^1^
Ванна постепенно наполняется, вода (тёплая, как глубокий сон) неуклонно ползёт вверх, и вот уже шипенье лейки душа сменилось низким подводным гулом. Стихает раздражение, от стенок души отслаивается корочка накипи, к горлу подступает нежность, такая же теплая, как и вода… Выйти и поделиться ею… но нет, только подумай об этом и нежность отступит... куда-то глубоко-глубоко. Почему всё должно быть так?! Почему?
Опять поражение, хотя на самом деле нет ни побед, ни поражений, а есть только учебный год и каникулы. Учебный год окончен, что не может не радовать. И всё-таки ужасно жалко.
Как же у них всё глупо, ни смысла, ни сердца! Когда-то я смогу вернуться, чтобы помочь вам. Только не добейте себя раньше.
Ну вот и все. Майка и трусики сброшены на стиральную машину. Пора уходить. Лёк, всегда не хватало плавности (само имя - всплеск!), но на этот раз надо собраться, последний шаг будет единым, целостным, как музыкальный аккорд. От касания воды пяткой до того момента, когда девочка с головой погрузится в жаркий живой сумрак, плотно закрыв глаза. Та же плавность в мыслях, ни страха, ни сожаления, ни попытки удержать лица, струйки грязноватой акварели… Лёк не настолько глупа.
Жарко. Густо. Тихо внутри и снаружи. Горячее забвение.
И вдруг так холодно - да!
Прощайте дом, семья, вечер. Здравствуйте океан, Остров, каникулы! Привет Рина! Сейчас, что? Утро?
^2^
Раннее утро, рассвет, от момента хрупкого равновесия, когда чёрная кромка горизонта только-только размокла, набухла от света, до яростного рыжего потока в глаза - всё это не способно вместить двоих. И они встречали утро в одиночку, быстро погасив первые всплески возбуждения от встречи. Одна Лёк. Одна Рина. Как будто и не было тех девяти месяцев, как будто ещё не успели соскучиться… Зато потом!..
Посмотрите: солнце вызрело до желтого, день во всех цветах проявился на прозрачной плёнке воздуха и она колышется в потоке самозабвенной болтовни двух подружек, парочки на каменистом берегу. Ну как, завидно?
Жадно слушают друг дружку, но на лицах то и дело солнечным огнём вспыхивает жажда: «А у меня!..». Они много придумывают (особенно Рина!), но совсем не врут. Просто место, откуда они вернулись уж очень зыбкое, странное, глупый сон, древняя компьютерная игра…
Нам ли его не знать. Ведь это наш мир.
^3^
И как обычно спешу. Жёлтое солнце, забудьте пока о нем, вернёмся к той размытой черной кромке горизонта, возбужденной девочке, что выходит из холодной воды, и её подружке сидящей на берегу. Лёк, конечно, хотелось сразу же немного пошуметь, но помните, что я вам говорил о рассвете?..
«А всё-таки я продержалась дольше. Может быть всего на полчаса, но всё равно приятно. Почему бы не считать это победой? Тем более, что на самом деле нет ни побед, ни поражений, а есть только учебный год. И каникулы!», - когда радости нет выхода наружу, то она шумит прямо в голове, принимая самые глупые формы... А если ещё вспомнить, откуда Лёк вернулась! Чему тут удивляться?
Но Лёк оказалась права, да ещё и дважды. Во-первых, что касается побед и поражений, которых на самом деле нет - ну тут уж она не могла ошибиться. А во-вторых её подружка вернулась на Остров действительно незадолго её самой. Растрёпанная, взбудораженная, разбитая - крупные осколки горного хрусталя…
^4^
Да, он был не такой, как все и не любил дискотеки. Ещё бы ему их любить, его приглашения потанцевать сами напрашивалось на отказ, а танцевал он так, как будто не слышал музыки. К тому же у него плохо пахло изо рта.
Отправляясь в наш мир, Рина добавляла себе лет пять, и становилась совсем взрослой девочкой. Это вызывало противоречивые чувства у её подружки: Лёк как будто завидовала, но в тоже время не хотела оказаться на месте Рины. Сама мысль об этом вызывала чувство потери, даже жалость. Но не отменяла зависть, совсем нет.
На этот раз Рина добавила целых шесть лет. К тринадцати. Тем более смутными были её воспоминания по возвращении.
***
Он был концовкой истории, неожиданной и скомканной концовкой. Так бывает: думаешь “Всё, конец, с меня хватит!”, но в последние секунды, когда уже совсем всё равно, чувствуешь этот сладкий вкус: “А вдруг!”. И всё получается, легко и быстро, даже если не получается ничего. Так вышло и на этот раз.
- К чёрту диско! Я найду для него другую музыку и другой танец!
Было поздно и полупустой вагон метро нёс их неизвестно куда, в чёрное-чёрное неизвестно куда. Так это виделось Рине, а её неожиданный друг, тем временем ёрзал, всматривался в разноцветное переплетение маршрутов на стекле вагона, всматривался в себя, неуверенно косился на свою застывшую подружку. Ему было неуютно на дискотеке, ему было неуютно здесь, дёрганное двадцатилетнее чудище с постоянным насморком и неприятным запахом изо рта. И на что она надеялась?
Широкая река делит город на две половины, право- и левобережную. Правобережная половина гордится своей рекой, левобережная тоже, но раньше её основательно подтапливало.
А мост высоко. Река теперь: чёрная вечность вниз, в неё безвозвратно и густо летят обрывки мокрого снега, зовут за собой, умереть.
Наконец, он услышал:
- Хочется спрыгнуть…
Он услышал музыку. Его можно будет взять собой. Банзай.
- Прыгай.
Она не понимает? Но ведь она сама привела меня сюда!
- Ты…
- Всё правильно. Тебе тут нет места. Прыгай.
Пауза. Луна блеснула у него глазах, И тут же торопливо, невнятно, обиженно:
- Зачем ты так шутишь? Ты же лучше…
- Я не шучу!, - возмутилась Рина, - это приглашение!
Парень молчал, с опаской поглядывая на свою девочку. Рина тоже помолчала, вслушиваясь в щелчки обратного отсчёта. Счёт шёл уже на секунды.
- Извини, я наверное, должен был подыграть тебе, но ты так неожиданно..., - может она сектантка? Вот чёрт!
- Слушай, ну не молчи, что я должен был сказать?, - а вообще, она сразу мне показалась какой-то странной. Правда…
- Это не игра. И говорить ничего не надо было. Ты ведь сразу всё понял!
- Прыгай. Словами я могу сказать одно – то, что ты слышал было правдой, оно пришло оттуда, где нет лжи. Отдай себя этому, ты же можешь! Ты свободней других, тебе тут нечего терять!
Парень сжался пружиной, и Рине подумалось, что это пружина их тех самых часов, что отсчитывают её учебный год. Она протянула руку, и пружина сорвалась, глупо дернулась к колее поезда, и покатилась к ступенькам, теряя дыхание с первых же шагов. Дурной мальчишка. Никто за тобой не побежит.
Рина отрешенно перебросила себя через перила и через несколько секунд, теряя снежные перья ножом вошла в ледяную воду. Смерть или Остров.
Остров.
^5^
- Вот это да, я не была на Острове с прошлого лета!, - не голос - букет, комично пышные георгины «вот это да!», грустно-синие васильки «я не была на Острове», густо-желтые нарциссы памяти «с прошлого лета»…
Рина молчала и Лёк повернула лицо в её сторону, с трудом оторвав глаза от воды. Ответ легко читался за грустной улыбкой: «Я знаю».
- А ты была? И на осенних, и на зимних, и на весенних каникулах?!,
пальцы Лёк скользили по трещинкам-иероглифам камня, словно убеждались в его надежности. Убедившись, блаженно застыли, чуть подрагивая в жгучем тепле. Прочно!
- Да. Только у студентов не бывает каникул осенью и весной… Но я себе устраивала, - Опять улыбка получилась невесёлой. Осень, зима, весна: казалось, что подружка никогда не вернется. Но теперь лето и всё хорошо. Длинное лето... оно всё смоет. Всё хорошо, так и должно быть, пусть тело растечётся, сольётся со светлой породой скалы…
- Как тебе удаётся учиться в институте?, - нет, с ней не растечешься…
- Сдавать экзамены…, - действительно как?
- Жить во взрослом теле и..?
Рина опять замолчала, на долгие, очень долгие секунды сдерживая ответ, пока не слиплись губы. Но вот, ещё одно мгновение, одна капелька, и губы разорваны:
- Знаешь, это не так уж и сложно.
-=To be continued=-