По пути на работу догнал знакомую женщину, пошёл рядом. Погружённая в мысли, она не замечала попутчика. Я коснулся её локтем. Женщина лишь слегка отодвинулась.
- Тебя сейчас украдёт кто – не заметишь, - решил я пробудить от раздумий знакомую.
- Ой, здравствуй, - увидела, наконец, меня женщина. – Задумалась, вот, о проблемах. Дочь у меня… Ездили на консультацию в областную больницу. С рекомендациями вернулись к нашему доктору. Тот назначил дополнительные снимки, посмотрел: "О, - говорит, - Серьёзный случай. Что же вы здоровье своего ребёнка так запустили? Вам надо сильно лечиться!". Расписал лечение: "Это, - говорит, - под стопы, это – от поясницы, это – для спины, это – на шею…" Упаковал, одним словом, ребёнка с ног до головы. Выписал направление в местный филиал областной фирмы. "Последние разработки, - говорит. – Приобрести можно только по моему направлению! Если кто захочет, пусть обращается ко мне". Пришла в фирму. Приняли меня, как родную и горячо любимую. После наших поликлиник непривычно даже, что здесь так сильно тебя любят. По предъявленному направлению местные фирмачи областного масштаба насчитали: восемь тысяч с меня, по минимальным расценкам. "Ой, - говорю, - сегодня у меня немножко не хватает, я завтра приду…" А сама к доктору: "Нет у меня, говорю, таких денег…" А доктор: "Ну, ничего… Случай у вас не такой уж и тяжёлый… Вот у меня есть препарат плаценты, последние разработки фирмы… Другой фирмы. Очень помогает от всего! Достать в аптеках невозможно, потому что препарат в стадии апробации, только через меня можно приобрести. Если кто захочет полечиться, пусть ко мне обращается… Семьсот девяносто девять рублей всего стоит упаковочка на один курс. А курсов надо для полного лечения…" "Так вы что, на моей дочери решили препарат апробировать?" – прерываю я доктора, не дослушав, сколько надо упаковок по неполных восемьсот рублей для полного лечения. "Ну что вы!" – замахал на меня доктор руками и хотел рассказать, почему препарат в стадии апробации распространяется для лечения детей. Но я его опять прервала: "У меня, - говорю, - и на сторублёвый препарат деньги надо с получки выкраивать…". "Ничего страшного, - оптимистично успокаивает меня доктор, - заболевание у вашей дочери банальное. Электрофорез назначим, прогревания - помогут"…
Я улыбнулся.
- Тебе смешно… - обиделась на меня знакомая. - Как же это получается? Первый раз доктор дочь увидел: "О, как запустили! Вам надо серьёзно лечиться!" А через день: "У вас ничего страшного, прогревания-притирания помогут…"
- Понимаешь, сейчас многие фирмы распространители медицинских товаров и препаратов предлагают медработникам сотрудничество, выплачивают им комиссионные с продажи. Если бы ты купила у фирмы товаров на те восемь тысяч, "направитель" получил бы от фирмы гонорар рублей в пятьсот-шестьсот.
- А препарат плаценты? Я слышала по телевизору, что плацентомаск применяется для лечения кожи лица? А у ребёнка совсем другое!
- Мне тоже рассказывали, что распространители усиленно рекомендовали покупать пищевые добавки для лечения плоскостопия.
- Что же это за врачи! – возмутилась женщина. – На страданиях пациентов наживаются!
- Если разобраться, врачи не от хорошей жизни этим занимаются. Мой знакомый работает врачом больше двадцати лет. Оклад – тысяча двести рублей. Плюс надбавка за стаж, за совместительство, минус подоходные. Итого – тысяча шестьсот рублей в месяц на руки. При прожиточном минимуме в две тысячи. Один раз в год медицинское руководство премией осчастливливает. Ко дню медика. В этом году дали ему двести шестьдесят рублей. Можно ли требовать высокоморальных поступков от наших докторов, если зарплата у них ниже прожиточного минимума? Про зарплату медсестёр я вообще молчу. Можно ли, получая такую зарплату, не брать взяток, не намекать, что дополнительные медицинские услуги требуют дополнительной оплаты, не распространять чудо-таблетки, помогающие при плоскостопии, и чудо-пояса, улучшающие пищеварение и сексуальную потенцию… Можно, слов нет. И жить на зарплату, вдвое меньшую, чем зарплата уборщицы на самом захудалом предприятии нашего города.