Неужели она не понимает, что безумно мне нравится? Не может быть. Наверняка понимает. Но знает также, что ничего у нас не может получиться, хотя бы потому, что я давно и прочно женат. Это она, конечно, правильно, но мне-то от этого не легче... И мы мило болтаем по аське весь день напролет, лишь изредка отвлекаясь на работу. Беседа вроде бы почти невинна, но полна намеков, двусмысленностей и прочих подводных камней. С одной стороны приятно щекочет эмоции, с другой же - выматывает нервы. Ну вот, опять: жалуется на досаждающего поклонника, который, вишь ты, сидит рядом и проникновенно исполняет серенады, аккомпанируя себе, согласно освященной веками традиции, на гитаре. Достал он ее, говорит. Вернее, пишет в аське.
- Сильно достал? - спрашиваю.
- Не то слово! Слушай, что с ним делать? Ну придумай же что-нибудь!!!
- А давай ты вытащишь его в город на прогулку, там я вам невзначай встречусь, и устрою шикарную сцену...
- О! А это мысль! Только сцену надо устраивать непременно у фонтана!
- Почему так?
- Ну не на балконе же!
- Хм... логично. Давай у фонтана. О! У Никитских Ворот такой есть пафосный фонтан на тему Пушкина с супругой. По-моему, самое то.
- Да... любовь-морковь, поэзия-майонезия... Пойдет! Когда ты туда сможешь подскочить?
- Минут через двадцать.
- Не торопись. Мне-то с этим воздыхателем еще с юго-запада добраться надо, и изобразить нечто вроде кратковременной романтической прогулки, чтоб облом был посильней. Через час, давай?
- Давай. Через час у Никитских, у фонтана. Время пошло.
Проходит пять минут. User offline. Великолепно!
Стоп. Что, мазафака, "великолепно"? Ну, отгоню я от нее досаждающего влюбленного балбеса... чтобы тут же занять это вакантное место? Без перспектив, без шансов? Да ты мазохист, дружище... Ну да, а что делать? А ничего-то тут и не поделаешь... Ладно, пора выдвигаться. Глядишь, еще кофе успею попить в ближайшей кофейне.
Ненавижу кофе! Пламенный мотор колотится где-то в районе кадыка, в глазах кровавая пелена, чувствую себя Терминатором на последнем издыхании. Но пора к фонтану. Иду, делая вид, что прогуливаюсь. Вижу цель. Объект - то есть парочка, которую мне надо разбить, уже на месте. А ничего так парниша. Полуатлетического телосложения (в смысле, не напрочь раскачанный), кучерявый блондин. Не-на-ви-жу! Он держит ее за руку, говорит что-то сбивчиво, у нее хорошая такая бледность лица, глаза опущены. Нервно покусывает губы. Мизансцена в самый раз. Подхожу, снимаю темные очки, делаю удивленное лицо.
- И как прикажете это понимать? - интересуюсь вкрадчиво.
- Ой! - на лице ее испуг. Натуральный такой.
- Что "ой"? нет, и впрямь, забавно. И о чем вы тут так мило беседовали, молодые люди? Только не говорите, что в столь романтичном месте вы обсуждали численные методы в программировании или возможности новой версии СУБД Oracle. Придумайте что-нибудь поинтереснее, прошу вас. Итак, молодой человек?
Он храбро посмотрел мне прямо в глаза. Лицо его дергалось самым неприличным образом.
- Я не знаю, кто вы ей - муж, брат или еще кто. Но скажу вам, как на духу, как только что в сотый раз сказал ей: я люблю ее! Люблю больше жизни! Все, что есть у меня. все, что есть я сам я швыряю к ее ногам! Я готов...
- Ну-ка, ну-ка, интересно, и к чему же это ты готов, голубчик? - прозвучал насмешливый женский голос. К нам присоединилось новое действующее лицо: высокая стильно одетая блондинка. - Давай-давай. Продолжай, а я послушаю. Так говоришь, у вас много работы и приходится оставаться сверхурочно? А тем временем ты бегаешь за юбками, к тому же еще и чужими?! Впрочем, не нужны мне твои объяснения, как и сам ты мне на хрен не сдался! - с этими словами она резко развернулась и пошла в сторону Арбата. Кучерявый Ромео, забыв обо всем, поспешил за ней, выкрикивая:
- Ада, ты не поняла! Я все обясню! Да постой же ты! Я люблю тебя, глупая!
- Упс... - только и смог сказать я.
- Да, вот и верь после этого людям... - вздохнула она. - Но я даже рада, что так получилось. Вы с этой Адой укатали его по полной. Больше приставать ко мне он уж точно не станет. Кстати, не проводишь меня до "Пушкинской"? А то грустно что-то...
Мы медленно шли, болтая ни о чем, по Тверскому бульвару, пока не добрели до фонтана между Твербулем и Большой Бронной. Там мы остановились.
- Ты тоже будешь признаваться мне в любви? - спросила она.
- Я...
- Молчи, прошу тебя, не надо. Я ж тоже не железная. Да, да! Но... Зачем озвучивать то, что и так давно известно? Я не выношу быть второй. Я должна быть единственной, и никак иначе. И мне не нужна та цена, которую ты смог бы за это заплатить. Дай руку. Ого, а почему у тебя такие руки холодные?
- И что бы это, интересно, значило? - раздался сзади голос моей жены. - Если мне не изменяет память, ты сейчас должен быть в аэропорту? Встречать шефа?
- Оп-паньки... - только и смог пробормотать я, медленно оборачиваясь.