ИСЦЕЛЕНИЕ
или МИЛОСТЬ АЛЛАХА
(быль)
Мать Ольги была красива. И жизнелюбива. Во всех отношениях. Замуж вышла в общем-то по любви.
Когда родилась Оля, семья жила в отдельной просторной комнате, правда – за чертой города, и туалет во дворе. Но какая-никакая перспектива с жильем все же была: мать и отец работали в одном ведомстве.
Всё пошло вкривь года три спустя, когда родители не смогли разобраться в своей обоюдной вине. Взаимные попреки и обвинения кончились-таки разводом. Оля осталась при матери. И начались ее мытарства. Мать, ощутив себя женщиной свободной, без обязательств перед мужем, не стала слишком уж упорно отвергать внимание мужчин, коим пользовалась в общем-то всегда, поскольку, повторимся, Бог красотой и жизнелюбием ее не обделил. А поскольку помимо сердечных пристрастий у мамы была еще и работа по специальности, Оля частенько оставалась одна, под замком. И ребенок постепенно стал хиреть, отставать в развитии, у нее даже появились вши…
Отец, узнав обо всем, добился-таки через суд, чтобы Оленьку вернули ему. Затем он женился во второй раз, жену тоже звали Ольгой. Малышка Оля, почитай, и не заметила подмены матери мачехой, поскольку с первых же дней Оля-большая окружила девочку теплом, заботой и вниманием. И отец, и вторая мама старались от души, пытаясь заполнить вакуум отставания в развитии, образовавшийся в девочке за несколько лет жизни при родной матери.
К пятнадцати годам Оля-младшая превратилась в рослую и красивую девочку, как две капли воды похожую внешне на свою родную маму. Увы, ВНЕШНИМ сходством всё не заканчивалось… Дурной микроб разгульности, несмотря на все старания отца и мачехи, видать, крепко укоренился в крови девочки, получив прямое наследие от крови матери. И начались мытарства уже отца…
Оленькин жених оказался симпатичным, но крайне бестолковым и патологически ленивым парнем. Оля быстро забеременела, задолго до своего совершеннолетия и, разумеется, ДО свадьбы. Отец отдал молодым свою скромную комнатенку в общежитии, ту самую, в которой они когда-то, пусть недолго, обитали вдвоем тогда еще с малышкой-дочерью – вскоре после того, как Олю удалось отсудить от нерадивой матери. Комнатку он на всякий случай придержал за собой даже после того, как съехал и поселился на квартире жены, Ольги-старшей.
Бестолковая жизнь «зятька» раздражала отца, он понимал, что дочь, не отличаясь особой самостоятельностью, потихоньку пропадает подле своего незарегистрированного «муженька»-тунеядца. Однако никакие уговоры и увещевания со стороны отца на нее не действовали: уперлась в то, что, мол, «любит». Сам муженек, бывало, даже побивал ее. Но все-равно стояла на своем.
У Оли родился, наконец, крохотный сынишка. Олин папа, став дедом, положил немало трудов и денег, чтоб помочь молодой семье в обустройстве: отремонтировал ту самую комнатку в общежитии, помогал, сколь мог, материально. Но балбесу-зятьку никакая «помощь» не шла на пользу. Он категорически отказывался жить по нормальным канонам, работать не хотел и не стремился, ошивался где-то среди своих дружков, таких же законченных тунеядцев, как и он сам. Оля сидела дома с ребенком, уставшая, измученная заботами. И в один из таких безрадостных дней случилась страшная беда: юная мама задремала от усталости рядом с крошкой-сыном, которому и годика еще не исполнилось, и не заметила, как крошка задохнулся… Врачи помочь уже ничем не могли.
Оля была безутешна в своем горе. Крошку похоронили всем миром. Отец, дав горю дочери немного рассосаться, попытался вновь поговорить с нею серьезно, заставить ее бросить своего недоумка-мужа, от которого ничего хорошего ждать не приходилось. Но Оля была патологически упряма, чем сильно напомнила отцу ее мать. Он понял, что спасти дочь уговорами ему не удастся. И отступил…
А год спустя Оля явилась под двери квартиры жены отца – Ольги-старшей. Явилась с новым ребенком, и умоляла впустить ее, одинокую и брошенную, без средств к существованию. И отец, обливаясь слезами, сидел в коридоре за дверью и молчал, понимая, что если даст себя сейчас уговорить и откроет – его новая семья на этом закончится.
Оля-младшая, не достучавшись, ушла вместе с ребенком, растаяла где-то в небытии…
… И прошло несколько лет, и отец узнал, что непутевая его дочь потеряла и второго ребенка и, повторяя свою нерадивую мать, пустилась во все тяжкие… Побывала в тюрьме, опустилась на дно жизни, наконец, ей выбили где-то зубы… Рок медленно нес ее к пропасти, к гибели.
А потом случилось чудо. Нашелся человек с редкой, доброй душой, который неизвестно каким зрением разглядел в пропадающей девчонке какую-то изюминку. И протянул ей руку. И она доверилась этой большой душе – хватило ума не оттолкнуть протянутую руку. Звали его Мустафа. Он был предпринимателем. Он уговорил Олю вставить зубы, оплатил все услуги протезиста. Он убедил ее в своей любви, предложил выйти за него замуж. Она ответила согласием, не вполне однако, понимая, ОТКУДА в богатом, благополучном человеке столько благородства души? Согласилась скорее интуитивно, устав от бесконечных своих мытарств.
И вскоре у нее родилась дочь, и когда Оля поняла, наконец, что случилось настоящее чудо, что всё это – не обман, не иллюзия, а, возможно, награда во искупление ее грехов, вот тогда она написала письмо отцу, и послала ему фотографию своей малышки, и пригласила отца вместе с Олей-старшей, ее второй мамой, к себе в гости, в Москву.
И отец, увидав дочь возрожденной, с трудом поверил в чудо ее перевоплощения, и в тот момент, возможно, лишний раз уверовал в промысел Божий. Потому что одному Богу, будь он Христос либо Аллах, подвластно поселить среди людей дýши чистые, добрые и возвышенные, способные исцелять падших от греха, дýши, живым воплощением которых стал его новый зять – Мустафа.
Будь благословен, Аллах, если ты вершишь на Земле подобные чудеса!
14.06.2003
Таллин