Судьба... б-блин

СУДЬБА…б-блин

Если бы мы могли знать, в какую именно секунду совершаем роковой шаг!
Когда-то один знаменитый альпинист (англичанин, кажется), прошедший огонь, воду и медные трубы, побывавший в таких переделках, которые простому смертному и не снились, просто наступил у себя дома, в ванной комнате, на кусок мыла… Падение, удар виском об угол ванны – и человека нет! Если бы только он  ЗНАЛ об исходе за секунду до того, как войти в ванную, он бы… просто туда не пошел. И остался бы жив.
А  Пушкин? Но тут, пожалуй, другой случай. Александр Сергеевич был человеком отчаянной храбрости и обостренного чувства чести. И приближаясь к роковой встрече с Дантесом, он наверняка предполагал, что Дантес, стрелявший не хуже Пушкина, мог его очень даже запросто убить. Ситуация была такова, что роковую дуэль отменить было невозможно, и только пролитой СВОЕЙ кровью Поэт мог защитить честь своей семьи и заткнуть глотку клеветникам. Пушкин «шел на смерть» (ну – на возможность смерти), и в данном случае «перехитрить» судьбу было бы невозможно, даже если бы он с абсолютной точностью знал об исходе дуэли. И уж совершенно точно – он не сделал бы «шаг назад», чтоб только остаться живым ценою своей чести.
Судьба… Она многолика, и лики ее невероятно пластичны. Вот кому-то она улыбнулась – и человек «пошел в гору», и расцвел, и купается в славе, деньгах, довольстве. Если ему достанет чувства меры, он сможет удержать эту нежданную милость Судьбы и, не забывая себя и тех, кто его окружает, идти по жизни долго и счастливо, и умереть в срок, достойно и спокойно.
Иной же, забыв про всё на свете, воспринимает дар судьбы как выигрыш в рулетку. И пускается во все тяжкие, не дав себе труда задуматься: а ведь не может ему везти вечно, неплохо бы и остановиться!
Но всё это – о Большой Игре судьбы, там свои законы, свои приоритеты, свой «расклад» и своя драматургия. Меня же почему-то сильнее всего волнует Его Величество Случай. Вот где порой сходятся в едином фокусе и великая радость, и великая трагедия. Примеров масса, и потому не хочется приводить ни один из них. И лишь когда Случай ломает жизнь ни в чем не повинного человека – я не нахожу себе места и не могу не взывать к небесам: «По-че-му?!».
Старший охраны нашего заводика Валя Карпов, бывший стеклодув и боец добровольной пожарной дружины, сильный, жизнелюбивый человек. Его улыбчивое лицо стоит передо мной так, будто я говорил с ним минуту назад. Так вот: я только что узнал, что он умер вчера в больнице – отказала почка, которую он сильно зашиб во время своего дежурства, случайно оступившись на складе песка, того самого песка, из которого мы варим стекло и благодаря которому, в общем-то, существуем. Оступился, упал всего-то с полутораметровой высоты, но упал так, что ударился обо что-то спиной в области почки, и раздробил при этом один из позвонков. Эх, Валя, Валя… Если б за минуту до падения ты знал, что подобное может произойти, ты бы просто не вошел в дверь склада, и теперь был бы жив. И я не могу успокоиться, вспоминая твое лицо, твое жизнелюбие, твой голос. И не могу найти ответа на свое «Почему?».
А ведь три года назад я и сам пережил грандиозное падение с двухметровой высоты на спину. И под спиной оказался корпус электропилы. И был травмопункт, где, сделав снимок, сказали, что ребра целы. Но не заметили, что мои легкие были заполнены кровью… И на следующий день «открылся» у меня жуткий кашель, начались спазмы в грудной клетке. И вызвали «Скорую», и хорошо, что затерялась справка из травмопункта, где было сказано, что ребра мои целы – будь справка в наличии, могли бы и не взять в больницу, раз «всё в порядке». В больнице обследовали, и тотчас, вечером же, сделали хоть и несложную, но необходимую операцию: откачали кровь из легкого.
А знай я заранее, куда должен упасть тот толстенный обрезок спиленного мной клена (который уже выворачивал наш забор тем, что рос в неположенном месте) – и не было бы падения, и не было бы цепи последующих случайностей, любая из которых могла  привести если не в могилу, то по крайней мере к инвалидности. Бог в тот раз пожалел меня, дал мне шанс: я не сломал позвоночник, не порушились мои ребра, неповрежденной осталась почка… Позже, месяц спустя, была еще одна операция по очистке моих легких, и врачи, слава Богу, вытащили-таки меня к нормальной жизни. А бедному Вале Карпову не повезло… И нет ответа на вопрос: «ПОЧЕМУ же мелкая случайность привела человека к гибели?».
Вот так нередко все мы, не находя ответа на обступившие нас трагичные «Почему?!», чтоб как-то выскочить из заколдованного круга, говорим себе и другим: «Судьба, б-блин…». И вроде бы становится чуть легче.
Но так только кажется…
16.07.2003
Таллин