…
B тут у него упали флажки. Можно даже сказать, что сорвало все болты или крышу. Сорвало накопившимся, вожделеющим нетерпением. Смыло все препоны так, как застоявшаяся река смахивает косность сдерживающей плотины. У него сорвало все, что могло сорвать, и с неожиданно смешными судорогами во всем теле он, распоясавшись, стал бить, бить, бить в нее. Он ударял в нее и мычал что-то, захлебываясь грозящим вот-вот выплеснуться чувством высвобождения.
Но его тело, несмотря на эту бурю двигательной активности, все еще продолжало наливаться жестокостью желания.
- Поррррву! – прорычал он, едва не захлебнувшись в собственном рыке, и ударил уже со всей силы. Ударил, готовый снести самый стол, уже настонавшийся под нею. И только от этого удара неразумно тупое его орудие прошло, наконец, внутрь нее, обдав накалившуюся атмосферу схватки ее коротким, но таким пленительным стоном.
- Сссссссссучка! – пустил Петрович длинную радужную череду слюнных пузырей, но тут же облизнулся и, победно подняв над собою бесконечно желанную банку шпротин, стал ловить языком идиллически вертлявую струйку пахнущего прибалтийским песком и волжским алюминием маслица.
20.2.03