НА
Г-н Абляев встал на стартовую линию, засучил ножками, едва касаясь асфальта, и поехал. Ходунки на скрипучих колёсиках катились вниз по дороге длинной 840 месяцев.
Многоликий Мир наплывал, делился и обтекал его справа и слева, и вновь смыкался за спиной в пёструю панораму. Природа ликовала, Абляев - тоже.
Позади - остались события протяжённостью в восемь с половиной месяцев. А впереди уже маячили ясли, детский сад, затем школа, первая любовь, институт, Афган, контузия, развод, ещё развод. Там далеко, впереди…. Там был финиш.
ЗОЛОТОМ
Г-жа Енькина построила жертвенный храм в душе своей. Она сотворила кумиров и идолов и покланялась им. Каждый день и каждую ночь она входила под своды расписного купола. Там в сумрачной тишине гулко раздавались её шаги; в пляске свечных языков по стенам метались тени и со стен, тускло сверкая старым золотом, смотрели на неё её ненасытные божества. Каждым утором и каждой ночью она подходила к алтарю и серебряным лезвием надсекала вену. Богу Признания – каплю крови, Богу Достатка – каплю крови, Богу Любви – каплю крови….
Так по каплям истекала жизнь.
КРЫЛЬЦЕ
Барбизан Задумчивый творил виниловые сны… Они звучали гармонией хаоса: мяуканьем кошки, скрипом открываемой двери, пением флейты, криками журавлей, воем волчицы, лязгом гусениц, шумом дождя…
Черно отполированный диск вращал Вселенную, где вместе с сотнями тысяч других, он искал своё место. Он отчаянно цеплялся за скользкую поверхность, ясно понимая, что в любой момент может сорваться и не успеет. Не успеет как те, что проносились мимо, словно листья в осеннюю бурю. Мятая бумага - мёртвые лица. Невостребованные: восторг и страх, отчаяние и боль, удивление и любовь …. В танце белого ветра, то, разобщаясь, то, соединяясь вновь, они звучали симфонией невостребованной жизни.
- С какой угловой скоростью ты живёшь?
СИДЕЛИ
Семь Гномов шёл внутри замкнутой над головой панорамы Мира. С каждым шагом он перекатывал огромный зеркальный шар, на внутренних стенах которого, от горизонта до горизонта, отражались летописи личных событий. Он считал, что земля круглая, поэтому все его силы тратились на то, чтобы забыть настоящее и мечтать о будущем.
Так прошла жизнь. В конце осталась горстка мерцающих воспоминаний.
Когда дорога кончилась, началось бездорожье. Когда и оно кончилось, начали появляться новые проекты. Тогда Перестройка вошла в горящую избу и убедилась, что конь там действительно не валялся. Некого было останавливать.
- Это 01? Пришлите, пожалуйста, бригаду! У меня крыша горит!
- Звоните 03.
ЦАРЬ
Долго ли, коротко ли блуждала Амба по пустыне, и, наконец, вышла к роднику. И была вода в роднике живая.
К этому времени она лишилась всего: чувства юмора и девственности, уверенности в себе и чековой книжки, памяти и родителей, любви и друзей и т.д. и пр.
Вот испила Амба Сексапильная водицы и стала ещё краше и премудрее, чем была. И вернулось к ней всё сполна, и ещё больше.
- Бе-е-е! – сказала она и пошла в горы, к козлам.
ЦАРЕВИЧ
Акгвсентюк стал многого бояться. Рот стал больше головы и мог бы, наверное, её съесть, - пришлось украсть верёвочку и подвязать челюсть. Пугала жутко растущая рыжая борода. Продолжала увеличиваться кривизна мизинца правой ноги. Всё это выводило из себя и заставляло учить географию. Хотелось шуршать.
Ему было скучно, и он полез под кровать, чтобы шуршать. Все подумали, что это мыши. А это был полонез Огинского.
Против процедур возражений не было. Он перехитрил мед. сестру, ловко обменявшись ягодицами с соседом по койке.
Вскоре он действительно начал сходить с ума: ему начинало казаться, что Земля круглая, а Солнце встаёт на Востоке.
КОРОЛЬ
Курдюк Кизяк умел ходить под стол. Каждый раз его наказывали, а он всё ходил и ходил. Время шло, он подрастал и начал бриться. Вскоре пришла старость. Через год плита на могиле покосилась; ещё через пять, - кладбище снесли и проложили автомагистраль.
- Кем ты был, когда меня не было?
КОРОЛЕВИЧ
Г-н Есик Заурядный, туго перепеленатый и уже мокрый, лежал в 3-й палате родильного дома №1 и прозревал будущее.
Свободолюбивый сосед справа, 2-й секретарь Дзержинского райкома ЦКВЛКСМ, проявлял активное беспокойство. Андрей Миронович успел высвободить правую руку и часть плеча, и сейчас хаотично размахивал ею, как на митинге. Он таращил глазёнки и поводил ими так, словно старался поймать полёт мухи. Голубая соска валялась на подушке. “Ещё секунда, - подумал Есик, - и он опять заорёт”.
Слева пованивало от достойной всякого уважения мадам Енькиной, преподавателя общей психологии и почитателя К. Кастанеды. Насосавшись сверх меры и срыгнув, она отходила ко сну.
Всегда серьёзного и делового Курдюка Кизяка, тех. Директора ЗАО "РОСТЕХПОТЕХ" донимали опрелости. Потничковая сыпь, угнездившись вначале в паху и подмышках, переползла на шею, и теперь перешла в наступление через затылок на большой родничок. Уложив младенца на пеленальный столик, и освободив от тряпок дежурная мед. сестра готовила инструменты. Тех. Директор громко протестовал, импульсивно дёргая конечностями. Бирочки летали туда и сюда как маленькие флажки. Какие могут быть сейчас концептуальные планы, технические решения, критерии оценки качества на этапе сдачи объекта и прочая чепуха, если тебя бесцеремонно переворачивают на живот, вставляют в задницу клизму, посыпают какой-то дрянью между ног и в подмышках… Это не серьёзно!
Самый лысый и громкий младенец, зав. секцией рекламы и маркетинга, мадам Ковригина, наконец, утихла и занялась творчеством. Засунуть в рот большой палец правой ноги удавалось с пятой попытки.
Бывший начальник климатического отдела, а ныне главный логистик фирмы, г-н Барбизан, недавно выделил кишечную палку Coli O111. Его изолировали от остального общества и поместили в боксированную палату на обсервацию. Там же, купаясь в лучах ультрафиолетовых ванн, маялся бывший начальник транспортного бюро г-н Чуки Гек. Единственным его развлечением было изучение собственных физиологических следствий.
Итак, каждый получил то место под электрическим солнцем, которое заслужил.
Такие важные и солидные, такие самодостаточные господа. Теперь они организуют пространство и время, создают локальные островки порядка в безбрежном хаосе личной и общественной жизни. Они занимают места в городских и областных Советах, принимают участие в учредительных собраниях, занимаются законотворчеством и приватизацией. Они работают работодателями, они пишут миниатюры и повести. Теперь они отчётливо видят разницу между смыслом и предназначением собственной жизни.
САПОЖНИК
“Нужно быть сильным, надо бросить курить, заняться гантелями, надо презирать внутренние слабости и верить в успех. Вера в себя, настойчивость и ясные цели – вот залог успеха. Надо быть чертовски сильным, надо овладеть искусством - быть сильным”, - настраивался г-н Есик, сидя в туалете. Запор крепчал.
ПОРТНОЙ
На перекрёстке семи дорог лежал камень. На нём была куча вариантов, и все с летальным исходом. Есик Заурядный подумал, повернул назад и попал под асфальтовый каток.
КТО
Барбизан заблудился в зеркальном лабиринте своих отражений. Сидя в кресле на колёсиках он думал: "Главное в жизни, - потеря ориентиров и хорошая дорога" .
А они умирали на лету. Они падали и устилали жёлтым ковром паркетный пол, мебель и подоконники. Жёлтые бабочки его желаний продолжали биться в окна глаз, прочь из душной комнатёнки его воображения. Сквозь амбразуры горизонтальных зрачков в него смотрела Любовь. Любовь зла ….
ТЫ
Rochlia считал себя личностью целевого типа. Он был глубоко в этом убеждён и убеждал других, что если берётся за дело, то доводит его до конца.
“Цель делает смысл”, – говорил он себе, подписывая очередной контракт, - “важен результат и его цена”.
В золотой копилке его достижений, спрятанной глубоко за пазухой, лежали:
- несданный квалификационный зачёт на КМС по боксу;
- брошенная на втором курсе консерватория им. Глинки;
- брошенная специальность реаниматолога-анестезиолога;
- брошенная должность доцента кафедры;
- просуществовавшее на рынке 5 лет и закрытое рекламно-информационное издание;
- два развода и 8-летняя банальная история любви, закончившаяся пустотой;
- незаконченная повесть про армию;
- отставленные любовницы и оставленные приятели;
- незаконченный семинар.
“Прежде чем двигаться, ты должен точно знать, чего хочешь”, – говорил он другим.
Иногда к нему приходила сука и скулила: “…семью потерял, а новую - не создал,… ребёнка воспитал не ты,… родителям не помог,… дом не построил,… катишься по жизни на ходунках, куда глаза глядят, была бы дорога хорошая…”
- Пошла прочь, я всё ещё успею!
- 480 месяцев. Не успеешь уже…
БУДЕШЬ
Теперь она несла в себе могилу. На плите было написано: “Его не рождённое дитя”.
Светлый день встречал её на пороге женской консультации. Всё было позади. От этого места вели две разные дороги.
ТАКОЙ
У мадам Ковригиной появилась цель в жизни. Она твёрдо решила стать членом ассоциации строителей и инвесторов.
- Если ты действительно решила, надо действовать – сказал г-н Есик, - должна же быть какая-нибудь цель. Посмотри на меня, к примеру. Я уже давно решил бросить курить…
- Вот! – заорала толпа, - Она знает, что делать в этой поганой жизни! За ней, господа, веди нас Ковригина, дистанция один метр.
- Куда идём-то?
Мадам Ковригина шла по белой дороге, и путь её был прямым как стрела. Никто не смел пересечь этот путь, даже тень тени близкого человека.
Абсолютно ровная дорога - абсолютно ровная поступь – абсолютная предсказуемость направления. Нет ухабов и ям; нет перекрёстков и ответвлений; нет неожиданностей и сомнений.
Путь шёл прямо и прямо, и упирался в горизонт.
- За мной господа! Правильной дорогой идём, товарищи! – подбадривала Ковригина идущих следом.
- Сколько можно петлять и кружить на одном месте? – роптали ведомые, оглядываясь по сторонам.
По сторонам, возле вольеров, прохаживался народ. Мальчик остановился перед клеткой с грызунами.
- Мама, смотри, белочки в колесе!
- А впереди, - самая упёртая, – добавил молодой человек, жуя поп-корн.
ВЫХОДИ
Теперь Есик неутомимо искал потерянное. Он колдовал, воскрешая мёртвое: окрыляющее и волшебное чувство влюблённости. Он пытался.
Попытка № 5.
Есик позвал её и открыл ей дверь. Он впустил её в свой Мир. Она вошла в него и внесла с собой банальную болтовню и фальшь, внутреннюю пустоту и скуку, напряжённую готовность к обидам и обвинениям. Все эти драгоценности она вывалила у его ног и сказала,
- Мне дискомфортно. Развлекай и весели меня.
- Знаешь, я этого не ожидал, я к этому не готов.
- А зачем тогда позвал?
ПОСКОРЕЙ
Всего 3 чашки крепкого кофе, - и черепахи, собравшись в стаи, улетают на юг, в Грецию.
Теперь она идёт по горячему белому песку лагуны. Барашки волн уходят вдаль и растворяются в серебристой туманной полосе. Там, где небо закругляется и сливается с морем, там живут Боги.
Её племя считает эту отмель священной. В этом месте из глубины по ночам они выходят и оставляют знаки на песке. И только Знающий умеет их видеть. Здесь, на Берегу Черепах, сколько она себя помнила, всегда можно было найти еду.
Она оглянулась. Прямо перед ней лежала верхняя часть панциря черепахи. Иссушенные солнцем кишочки растянулись по краям чаши.
Она взяла в руки останки черепахи, и та зазвучала.
Так в 22136 году до нашей эры на Берегу Черепах Jenny становится первооткрывателем барабанно-струнного музыкального инструмента - лиры. Проходят вереницы тысячелетий – ещё один миг Вечности, - и руки Амати создают совершенство.
НЕ ЗАДЕРЖИВАЙ
Лучник 5-го тумена 8-й сотни, Курдюк Кизяк, проводил взглядом полёт стрелы, затерявшейся в облаках пара. Тот, клубясь, поднимался от ледяного рва, заваленного монгольскими и русскими воинами, к деревянному частоколу крепостной стены. На третьи сутки осады город уже горел. Оставалось совсем немного для того, чтобы незримые всадники вознесли весть к подножью небесного храма, на ступенях которого их ждёт Великий Сульдэ.
ДОБРЫХ
Смерть заставила его танцевать. И Барбизан танцевал перед её лицом. Теперь он чувствовал, что тело обретает полную свободу. Копыта, едва касаясь пустоты, возносили его всё выше, сквозь серебристый свет Луны, прямо к Млечной Дороге. Она же видела как он, встав на задние ноги, раз за разом бил и разрушал стену материального мира. Смерть принимала дань - грациозный танец агонии.
Куст багульника в этот момент видел умирающего оленя. Cтрела в его шее ещё подрагивала.
Она ещё чувствовала, как вспарывает своим телом прочную ткань воздуха, она уже видела свою цель.
И пока дрожит оперение стрелы, пробившей шкуру оленя, и пока по его телу пробегает мелкая дрожь, она ещё чувствует страх перед тем, как навсегда покинуть тетиву лука, а он ещё чувствует пьянящий запах багульника перед тем, как навсегда его забыть.
Миг изменения происходит за миг до осознания.
И ЧЕСТНЫХ ЛЮДЕЙ!
Смотри. Он ударился грудью о мостовую…
Он ударился грудью о мостовую, его отшвырнуло и бросило в витрину - задрожали стекла, и обрывки газет взметнулись к балконам. Оторванная жесть на козырьке крыши пророкотала: “Ты - свободен!”, и водосточные трубы сыграли ноктюрн. Он растрепал и вспушил её волосы - она стала юной, рванул её платье, задрал подол, накинул на голову, обхватил ноги - она задрожала. Собрал ладонями пыль с дороги и зашвырнул в облака, - те разорвались, заблеяли и поплыли.
Белый Ветер взял осеннюю рощу и повёл её в такт раскачивающимся берёзам, и осина, совсем нагая, напряглась, запрокинула голову и застонала…
Одно его крыло взметнулось радугой, рассыпалось росами на цветочные луга, а другое крыло взмахнуло солнечным дождём, растворилось в бездонной выси. И небесную линию плавно прочертила его рука и окунула в отражение озера, соединила концы, натянула струной. И запела тетива прощальную мелодию... А он загрустил, он прижался к полям и лёг туманом. И слушал.
- Мама, а кем я был, когда меня не было?
- Ты был ветром и полем, и ромашкой на лугу. Ты был рекой и лесным пожаром… Ты был мной и им. Ты был всегда. А теперь спи.
……………………..
Тогда он вошёл в Храм и сжег себя в пламени свечей. А белая голубка ещё долго кружила над городом.
КЕМ ТЫ БЫЛ, КОГДА ТЕБЯ НЕ БЫЛО?