Сдержанный запах безумия
I
– …Дела обсудили?
– Похоже, что да.
– Что-нибудь еще возьмем?
– Давай.
– Девушка… Девушка, можно меню?
[Официантка:] – Да, конечно.
– Ты что будешь?
– Кофе, наверное. Сейчас меню принесут – гляну, какой у них есть.
…
– Спасибо. Девушка, не уходите, мы сразу закажем. …Держи меню.
– Угу. Ты что берешь?
– «Американо».
– Я, пожалуй, чай зеленый…
[Официантка:] – Одно кофе и один чай?
– Совершенно верно.
[Официантка:] – Хорошо…
– Довольно симпатично здесь.
– Ага. И пахнет вкусно. Особенно эта… официанточка.
– Так займись!
– Да ну ее!
– Чего так?
– Молоденькая. – Студентка, наверное, на подработке. И неграмотная к тому же.
– С чего ты взял?
– Она сказала – «одно кофе». Кофе всегда «один», он мужского рода.
– Да? – Я прослушал. А ты что, русскому языку ее учить собрался?! И с каких пор тебе студентки разонравились? – Привередливый стал?
– Да устал я от них! Они, конечно, миленькие и влюбчивые, – это все приятно. Только больно уж быстро на шею садятся и ножки свешивают. Вся эта общажная жизнь, понимаешь ли… К ней же в общагу не пойдешь, верно? Ведешь ее к себе. Она смотрит: хата приличная, пацан при деньгах и трахаться умеет. Чего еще надо? И начинается: сначала на все выходные осталась, потом учебники принесла, – так, между делом позаниматься, – потом смотришь: в ванне уже прокладки с лифчиками, и одежда в шкафу. Ты ж помнишь, как я год назад Машку выселял с истериками?
– Что-то припоминаю… Слушай, а что с твоей последней… как ее…
– …Эля…
– …Точно. Что с вашим романом-то?
– Даже затрудняюсь в двух словах – отдельная история. Будешь слушать?
– Ну, если не лень, давай…
– Да нет, не лень… Рассказывал, как мы познакомились?
– Плохо уже помню.
– Прошлым летом. Такой теплый денек стоял: солнышко, птички, девушки раздетые ходят… Собрался с Серегой, корешем, – ты помнишь его, – пивка после работы вдарить. Подъезжаю к нему на фирму к концу рабочего дня. А он в такой конторе работает, где почти одни тетки, кроме него. Малина… Хотя, как посмотреть. Он такое про эту «малину» рассказывал! – отдельная песня…
Ну, вот. Поднимаюсь в офис. Смотрю – стол накрыт, и вся эта шобла какой-то свой праздник отмечает. – Вроде, днюха у кого-то была. «Здравствуйте! А мы вас уже ждем!» – Это Серый проболтался, что друган должен зайти. «Мы вас просто так не отпустим!». Да я и сам сообразил, как порог переступил. Прыг-прыг вокруг меня, и тут же наливают, чтоб не передумал.
На одну фифу я сразу глаз положил. Изящная такая пепельная блондиночка, чуть манерная, с татушкой на плечике. Зыркает мне в ответ. – О’кей, полет нормальный! И еще пара девиц глазки строит. Сколько-то там просидели, сходили за добавкой, разлили снова. Тут моя фифочка, которая с татушкой, начинает собираться. А я к ней даже подкатить толком не успел, думал, весь вечер впереди. Не знаю, что у нее тогда стряслось, но, по-моему, она уходить не хотела, просто ей очень нужно было. Э-э-эх!!!…
Те две подруги, которые еще раньше на меня косились, увидели, что главная конкурентка свалила, и начали зверствовать с удвоенной силой… Если выбирать из них двоих, то Элька мне приглянулась. Она в этой фирме директором отдела продаж: клиентов, там, обхаживает, словом – хватка есть. Стержень такой у девки чувствуется – я это люблю. Ну, и внешне ничего, в моем вкусе: среднего роста, стройная фигурка и ножки, попка подтянутая в пропорции – и с талией не сливается, и не жопища – как раз, что надо – и в профиль и анфас, потом – грудь на третий размер, в мужскую ладонь – очень красивой формы и упругая, как у молоденькой девочки… ну, это уже позже выяснилось… м-да… Что еще? – Шатеночка, мордочка обычная, правда, но вполне приятная…
Ладно, водку допили, народ расходится – все, конечно, хорошие. Мы впятером: Сергей с одной своей… коллегой, которую он давно склеить пытался, я, Элька, и вторая девица – не помню, как ее звать. Все, конечно, не прочь догнаться. «Поехали ко мне, – говорю, – коктейли бум делать!». Никто и не отказывается. Ловим мотор, залезаем. Тут Элька свою соперницу конкретно так отпихивает, локтями: «В машине больше места нет, до свидания, родная!». Это шоу надо было видеть: чтоб из-за меня всегда так бабы дрались!
Приезжаем ко мне. Наливаю всем ром с колой, потом что-то еще – забыл уже, да и какая разница. Сам тосты пропускаю, догадываюсь, что дальше будет. Наклюкались, конечно, – по домам никто не поехал. Серега со своей барышней еще раньше спальню занял, а мы с Элей на диванчике в гостиной: немного тесновато получилось, но кто ж будет возражать против такого близкого соседства?!
Напоследок иду в ванную проверить прибор: «****ь, – думаю, – только бы стоял! Все-таки надо было меньше себе наливать». Представляешь – работает! Возвращаюсь, залезаю между спинкой дивана и девушкой. Она уже сопит. Что делать? Трахать пьяную женщину, которая не в состоянии соображать? – Это как-то… не по мне… в общем, я не такая свинья. Успокоил через силу свое хозяйство, и как честный пионер пытаюсь заснуть. И тут чувствую – чья-то рука мне в трусы лезет. Очень целомудренно так, блин! – Прямо другого слова не подберу. Тебя когда-нибудь целомудренно за член брали? То есть, как бы пытается это сделать и стесняется одновременно. Ну, раз такое дело… В общем, оприходовал девушку пару раз, – больше уже сил не было, – стороны удовлетворились. Утром узнал, что у нее месячные в тот день были, извиняюсь за детали. Я даже не заметил по пьяни… Кстати, первый раз такой опыт. У тебя было когда-нибудь во время этих дней?…
– В общем-то, нет…
– Тогда можешь иметь в виду: Если девчонка сама не против, и если лично не брезгуешь – вполне можно. Даже есть… гм!… элемент оригинальности…
Утром будят: «Пока! Закрой дверь за нами» – у меня же замок не захлопывается. Оказывается, эти балбесы уже оделись и уходят… Чего страшно не люблю в людях, так вот этой дебильной ложной скромности. Мне же не жалко было их всех к себе привести, бухло выставить и так далее. – Да я вообще не задумываюсь, что за такую ерунду мне кто-то чем-то теперь обязан! Ну, почему трудно было утром разбудить? Сварил бы кофе или похмелились – кому что, – тем более, выходной день, никто никуда не спешит, – позавтракали как белые люди, и разошлись довольные… Нет, мать твою, им, видите ли, неловко беспокоить! – Вчера, когда хата ходуном ходила, было ловко, а сейчас вдруг засмущались… А! – да ладно!… Короче, поцеловал девушку на прощание – кстати, ночью эта сучка наотрез отказалась целоваться – зацепила меня этим, честно сказать, – и все разбежались…
[Официантка:] – Ваш заказ!
…
– Нам сахар не нужен, спасибо.
– …Ну, так вот. Это все была довольно длинная прелюдия… Уже почти добрались до сути. Ночью, когда я полез ее насиловать, подбираюсь, значит, к девушке поближе… и тут у меня срывает крышу! – Запах! Ее запах, понимаешь! «Парфюмера» читал? Вот! – почти то же самое. Моя женщина, биологически моя. Остаток ночи проспал, уткнувшись носом ей в шею. Наверное, это был самый сладкий сон в моей жизни, не считая детства. Вдруг я понял, что нашел идеальный женский аромат, который искал всю жизнь. Конец пути. Можно тащить самку в свою пещеру и делать детей, пока не сдохну. И все время нюхать ее, нюхать, нюхать… Живой наркотик. Приложился к женщине носом и получил дозу. Можешь себе такое представить?! Дай Бог, чтобы у тебя такого не было! – Такая ломка слезать с этой иглы. Ладно, я уже сильно вперед забегаю…
На чем я там остановился?… Ага! – Значит, компания утром расходится, я же иду, беру в руки футболку, в которой Элька спала, – одолжила у меня, – и сую себе под нос. И на меня нисходит нирвана… Все выходные ни хрена не делаю, сижу, нюхаю тряпку. Бред, скажи? Тем более, у меня никогда не было перегибов в этих делах. А такой больной фетишизм я только в порнушке видал…
Мужественно выжидаю дня три… – Ну, представь: если сразу прибежать, типа, мы с тобой это самое и теперь я твой навеки – женщина станет вертеть тобой как цирковой собачкой. – Выжидаю, значит, дня три, звоню ей на работу. Нету, говорят, – представляет фирму на какой-то там выставке, будет только в начале следующей недели. А я так долго ждать не могу – у меня к тому времени тряпка перестанет ею пахнуть – я на нее уже подсел!… Дурдом!… Спрашиваю Серегу. – «Он отъехал» – говорят. Да что ты будешь делать?! Ладно, прошу к телефону подругу, которую Серый трахал у меня дома на нашей вечеринке. Хотя так не хотелось! – Бабы же! – трубку не успеешь положить, станут обсасывать, что звонил новый Элькин ёбарь. И так кости перемыли подробностями продолжения банкета – дошли слухи. Ладно, делать нечего – спрашиваю у той девицы Элькин домашний.
…Ага. Дожидаюсь вечера, звоню своей красавице. Она сильно удивилась, но рада меня слышать и даже не прочь увидеться. – Не знаю, что делал бы иначе. «Заходи в гости, если хочешь…» – говорит. Несусь, конечно, сломя голову. Думаю про себя: если не потрахаемся, так хоть понюхаю ее… Тебе смешно?! Да я даже был готов на ночь без ничего! – просто уткнуться в нее носом и так заснуть. Правда, до этого не дошло. В смысле – я остался ночевать по полной программе…
Не устал еще от всех этих подробностей? Даже не знаю, как дальше рассказывать…
– Ну, смотри, сам. Конечно, если не хочешь… хотя мне жутко интересно…
– Ладно… Раз уж взялся, буду резать до конца.
…Короче, в этот раз кровать была поудобнее, да и выпили мы за укрепление знакомства чисто символически. Сенсорные каналы алкогольными парами были не забиты, и я полез, гм… пробовать ее на вкус… Ну, ты понял, о чем речь. И вот тут-то мне наступил полный трындец! Я был готов окончательно и бесповоротно. Наверное, именно так на котов валерьянка действует… Хотя, нет – они на стенку лезут, а я… да, в принципе, то же самое, только в голове. Кнопка центра удовольствий. Лучше и хуже этого у меня не было ничего и никогда. Лучше – понятно почему, а хуже – потому что я не смогу забрать это с собой.
Дальше я даже не знал, что мне делать. Она была моим абсолютным биологическим партнером. Я хотел немедленно ее оплодотворить. И делать это дальше, раз за разом, постоянно, непрерывно – пока она не забеременеет. – Я испытывал просто физический дискомфорт от того, что вынужден иметь ее сквозь резинку. Каждый раз, когда мы были с ней в постели, – и в тот раз, и потом, – всегда хотел снять презерватив. Хотя в других ситуациях он мне никогда проблем не доставлял – такое было только с ней.
И еще я стал думать, что делать с этим запахом. Мне хотелось забрать с собой майку, в которой она спала. Хотелось, – только не смотри на меня, как на больного, – набрать ее… сок в пробирку… М-да… Но мы же все-таки не в восемнадцатом веке, или когда там у Зюскинда действие происходит? Ты представляешь себе реакцию современной женщины, которую мужик сначала возбуждает, а потом начинает у нее между ног с посудой ковыряться?! Как минимум, испугается, как максимум – никогда больше с этим психом дел иметь не будет.
С тряпками, правда, ситуация обстояла немного проще. Майку просить я у нее, конечно, не стал, мозгов хватило. На определенном уровне отношений женщина вполне может это понять, – да ей даже приятно было бы, – но не на втором свидании. В общем, собрав волю в кулак, в тот раз я обошелся без своих э-э-э… парфюмерных изысков, а после она часто ночевала у меня, так что вопрос с припрятыванием белья, – то есть выданных ей напрокат моих футболок, – решился сам собой.
Потом я очень быстро банально в нее влюбился. Учитывая мое состояние половой эйфории, близкое к болезни, в этом трудно было найти что-то удивительное. Пошли цветы и прочая романтическая дребедень. Все то, что обычно делает мужчина, чтобы затащить женщину в постель. То есть причина и следствие поменялись местами. Конечно, ей было очень лестно – такое внимание, когда, казалось бы, главное я от нее уже получил. Но, к сожалению, меня она не любила; ее отношение ко мне даже влюбленностью нельзя было назвать. Максимум, что она готова была мне отдать в плане взаимоотношений – всего лишь расположение и симпатию. И, несмотря на затуманенные ферромонами мозги, я постепенно начал это понимать…
Проблемы стали появляться довольно скоро. Выяснилось, что у нас совершенно разные характеры: Я весь последовательный, уравновешенный… – да что я тебе-то рассказываю, ты про меня давно все знаешь, – а она – типичная женщина: семь пятниц на неделе, странный набор убеждений, которые правильнее было бы назвать набором заблуждений, плюс вагон и маленькая тележка комплексов, всплывающих совершенно не к месту, и, уж конечно, совсем не тогда, когда я мог их ожидать.
Тем не менее, где-то через месяц после нашего знакомства я уломал ее поехать вдвоем отдохнуть. Она не сразу согласилась, – как будто своей женской интуицией чувствовала, что из этого может выйти. Предварительно заказал приличный номер на турбазе: домики симпотные на краю леса, окна на закат, чистое озеро под боком, ну и прочие атрибуты – кормежка хорошая, банька, шашлыки, и от цивилизации далеко – даже мобилка не работала, что радовало неимоверно.
Посреди этой красотени мы целую неделю предавались обычному летнему балдежу: загорали, купались в озере и так далее. Но только вот опыта совместного проживания под одной крышей у нас не было, и последствия не заставили себя долго ждать: поругались мы по какой-то ерундовой причине в первый же день отдыха. А в первую ночь пребывания она отвернулась к стенке, порядком на меня залупленная.
Наутро я, насколько мог сдержанно, попытался втолковать, что она не права: вроде того, что обиды обидами, а зачем лишать себя интимных удовольствий, раз уж у нас в этом деле пока все хорошо. Для чего мы, спрашивается, сюда приехали? – Природой любоваться, что ли? Нет, ну и это тоже… И ты знаешь, она поняла! – Сейчас я сам удивляюсь, что смог Эльку тогда переубедить, но отдаю ей должное: один из немногих правильных ее поступков. В итоге остаток отдыха днем мы цапались на пустом месте, а по ночам трахались как кролики, не переставая. Эдакая сублимация психологического конфликта, блин… Ссорились – трахались, ссорились – трахались…
Если не считать наших трений, отдых был замечательный. Поднимались на горы – у одной лысая от леса вершина и вид с нее – до горизонта. Говорят, в ясный день на полста километров видно, только у нас жара стояла и марево, которое от раскаленной земли тянется, так далеко видеть мешало. Но все равно панорама была обалденная. Потом это лесное озеро, из которого мы почти не вылезали – чистейшая вода, – да и какая она еще может быть в таком месте, – и совершенно спокойная. В сумерках, когда день стихает, а ночная живность еще не проснулась и поверхность воды не трогает, возникает такой чуть мистический безмолвный час – озеро становится как черное зеркало – мы когда застали это случайно, даже говорить невольно стали потише – красота удивительная.
Один раз в темноте нагишом купались, тоже впечатления незабываемые: в воде теплее, чем на воздухе, представляешь? Ненамного правда, но все же – завораживающие ощущения. Поплескались негромко, подурачились. Я было уже хотел Эльку прямо в воде взять, но тут выяснилось, что не одни мы такие умные. То есть, я про купание. – Подальше еще одна парочка из отдыхающих пришла в ночном озере порезвиться. Ну, а нам уже поднадоело, так что пришлось идти наверстывать неосуществленное в номере. Надеюсь, оставшейся паре больше повезло по части приятных продолжений в воде…
С этим бурным отпуском связан, кстати, один прикол. Уже позже, осенью прошлого года – сидим мы как-то в гостях у ее друзей, семейной пары. Они рассказывают про свою поездку на шашлыки – ездили с ночевкой на выходные небольшой компанией. И вспоминают парочку участников поездки, которые достали всех тем, что сношались за каждым кустом. Ребята идут дрова для костра искать, натыкаются на них – они за деревом ебутся. Идут на речку – эти на бережке устроились. Нашли какую-то полянку офигительную – там опять они на пеньке… Тут Эля поворачивается ко мне и говорит так негромко: «Прям как мы с тобой летом на турбазе…». Я едва не ляпнул в ответ что-то вроде – «Да-а-а, душевно поеблись!», да вовремя сдержался. – Она наверняка бы юмор не оценила. А Элькины друзья вежливо сделали вид, что ее реплику не расслышали. …Да ладно ты угорать, слушай дальше!…
…Хотя она и нравилась мне своей наивностью в такие моменты, на самом деле это грустно. – У человека заниженная самооценка, а поднимает он… она ее себе таким вот детским способом, вместо того, чтобы работать над собой. Нет, я все понимаю, девчонке приятно – некто испытывает в ней постоянную потребность, и она косвенно демонстрирует это окружающим – показывает, что кому-то нужна, что кто-то ее ценит. В данном случае – что она сексуально привлекательна. Проще говоря, она в этом в глубине души сомневается. И таких тараканов в голове, одного из которых достаточно, чтобы наведаться к психическому врачу, у нее позже обнаружилась целая куча.
Мне лично кажется, что существуют более подходящие способы повысить свою самооценку. Я вот, например, иногда совершаю правильные поступки. Только стараюсь не понтоваться особо, типа, зацените, как я четко поступил, какой я крутой пацан! Ну, например, – рассказываю, кстати, первый раз, как старому другу: Ездил в командировку пару недель назад. Дела сделал, пылю обратно домой по трассе. Вижу, голосует женщина с ребенком. А я попутчиков вообще никогда не подбираю, ты же знаешь мой принцип – «У человека столько проблем, сколько он сам себе создает». Нет попутчика – нет проблемы. Но здесь же взрослая тетка с девочкой лет двенадцати. – Какие с ними могут возникнуть сложности?
Останавливаюсь. Им в какой-то Мухосранск, – лень вспоминать название, – это километров восемьдесят ровно по трассе. Опоздали на последний автобус. «Садитесь», говорю. Печку добавил, чтобы согрелись – дубак же на улице. И еду спокойненько и ровно, а не так, как я обычно гоняю. – Зачем людей напрягать, да и ребенок в машине к тому же. Довез их почти до дома. Бесплатно. Тетка сначала даже не поняла. А когда до нее дошло, что я денег брать не хочу, вдогонку столько добрых слов наговорила! – до самого дома ехал с хорошим настроением…
– Вроде как карму себе улучшил?…
– Ну. Типа того. На чем я там остановился?…
– Как вы в гостях у ее друзей были?
– Еще раньше…
– Отдыхали летом?
– Точно… С турбазы мы возвращались изрядно друг другу надоев. Отдых-то сам по себе был на уровне, а вот опыт совместного проживания оказался просто катастрофичным. Здесь стоит сказать еще про одну Элькину особенность. Опять на тему тараканов в голове. Дальше уже без описания этих моментов не обойтись. – Все эти ее приколы, – если сложить, адская смесь получится, – изрядно повлияли на наши отношения.
У нее был, – да и есть, впрочем, куда ему деться, – абсолютный самоконтроль, граничащий почти с болезнью. То есть, человек постоянно находится в состоянии взведенной пружины. Ну, на работе – это вроде как понятно, обстоятельства предполагают. Но и после работы то же самое. И вечером, когда мы вместе. И в постели тоже. Образно говоря, Элька непрерывно держала ногу над педалью тормоза, и готова была надавить на нее в любой момент. Ее голова постоянно что-то просчитывала: людей, события, обстоятельства, прошлое, настоящее, будущее,– все подряд, не выключаясь не на секунду. Да у меня бы мозги от такого взорвались!
Ну и как думаешь, зачем так напрягаться? – Да контроль над ситуацией! – Элька была раньше замужем и муж ее выгнал… Мне она рассказывала, что это она от него ушла, но я от общих знакомых слышал, что дело обстояло немного не так. – У девки просто невозможный характер – даже терпеливый мужик долго не выдержит. Жизнь ее, как видишь, попинала, вот она и начала все вокруг себя контролировать. Ей так удобнее жить. Вроде как дает ощущение, что это она управляет ситуацией… Я даже могу по науке все подробно разложить, если оно тебе надо…
– Да, не надо. Спрошу, если что.
– Ага. Ну, тогда в двух словах: Когда у человека адекватная самооценка, когда он уверен в себе – тогда у него любые ситуации и так под контролем. В результате естественных разумных усилий. Или же, напротив, он отдает себе трезвый отчет, что ситуация объективно зависит от внешних факторов, а не от него самого, и просто не грузится этим, поскольку понимает, что изменить все равно ничего не сможет. А вот если напрягаться безостановочно, да еще и других этим напрягать – это уже не контроль, а одна иллюзия. Жизнь в плену иллюзий… в этом она вся и была…
Но ведь всегда так жить нельзя, согласись? Вот она изредка и расслаблялась. Спиртным. Напивается и понеслась… Как с горки без тормозов. Мы с ней в постели оказались именно по этой причине. Я только недавно, когда начал задумываться почему мы сошлись, понял, что это была… как бы сказать… закономерная случайность, что ли?… Ты понял? Ну, то есть мы трахнулись в первый раз не потому, что она рассчитывала на что-то в будущем, – помнишь, я говорил, что Элька даже удивилась, когда я позвонил? – позже призналась мне, что вообще этого не ожидала, – а сколько потому, что напилась и потеряла контроль. Очень грустно это… Даже думать не хочется, что на моем месте мог оказаться кто угодно другой…
Я совсем не хочу сказать, что она сильно любила выпить. Не больше, чем любая женщина. Просто она не умела расслабляться иначе. Ну, например: кого-то природа успокаивает, кого-то – музыка, кого-то – ванна горячая, и так далее. Эльке все эти разумные способы релаксации были недоступны, она всегда была как натянутая тетива. И растянуть ее… что-то меня занесло… я хотел сказать, расслабить девчонку можно было одним-единственным способом: алкоголь.
Ладно, это было длинное отступление для понимания происходящего. Ну и вот: Возвращаемся мы со своей турбазы. Дорога длинная, и Элька методично заливается каким-то дешевым гавном, которое автобусная компания взяла в дорогу скоротать время. Я сам не пил. Когда стали подъезжать к городу, ей вмятешилось… блин, втемяшилось, – знаток русского языка хренов! – что нам нужно серьезно поговорить. Судя по тону – «прошла любовь, завяли помидоры». Пытаюсь съехать с темы – «Давай, – говорю, – перенесем разговор на завтра». «Тогда, – отвечает, – мы с тобой видимся в последний раз». Ну, что с ней делать после этого?!…
Только стали подъезжать, на улице начался дождь. Мне надо дотащить две сумки – ее и свою – к ней домой. Это минут пять-семь, в горку подняться – с автобуса удобно высадили. Тут она резко решает, что я у нее сегодня оставаться не буду, поэтому надо устроить наш последний разговор на какой-то нейтральной территории. И предлагает зайти в какой-то фонарный кабак, который прямо перед нами. «Какого хрена, – спрашиваю, – с багажом, в дорожной пыли и промокшими туда переться?!» Да мне лично стыдно просто – у меня вид как у бомжа. И баба с собой балдая, добавлю. Но она, конечно, понимать ничего не хочет. – По той же самой причине.
В общем, с огромным трудом уговорил сумки к ней домой занести, а там решить. Пока дошли, вымокли до нитки. Бросаю сумки. «Давай у тебя поговорим, и я домой. Сумку завтра заберу». «Нет, это нужно обсуждать на нейтральной территории…» – «Эля, да какая разница, где разговаривать?!» – «Нет, только не здесь!» – Ну, бред пьяной женщины! Делать нечего: «О’кей, – отвечаю, – идем в тот кабак». Выходим, спускаемся обратно. А они раньше закрылись – воскресенье, поздний вечер, ливень стеной – какие, в жопу, клиенты?! Что мне пришлось от нее выслушать после этого, кошмар! – «Вот, если бы мы зашли бы сюда сразу», «Я была права», «Ты невозможный человек»… – А-а! – Сил уже нет вспоминать.
Тут во мне струна начинает рваться: «Эля, – говорю, – я провожаю тебя до подъезда…», – не бросать же, в самом деле, нетрезвую женщину в ночном городе – «…попрощаемся, и я поехал. Говоришь, навсегда попрощаемся? – Ну, как скажешь…». Пока поднимались до ее дома, мне уже стало все равно: я был насквозь мокрый, смертельно уставший, абсолютно пустой внутри, и с ощущением, что я на глазах безвозвратно теряю любимую женщину. И ровным счетом ничего не могу здесь предпринять…
Доходим до подъезда. «Прощай!» – говорю. Для меня это слово в тот момент таким… как бы сказать… знаковым стало, что ли? – Иероглиф, означающий конец всего. Даже поцеловать ее уже не хотелось – я просто развернулся и пошел. Ничего больше не нужно. Вообще. Ловит меня за руку. – «Подожди. Давай поднимемся». «Мне все равно» – отвечаю. Может оно и к лучшему, – краем сознания думаю, – а то я в таком состоянии еще под машину сдуру попаду или в другую неприятность.
Заходим в квартиру, стягиваем с себя мокрое. Потом садимся на кухне. Я в тот уже момент понял, что говорить не придется, придется слушать. Так и оказалось – Элька говорила очень много. Как ни странно, почти не помню о чем. Дело не в том, что я ее не слушал – просто на меня окончательно апатия навалилась. Сидел, кивал и почти со всем соглашался – просто не было уже сил оправдываться или что-то опровергать. Конечно же, именно я оказался кругом виноват…
Без преувеличения, это был самый худший день в моей жизни…
– Похоже, тебе тяжело все это рассказывать. Уверен, что хочешь продолжать?
– А ты слушать-то хочешь?
– Хочу. А ты это… как насчет выпить? У тебя вид сейчас, как в тот вечер. Да и я поддержу.
– Кстати, мысль! …Девушка!
[Официантка:] – …Я вас слушаю!
– Пожалуйста, Шивас Ригал совершеннолетний со льдом, пятьдесят грамм.
[Официантка:] – Извините, какой Чивас Ригал вы сказали?
– Совершеннолетний. Ну, которому восемнадцать исполнилось. И еще: лед у вас из какой воды?
[Официантка:] – Из очищенной питьевой.
– Мне тоже самое, только в чистом бокале…
[Официантка:] – Простите?
– Я пошутил…
– …Это что за прикол насчет чистого бокала?
– Да анекдот такой: Два мужика в ресторане заказывают одинаковую выпивку. Один из них говорит официанту: «Только мне, пожалуйста, в чистом бокале!». Официант возвращается с выпивкой и спрашивает: «Кто из вас заказывал в чистом?»…
– Смотри, дошутишься – принесут тебе… в чистом бокале...
– Вот именно: мне – в чистом!...
…
– …Ты ведь знаешь, я из всего стараюсь извлечь опыт. – Из того нашего разговора с Элей я сделал, как минимум, один важный вывод на будущее: теперь я десять раз подумаю, стоит ли встречаться с женщиной, которая настойчиво пытается насадить мне чувство вины. Конечно, я допускаю, что могу быть в чем-то не прав и вполне готов признать это. – Но только, если стороны обсуждают ситуацию взвешенно, и на рациональном уровне. А если мне регулярно начинают промывать мозги – это очень серьезный повод для размышлений. – В таком случае дело, скорее всего, обстоит наоборот: именно с ней что-то не так.
…Несколько раз я порывался оборвать тот кухонный разговор и уйти. Потом махнул рукой – пусть женщина выговорится, все равно в последний раз. Домой меня она не отпустила. – Уйти я мог, конечно, но повторюсь – уже было все равно. Проговорили мы, – точнее – она, – часов до трех ночи.
Если учесть многочасовую дорогу и весь этот неимоверно тяжелый день, мне уже смертельно хотелось спать. Да и Элька, похоже, выдохлась. Но поспать так толком не удалось. Видимо у обоих было чувство, что эта ночь у нас последняя. На сон ушло часа полтора, наверное. Оставшееся время еблись, как перед смертью. Я только «в чистом виде», скажем так, кончил три раза, – ты ведь не веришь во все эти мужские байки про восемь палок за ночь? – и плюс еще вместе с ней дважды. По-моему, ерунду говорят, что у мужиков не бывает множественных оргазмов. Дело же не в извержениях: просто когда под тобой раз за разом, волнами кончает любимая женщина, ты с ней начинаешь синхронизироваться. Абсолютная эмпатия. Мне просто транслировались ее оргазмы, не знаю, как это толком объяснить. – Новый физический и эмоциональный уровень. Такое у меня было только с ней…
После того кошмарного дня, который, я думал, никогда не закончится, ночь вообще стала сущим безумием! – одно отличалось от другого, как два полюса. Кончали мы вместе, одновременным накатом – на протяжении минуты, наверное, – не засекал, конечно, но помню, что о-очень долго. – Сначала обоих колотило на пике в одном ритме, потом отдыхали коротко, иногда даже не разъединяясь, – у меня член почти не падал в эту ночь, – и начинали снова. Два презика просто порвал. Потом стал их надевать через раз – не сколько для предохранения, – на это уже было наплевать, – сколько из утилитарных… гхм!… соображений – вот словечко-то подобрал… – Ну, чтобы хозяйство в кровь не стереть и постель сильно не пачкать. А то бы я, наверное, залил там все, – как выражаются писательницы женских романов, – «продуктом своей страсти»… И еще я не отрываясь пил ее запах – и в фигуральном и в прямом смысле. Тем более что из нее все просто ручьем лилось… – Глядя на этот… водопад секреции, я испытывал какую-то дикую смесь эмоций – что-то среднее между ужасом и восторгом…
– Ты разве женские романы почитываешь?
– Что?… Да нет. Ну, если не считать «Дневник Бриджет Джонс» и Космополитен время от времени…
– О! Нахрена оно тебе?!
– Ну, ты, блин, даешь! – Самый дешевый способ… ну, не понять конечно, – это все равно невозможно, – ну, хотя бы чуть-чуть приблизиться к пониманию женской психологии. Тебе тоже рекомендую. Кстати, вообще не понимаю, чего мужики так к этому делу в штыки? Я ж не предлагаю пускать сопли над томиком женской прозы, согласись? А просто, приложив минимум усилий, быть в курсе того, чем интересуется современная женщина. Они же нас только любить за это больше будут. Или я не прав? Ладно, как-нибудь потом к этому вернемся.
[Официантка:] – Ваш заказ.
– Спасибо.
– Спасибо… Ну что? – за запах женщины?!
– Давай!
…Утром я забрал свою сумку, зубную щетку, книжки какие-то, которые она у меня брала читать, – словом, все подмел, чтоб больше не возвращаться, – и поехал домой отсыпаться. – Работу пустил побоку. Прощаться не стали – куда еще прощаться, только этим до утра и занимались. Пока ехал, всю дорогу ловил на себе заинтересованные женские взгляды. Как-то даже чересчур заинтересованные. Чего, думаю, на меня так пялятся? – Морда помятая, на голове черт знает что… Потом дошло: душ утром времени принять не было, – Элька на работу торопилась, – а я буквально с головы до ног вымазан этим… соком… От меня несло за километр, наверное. Удовлетворенной женщиной. Ну, и видок до кучи – видно, что пацан всю ночь трудился…
Выдержал я это расставание навсегда в течение дней трех, кажется. Потом купил охуительный букет красных роз и поехал к Эльке просить прощения. Сейчас-то я понимаю, что извинялся только за то, что был самим собой, а вот тогда нередко даже верил, что сильно перед ней виноват. Ну что ты хочешь? – Я же любил ее, да и с головой у меня было явно не все в порядке…
Кстати, пытаюсь вспомнить: за что ж прощения-то просил? Какие-то обрывки мыслей… Ну, вот, например, один случай, как мы на отдыхе поссорились, – точнее, Элька на меня оскорбилась и, как обычно, заставила почувствовать виноватым: Прикопался к нам какой-то дядька из отдыхающих. Без всякого повода. Из того сорта людей, которым просто поговорить не с кем. Я минут десять вежливо поддакивал, потом, когда допер, что он сам уходить не собирается, корректно пару раз намекнул, что мы хотели бы остаться одни. – Не понимает!
Дальше догадываешься уже, да? На мою внешнюю доброжелательность частенько такие уникумы ловятся, а отдельные недалекие экземпляры даже пытаются проверить, на сколько ее хватит. Исчерпав разумный запас вежливости, я этого кренделя, соответственно, открытым текстом послал на ***. Дяденька, наконец-то, туда и пошел, а Элька на меня залупилась и припоминала этот эпизод очень долго. Основной мотив ее претензии – «Ты не умеешь обращаться с людьми».
Не знаю, были ли у нее чересчур свежи воспоминания о нашей, так называемой, «прощальной ночи» после приезда с турбазы или была какая другая причина, но встречаться мы стали снова. Правда, Элька выставила мне условие. Смысл его сводился к тому, что мы просто встречаемся время от времени, но не пытаемся называть это отношениями и не строим никаких совместных планов на будущее. Большинство мужиков, да и я сам, наверное, во многих других ситуациях были бы обеими руками «за»: в уикенд встретились, перепихнулись – никаких обязательств. Но только не сейчас и не с ней! Мне от нее уже ребенка хотелось, а тут такое заявляют! Обиделся я страшно. Она, кажется, сообразила, что сморозила – потом подобного от нее я больше не слышал.
Так у нас все и текло непонятно. Со взаимными непониманиями и неясными перспективами.
Как-то Эльку пригласили ее друзья на день рождения. Помнишь ту семейную пару, про которую я уже рассказывал? Вот. Меня она взяла с собой: действующий бойфренд, ага… Причем позвала довольно нестандартно: Звонит из парикмахерской, спрашивает, могу ли я отвезти ее туда-то. Могу, конечно. Потом как бы между делом сообщает, что едет на днюху, но меня с собой не приглашает, так там все свои люди, и я в эту компанию могу не вписаться, ей за меня станет неудобно, ей не хотелось бы, чтобы я чувствовал себя дискомфортно… – именно я, обрати внимание! – вот, ты уже понял! – …и вдруг из-за этого весь вечер будет испорчен, и все в том же духе. Можно подумать, я туда приеду, напьюсь как свинья, перебью посуду, двину кому-нибудь в морду, и наблюю на стол! – Ты меня таким хоть раз помнишь? «Феномен переноса» это в психологии называется. – Когда индивид приписывает свои собственные, обычно латентные, модели поведения другим людям.
Не без труда ее убеждаю, что ничего подобного делать не собираюсь, а наоборот, буду вести себя очень прилично. Уломал. Заезжаю за ней, – машину, раз уж придется выпить, брать не стал, – поймал мотор. По дороге купили подарок. Праздник прошел нормально, народ приятный, именинник доволен. Короче, днюха как днюха – ничего из ряда вон. Отмечали это дело в кабаке типа «чайна-таун». Под конец был странный сюрприз, первый раз с таким столкнулся: когда стали закругляться, все мужики полезли за бумажниками. Оказывается, в их компании принято скидываться. Я всегда думал, что чья днюха, тот за нее и башляет… – Согласись?!
Народ расходится. На улице летняя ночь: теплынь и звезды над головой. Сплошная романтика, ептыть! И Элька на этом фоне: в таком тонком шерстяном белом платье почти на голое тело, из белья только трусики-стринги. На ее стройной фигурке с плавными формами это смотрелось… м-м-м!!!… Я еще в ресторане жутко хотел ее в сортир затащить. Но, во-первых, в туалете точно бы не дала, – у нее на этой почве тоже бзики имелись, – а, во-вторых, был бы прекрасный повод меня обвинить: дескать, зря пригласила, не умеешь вести себя на людях, ну и так далее – не буду повторяться. Поэтому вместо плотских радостей… тьфу! – кажется, я действительно слишком много женских журналов читаю… – ну, чё ты лыбишся?! – вместо этого пришлось весь вечер уговаривать свой инструмент затихнуть. А то даже вставать из-за стола было перед людьми неудобно.
Попрощались с компанией, и пошли вдвоем до дома пешком – этакая романтическая прогулка. Нет, на самом деле было хорошо: ночной проспект в огнях, шелестят редкие машины, и засыпающий город вокруг. Посреди этого сентиментального, блин, антуража мы смотрелись как влюбленная парочка. Особенно когда я Эльку через какую-то случайную лужу на руках переносил. Думаю, она даже была по-настоящему счастлива в этот момент – аж обалдела от моей выходки!
Взяли в ларьке пару пива для поддержания тонуса и гуляем себе. Тут Элька предлагает зайти в какой-то бар, что проявился по дороге. Пытаюсь съехать с темы: у меня днем раньше бабки почти закончились, а тут еще эти приколы, когда за чужую днюху платить надо, остатки бюджета подорвали. – На бар точно не хватит. А мужику признаваться женщине, что у него денег нет – совсем не в кайф, сам знаешь. Кстати, это самый расхожий пример в социальной психологии, демонстрирующий силу общественных установок: в современном обществе финансовая и половая самостоятельность для мужчины – почти синонимы.
Короче, говорю Эльке, что мне в бар совсем не хочется. Она меня уламывает – я ни в какую. Топаем дальше. Я было наивно подумал, что тема закрыта. Как бы не так! Мне опять начинают читать мораль. Ситуация яйца выеденного не стоит: казалось бы, ну сделай скидку, ну не хочет человек! И неважно почему, по большому счету. Согласись просто, что иногда нужно учитывать мнение другого. Но Элька была не такая, к сожалению. – Она искренне полагала, что это именно я всегда должен считаться с ее мнением. И никаких исключений здесь быть не могло.
Я вовсе не пытаюсь обобщать на одном примере. – Трагедия была в том, что в наших отношениях такие моменты только усугублялись. Она все время пыталась меня переделать, иногда даже ломала через колено. – Лишь бы я соответствовал ее высоким требованиям, которые, если задуматься, просто были капризами женщины, нарисовавшей у себя в голове себе некий образ идеального мужчины, какие в жизни никогда не встречаются. Девчонка мной просто манипулировала. Самое плохое, что у меня не было выбора: я любил ее и находился в явной зависимости. И был вынужден подстраиваться под давление. Конечно, набравшись мужества, можно было послать ее куда подальше вместе со всеми претензиями, но такой вариант я даже не рассматривал…
Ладно, вернусь к нашей прогулке: Элька, значит, продолжает читать мне нотацию на тему «Почему мы не зашли в бар?». Настроение начинает портиться – вяло отбрехиваюсь и тяну свое пиво. И тут она догадывается о настоящей причине: «У тебя просто денег нет?!». «Да» – мямлю, – что тут еще ответить? «Почему ты сразу не сказал, я бы все поняла». Ну не сказал и не сказал, что теперь? «Нет, тебе нужно было сказать правду!». И по новой понеслась. Акцент уже сместился в ту сторону, что, дескать, если я не могу ей признаться в таких простых вещах, то я ей не доверяю, и что тогда можно говорить о наших отношениях и тэ дэ, и тэ пэ. – Тех самых отношений, напомню, от построения которых она совсем недавно сама категорически отказалась.
По ходу нашей прогулки вся эта бодяга тянется уже минут пятнадцать. Я постепенно начинаю нагреваться. Несколько раз насколько мог сдержанно просил сменить тему. Куда там! – Девка села на свой любимый конек. «Эля, хватит! – говорю. – Ну, пожалуйста!» – «Бла-бла-бла, бла-бла-бла…». Бля-а-ать!
В итоге в какой-то момент я взрываюсь! – Одним движением швыряю бутылку с недопитым пивом в каменный парапет вдоль дороги. Рвется как граната! – зеленые звезды осколков во все стороны. Если бы нас вдруг в кино в тот момент снимали, – а наша связь, судя по ее накалу, давно уже тянула на кино, – дубль вышел бы идеальный. Умолкает мгновенно. Ну, слава те, Господи, тишина наконец-то! Надулась, конечно. Ладно, думаю, отойдет минут через пять, не больше. Эффект как от пощечины получился.
Идем какое-то время молча. «Знаешь,…» – начинает, – я сразу весь внимание, уши навострил – думаю, дошло в кои-то веки до девчонки, что любому измывательству есть предел, – «…может тебе к врачу показаться. У тебя нервы явно не в порядке…». И что с ней прикажешь делать после этого? – Ну, не убивать же, в самом деле?! Хотя в ту секунду мне, как минимум, попытаться хотелось… Ну, как можно объяснить человеку, что проблемы с головой совсем не у меня? – Ну, скажи? – Она же совершенно искренне убеждена в обратном!… И опять повернула ситуацию так, что изрядную часть дороги я вновь просил прощения. У нее был просто какой-то талант всегда, в любой ситуации, выставлять меня виноватым.
Со всем этими страстями дошли до сквера. Спускаемся по лесенке – чуть в сторону и вниз от основного маршрута. И сразу оказываемся на лесном островке посреди города. Людей давно нет, – ночь глубокая, – и улица осталась в другом мире – ощущение такое, что ты вдалеке и от цивилизации и вообще ото всех. Вокруг деревья зеленые, звезды над кронами, запах листвы и росы на траве. Лягушки поквакивают и, вообще, – «саундтрек» как с пластинки «Звуки ночного леса», только громкость интимно приглушена.
Элька, наконец, выдохлась и притихла. Тут я опять вспоминаю, что у нее под тонким платьем одна символическая тряпочка… Недолго думая, наклоняюсь, – подол длинный, до икры, – кладу туда руку и веду ладонь вверх до бедра. Начинает брыкаться, – видимо, свежи еще впечатления от склоки. Но по рукам бьет меня все меньше и меньше… Эх, ну что за женщина?! – Был бы у нее еще характер… даже не золотой, а просто в пределах нормального, плюс-минус, конечно, и обкуренных тараканов в голове чуть-чуть поменьше – я бы с ней до конца жизни остался, Бог мне свидетель…
Пячусь, упираюсь задницей в это… – у нее название-то есть вообще? – короче, каменная тумба такая в начале лестницы, от которой ее же перила начинаются – Эльку тащу за собой. – Руки давно уже у нее под платьем в разных местах. Правда, у меня жопа от камня начинает мерзнуть, но наплевать! – нет времени искать более подходящее место!
А мы с ней до этого ни разу в общественных местах не трахались. – Все из-за ее чересчур развитого самоконтроля. Я лично с удовольствием бы рискнул, а вот Элька – ни-ни! – «Ты, что, сдурел? Что люди подумают?!». А что они подумают? – Это и подумают. Смотреть будут? – Маловероятно. Если ты такое в парке увидишь, ты что? – встанешь и станешь пялиться, подбадривая, да? Нет, конечно, найдутся и такие кадры, но большинство смущенно уйдет. Милицию вызовут? Даже, если и так, то пока она приедет, можно успеть закончить, еще повторить и уйти спокойно. Тем более, я ж не предлагаю подобный экстрим посреди бела дня на центральной улице устраивать, верно?
Отвлекся… Это я к тому, что я начал напрягаться, как бы Элька в последний момент не ушла в отказ. Но все пошло в правильном направлении. Тряпку ту лишнюю, – стринги в смысле, с нее стащил, достаю презик, рву обертку. – У самого руки дрожат, будто в первый раз! – Вообще, черт знает что такое, до чего же баба довела! Резинку натягиваю, у самого мандраж: ее-то я отпустил, руки заняты, – а вдруг, пока она временно без моего э-э-э… мануального внимания находится, у нее начнется очередной приступ повышенного самоконтроля?!… И вообще, на мой взгляд, самое то – это когда резинку тебе девчонка надевает: и она при деле, и ты руки найдешь куда пристроить.
Ладно, презик-таки напялил. Элька еще здесь, что удивительно, и мокрая уже совсем… Пока у моей красавицы новых мыслей не возникло, четко делаю три движения, – можно подумать, специально упражнялся, – ладонями провожу по бедрам, подбирая платье, дергаю на себя, и сразу вниз, не прицеливаясь. У нас же с ней, – пардон за очередную подробность, – хотя чего уже расшаркиваться после всего, что я тебе рассказал, – еще и анатомическая совместимость была: тела почти совпадали, где надо. Из основных позиций мы с ней совмещались с первой попытки, редко руками помогать приходилось. – Как два кусочка паззла, без зазоров…
Звук был в ночной тишине от этой стыковки… – ну, когда воздух со всхлипом выходит сквозь влажное… – все квакающие в ночи лягушки аж поперхнулись от зависти! …Мне сразу всю промежность залило, а в воздухе этот безумный запах повис… От такого интимно-парфюмерного букета мою крышу снова куда-то понесло, – даже струхнул, что долго не выдержу. Но выносливость уже и не нужна была. – Элька от силы десяток движений сделала, – я и так был почти на пределе, – как ее всю резко знобить пошло – мне оставалось только подстроиться в секунду… Самый короткий одновременный оргазм в моей жизни, никогда ничего подобного больше не испытывал…
До сих пор иногда размышляю, сколько бы мы смогли нового друг в друге найти, будь у нас взаимопонимание еще и на ментальном уровне?...
– Извини, что встреваю, но, в общем-то, не открою Америки: взаимоотношения на одном сексе не построишь и семью не создашь – истина известная. Может с самого начала не стоило вам мучить друг друга?
– Да правильно все говоришь! Только поставь на секунду себя на мое место, представь: ты встречаешь женщину своей мечты. Идеальный биологический половой партнер. Мы же все животные в глубине души, несмотря на доминату homo sapiens как вида, воспитание, и вагон и маленькую тележку общественных установок. – Ты согласен?
– Ну-у-у… почти…
– Тогда вообрази, что этого всего нет – мы дикари – и тут возникает та же ситуация: ты встречаешь свою самку, и чувствуешь, – на уровне инстинктов, – что именно с ней должен создать потомство. Что будешь делать? Очевидно, забираешь ее себе и это самое потомство и делаешь…
– Но мы же не дикари, в самом деле!
– Вот именно! То есть между нами стояло, – всего лишь! – и какая ирония! – разное ментальное развитие. Иначе говоря, поведенческие модели, навязанные нам теми, кто воспитывал нас и готовил к социальной адаптации – родителями, то есть. И модели эти оказались чересчур разными. Дело даже не в том, что у одного модель, якобы, лучше, а у другого, якобы, хуже – здесь критерии вообще условны. Просто они разные настолько, что помешали одному отдельно взятому… гм… счастью… И никто, по большому счету, не виноват – такова данность.
– Так что ты предлагаешь? – Вернуться к первобытному обществу?
– Да, ну нет, конечно, не передергивай! Просто я сожалею, что высшее психическое развитие, которое, казалось бы, должно сделать нас совершенной расой, помешало остаться вместе двум людям, которые нашли друг друга…
Ладно, не смотри на часы – уже немного осталось до конца истории…
В какой-то момент Элька начала ставить рогатки и в сексе – том единственном, что у нас пока получалось, несмотря на все трения. Потрясающая недальновидность. Хотя, даже не знаю: вдруг это был ее способ прекратить наши отношения? Может, даже подсознательный – кто их разберет, этих женщин.
Начну с того, что она стала проявлять брезгливость в постели. Правда, если припомнить подробности, Элька всегда этим отличалась, но в какой-то момент пошел перебор. Например, мне было полностью отказано в оральных удовольствиях. Я уже не говорю о том, что они и так всегда и оставались односторонними. – Она, видите ли, эту гадость брать в рот брезговала! Ханжеское воспитание дало плоды. Я не утрирую, так оно и есть. – Ее родительская семейка была слишком правильной, и с половым воспитанием у девчонки накопились серьезные проблемы. …Да *** с ним, с минетом, в самом деле! – Я бы пережил как-нибудь, если б проблема только в этом была!
После того, что я тебе рассказал, ты, наверное, думаешь, что она была просто богиней секса? Увы. Получалось, что почти всегда я трудился. И в какой-то момент ее ярко выраженная пассивность вместе с дурацкой ложной скромностью начала меня утомлять: Вся эта всепоглощающая уверенность, что приличная девушка член даже в руки брать не должна, не говоря уже о большем; потом, никаких поз, где женщина сверху – тот случай в парке был первым и последним; инициатива должна принадлежать только мужчине, и дальше все в том же духе.
А то, действительно: вдруг я озадачусь, откуда у нее такая раскованность? – и где же она, позвольте спросить, этот опыт приобрела?… Блять, да зачем мне так думать?! – Будто я девочкой ее взял… Черт бы побрал эти бабские сомнения – только кровь портят себе и нам! Никто же не просит разнузданности в первую ночь. Но если люди встречаются несколько месяцев, то такая болезненная мнительность оставляет только недоумение…
С оральными моментами произошла целая история. Сначала у меня выскочил герпес. Обычный, разумеется, который на губах. Ну, я тоже не дурак, простые вещи понимаю, поэтому даже целоваться не лез, не говоря уже о большем. Через недельку, когда эта зараза прошла, решил наверстать упущенное. «Не хочу!» – и все тут! Выспрашиваю причину. Долго отнекивалась, – даже поговорить об интимных вещах не могли по-человечески из-за ее бзиков, – прямо маленькая девочка в пубертатном периоде! – потом намеками признается, что дело в той «простуде». Блин, да ты любого врача спроси! – Герпес опасен для партнера только в момент рецидивов, когда он наружу вылезает. А так – облизывайте друг друга сколько влезет! Нет, и ни в какую! Очередной загон, теперь на тему здоровья.
Таких, между прочим, тоже немало было. Например, спать без подушек – из той же серии. Про эту ерунду Элька что-то нудно мне разъясняла насчет правильного кровообращения в голове. Да главное, чтобы она была!!! – тогда и кровообращение в ней правильное будет…
А в той моей простуде, по-моему, лишь повод нашла, чтобы ограничить наше сексуальное меню. Сдается, она осознавала, что не может вернуть мне тот же уровень интимных отношений, которые я готов был ей дать, и порядком комплексовала из-за этого. Даже был один эпизод на тему: Как-то раз мы сидели у меня дома на кухне, на полу – немного поддатые, и почти раздетые в процессе подготовки к главному. Тут ее вдруг пробило на откровенность: «Чтобы ты от меня хотел получить… ну… в интимном плане… чего раньше не получал?». Я мухой сориентировался и сделал вид, что у нас такие разговоры каждый день происходят, хотя про себя маленько офигел. Ну и в ответ очень аккуратно, – намеками так, чтобы не дай Бог не задеть ее, – высказался насчет минета… Что тут было! – Пошла одеваться, и сразу к выходу. Остаток вечера хватал ее за руки у двери, уламывал остаться и вымаливал прощение.
Что можно возразить женщине в такой ситуации? «Ты же сама меня спросила?!» – говорил. Она отвечает, типа, я ее не так понял. Ну да, действительно спросила, но даже не предполагала, что у меня такие пошлые запросы, что я способен попросить о такой мерзости! И рациональный подход здесь не работает, дело совсем не в пресловутой «женской логике». – Просто такие ситуации создаются бабами специально: это ловушка для навязывания партнеру чувства априорной вины, чтобы им манипулировать.
Элька вообще старательно выискивала у меня недостатки. А когда не находила, то выдумывала их на ровном месте. – Идеальный способ ретушировать свои собственные проблемы, переводя в нужный момент стрелки на другого. Потрясающая женщина…
На три месяца нашего знакомства, – я сам про дату вспомнил, – решил устроить небольшой праздник. Раскололся на бутылку французского брюта за пятьдесят баксов и здоровую банку крупнозернистой красной икры. Икру Элька обожала, а настоящее шампанское давно мечтала попробовать. Взял я, правда, не «Дом Периньон», – он за сотку зеленых стоил, бюджет тоже не резиновый, – а чуть попроще. Эта… хм!… экономия мне и аукнулась.
Расположились у нее, разлили по бокалам. Банка икры с двумя торчащими из нее ложками тут же. Натюрморт, птыть… Осталось только раздеть обоих до нижнего белья от Дим, и можно эту идиллию сразу на рекламный плакат фотать… Чокнулись, отпили. Шикарный брют, честное слово – никогда такой не пробовал! Тут любимая моя разглядывает этикетку и заявляет, что шампанское, де, не настоящее: «Но все-таки это же не «Дом Периньон»…». Брют этот у меня так поперек горла и встал. Пока я соображал, в себя мне пить брют или обратно, Элька отправляет в ротик ложку с икрой: «Слишком соленая!» – морщится… Бедняжка!…
Обиделся я капитально. Не видеть ее я физически не мог, поэтому обиду приходилось вымещать старым способом, то есть – трахать до отключки. Но что-то уже начало ломаться в отношениях. Ко всему прочему, у Эльки начались сложности на работе, плюс скоро планируемый переезд на новую съемную квартиру и, кажется, что-то еще. – В принципе, обычные повседневные проблемы, у кого их нет? Но она начала часто ссылаться на усталость и наша регулярная постельная акробатика стала сходить на нет. Мои попытки обсудить ситуацию плодов не принесли. Ответ был вполне в ее стиле: «На меня столько всего навалилось, а тут еще ты со своим либидо!». А ведь я честно пытался помочь ей с текучкой по мере сил, да и это либидо ее раньше во всем устраивало – при том, что проблемы, – пусть и другие, – существовали и будут существовать всегда…
До сих пор так и не знаю, и, скорее всего, уже не узнаю никогда: было ли все это цепочкой совпадений или частью ее сценария?…
Потом я сделал еще одну ошибку. После очередной нашей ссоры, в которой, как всегда, безусловно, был виноват я, состоялся опять же очередной примирительный разговор. – Я все еще наивно надеялся, что наши трения можно разрулить на здравомыслящем уровне, и понять, чего каждый хочет. Нет смысла говорить, что ничего из этого не вышло. Но дело в другом: во время этого разговора я, не сдержавшись, сказал, что хочу от нее ребенка… Честно сказать, я совсем не горел желанием выкладывать эту карту – это был уже мой ва-банк. И все же мне казалось, что такое сильное заявление должна оценить каждая женщина.
В ответ она возвела ледяную стену…
Я проиграл.
В этот момент я понял, что больше ничем не смогу удержать все еще любимую женщину… Не осталось не аргументов, ни эмоций, ни жизни… Перестала кипеть кровь. Остались только два чужих человека, которые совершенно не понимают друг друга и никогда не смогут быть вместе.
По инерции мы встречались еще раза три-четыре, но уже без постели. Не то что бы мы решили расстаться – дело не в этом. Просто было ощущение, что ситуация зашла в тупик. Однажды я даже попытался развести Эльку на прощальную ночь, – то есть, я сильно подозревал, что отношения почти закончились и любая ночь, проведенная вместе, станет для нас последней, – но она опять сослалась на какие-то свои обстоятельства. Настаивать смысла не было.
Насчет последней ночи сделаю отдельное отступление: Давно, еще в самый разгар нашего романа, Элька выдала мне как-то немного странную фразу. Странную в том смысле, что я не очень-то ожидал от нее подобных заявлений. Смысл ее был такой: если мы расстанемся, – независимо от того как именно – мирно или со скандалом, – в любом случае она обещает мне настоящую прощальную ночь. По полной программе…
Во время очередной нашей встречи, ставшей последней, мы опять поругались, – даже не буду уточнять подробности – все главное уже сказано, – терпение мое лопнуло, и я просто хлопнул дверью. На этот раз навсегда. Примерно через неделю позвонил извиниться за демонстративный уход, не более того: наконец-то не потому, что задавлен чувством вины, а просто как жест вежливости. Джентльменский поступок или вроде того. Голос в телефонной трубке был холодно-спокойным, как у ледяной королевы – никаких эмоций…
Прощальная ночь так и не состоялась…. Я до сих пор думаю: может, мне стоит как-нибудь попытаться взыскать с нее этот долг?…
Майка, в которой Элька ночевала у меня в последний раз, перестала пахнуть ею еще недели за две до нашего расставания…
…
– Будем закругляться?
– Угу…
– Девушка… Девушка, посчитайте, пожалуйста!
– Так ты как? Не надумал насчет официанточки? Может она и не студентка никакая?
– Да дело-то не в этом, если уж откровенно…
– Так ты ж говоришь – тебе нравится, как она пахнет. Может она того… забьет твою Элю?
– Да о чем ты? – У нее просто духи удачно подобраны. А Элькин запах – подлинный аромат женского тела, именно мой – такой один раз в жизни встречается… И этот один раз уже состоялся. Только кто ж знал, что моя идеальная женщина окажется настолько… сложной. «Элеонора», между прочим, и означает – «сложная». Она мне что-то такое рассказывала про этимологию своего имени… Э-хм!… Наверное, не судьба мне больше свою женщину встретить…
– М-да… Ты знаешь, мы с тобой столько лет знакомы – наверное, я не буду самим собой, если начну убеждать тебя в обратном… Хотя мне хотелось бы, чтобы ты ее встретил…
…
– Не уходите, мы сразу рассчитаемся… Да не надо, я сам заплачу…
– Ну, как скажешь…
– Спасибо, сдачи не надо!
– Спасибо!
[Официантка:] – Спасибо вам, приходите еще!
– Пошли?
– Пошли.
II
После той встречи в кафе прошел почти год.
Антон, – мой давний приятель и рассказчик истории, – с месяц назад уехал за границу. Навсегда. Незадолго до отъезда он рассказывал мне, что они с Элей иногда общаются, но исключительно как друзья. – Все личное, как будто, осталось в прошлом. И еще поделился, что хочет напоследок получить тот самый долг со своей девушки. Иначе говоря – прощальную ночь. Тем более что обратно сюда он никогда уже не вернется.
В аэропорту, пока ожидали регистрацию на рейс, я решил спросить Антона о концовке этих странных отношений. В ответ он неловко замялся и перевел разговор на другую тему. Лишь мельком добавил, что как-нибудь напишет мне об этом в письме или расскажет, когда мы с ним встретимся снова.
Самолет унес моего друга в новую жизнь, а мне оставалось лишь сесть за руль и отправиться домой. И пока стелилась под колесами ровная лента дороги, пока приходилось щуриться от бившего в глаза заходящего солнца, в голове пульсировала одна брошенная мысль: А хотелось бы мне встретить в своей жизни такую женщину?…
Эпилог
«Привет!
У меня здесь все хорошо, да ты и знаешь, наверное, – мы с тобой болтаем по связи не так уж редко. Так что на этот раз расписывать тебе свои дела особо не буду, повод для этого письма был другой.
Уверен, ты помнишь нашу давнюю посиделку в «…», когда я тебе изливал душу про Эльку. Я смотрю ты уже, как и собирался, из тех откровений чтиво сваял, и неплохое, в общем. Есть, правда, небольшие неточности в деталях, но не суть важно. Зато язык на мой очень похож, практически я и есть. А вот лавры, значит, один собираешь, меня в соавторы не взял?! ;)
Ты перед самолетом спрашивал меня, чем все закончилось – наконец, вот, решился донести. Подозреваю, финалом этой драмы ты опять станешь мировую литературу мучить, поэтому попробую изложить поровнее, чтобы тебе сильно не напрягаться с переделкой… Ну, хватит предисловий.
Наша прощальная ночь состоялась, только оказалась она очень странной и грустной. Элин запах, – не буду повторять, что он для меня значил, – он… сильно изменился. Очень сильно, до неузнаваемости. – Для меня она сразу превратилась в обычную женщину. Нет, конечно, она не стала мне противна, – сказав так, я бы солгал, – она и сейчас нравится мне как женщина и даже как человек – несмотря на пресловутые «тараканы» в голове, все-таки в глубине души я остался с ней чем-то связан. Кстати, после некоторых жизненных событий, разных заскоков у нее стало поменьше, только останавливаться на этом я, пожалуй, не буду.
Тот день, когда мы встретились в кафе, чтобы к вечеру перебраться в обстановку поинтимней, стал для меня одним из самых ошеломляющих в жизни. (Кстати, Элька сама предложила посидеть в «…», а достался нам тот же столик, где я изводил тебя этой историей, – он был один свободный – странные все-таки совпадения случаются в жизни!). Я достаточно знал Элю раньше и сразу почувствовал: что-то не так, только никак не мог понять, что же именно. А угадать истинное положение дел было непросто – не лезть же мне нюхать даму в публичном месте, да я и не предполагал, что причина в этом. Все обстоятельства выяснились позже в тот вечер.
В постели, когда сблизилась дистанция для обонятельного барьера, я просто растерялся. Элька мое состояние, конечно, заметила и стала выспрашивать в чем дело. Пришлось сочинить что-то экспромтом насчет стресса из-за долгого воздержания и прочую галиматью, в то время, пока я лихорадочно вычислял причину такого одорирующего дисбаланса. В конце концов, когда я брякнул – «Ты беременна?» – она очень странно на меня посмотрела и, слегка напрягшись, ответила, что после меня у нее не было ни одного мужчины… Тут я подумал, что нужно, по крайней мере, отработать постельную программу, раз уж девчонка давно без секса, а после загружать себе мозги.
Наши постельные экзерсисы описывать не буду, скажу лишь, что все было на нормальном уровне. Только, увы, и отдаленно не наблюдалось ничего похожего на прошлые безумства с пачками оргазмов и полной эмпатией, когда я просто растворялся в ней… Вдобавок мы оба, хотя и старались не подавать виду, грузились головой: я уже понятно чем, а она – тем, что напрягаюсь я, – женщина такие вещи всегда чувствует, – и еще моим замечанием насчет беременности, причин которого она совершенно не понимала, а добиться от меня внятного ответа на этот счет не могла.
Да и что я мог ей сказать? Зачем мужчине задавать женщине подобный вопрос, если они последний раз были вместе больше года назад? Рассказать же правду у меня просто не было сил. И еще – не хотел я превращать эту ночь в один бесконечный разговор. В общем, прикинулся уставшим и почти спящим, чтобы замять тему. Только заснуть мне так и не удалось – ворочался до утра и пытался понять, куда подевался ее прежний запах… И время от времени тыкался в Эльку носом, перепроверяя сам себя в смутной надежде, что мне померещилось, что вот сейчас все встанет на свои места, что вернется страсть, желание, провалится в омут безумия моя голова и весь я без остатка, снова ощутив, обоняв любимую женщину, ее сдержанный запах…
Через два дня я улетел.
Все это было для меня довольно тяжело, потому я и не смог рассказать тебе ничего перед отлетом. Причина странных метаморфоз с Элей выяснилась случайно и совсем недавно.
Мы с ней переписываемся, и однажды в письме она проговорилась, что замучилась каким-то недугом, да еще никак не может купить некий редкий препарат. Слово за слово… в общем, через несколько писем я уже знал как называется по-латыни причина ее страданий. Дальше уже был вопрос поиска в Сети и дело техники. Коротко говоря, у нее проявилась какая-то замысловатая и очень редкая наследственная болезнь (подробности опущу), при которой изменяется гормональный фон и работа желез внутренней секреции, а к ним относятся и потовые, влияющие на естественный запах тела. Я мог что-то напутать в деталях, – все-таки не медик, – но, в целом, дело обстоит именно так. И главное: вылечить эту штуку современная медицина не в состоянии.
На этом под историей одного безумия можно подвести черту.»
© Дмитрий Владимиров, январь, май 2003г.