Сила искусства.
Продолжал играть магнитофон. Сердце болело все сильнее и сильнее.
Черт дернул вчера взять машину и в пьяном кураже съездить в кассетный киоск на станции. Там он ткнул в первую попавшуюся кассету, которую ему подарили.
И вот теперь он ее слушал. Он, конечно, слышал через третьи руки, что в стране его не любят. Но чтобы так! Чтобы сочинять про него песни, полные ненависти, а потом свободно продавать их в ларьках! А ларечники-то! Им-то за что его не любить? Видимо, хорошо покупают.
А автор-то! Выпущенный и оправданный, да он им всем пятки должен лизать вечно!
А он такие гадости поет. Вот, понимаешь, людская неблагодарность.
А главное, делать-то ничего не поделаешь... Ведь ни слова неправды, понимаешь... и про мордатых воров-генералов, и про дочку, и про телевизор... И про него тоже самого, что самое обидное... И ничего не поделаешь. Поздно уже что-либо делать. Один выход - на пенсию пора. И так меньше года осталось до срока. Да. И чиновники все им назначенные - точно
вор на воре, поросята, боровы отожравшиеся, за ерунду продавшиеся... И кому продавшиеся...
Еще худшим проходимцам, понимаешь...
Главного чиновника точно менять надо. Прямо сейчас. И никого не слушать. Никого больше, никого... ни дочь родную, ни тех, кто деньги давал - не слушать. Гнать в три шеи. Тюрьмой грозить.
- Володя, заедь ко мне, - он нажал клавишу селектора.
Это был единственный чиновник, ни с кем не повязанный. Его и надо поставить главным. Как верно сказал паршивец-автор, "просто в матушке-России больше нечего украсть". Поэтому воровать он не будет и другим не даст.
На дворе было воскресенье, 13 августа. Чиновник приехал через полчаса.
- Так что готовься, с утра Глава - ты, понимаешь. И работать тебе придется и за меня - я уж ни на что не годен... А воровать начнешь - Прокурора верну.
Чиновничек имел вид опешивший. Но он собрался с мыслями и сказал:
- Хорошо.
Утром собралось правительство. Похожий на подгнившую грушу прежний Главный гордо сел в председательское кресло. Последними вошли Сам и новый Главный. Новый подал Самому уже подписанный им указ. Прежний Главный, прочитав его, чуть не упал с кресла, однако справился с собой и расстроено побрел из зала. Новый Глава сел на его место и сказал:
- Ну что, давайте работать.
Новый начал круто. Два дня спустя сепаратисты перешли границу. Он не постеснялся уничтожить их. Всех. До единого. Кого смогли достать.
Депутаты рукоплескали. В стране не было человека, более популярного.
Явилась дочка.
- Папа, что ж ты делаешь, - закричала она с порога, - он же нас уничтожит!
- Да не будь ты моей дочерью, я б тебя сам давно уничтожил, - спокойно ответил Сам.
Дышалось ему тяжело.
- Вы знаете.., - начал свою скороговорку тот, кто пришел с ней.
- И знать не хочу! - грубо оборвал его Сам, - а тебя в первую очередь. С Прокурором
давно не общался?
- Вы еще пожалеете об этом, - заверещал человечек.
- Ты пожалеешь раньше меня. А теперь пошли все вон. Надоели, понимаешь...
- Что с ним? - спросила Дочь за дверью.
- Не понимаю, - пожал плечами человечек.
- Без папы мы никто. Надо уговорить нового. Чтобы нас ничего не коснулось.
- Вам хорошо, вы его дочь. А я кто?
- Ты - никто. Поэтому не выпендривайся. Лучше б тебя вообще не было. Для тебя же лучше.
Четыре месяца спустя Сам решился. Как раз время было под новый год. Он решил - хватит. На покой пора.
- Папа, не делай этого, ты же болен, ты ж не знаешь, что творишь! - визжала дочь.
- Тем более пора уже... А то помру, и вас повесят вверх ногами, - отмахивался Сам.
- Вы напрасно это делаете, - верещал ее хвостик.
- Зачем уж так-то? - деланно удивлялся благообразный лысый чиновник.
- Идите в жопу, - мрачно заявил Сам, - знали б вы, как вы мне надоели... Дай сюда аппарат! - прикрикнул он на лысого. Тот испуганно подал ему трубку.
- Володя, приезжай срочно. Сейчас же. Да, ко мне, в кабинет, - спокойно сказал он, - а ну, положь трубку, дай сюда немедленно, расстреляю в подвале! - заорал он на человечка, схватившегося было за мобильник, - здесь будете сидеть, пока Глава не приедет.
Сам схватил мобильник и что было сил ударил об стол. Разлетелись батарейки и детали.
Человечек испуганно отскочил в угол.
Глава приехал через сорок минут.
- Пиши указ, - сказал ему Сам, - ты теперь вместо меня.
Глава написал указ. Сам подписал.
- Поздравляю. А теперь слушай. Этих, - он показал на сгрудившихся в кабинете, - не слушай. Никогда и ни по какому поводу. Видишь, до чего они меня довели. Вот здесь про них все, - он дал Главе черную папку.
- Папа, как ты мог!
- Это подло с вашей стороны! - заверещал человечек. Лысый чиновник промолчал.
- Про подлость прокурору расскажешь, - оборвал его Сам. Человечек заткнулся.
- Работай. Береги себя. Береги страну. Все. Зови камеры.
Камеры приехали через час.
- Я ухожу, - заявил Сам. Страна вздрогнула.
Глава ехал в свой прежний кабинет. Папка лежала на его коленях. Он раскрыл ее, и из нее
выпала кассета. "Стенка", прочитал Глава. "Странно, Сам вроде такое не слушал...", подумал он.
И забыл о кассете, зачитавшись записями Самого.
9.9.2002