Любовь. Продолжение.
(окончено)
(читать следует только заранее прочтя «Любовь»)
1.
Мужчину звали Валентином, женщину – Раей. Вмести жили уже два года, и на завтра была назначена свадьба. Казалось, должны были уже привыкнуть к счастью, но оно всё росло и росло... Стало казаться, что оно слишком велико для двоих, и часто возникало желание поделиться этим счастьем с другими, сделать что-то хорошее... Вместе с радостью присутствовало ощущение чего-то серьёзного, важного и великого. Их прежняя жизнь в поиске друг друга теперь так легко умещалась в Любви, Любовь принесла смысл их прошлому, счастье в настоящем и веру в будущее, и всё это теперь не разделялось, а соединялось Любовью в один прекрасный букет, и аромат его опьянял...
Любовь много узнала о своих Валентине и Рае... Валентин любил просыпаться по утрам и подолгу любовался Раей. Что может быть прекрасней лица спящей женщины? Её лицо излучает какое-то трепетное спокойствие, какую-то успокаивающую нежность, особую красоту - и хочется всё смотреть и смотреть, погружаясь в него, растворяясь... Валентин часами смотрел на Раю, наблюдая как просыпающееся солнце медленно освещает лицо возюбленной чуть заметным оранжево-розовым сиянием.
Любовь в последние дни ощущала какое-то странное не то чувство не то воспоминание, но никак не могла как следует вспомнить и ощутить. Это был не Валентин и не Рая, - но откуда и что это, - дальше никак не получалось ни понять, ни приблизиться.
Рая с Валентином спали, открытая форточка стрекотала кузнечиками, сбоку сидела ночная бабочка, замаскировавшись под цвет дерева. Любовь посмотрела на синее небо, звёзды как всегда подмигивали. Успокоившись, Любовь заснула.
2.
Свадьба прошла без неожиданностей, только один дальний родственник нечаянно напился и всё плакал от счастья, вспоминая свою молодость. На следующий день у Валентина поднялась температура, но он не обратил на это внимания. Ночью ему стало плохо. Валентин задыхался, бредил, Рая сходила с ума. Вызвали скорую, Валентина увезли, как-то небрежно положив на носилки... Раю с собой не взяли, она поехала отдельно.
Когда она приехала, её долго не пускали, потом вышел врач, долго расспрашивал, ушёл, вернулся через час, сказал, что больного перевезли в другую больницу. Рая поехала туда, там на разговоры ушло ещё больше времени, Рае стало ещё хуже, её отвели в какую-то комнату, дали воды. Через час (хотя на самом деле прошло десять минут) зашёл какой-то врач, и с невозмутимым лицом объявил, что больной умер. Рая, как и любой другой человек, всё ещё надеялась на ошибку (на ошибку, что умер кто-то другой...), просилась к Валентину, но врачи не пускали, опасаясь за её здоровье. Всё ж она добилась своего. Валентин уже остыл, когда он прижалась к его лицу... День заканчивался.
Домой её привезли родственники Валентина. Рая по дороге всё держалась, но когда дома увидела его одежду, его тапочки, его зубную щётку... Рая начала плакать, сначала тихо, потом плач перешёл в рыдания, потом рыдания превратились в истерику. Любовь никак не могла помочь несчастной женщине, Валентина больше не было, а значит, и любви тоже...
Родственники ушли под утро, приготовив еды и пообещав вечером навестить ещё. Рая осталась одна. Самой ужасной была неожиданность – вплоть до сумасшествия: счастье ещё недавно было так сильно, так велико, так, так... Так, что не могло просто уйти вслед за Валентином, и по инерции продолжало пребывать в душе, давая пищу надеждам. Надеждам неизвестно на что, - пустым, невесомым надеждам.
Когда человек ощущает резкую и сильную боль, чувство боли приходит не сразу – как при глубокой ране или сильном ожоге - успевает мелькнуть мысль «вот, сейчас будет больно». Рая только сейчас ощутила приближение этой боли, и она приближалась, словно гигантская волна, становясь всё больше и больше, а остальной мир становился всё меньше и меньше... Вначале сдавило грудь, стало трудно дышать, заныло под сердцем, потом раскатилось по всему телу, так сильно хотелось плакать, но горечь целиком уходила внутрь... С искажённым лицом Рая стала звать Валентина, но язык не слушался, голова затряслась и Рая схватилась за неё руками.
Она так и не поняла, почему умер Валентин, не поняла медицинских слов, и это непонимание опять провоцировало надежду, - что вместе с заумными словами она не поняла и имени, не разобрала, и что вдруг это не Валентин... Но от таких мыслей становилось ещё хуже. Как же так, почему, за что? Рая по привычке пыталась справиться с болью, найдя причину. Но от любой мысли боль усиливалась, и хуже всего была ещё не остывшая память о счастье и любви. Любовь – чудо из чудес, любовь – жизнь, суть жизни, жизнь ради любви, любовь... Валентин умер. Просто взял и умер, не предупредив, не попрощавшись. И Рая осталась одна, один на один с его смертью, и ничего нельзя было ни сделать, ни придумать, ни уйти от этой боли, ни спрятаться, ни обмануть, ни тем более преодолеть, а она всё усиливалась и усиливалась...
Рая хотела подойти к телефону, но упала, не пройдя и двух шагов. «Это обморок» - мелькнуло в голове, но была и другая мысль...
Рая и не догадывалась, как сильно человек может страдать, и как материальна может быть душевная боль. Но внезапно в душе мелькнуло что-то, едва заметное, что придало немного сил. Рая прислонилась спиной к стене. «Валентин умер» - подумалось вдруг как-то по-другому. Взял и умер, женился и умер, вот и вся любовь, «смертельная» такая любовь... А ведь это дико смешно... Рая услышала свой хохот. В страхе она зажала рот рукой. Мысли улеглись.
В руке почувствовалась острая боль. Это она её укусила, чтоб та не мешала смеяться... Она опять ощутила, как лицо улыбается. Появились новые мысли. «Чудо-любовь» воскресит Валентина. Христос же воскрес. Вот и Валентина верните... И напоследок, уже затихая: «ты так любила, а о смерти-то и не думала». Источник сил куда-то исчез, снова вернулась невыносимая горечь...
3.
Рая тихо лежала около стенки, из закрытых глаз редко текли слёзы. Любовь никак не смогла ей помочь. Любовь не знала, что делать, у кого спросить помощи, да и как вообще можно помочь, когда случается такое... Внутри ощущалась странное волнение, вокруг струились незнакомые тени... Вдруг стало светло и тени пропали.
К окну подлетел ангел. Любовь заворожено смотрела на создание из света, как оно двигалось в воздухе, и волнение усилилось. Ангел медленно склонился над Раей, потом предстал перед Любовью. «Она умирает» - молвил он и его голос показался Любви родным. Ангел вопросительно склонил голову и стал смотреть на Любовь так пристально, что та попятилась. «Что же делать?» - хотела спросить Любовь, но жар внутри стал невыносимым. «Ты должна умереть вместо неё» - спокойно сказал ангел. «Но я не могу умереть, я и есть сама жизнь» - пересиливая себя, возразила Любовь. Но тут волнение внутри разрешилось и Любовь вспомнила. Ангел пал ниц, но вдруг исчез. На его месте стали сгущаться незнакомые тени, приобретая размытое очертание какого-то невиданного существа.
«Я тоже хочу жить...» - Любовь услышала слабый голос этого существа. «Я хочу жить...» - казалось, что существо держит в руке что-то наподобие косы. «Я просто хочу жить...». «Я всего лишь...». Свет, исходивший из Любви, делал существо почти невидимым, серой дымкой, мешая самой Любви разглядеть его как следует. «Мне нужно...» - голос существа слабел. «Мне нужен... мне нужна...» – голос затихал, превращаясь в хриплое шипенье. Любовь медленно приблизилась к сгорбленному созданию, от которого исходил слабый холодок и отвратительный запах. Любви впервые стало страшно... «И почему ангел оставил меня?» - подумалось почему-то.
Вечером приехали родственники, навели в доме порядок, дали Рае слоновью дозу снотворного, и назначив на ночь дежурного, покинули дом заполночь. Рае снились какие-то арки, в них кто-то двигался, неба не было, где-то шли какие-то люди... Рае казалось, что вот-вот она услышит голос ищущего её Валентина, но голоса не было, что должно было ранить душу, но во сне это лишь запутывало Раю, и ей казалось, что Валентина нужно искать в другом месте, но там его опять не было, и так поиски становились всё запутанней и непонятней, пространство вокруг становилось зыбким и податливым, и уже одной мысли было достаточно, чтоб возникал ещё один мир, где можно было найти Валентина, и миры множились, и вширь и вглубь, и поиски становились невозможными, и под конец всё окончательно запуталось - так, что сознание уже не могло различать что-либо и всё это стало сливаться в одно, и Рая начала медленно просыпаться.
Солнце было уже высоко, окна размеренно шумели городской жизнью, из радио в другой комнате негромко лилась весёлая песня, за столом дремал какой-то человек. Рая тихо встала и пошла в ванную. Заперлась, человек проснулся. Сквозь шум воды она слышала его раздражающий голос, кажется он что-то спрашивал. Рая не отвечала. Вдруг он с силой дёрнул дверь, щеколда отлетела, Рая изумлённо посмотрела на неё, не замечая человека. «Ой, извините, я просто хотел удостовериться, я...» - забубнил человек, закрыв дверь. «Вы что кушать будете?» - послышалось опять через пять минут. «Не знаю» - Рая решила ответить, чтоб не повторялась глупая картина.
Рая подумала, а почему б действительно не покончить с собой, - подумала просто так, для интереса, - но мысль эта ни к чему не привела, ни к чувствам, ни к воспоминаниям, ни к чему – Рае показалось, что думает не о том, о чём-то лишнем, не нужном, что смерть ничего не изменит. За столом Рая узнала сидящего напротив человека, она его видела на свадьбе. Родственник и сам представился. Скоро он ушёл, потом пришёл, потом снова ушёл, потом пришли другие люди, у Раи началось головокружение.
Прошло три дня...