Стас понял, что влип окончательно ещё утром, когда не смог дозвониться до своего подельника. Скорее всего, того уже не было в живых. Сразу вернулась мысль, которая уже неделю посещала его, но теперь, похоже, пришла бесповоротно: надо заканчивать с этим! И времени оставалось совсем немного…
В тот же час он по телефону заказал билеты на самолёт до Италии на всю семью. Убегать, так окончательно и бесповоротно, так чтоб не нашли.
Упаковка вещей, самых необходимых, заняла всего час.
А потом он заехал за женой на работу, забрал её без предупреждения начальства (всё равно она сюда больше не вернётся), а потом в детский сад за сыном. Пятилетний Егорка вертелся на заднем сидении всю дорогу до аэропорта.
Алиса уже давно заметила огромные перемены в поведении мужа. Когда он сказал ей, что нашёл новую работу, но отказался рассказать детали, она не стала настаивать, тем более что деньги он приносил неплохие и времени на семью у него вполне хватало. Позже она стала подозревать, что его работа связана с криминалом, но не решалась заговорить с ним на эту тему. И в самом деле, кто сейчас является законопослушным на все сто процентов?
А вот сегодня… Он влетел в офис, где она работала, как угорелый, буквально вытащил её за руку из-за стола, не дав даже предупредить начальника, вытащил из здания и вот… они уже едут в машине.
Она поняла, что что-то произошло. Её всегда такой уравновешенный и рассудительный муж просто… бежал, а значит дело серьёзное. Стас только коротко сказал, что они уезжают, и попросил ни о чём не спрашивать. Они не стали заезжать домой, бросали буквально всё!
Оказавшись, наконец, на территории аэропорта, он вытащил из багажника несколько сумок с тем, что успел собрать. Сдали багаж и прошли в зал ожидания.
Стас нервничал. Егорка, набегавшись, уснул прямо в кресле. Алиса смотрела выжидательно. И он рассказал ей, рассказал о том, что сделал, какую провернул афёру на очень крупную сумму.
И теперь, когда до отлёта остаётся целых три часа, он считает каждую секунду в безумном страху, что вот-вот сюда ворвутся… люди, с которыми такие штуки просто так не проходят.
Алиса плакала. Она обеспокоено смотрела на Егорку и ругала себя за то, что только сейчас узнала правду. На её взгляд было бы лучше не рисковать так, убегая сразу, а переждать где-нибудь, раз уж так получилось. Ну, хотя бы у её мамы в деревне. Или, на крайний случай, оставить там Егорку. Слишком много риска. Особенно риска жизнью малыша. Он ведь ещё так мал…
Полчаса до отлёта. Алиса уснула в кресле, обнимая Егорку. Стас посмотрел на семью, уже успокоившись. Скоро они будут совсем далеко отсюда, а потом он через Интернет переведёт кругленькую сумму в местный банк. Где она сейчас – знает только он и его подельник. Скорее всего, Антон мёртв. Хочется верить, что он не раскололся.… Во всяком случае, потом он попытается разыскать друга.
Алисе снилось, что она летает. Вокруг разливался весёлый смех сынишки, но его самого не было видно. Она даже немного встревожилась – без неё малыш может пропасть, надо найти его, он ведь ещё такой беззащитный. Но тут же тревога отступила, а на небе вспыхнула радуга и разлилась во все стороны. Лёгкость наполнила её.
Стас услышал, что объявляют их рейс и открыто начало регистрации. Надо разбудить жену.
Алиса увидела сынишку внизу, там, на земле. Он стоял на залитой солнцем лужайке, тянул к ней ручки и весело смеялся. Она устремилась к нему вниз.
В зал ожидания вошли трое мужчин в плащах и шляпах, прикрывающих лицо. Сразу выхватили глазами Стаса в центре зала, уже приблизившегося к женщине, спящей безмятежно. Все трое одновременно выхватили из под плащей автоматы…
Алиса коснулась кончиками пальцев пальчиков сына, протянутых к ней…
Стас оглянулся и увидел стволы сразу трёх автоматов, направленные на них, и, пригнувшись, закричал:
- Не-е-е-ет!!!!!
Алиса вздрогнула, но инстинктивно крепко схватила ладонь ребёнка в свою и сжала.
Автоматные очереди полоснули по согнувшемуся мужчине, так и не проснувшейся женщине и, свернувшемуся калачиком у неё на коленях, ребёнку.
Алиса начала открывать глаза, но внезапно сотни ярких вспышек-звёзд пронзили её грудь, пригвоздили её к твёрдой спинке сиденья, воспламенили болью всё внутри, а потом…
Что-то резко дёрнуло её вверх.
Она взлетела так, что аж перехватило дыхание. Боль исчезла. Только лёгкость и… недоумение. А потом снова рывок – теперь уже вниз – и она замерла на месте
И открыла глаза. Огромное голубовато сияющее пространство без конца и края. И она в нём, словно в волнах океана.
Хотелось, тянуло туда, вверх, но что-то мешало. Она почувствовала, что за что-то держится рукой. Посмотрела вниз.
Маленький Егорка стоял там и смотрел на неё. Его ладошка покоилась в её. Это было как-то нереально. Он стоял далеко внизу, но они держались за руки! А потом она перестала удивляться, когда услышала:
- Алиса…
Она оглянулась и увидела рядом с собой Стаса. Он печально смотрел на неё.
- Извини, милая…
- Стас, что это значит? – испугалась женщина.
- Они нас нашли, - он опустил голову, - они нас убили…
Алиса вздрогнула и вновь посмотрела на сына. Он всё так же стоял там, внизу, смотрел на неё с серьёзностью взрослого человека.
- Я…умерла?
- Да, - кивнул Стас, - прости меня…
- Но, почему… почему Егорка, почему он меня держит? Почему он там, а мы – здесь?! Почему он не со мной!!!
- Потому что он не умер, он жив, - Стас мягко коснулся её руки, - милая, наш сыночек остался жив, - в его глазах стояли слёзы.
- Но он там один, он совсем один остался!! – Алиса почувствовала, как разрывается её сердце.
- Милая, мы не можем вернуться назад…
- Я не могу его оставить, он не сможет без нас!
- Отпусти его.
- Что ты говоришь! – Алиса плакала, - я не могу…
- Мама!
Они оба посмотрели вниз.
- Мама, - Егорка смотрел на неё, но это был не его взгляд. Словно он повзрослел и стал серьёзным.
- Почему ты боишься за меня?
- Боже, ты же ещё такой маленький!
- Я не такой беззащитный, - возразил Егорка, - мама, почему ты считаешь, что дети – слабые и беспомощные?
- Я… разве нет? – растерялась Алиса.
- Нет. Мама, - он обвёл себя руками, - это лишь тело, но оно ведь растёт, а внутри я довольно взрослый, даже старше тебя, - он улыбнулся, - и с каждой новой жизнью становлюсь всё старше. Ты увидишь…
- Я вижу, - неуверенно проговорила Алиса, - что ты какой-то другой сейчас, ты изменился.
- Сейчас ты просто видишь мою внутреннюю суть, которую вы, родители, к сожалению, не замечаете, когда общаетесь с детьми.
- Но ведь…
- Считаете нас маленькими и несмышлеными, не хотите видеть в нас людей, не замечаете в нас индивидуальности, личности, - несколько обиженно проговорил сын.
- Извини… - робко произнёс Стас, - сын, ты просто нас ошарашил…
- Папа, - он перевёл взгляд на отца, - а ведь так, как ты, думает каждый взрослый. Вы считаете, что человек становится человеком, лишь, когда вырастает, а до того не имеет права на самостоятельность, и очень удивляетесь, когда ребёнок проявляет эту самую самостоятельность, разве не так?
- Так… Но ведь вы же и вправду выглядите так беспомощно?
- Я же говорю – это тело! – терпеливо объяснял Егорка, - ну плохо ещё слушается… А почему вы не обращаете внимания на наши протесты, которые мы выражаем криком – мы не можем иначе, нет возможности – а вы нас заставляете замолчать, предлагаете нам то, что вовсе не нужно, а иногда и то, что мы совсем не хотим, что нам мешает.
- Мы же не всегда понимаем – что хочет маленький ребёнок, - оправдывалась Алиса.
- Но вы и не хотите понять! Представьте: вас туго пеленают – жарко, не подвигаться, иногда даже больно… Ну как учиться управлять своим телом, если оно связано? А кормят – не когда ребёнок хочет, а когда НАДО! И жалуетесь, что мы плохо едим…
- Почему же ты не сказал нам всё это ни разу, ты ведь умеешь говорить!
- Мама, а вы бы прислушались к моим словам? – воскликнул мальчик, - когда ребёнок пытается достучаться до родителей – в лучшем случае, его посчитают вундеркиндом, чудо-ребёнком, в худшем же – просто грубо заткнут, мол, нам, взрослым, лучше знать! Потому дети и молчат… Быть для взрослых вундеркиндом – всё равно, что изгоем, последствия непереносимые, не все это выдерживают.
- Сыночек, - потерянно произнёс отец, - неужели, чтоб увидеть истину мы должны были умереть?..
- Случилось то, что случилось, - проговорил Егор, - что ж теперь об этом говорить… Но вы и теперь не хотите смириться, потому что боитесь за меня, а значит – не видите во мне ЧЕЛОВЕКА! Мама, ты продолжаешь держать меня за руку потому, что знаешь: как только отпустишь – уйдёшь навсегда. Но ведь этот процесс не остановить!
- Сынок, я… Да, мне страшно оставлять тебя здесь. Меня не будет рядом, а ты… твоё тело ещё такое беспомощное!
- Но у меня есть разум, мысли, чувства, понимание того, что происходит. Кстати, дети видят и понимают гораздо больше, чем взрослые. Это уже в процессе взросления они становятся другими, просто им навязывают то, что неправильно, а просто удобно.
- Ты хочешь сказать, что не пропадёшь без нас? – осторожно спросил Стас.
- Нет, - твёрдо отмёл сын.
- А… - растерялся отец.
- Не надо, папа, мне очень сейчас грустно и плохо, что теряю вас, но что я могу поделать?
- Пойдём с нами? – предложила Алиса, - у меня просто сердце разрывается от боли расставания с тобой, милый!
- Я не могу уйти сейчас, я же ещё не прожил жизнь, мам, ты немножко эгоистка! – засмеялся Егор, и Алиса почувствовала, как боль её отпустила.
Она слегка сжала пальчики сына, а потом разжала руку.
- Папа, мама, я вас очень люблю и никогда не забуду, всю жизнь! – пообещал Егорка, а в его глазах стояли слёзы, - больно терять ребёнка, но поверьте мне – ребёнку терять родителей больно не меньше…
- Прости нас, - попросила Алиса, а Стас взял её за руку.
Они стали медленно подниматься вверх. Егорка стоял внизу и махал им, пытаясь улыбаться.
- Он мудрее нас, - тихо сказал Стас, - а я понимаю, что глупый. Иначе бы вот так не выбросил бы наши жизни.
- Он проживёт их за нас, - смахнула слёзы Алиса, - а нам скоро тоже предстоит стать детьми, и мы тоже станем воспитывать своих родителей.
Она засмеялась.
- Спасибо, сыночек! – вдруг не сговариваясь, крикнули они оба Егорке, которого уже не было видно, - мы тебя очень любим!
- Я вас тоже люблю!.. – вернулось эхо.