столицы. Картинки меняли одна другую: горящие машины, отступающий в беспорядке омон, залитые газом улицы.
Сергей вспомнил о Светлане, своей девушке, медцентр, где она работала, попадал в зону беспорядков. Он попытался дозвониться на мобильный, но телефон не отвечал. Тогда он набрал номер приемной, но там тоже никто не брал трубку. Охваченный мрачными предчувствиями Сергей начал одеваться. Через десять минут он уже ехал по направлению к центру.
Около здания было пустынно и как-то странно тихо. Сначала это успокоило его. Но подъехав ближе он заметил, что большая часть окон разбита и кое-где из проемов вырываются языки пламени. Сергей бросился к входу. У проходной лежало тело вахтера, загородка была сломана. Ноги сами понесли его на второй этаж, к отделению хирургии. В коридоре никого не было, в кабинетах тоже. Здесь находилась одна единственная палата. Там лежали в основном вынужденные переселенцы из Ближнего зарубежья. Медцентр оказывал им помощь в рамках гуманитарной программы.
Он ворвался в палату. На кроватях и на полу лежали изрешеченные пулями пациенты. А рядом с дверью, привалившись к стене, сидела Светлана. Два быстрых шага, рот уже открылся для вопроса, и тут глаза рассмотрели пулевые ранения на теле. Сергей обессилено опустился рядом с ней. Губы произносили одну и ту же фразу - это безумие, это безумие, это безумие…
В двух километрах от медцентра коммунисты собирали силы для штурма Кремля. Министр обороны требовал ввода в столицу войск. Никому не было дела до судеб отдельных людей.