Социальное потрясает чаще всего подчинение каким-то не социально выстроенным доктринам силовым методом, или, что чаще всего бывало, методом обмана. В общем смысле, подчинение - это принуждение. А принуждение, как правило, выстроено на противостоянии условностей, которые тем не менее значимы. Если не мы, то... И даётся вилка. Вся проблема в том, что вилка предусмотрена. В вилке, как ни пытались бы, может произойти только одно - переброс. Но переброс в вилке. Следовательно, контролировать легче всего. Легче и раздувать конфликт. Но конфликт и будет управляемый. Поэтому лучше всего выйти из условных соприкосновений. Нет кандидата от нас, нет и переброса. Нет переброса, есть проигрыш в социальной политике, который лучше всего вытерпеть.
В то же время, политическая борьба занимает больше, чем всё иное, поднимающее волнение, и борющиеся люди похожи на вассалов самого этого социального процесса, который идёт в каких-то рамках.
Разрушив рамки, редко выходят на арену новым путём. Больше интересуют остатки реальных управлений. Иногда, они решают всё. И политический процесс, тогда, становится подобен убийству себя в нём.
Политика в процессе социального не есть политика в государстве вообще. Социальное - одно из звеньев всего процесса.
Из социального она ждёт поддержки. И, если социальное согласно, политика надолго завлекла людей.
Несогласие же в социальном ведёт к тому, что зреет где-то отказ, где-то бунт, а где-то просто война.
Поэтому политическое, как правило, стремится обратать социальное, но социальное - это дьявол. И дьявольство перекидывается в политику. Тогда политикам ничего не остаётся как подыгрывать дьявольской доктрине. Сегодня таков Зюганов. Но и другие подобны ему, тоже. Они, каждый, делают свою игру, не считаясь с тем, что население стало жить хуже или лучше. Поэтому политики презираемы должны быть. Они стоят на третьем месте в табеле о ранге презрений.
В общем-то, политика не всё в социальном могла бы, если бы не было социальных слоёв, заинтересованных в давлении. Именно они поддерживают политическое давление на организованное социальное. Это значит, что они и есть то звено, которое разводит намерение другим, и другие могут быть или не быть как-то особенно заинтересованы в политическом обновлении.
Собственно, обновление политикой не затронет слой, который больше всего в социальном надеется выбраться из дьявольства. Тогда социальное работает только на некоторых людей, и они обязаны тому, что социальное кормит их, но социальное редко получает от них. Вот и конфликт.
Этот конфликт отнимает у людей силы и заставляет томиться в болоте необязательного. Это засоряет социальный слой, людей одолевает лень, и большинство не получает согласие на продолжение начинаний. Вот тогда начинается конфликт уже самой власти. Это значит, что многое, что могло бы идти за властью, остаётся опорой только в том, в чём нуждается в ней. А это, чаще всего, уже далёкие от политики и, даже от самой жизни, цели.
Так распадается власть.
Надо всячески способствовать этому из социального. Тогда социальный слой становится востребован.
Житель начинает чувствовать, что жить надо по иному.
На сцену выходит грязная баба в юбке до пяток (потому, что у ней нет ног, её носят) и говорит: "Смотри, какая я". Пока зритель смотрит, она снимает юбку, и он видит, что стоит перед дулом. На этом кончается вся социальность. Зритель понимает, что туда идти нельзя. Это место, которое захватила идеология. Так кончается вся попытка социальных обновлений.
Доктрины, которые могли бы залучить ещё народ, бесполезны. Никто не слушает.
Сегодня в России именно такой этап.
Для показухи, держащим ружьё дают год на исправление. Но все понимают, что ружьё подымется выше. И с этого начнётся то, что может означать смерть Президента.
Этому будет рада прослойка, использующая население. Пытаясь закрутить ещё жёще, они будут обязаны отступить от населений, поднявшихся ещё выше их.
Это будет означать новый бунт в обществе.
Общество выдвинет ещё одну вилку. Теперь её не будет держать смерть.
Этой вилкой будут пытаться свергнуть доктрины прошлых режимов. Но вилка будет плясать. Опять период несчастий. И всё это - нерешительность сегодняшней власти. Распуская пытающих население, она выглядит одним из лоскутов юбки.
25.12.2001 г.