С братьями Бончами – так сокращенно приятели называли Бонч-Бруевичей - я познакомился еще до февральской революции. Старший Бонч был высокопоставленным офицером царской армии**, а младший по молодости связался с революционерами и постоянно скрывался от охранки***. Бывало, лягу вечером спать, вдруг горничная докладывает, что кто-то с черного хода в дверь скребется. Ну, - думаю - опять Бончу-младшему ночевать негде. Открываю… так оно и есть. На пороге немытый-небритый Бонч-младший. «Я - говорит - на нелегальном положении! Филеры**** идут по пятам!! Все явки провалены!!! Но в семью возвращаться не желаю, ибо папа с мамой и единоутробным братцем не признают марксизм в качестве единственно правильного учения, способного вывести человечество из рабства и нищеты на широкую дорогу справедливости и прогресса. Пусти переночевать, Христа ради…». Ну, я, как человек и христианин, конечно, пускаю.
На утро, как только умытый-побритый Бонч-младший, наскоро выпив чашечку кофе, убегал «к товарищам», я звонил Бончу-старшему: «Передай папе с мамой, что снова ночевал у меня. Напоил, накормил, спать уложил. Аппетит отменный. Бегает от филеров. Совесть не мучает. До победы мирового пролетариата домой возвращаться не намерен». Бонч-старший благодарил, конечно. Очень они переживали за младшенького. А зря.
В августе 1914 разразилась война. Это потом ее стали называть первой мировой и империалистической, а тогда ни у кого и в мыслях не было, что она затянется на долгие годы. «Быстренько ррраскатаем германцев, австрияк и турок и Дарданеллы, наконец, наши!» - думали тогда многие. Но, прошел год, два, а воз, - как говориться, - был и ныне там. На фронтах, опутанных колючей проволокой, изрытых воронками, окопами и блиндажами шли тяжелые позиционные бои. Мы то наступали, то отступали, то наносили сокрушительные поражения ненавистному врагу, то сами терпели от него не менее сокрушительные поражения. Война уносила родных и близких, да и просто знакомых и незнакомых. И конца и края ей не было видно! Короче, где-то к исходу 1915 года перед населением Российской Империи во весь рост встал мучительнейший вопрос: «Кто виноват?».
Начались поиски. Сначала отдали под суд военного министра Куропаткина. Потом посадили зарвавшегося банкира-спекулянта Димку Рубинштейна. Затем застрелили и спустили в прорубь Распутина. И, наконец, в феврале 1917 свергли самодержавие.
Вскоре после этого звонит мне Бонч-младший и начинает расхваливать мои стихи. Я, осознавая, что для него лучшие стихи -«Манифест коммунистической партии» в переводе Веры Засулич*****, обрываю на полуслове и спрашиваю, чего он собственно от меня добивается. «Знаешь», - говорит: «послезавтра на Финляндский вокзал из-за границы прибывает вождь мирового пролетариата товарищ Ленин. Мне поручено организовать его торжественную встречу. Как только товарищ Ленин покинет вагон, по сценарию он должен обратиться с короткой речью к массам. Я договорился по поводу броневика, с которого он будет выступать. Эффектно, да? Керенский****** от зависти лопнет! Только вот загвоздка. Ленин в Питере еще недостаточно раскручен и массы на него просто так не пойдут. Федор, помоги, а... Почитай свои стихи с броневика. Гонорар мы гарантируем, а в афишах укажем: «Бесплатный авторский вечер Федора Самураева для солдат, матросов и пролетариев революционного города Петрограда». Ну как?». Мне понравилась идея с броневиком и я согласился.
Бонч-младший сдержал свое слово. Весь Питер был обклеен афишами, на которых население аршинными буквами извещалось о предстоящем творческом вечере. Под этими буквами более мелко была набрана информация о прибытии в Петроград лидера большевиков Ульянова-Ленина.
И вот, этот день настал. Народ, которому набила оскомину политическая болтовня, в предвкушении встречи с подлинным искусством мощными потоками устремился к Финляндскому вокзалу. Мое появление на броневике было встречено шквалом оваций. Восторг толпы множил вдохновенье. Я читал уверенно и увлеченно. И, внемля моим стихотворным строкам, толпа то рыдала от умиления, а то рычала от экстаза. В тот день я вполне мог взять власть в свои руки. Но зачем она мне?
Потом приехал Ленин, и я уступил ему свое место.
_____________________________________
*Ленин - nic Ульянова Владимира Ильича (др. nic-и: "Старик", "Волжанин"),первого руководителя нашего государства (уж и называть его как не знаю: Россия? РСФСР?СССР? РФ?) с перефирии (из г. Симбирска). В настоящее время захоронен в мавзолее-усыпальнице на Красной площади. Переодически возникающие кампании с требованием о перезахоронении Ульянова В.И. вызваны желанием определенных кругов приватизировать мавзолей-усыпальницу с целью открытия там чего-нибудь типа торгового центра (Место то какое пропадает!!!)
**Бонч-старший дослужился до генерала. В 1917-м перешел на сторону Бонча-младшего.
*** охранка - полупрезрительное наименование Охранного отделения Департамента полиции - органа политического сыска Российской Империи.
**** филер - агент охранки. В филеры принимали отставных унтер-офицеров гвардии и флота.
***** Засулич Вера - символ русской революции. В молодости стреляла в генерал-губернатора Трепова. Промазала! (попала в его адьютанта) Оправдана судом присяжных.
******Керенский - министр Временного правительства, захватившего власть после свержения самодержавия. Пламенный оратор.
___________________________________
На иллюстрации около матроса с гранатой и маузером - я в молодости. Не фотошоп.