Посвящается моим друзьям.
<b>«In the end it doesn’t even matter…»
© Linkin’ Park, “In the End”</b>
17:30
«К черту! К черту тебя! - в ярости думал Сатоши, шагая по улице – Я, я любил такую… такую… идиотку!»
Он шел широким, размашистым шагом, не обращая внимания на прохожих, которых он то и дело задевал плечами. Для него сейчас важно было одно – скорее забыть все то, что было между ними.
17:25
Кики горько плакала, сидя, скорчившись в углу кухни. Ей было невыносимо больно, эта пронзающая боль не давала ей дышать; Кики то и дело тяжело хватала ртом воздух, как рыба на пустом берегу моря. Слезы промочили насквозь все платье, но она этого не замечала, она думала только об одном – как он, такой всегда-вежливый-внимательный-заботливый-любящий мог так поступить? Как?..
17:15
- Я не могу больше этого выносить! Слышишь, не могу! – Сатоши с силой ударил кулаком по столу, - Ну раз, ну два, но ты же… ты же уже стала законченной наркоманкой! Как ты могла так пасть?
- Прости меня, любимый, - тихо сказала Кики – я исправлюсь, даю слово, исправлюсь!
- Да ну? И как же ты думаешь это сделать? – гнев Сатоши поутих и он с иронией, и даже с некоторым намеком на жалость поглядел на нее.
- Я лягу в клинику, – так же тихо сказала Кики.
- В третий раз? Нет, хватит клиник! Хватит с меня всего этого! Я не могу! – закричал он, - понимаешь, я не могу так жить! Я хочу иметь нормальную семью, хочу детей – а что мне можешь дать ты? Что?
- Любовь, – еще тише сказала Кики, - пусть мимолетную, пусть недолговечную, но счастливую… любовь. И наркотики тут ни при чем… Я буду любить тебя… всегда.
- Да плевать я на это хотел!! – разъярился Сатоши, - Я же объяснил тебе, чего я хочу! Ты – ты не можешь мне это дать! Зачем я вообще с тобой связался!
- Потому что когда-то ты любил меня…
- Это прошло! Все! Все кончено! Понимаешь? Кон-че-но!
- Уходи, – неожиданно твердо попросила Кики.
Это было столь неожиданно, что Сатоши на мгновение замер и со злостью посмотрел на нее.
- Ах, так? Значит, сама выгоняешь? Что ж, счастливо оставаться! – и Сатоши встал, пнул стол, вышел и с такой силой захлопнул дверь, что посыпалась штукатурка.
Минуту Кики просидела без движения, а затем вдруг сползла со стула и горько-горько зарыдала, уткнувшись в колени и всхлипывая.
16:00
- У нас ведь все будет хорошо, правда?
Они сидели на камнях у берега моря. Ветер трепал ее волосы, недалеко от них кружили чайки, а у ног беззаботно плескались мелкие рыбешки. Они были счастливы.
Все вокруг были счастливы. И Кики была счастлива. Она сейчас здесь, рядом с ней ее любимый Сатоши, у них все хорошо. У них обязательно все будет хорошо!
Он обнял ее и они сидели так долго-долго. По крайней мере, ей казалось, что долго. Затем до ее сознания внезапно дошло, что Сатоши как-то совсем не нежно ощупывает ей руку.
- Что ты делаешь, любимый?
Лицо парня внезапно побелело, он схватил ее за рукав и с силой разорвал его на две части.
Руку выше локтя покрывали следы от уколов с засохшими пятнышками крови.
- Господи, Кики… Ты опять? Ты опять принялась за старое…
Она поникла. Сколько уже раз она давала слово завязать – и каждый раз срывалась. Она надеялась, что ее любовь поможет ей победить этот разрушающий душу и тело порок – но нет.
Не получилось.
Сатоши схватил ее за руку и потащил.
- Куда? Куда ты меня ведешь? – с мольбой спрашивала она.
Он молчал.
17:45
Кики все еще сидела в углу. Слезы уже высохли и ей больше не хотелось плакать. Она знала, что дальше так жить не сможет. Шестое чувство подсказывало ей, что Сатоши уже не вернется. А жизнь без него она себе не представляет. Она поднялась с полу, подошла к шкафу и открыла ящик, в котором сверкнули в лучах солнца шприц и ампулы.
18.00
Солнце все еще светило, дети на улице играли, люди шли куда-то по своим делам; спешили, торопились. На рынке шел ожесточенный торг между продавцом рыбой и покупателем.
Кики было уже все равно.
© Miguel Stingl, 2002