- нннннннет, но посмотри какие у неё губы и плечи…
она тянет меня за рукав тишки, обнажая плечо. оценивающее прикосновение двух пальцев.
- на ощупь – персиковое. бледное. смотри – четыре веснушки….
(четыре шага твёрдых подушечек)
что тебе не нравится? (нервы тянутся по нотной тетрадке псевдо-мужского голоса)
- ПОСМОТРИ какие у НЕЁ губы и плечи.
она тащит меня к зеркалу на буксире сплетённых пальцев,
становится сзади, услужливо улыбаясь из-за облака моих растрёпанных и перекрашенных.
- посмотри.
- что?
- твоя грудь и твои глаза.
- ну и что?
- и всё.
- при чём здесь внешность?!
- (кошачий стон)… ты сама говорила: губы и плечи.
- мясо… мясо, мясо, мясо… не важно.
слушай… пойдём за персиками?
- за водкой?
- за персиками в первую очередь. пиши список.
она возвращается с распечатанными lips-and-shoulders
и острым карандашом рисует на обратной стороне
серый персик.
я окружаю его буквами:
baileys, milk, chesterfield, milk chocolate, candles,
vodka.
на улице сонно и солнечно, мы выбиваем пыль из неё и играем в футбол бесформенным осколком.
- хорошо, что ты приехала, ангелочек. тебе не хватало меня?
- спички.
она вызывающе смеётся, курит и выпускает дым
недоступными мне колечками.
как быстро в моё отсутствие отражение моего голоса и интонаций перешло в хрипловато-мальчишеские, отрывистые звуки.
я хочу спросить ЕЁ ли это голос. я хочу спросить у кого она одолжила ЭТУ мелодию.
но я молчу.
baileys, milk, chesterfield, milk chocolate, vodka и
candles
распихиваются по рюкзакам.
на пороге она смотрит мимо меня и, заразившись, испуганно подтверждает:
- персики.
- ты сходишь?
- без тебя?
- да.
- далеко-о… а ты что будешь делать?
- писать. о ****ых персиках.