Мой друг Сергей работает в газете «Московский комсомолец». Обычно я звоню ему в редакцию, номер я помню наизусть ещё с тех времён, когда сам был корреспондентом «МК». Домашний же телефон Сергея я вспоминаю всегда с трудом. Но в тот день не было Сергея на рабочем месте, и я пару раз позвонил ему домой. Было слышно, как на том конце сработал определитель номера; трубку никто не снял. В подобных случаях мой друг перезванивал через несколько минут, либо вечером. Однако в тот раз Сергей не позвонил. Помню, я ещё удивился, а потом решил, что, наверно, у него срочная командировка.
Так исторически сложилось, что свой домашний телефон я использую для деловых звонков и приёма факсов. В некоторых справочниках (в том числе и зарубежных) он указан как факс главного редактора нашей маленькой газеты. Поэтому к ночным факсам и звонкам заполночь из Западной Европы — у них-то там на 3 часа меньше — я привык. Очередной полночный звонок меня ничуть не удивил.
— Ты чего звонил? — спросили грубым мужским голосом.
Я посмотрел на определитель номера, там высвечивались семь ничего не значащих точек.
— Простите, а вы кто? — попробовал я соблюсти приличия.
— Ты давай говори, чего звонил! — это не был голос пьяного человека.
— Я вам не звонил!
— А чего у меня твой номер определился?
— Не знаю, что там определилось, — сказал я, теряя терпение, — но это ваши проблемы.
И дал отбой.
Через минуту позвонили снова — опять точки на определителе.
— Ты, мужик, говори, чево звонил, а то будут твои проблемы, — угрожающе произнёс мой телефонный визави и сделал паузу.
Я положил трубку на рычаг. Бред какой-то, подумалось мне.
Через пару дней я снова звонил другу домой. Опять сработал определитель номера на том конце провода, и опять Сергей не перезвонил.
Ближе к полуночи в один прекрасный момент переливчатая трель телефона потребовала внимания. На этот раз мой аппарат среагировал: очень похоже на номер домашнего телефона Сергея. Я снял трубку.
— Да, слушаю.
— Ну, мужик, всё!.. мы тебя щас точно вычислим и приедем. Ты давай говори, зачем звонил! — бубнил всё тот же грубый мужской голос. И всё на полном серьёзе.
— Вы позвонили в редакцию газеты, — не выдержал я, — вы хотите что-то сообщить редакции? Нет? Всё, до свидания, я занят, мне некогда.
Положил трубку и подумал: «Вот вляпался; вроде бы, и номер Серёгин правильно набирал, а надо же…» Впрочем, мне везёт в жизни на подобные приключения.
Потом, в следующие дни мне звонили и дышали в трубку. Телефонные номера звонивших (или звонившего) были разные. Мне стало ужасно интересно, из своей коллекции лазерных дисков я взял CD с данными всех московских телефонов, вставил в CD-ROM системного блока компьютера и стал разбираться. Сначала проверил номер телефона, похожий на номер друга. Так, Перовская улица, квартира. Потом сделал ревизию номеров, откуда дышали. Оказались какие-то фирмы типа ООО «Меридиан – 5» или ЗАО «Кентавр» из района Перовской улицы и окрестностей.
Чёрт, чем же я их так напугал?! Редакцией газеты? Или просто своими звонками, которые волею какого-то загадочного случая попадали на их телефон? Нет, в этой истории сам бес ногу сломит. Но каким же нелепым становится мир, когда он построен на страхе и угрозах?! Впрочем, вопрос риторический. Видимо, это характерная черта нынешней путинской России.
* * *
Своему другу я теперь звоню только в редакцию «Московского комсомольца». Номер я помню наизусть ещё с тех времён, когда сам был корреспондентом «МК». А дома у меня включён автоответчик. Когда звонят из района Перовской улицы, хорошо поставленным голосом диктора аппарат вещает:
«Здравствуйте! Вы попали куда нужно. Мы знаем: кто вы, откуда и зачем звоните. Поэтому лучше сразу повесьте трубку!»