У меня есть троюродная сестра Белка – великолепная рассказчица. Бывают такие люди, которые на бумаге и двух слов связать не умеют (ну, это-то я утрирую), а начнут рассказывать – умираешь от смеха. Я точно знаю, что Белка никогда не напишет рассказ об этом происшествии, поэтому рассказываю так, как будто все это происходило на моих глазах.
Эта история произошла в 70-ые годы с нашей брянской родней. Белкина мама (тетя Фира) и ее сестра (тетя Лена) и сейчас живут в Брянске. Белка перебралась в Москву, а Ритка (Ленина дочь) уехала в Израиль.
Ритка училась в четвертом классе, а Белка заканчивала школу, когда произошла эта самая история с «Кама-Сутрой».
Риткин отец имел вполне невинное хобби – он собирал анекдоты. В его письменном столе дома лежала достаточно толстая записная книжка, в которую он записывал все анекдоты, которые где-либо услышал или прочитал. Ритка, прознав про это его увлечение, регулярно изымала книжку из стола и устраивала чтения в школьном туалете, чем немало способствовала росту своего авторитета у одноклассниц. Отец ее явно был не в курсе регулярной перлюстрации, иначе бы ни за что не спрятал в ящик эротический трактат, который обнаружила Ритка, вознамерившаяся в очередной раз устроить «туалетные посиделки».
Ритка внимательно изучила «трактат», поняла в нем, конечно, с пятого на десятое… (От десятилетней девчонки в то время ожидать иного не приходилось) И отправилась на консультацию к Белке. У Белки при виде «трактата» глаза загорелись огнем: «Оставь это мне! - безапелляционно заявила она – Разберусь, и все тебе объясню».
Через некоторое время Ритка решила, что пора бы вернуть «трактат» на место, отец должен был вернуться из командировки и мог обнаружить пропажу, и отправилась к Белке. К этому времени «трактат» обошел всю женскую половину брянских родственников – во времена застоя образованием в области эротики и секса никто не занимался, литературу «про это» не издавали, если какой-нибудь самиздат попадался, снять с него копию было достаточно проблематично. И наша родня ловила момент, так называемого приобщения к сексуальной культуре. Ритка, потребовавшая «трактат» у Белки, была поставлена перед выбором: или ждать до завтра, или самой идти к сорокалетней тете Кларе, так как сейчас «трактат» находится у нее, и она усиленно его конспектирует.
Когда Ритка появилась у Клары с требованием вернуть ей «трактат», та подивилась распущенности современных детей, но «трактат» отдала.
Ритка перевела дух и отправилась домой, размышляя по дороге, во что это она умудрилась ввязаться на сей раз, а по реакции тети Клары ей было понятно, что ввязалась во что-то не очень хорошее, и тихо радуясь тому, что все благополучно закончилось.
Но все ее беды только начинались!
Когда она пришла домой, то обнаружила, что мама уже дома. Перепуганная девчонка решила срочно спрятать трактат и не придумала ничего лучше, чем сунуть его под половик на лестничной клетке.
Белка тем временем сидела дома, проигрывая про себя варианты «общения» Клары и Ритки и строя различные догадки о результатах этой встречи. «Клару наверняка кондрашка хватит» - думала она. Звонить ей было лень, хотя и надо бы поинтересоваться, но…
И тут раздался телефонный звонок.
Фира взяла трубку и, произнеся «Алло», услышала стон и голос Лены:
«Фира, приезжай, мне плохо…»
Зная о больном сердце сестры, Фира помчалась к ней, как на пожар, прихватив с собой Белку – на тот случай, если придется вызывать скорую и госпитализировать Лену, ведь кто-то должен остаться с Ритой…
Когда они, запыхавшись, вбежали в квартиру (у Фиры был свой ключ), то увидели следующую картину – Лена лежала на диване с ремнем в руках, в углу сидела съежившаяся Ритка, которая, по-видимому, уже попробовала ремня.
«Фира, бей ее – простонала Лена, увидев сестру – она блатная!»
Фира, поняв, что госпитализация на сегодня отменяется, пришла в хорошее расположение духа, а Белка, моментально поняв, в чем дело, за ее спиной тихо прыснула в кулак.
«Леночка, - осторожно, как к больной на голову, обратилась Фира к сестре, - а почему ты так думаешь? Что значит – БЛАТНАЯ?»
«Блатная, точно блатная, - как попугай повторила Лена и невпопад добавила – три «двойки» принесла сегодня! Блатная!»
«Ну, знаешь, - ухмыльнулась Фира, - эти три «двойки» - не первые и, Бог даст, не последние. Но почему же блатная? Чепуха какая-то».
«Нет, - взвизгнула Лена, моментально выходя из транса, - все знают, где блатная живет! Ты посмотри, что под дверь подложили!» - и, вытащив откуда-то из-за спины трактат, брезгливо сунула его в руке сестры.
Фира с любопытством пролистала прошитую пачку листов, видела она ее явно впервые, конспекты Клары еще не успели разойтись по родне, а Белка благоразумно решила не посвящать мать в подробности своих «грехопадений».
«Ну и что? – спокойно спросила она, - Что, собственно из этого следует? Почему ты решила, что подложили только вам под дверь? Может быть…»
«Как бы не так, - перебила ее Лена, - я перетряхнула все половики в подъезде – больше ни у кого… Господи, стыдоба - то какая! Все позы уже изучила, блатная? Отвечай!» - снова набросилась она с ремнем на Ритку.
Белка, представившая себе в красках, как тетя Лена со своими 130 килограммами при довольно – таки малом росте – ползает по подъезду, перетряхивая все соседские половики, не удержалась и зашлась в истерическом хохоте.
«Ничего смешного! – гаркнула Лена, обхаживая ремнем Ритку, - отвечай дрянь! Кто подложил эту гадость? Кто к тебе должен придти?..»
«Погоди-ка! – снова вмешалась Фира, - а может быть это акт антисемитизма?»
«Нет, - устало заявила Лена, опускаясь на диван – в нашем подъезде еще две еврейские семьи живут. А подложили только нам. Ну, не мне же – значит ей! Блатная! Фира, бей ее! Она – блатная. Три двойки…»
Тут Ритка, решив, по-видимому, что семь бед – один ответ, тихонько вякнула из угла, что в их семье гениями не пахло, и что - у ее мамы тоже двоечки в дневнике водились, нарвалась на новую порцию трепки – на этот раз уже от Фиры, которую разгневало замечание племянницы насчет отсутствия гениев в семье.
«Отвечай, - твердила Лена, прочно обосновавшись на диване – Кто подложил тебе эту гадость? Кто твои дружки? Кто?»
«Да никто. НИКТО! – завопила Ритка, - Н И К Т О! Никто мне не подкладывал. У папы в столе нашла…»
«Вот так, - удрученно произнесла Лена, - Она еще и врет к тому же. Тринадцать лет с ним живу, и ничего подобного не находила!»
Белка, продолжая заливаться истерическим смехом, убежала на кухню.
Фира и Лена, устав от воспитательного процесса, устроили «совет в Филях» - что-то же надо делать с ребенком. Просто так ее «блатные дружки» ее не оставят.
В результате несчастную Ритку еще с полгода провожали до дверей школы и встречали после уроков, чтобы оградить от посягательств ее «блатных дружков». Отца, вернувшегося из командировки, в происшествие (как это обычно водится в еврейских семьях) не посвятили, какое-то время эта опека удивляла, но и только.
Интересно, чтобы сказал он, если бы его ввели в курс дела?..