Полет из детской кроватки
Тихая темная гладь глубокой воды. Речка течет плавно, широким ласковым потоком. Тишина. Только редкий всплеск волны, ударяющей по борту лодки, да плеск гребущего весла рассекают плотную вечернюю тишину. Одинокая лодка посреди широкой реки. В ней два силуэта: юноша и стройная невысокая девушка. Он гребет впереди, а она, грациозно сидит на корме. Они о чем-то тихо переговариваются, замолкая на долгие мгновенья. Ласковые звуки далекой музыки плывут над рекой. Романтика плывет над романтичной рекой, окутывая собою романтичную пару…
Всю жизнь меня преследовал рассказ, как в возрасте менее года я был выброшен из кроватки. Помню из рассказов отца, как одна родственница (ее дедушка и моя бабушка Лея были родными братом и сестрой) маленькая девочка, недавно приехавшая из Китая (Харбин), где многие наши родные жили и работали в рамках КВЖД, очень хотела поиграть с прелестным малышом, невинно отдыхающим в своей кроватке. Этим малышом был я. Отец все время предупреждал молодую гостью, что это небезопасно. Несколько раз он просто отгонял ее от своего первенца. Но вот она улучила минуту, взобралась на табуретку и, склонившись над кроваткой, попробовала добраться до вожделенного младенца. Следующее происходило приблизительно так. Девочка потеряла равновесие, табуретка из-под ее ножек повалилась, и она упала на край колыски. Орущий не своим голосом сверток вывалился на пол, кроватка каким-то чудом сохранила равновесие, устояла и продолжала раскачиваться, а по другую сторону ее лежала испуганная и ревущая «преступница». Об этом рассказывали всегда, везде и при любом случае. Экзотичным было и то, что наши родственники тогда приехали из Китая.
Эта легендарная харбинская Зина, сумевшая «выбить меня из седла», всегда приводилась как пример того, что женщины тоже чего-то стоят. Кажется, она присутствовала где-то на старой фотографии рядом с десятком родственников. Черненькая стройная девочка – и не больше.
В детстве я боялся высоты и постоянно боролся с этим недостатком, специально лазая по деревьям, взбираясь на высоту, потом прыгая с шестом через забор высотою два с половиной метра. Я все связывал этот страх или с падением моей мамы со мною в животе в казанский подвал, или с тем, что маленькая харбинска выбросила меня из колыски.
История завершилась уже в Ленинграде. Тетя рассказала, что узнала о харбинской Зине, которая живет в Ленинграде и заканчивает институт. Естественно, что после всего мне захотелось увидеть виновницу моего падения...
Не помню, как и где мы встретились. Я увидел очень миловидную, интеллигентную девушку. Она оказалась невысокого роста. Случилось так, что мы стали с нею встречаться, гулять по так любимому мною Ленинграду.
Зина оказалась застенчивой, умной и интересной собеседницей. А быть собеседником – уметь слушать партнера.
Потом была Черная речка возле Каменного острова, где я жил в общежитии, бывшем бело-колонном дворце, сделанном из дерева, в центре которого был круглый танцевальный зал, где по легендам Пушкин писал о женских ножках в «Евгении Онегине».
Мы плывем на лодке, взятой на прокат, по середине широкой Черной речки.
Вечер, тишина, штиль весенний ветерок играет её волосами и легким платьем. Где-то вдали звучит музыка. Я сижу за веслами и гребу, беззаботно болтая о чем-то. Мы нравились друг другу, хотя знали, что это не более чем родственное знакомство. Во всяком случае, мне так казалось. Было очень приятно, романтично. Легкие волны от движения лодки чуть касались ее бортов. Конечно же, мы вспоминали о легендарном эпизоде, о котором и она сама ничего не помнила, кроме ужаса, что ее накажут.
Я оставил весла и предложил ей самой погрести. Она сказала, что не умеет этого делать. Тогда я предложил ей все же попробовать под моим руководством. Она с кормы стала переходить на переднюю ведущую скамью. Я встал, пропуская ее. Лодка качалась, продолжая медленно плыть по течению реки. Я придержал девушку, и пропустил, немного наклонившись вбок. Лодка от неосторожного движения неожиданно накренилась, и чуть было не перевернулась.
И вдруг мы оба одновременно расхохотались.
-Ты что, решил мне отомстить? Теперь хочешь меня выбросить?…