Росинка

*** Очередная история с Росинкой ***

Ночь улеглась плотно и безнадежно, окутав черным саваном ноги и плечи.

Росинка плакала, молча глотая отчаянием горчившие слезы.

День и начался как-то по-дурацки.
А уж к вечеру и вовсе все пошло наперекосяк.
Навигатор накрылся, чтоб его расплющило!
Да еще этот противный жиклер, ни дна ему, ни покрышки!
И автопилот заупрямился, словно баран.
Как партизан молчит, хоть тресни!
Обиделся!
Какой нынче автопилот обидчивый пошел!
Тоже мне, кисельная барышня!

Ну и пусть!
Пусть все идет хуже некуда.
И вообще - никуда не полечу! - решила Росинка. - Прямо здесь лягу и умру!
Пусть ИМ будет хуже!

Кому "им" - она конкретизировать не стала: решила не опускаться до подробностей.
Просто надула хорошенькие губки и заплакала еще горше.
Хотя горше было уже некуда.
Но при этом по-прежнему, так и не проронила ни звука.
Вот такая она была упрямая.

- Вот вам! - мстительно думала она. - Не дождетесь!

Слезы текли ручейками по щекам и мелкими брызгами разбивались о поджатые к подбородку колени.
И были они такими едкими, горькими и безутешными, что даже прочная материя комбинезона собралась складками и угрожающе скрипела.

- Еще поплакать, что ли? - подумала Росинка. - Или уже хватит? Пожалуй, что хватит. Ведь если я поплачу еще минут пять, то останусь совсем без скафандра.

Но даже и не подумала прекратить.
Из вредности.

- Ну и пусть! - швыркнула Росинка красным носом. – Пусть МНЕ будет хуже. Ведь это у меня последний комбез! И больше надеть, между прочим, совершенно нечего.

И безутешные слезы из ее прекрасных голубых глаз хлынули двумя ниагарскими водопадами, которые едва не залили всю рубку вокруг до крышки самого командирского стола.

Но тут ее посетила Трезвая Мысль.

- А что, Росинка, - сказала Трезвая Мысль веско. - Еще чуть-чуть, и, пожалуй, из тебя ВСЯ вода выльется. И кожа станет желтой, сморщенной и противной!

Вот такая эта Трезвая Мысль была законченная ехидина.

Как ни странно, несмотря на всю свою абсурдность, этот довод мгновенно высушил Росинкины слезы не только в глазах и на коже, но и даже на коленях многострадального комбинезона.
Уж что-что, а позволить себе умереть некрасивой Росинка никак не могла.

"Лучше умру красивой" - подумала она.

Росинка так ясно представила себе эту в высшей степени трогательную картину, когда она - безжизненная и прекрасная, вся в цветах и жемчугах, - лежит в красивом красном гробу посредине огромной величественной залы, убранной алым бархатом и черным шелком, и мимо проходят ОНИ, и безутешно плача, молят ее, чтобы она вернулась к НИМ!
А она - холодная и непреклонная, прекрасная и безжалостная, - лежит и ни на что уже не реагирует!
А ОНИ рыдают безудержно, но ничего уже сделать не могут.

Тут Росинке стало так жалко себя, что она, было, снова всхлипнула.
Но тут же вовремя опомнилась.

Нет, нет, вы не подумайте - Росинка вовсе не была плаксой.
Более того, она никогда и ни на что не жаловалась, и непосредственно улыбалась всем своей легкой и воздушной улыбкой, чего бы это ни стоило ей, ее родным и близким.
Или знакомым.
Или даже совсем незнакомым.
С этими, впрочем, она особо даже не церемонилась.
Улыбалась, не думая о последствиях, да и все.

А последствия иногда бывали печальней некуда.
Впрочем, об этом как-нибудь в другой раз.
Когда настроение окажется получше.
Или похуже.
В общем, КАКИМ-НИБУДЬ ДРУГИМ.
То есть совсем не таким как сейчас.

Итак, мы остановились на том, что Росинка вовсе не была плаксой.

- А кем она была? - спросите вы.

И я, пожалуй, не смогу ответить вам на этот простой и законный вопрос.
К тому же Росинка была настолько порывистая и непостоянная, что определить КАКАЯ ОНА не представлялось совершенно никакой возможности.
Могу сказать про нее только то, что плаксой она уж ТОЧНО не была.

- Ну и пусть! - подумала Росинка еще раз. - Все против меня? Прекрасно!

Она хотела подумать еще что-нибудь такое же мстительное и едкое, но в этот момент дверь в командную рубку отворилась.
Что и не позволило свершиться придуманному уже, было, ею поползновению.

- Интересно! - подумала Росинка, услышав скрип открываемой двери. - Если дверь отворилась, значит - ее кто-то отворил? Или это опять дурацкие шутки этого дурацкого автопилота? И если это так! - хотела разозлиться она.

Но не успела.
Потому что где-то рядом с дверью в этот момент кто-то деликатно кашлянул.

- Это точно не мышь. - решила Росинка. - Мышь ТАК не кашляет. Если бы это была мышь, то я бы уже точно стояла на столе и громко визжала. От восторга. Я всегда визжу при виде мыши. От восторга. И с потолка бы сыпалась известка. Хотя какая известка может быть на потолке этой дурацкой посудины? Конечно никакой. Интересно, почему всегда, когда появляется мышь, то с потолка обязательно начинает сыпаться известка? Хотя НИКАКОЙ известки там НЕТ?

Но этот - исключительно риторический - вопрос так и остался без ответа.
А остался он без ответа потому, что в дверях стоял молодой человек НЕ СОВСЕМ обычной наружности.

То, что его наружность НЕ СОВСЕМ обычная, Росинка отметила сразу.
Она так и подумала: "У этого молодого человека наружность НЕ СОВСЕМ обычная".

- Простите, мадемуазель, - сказал молодой человек, вежливо поклонившись.

- Прощаю! - тут же ответила Росинка тоном, не допускающим возражения.

Молодой человек даже поперхнулся от неожиданности, с удивлением посмотрел на Росинку, но все-таки попытался досказать КОНЕЦ фразы, которую хотел произнести ВНАЧАЛЕ:

- ... но мне показалось...

- Нет! - ответила Росинка, - тебе не показалось!

- А разве мы уже на "ты"? - удивился молодой человек.

- Да! - стремительно ответила Росинка тоном, исключающим всякую возможность сомнения. - Мы уже на "ты"!

- Тогда объясни мне - чего ТЫ развела тут ТАКОЙ рев?

- Я ТУТ НИЧЕГО не развела! - ответила Росинка. - А ТЫ ЧТО тут делаешь?

- Выпей воды, - сказал молодой человек. - С тобой невозможно говорить. Ты пружинишь, словно подкидная доска. Или трамплин.

- Сам ты доска! - обиделась Росинка. - Смотри какая у меня фигура! Она что, по-твоему, похожа на доску? И потом - разве трамплин пружинит? Он же снегом занесен. Для скольжения. Думай что говоришь! Тоже мне - свалился на мою голову!

Но стакан с водой из его рук приняла.
И, между прочим, жадно выпила.
Это было жутко унизительно.
Но пить хотелось ЕЩЕ сильнее.

- ЧЕГО ты не представился? - не совсем вежливо спросила она.

- В каком смысле? - удивился он.

- В прямом! - отрезала Росинка. - Имя СВОЕ  ПОЧЕМУ не назвал?

- А ты мне позволила?

- А ПРИ ЧЕМ тут я?

- А кто на меня сразу напал?

- Это Я на тебя напала? Нужен ты мне больно! Это ты на меня напал! Чурбан неотесанный!

Целую минуту они смотрели друг на друга так, словно пытались испепелить друг друга прямо на месте.
Потом молодой человек неожиданно улыбнулся и сказал:

- А ты, пожалуй, права. Мне надо быть повежливее с дамой. Меня зовут Ратимон. Мне показалось, что тебе требуется помощь.

- И ЧТО? – насмешливо поинтересовалась Росинка.

- И я появился.

И в этот самый момент Росинка внезапно поняла, что ИМЕННО в молодом человеке было НЕ ТАК.
В нем было не так ВСЕ.

Злость, обида, уныние и недовольство жизнью мгновенно испарились, и Росинка, как и всякая воспитанная девушка, назвала свое имя:

- Росинка.

Лицо Ратимона вытянулось.
Наверное, он просто не ожидал ответной вежливости.
Росинка подумала, что он удивился, и что она ему сейчас покажет, но он вдруг сказал:

- Хочешь, я почитаю тебе стихи?

- Мне? Стихи? - обиделась Росинка. - Да, если ты хочешь знать, мы с тобой знакомы только четыре минуты тридцать две секунды! А ты мне уже стихи собираешься читать?!

- А почему я не могу почитать тебе стихи? - поразился Ратимон. - Это что - невежливо?

- Конечно невежливо! - безапелляционно заявила Росинка. - С этого ВСЕ и начинается!

- ЧТО начинается? - мягко спросил Ратимон.

- Все! - резко отрезала Росинка.

- Но это же необычные стихи!

- А какие?

- Это хокку.

- Да? Ну, тогда читай. - Росинка не знала что такое хокку, но ни за что бы в этом не призналась.

В небе Луна одна,
Но капли росы приютили
Тысячи маленьких лун...

Ратимон это прочитал как-то медленно и странно - нараспев и словно подвывая на Луну.
Хотя, конечно, никакой Луны здесь не было и в помине.
Да и откуда ей было взяться в далекой дали от родной Галактики?
Но Росинка тут же увидела горы и нежную черную ночь, увенчанную звездами и сонным пением птиц.
И даже глаза прикрыла.

- И зачем ты мне прочитал ЭТУ ХОКУ? - набросилась она на Ратимона секундой позже. - Ты что - мозги мне пытаешься задурить?

Ратимон пожал плечами и пробурчал что-то вроде того, что мол, никто никому ничего не пытается задурить.
Просто мадемуазель немножко плакала и имела совсем плохое настроение.
Разве предосудительно послушать стихи в такой момент?
Тем более что это волшебные старинные хокку.

Он мимоходом, как бы проходя, исправил и дурацкого автопилота, и навигатор, чтоб его перекосило, и проклятый жиклер, ни дна ему, ни покрышки!

- Вот и все, - заметил он, - теперь можно и дальше лететь. И все это, к слову сказать, не стоило и слезинки из прекрасных голубых глаз юной леди.

- МНОГО ты понимаешь! - фыркнула Росинка.

- Совсем немножко. - улыбнулся Ратимон.

- Вот и МОЛЧАЛ бы! - сказала Росинка.

- Хорошо. - улыбнулся Ратимон.

- Впрочем, ладно, - великодушно смилостивилась Росинка, - прочитай ЧТО-НИБУДЬ еще. КАКОЕ-НИБУДЬ ХОКУ. ТАК УЖ и быть.

Ратимон пожал плечами и прочитал:

Жемчугом плачут моря,
Но радугой брызнет росинка
На венчике лилии белой...

И Росинка снова увидела отражение синего неба, деревьев и тишины в зеркальной глади пруда, покрытого белыми кувшинками.

- И много ли ты знаешь еще ТАКОГО ХОКУ? - спросила она, скрывая волнение.

Ратимон удивленно вскинул брови.

- КАКОГО ХОКУ? - спросил он.

- ТАКОГО. - ответила Росинка.

- Такого - больше не знаю. - ответил Ратимон.

- Ну и зря! - надула губки Росинка. - Мог бы и ПОБОЛЬШЕ выучить. Каждый день что ли приходится читать стихи юной молодой особе?

- Не каждый, - вздохнул Ратимон.

- Ну, ВОТ - ВИДИШЬ! – победно сказала Росинка.
Она включила экраны внешнего обзора и спросила:

- А ты НА ЧЕМ прилетел?

- В каком смысле? - поинтересовался Ратимон.

- Где ТВОЯ посудина?

- Какая посудина? - не понял Ратимон.

- Ну, хотя бы такая, как МОЯ. - пояснила Росинка.

- У меня нет посудины.

- Никакой?

- Никакой.

- А на чем же ты прилетел?

- Ни на чем.

- НИ НА ЧЕМ?

- Разве что - на силе воображения. - улыбнулся Ратимон немного застенчиво.

- Придумал бы что-нибудь получше, чем пудрить мозги бедной девушке! - обиделась Росинка.

Ратимон улыбнулся.

- Ничего я не пудрю бедной девушке, - сказал он.

- Еще как пудришь! – уверенно сказала Росинка. – Я, например, уже НИЧЕГО не понимаю. Как же ты передвигаешься?

- Да никак, - улыбнулся Ратимон. – Я просто исчезаю в одном месте и тут же возникаю в другом.

- Не ври! – ядовито сказала Росинка. – ТАК я тебе и поверила!

Ратимон пожал плечами и ... бесследно исчез.

- Ну и дурак! - сказала Росинка.

И заревела по-настоящему.


*** В какую историю снова влипла Росинка ***

Росинка молча хлюпала носом.
Под дождем и в полной темноте.

Не то, чтобы ей было надо кому-нибудь поплакаться в жилетку.
Просто хотелось всласть пореветь.
Просто так.
Подальше от всех.
Для успокоения души.

Пахло свежестью и прелыми листьями.
Ветер яростно хлестал по верхушкам деревьев.
Морские волны близлежащего моря упорно пытались размыть свои берега.
Косые ливневые струи щедро поливали окружающий пейзаж.
Росинкины волосы намокли и слиплись.
Вода с них затекала прямо за шиворот, и это создавало определенные неудобства.
Из-за дождя слезинок на лице Росинки не было видно.
К тому же стояла темная-темная ночь.
Лишь в отдалении иногда вспыхивала молния, высвечивая изогнутую линию горизонта.

Одиночество раздирало грудь и хотелось не просто плакать, а в голос заблажить на луну, которой, впрочем, на небе все равно не просматривалось.
А, может, луны и совсем не было на этой пустынной планете.
Вполне может быть.
Планета была незнакомая.

У Росинки возникло стойкое ощущение, что кроме нее на множество мегаярдов вокруг не было ни одной живой души.

Как всегда, с ней приключилось то, чего больше ни с кем никогда не приключалось.
На этот раз она умудрилась отыскать посреди пустынного пространства очень одинокий булыжник под названием метеорит (а может, и маленький астероид - кто его теперь разберет?) и со всего размаху наскочить на него бортом "Потягивающейся Пантеры".

В результате она сидит неизвестно где, на берегу непонятного моря, в кромешной тьме под жутким проливным дождем и не знает что же, собственно, делать дальше.

Говорили ей, говорили - да все без толку.
Не послушалась.
Она вообще своевольная и если что решила, то обязательно сделает.
И никого слушать не станет.
Хоть на части развались.

Так что же теперь делать?

Этот вопрос Росинка себе ни разу не задала.
Ответа на него она все равно не знала.
А если не знаешь ответа, то стоит ли задавать вопрос, на который нельзя ответить?
Это же глупо!

Спеть, что ли?
Говорят, песня дух возвышает.

И Росинка затянула жалостливым голоском: "Пой, ласточка, пой! Пой, не умолкай!"

Из темноты вышел Ратимон и спросил:

- Опять?

- Опять. - вздохнула Росинка, ничуть не удивившись.

- Э, да я вижу, ты плачешь. - сказал Ратимон.

- Плачу. - покорно согласилась Росинка.

На это раз она не стала упорствовать.

А сама подумала: "Откуда это он видит? Темнотища вокруг! Хоть глаз выколи! Или КОЛИ?"

И тут на них напали злые кровожадные туземцы в набедренных повязках.
С копьями наперевес.
Росинка даже бластер выхватить не успела.
Тем более что выхватывать-то было нечего - бластер она оставила на борту.
Ратимон схватил ее за руку, и они нырнули в первую подвернувшуюся пещеру.

Дикари потоптались-потоптались, да и разошлись, что-то удивленно лопоча.

- Какой ты находчивый, Ратимон! - восхитилась Росинка. - Если бы не ты, меня бы уже зажарили и съели эти противные дикари.

Они уже хотели покинуть временное убежище, но тут из-за угла выскочил разъяренный пещерный медведь.

- Бежим! - крикнул Ратимон.

И они побежали.
Быстро-быстро.
Звезды стремительно улетали назад.
Дождь хлестал по сосредоточенным лицам.
Где-то вдалеке слышалось натужное пыхтение медведя.

«Странно, - подумала Росинка, - как так – дождь ЕЩЕ не кончился, а звезды УЖЕ появились? Такого БЫТЬ не может! Или эти звезды сыплются ПРЯМО из глаз?»

И еще она подумала на ходу: "Да разве ж от медведя убежишь?"

- Прыгай! - крикнул Ратимон.

И они прыгнули.

Летели долго.
Может полчаса.
А может целую вечность.

"А если там вообще ничего нету? Нет, кажется, на планетах так не бывает. Там должно быть где-то море. Кажется. А если тут мелко? - запоздалым щенком ткнулась беспомощная мысль. - А если тут вообще нету воды? Куда же мы тогда БРЯКНЕМСЯ"

- Ой, мама! - крикнула Росинка и поджала ноги.

И тут они медленно вошли в воду.
И начали стремительно погружаться.
Место оказалась, к счастью, глубоким.

"Ничего себе - к счастью! - успела подумать Росинка. - Лучше бы уж помельче было. А то как мы теперь будем всплывать?"

И почувствовала, что задыхается.
Так глубоко они погрузились.

Но Ратимон вытащил из наплечного мешка баллоны со сжатым воздухом, и они дышали из трубки по очереди, пока подымались.

Они уже чуть было совсем не поднялись наверх, как на них наскочил гигантский осьминог, который явно хотел сожрать их прямо на ужин.
Или как это называется у осьминогов?
Росинка увидела огромный оранжевый глаз и чуть было не умерла от страха.
Но Ратимон нисколько не испугался и ткнул осьминога в глаз пальцем.
Осьминог надулся, покраснел от обиды и гордо поплыл в неизвестном направлении, ритмично выбрасывая воду из воронки.
"Ой-ой-ой, обиделся!" - сказал Ратимон, а Росинке стало жалко осьминога: он ведь остался без ужина.
"Придется ему спать голодным!" - решила она.
А спать голодной она ненавидела.

Когда они вынырнули, день уже был в разгаре.
Ярко светило солнце.

"И сколько же мы в этих глубинах проплавали? - задала себе вопрос Росинка. - И природа на берегу какая-то не такая. Может, мы там уже НЕДЕЛЮ пробыли?"

- Слушай, Ратимон, а в твоих баллонах хватит воздуху на НЕДЕЛЮ? – спросила она.

Но Ратимон только взглянул на нее удивленно.
Было очень похоже, что он просто не понял вопроса.

На берегу сидели вчерашние туземцы и жгли костры.
А может и не вчерашние.
Может, сегодняшние.
Наверное, это были СОВСЕМ другие туземцы.
Но они, тем не менее, все-таки жгли костры.

Увидев Росинку и Ратимона, вынырнувших из страшной пучины морской, туземцы испугались и убежали.

- Вот и хорошо! - обрадовалась Росинка. - Их даже разгонять не пришлось. А то опять, чего доброго, погонятся за нами. Отбивайся потом от этих противных туземцев. Сейчас мы просушимся и позагораем заодно. Солнышко светит так ласково!

Вода с нее текла потоками.

Но Ратимон только покачал головой.

- Что, так, непросохши и полетим? - возмутилась Росинка.

- Здесь нельзя загорать.

- А что можно? - саркастически поинтересовалась Росинка.

- Можно заболеть. - нехотя пояснил Ратимон.

- Много ты понимаешь! - возмутилась Росинка, стаскивая набухший от морской воды комбинезон.

Но тут из-за кустов выскочили всадники с дикими глазами на белых верблюдах.
Они подхватили Росинку, бросили ее поперек седла и с кровожадными криками: "Женщина!" - помчались вглубь континента.

Увидев такое дело Ратимон вскочил на проходившего мимо по своим делам вороного жеребца - иноходца с белой пушистой гривой и белым развевающимся на ветру хвостом - и наметом пошел им вдогонку.
Жеребец при этом так удивился, что и возразить-то толком не сумел.
А потом увлекся погоней и уже ни о чем не думал.
Он уже почти догнал этих колченогих верблюдов, однако тут приключились зыбучие пески, и Ратимон иноходцем начали медленно отставать.
Тогда он сорвал с луки седла могучий лук, и поочередно выхватывая из колчана каленые стрелы с железными наконечниками, поразил похитителей одного за другим.

"Фу, - подумала Росинка, - до чего ненавижу жару!"

А вслух сказала:

- Болван! Ты же в меня мог попасть! - и со всей силы влепила ему пощечину, когда Ратимон развязал ей руки.

- Ну, что ты, право! - вздохнул Ратимон. - Я же целился!

Росинка промолчала, презрительно отвернувшись.

Ратимон растеряно помялся на месте, потом сказал нерешительно:

- Поехали, что ли?

- Так мы еще до сих пор толчемся на месте? - возмутилась Росинка. - Ну, знаешь!

И гордо вскинула голову.

Ратимон накинул на Росинку белое покрывало, напоил ее водой из фляги, и они поехали на поиски «Потягивающейся Пантеры».


*** Расставаниье - маленькая смерть ***

"Пантера" валялась на помятом боку среди леса, словно подбитый ураганным огнем танк.

Росинка обошла "Пантеру" вокруг и в сердцах пнула баллон.

- Вся горючка вытекла! - с досадой сказала она. - А на планетарных двигателях мы далеко не улетим.

Они кое-как заварили пробоины от вчерашнего метеорита и наладили систему навигации.

- Да, кстати. - опомнилась вдруг Росинка. - Мы же можем использовать твою посудину! Сознавайся - где твоя посудина?

- Какая посудина? - удивился Ратимон.

- Ну, хотя бы вот такая! - и Росинка снова в сердцах пнула баллон.

- Такой у меня нет. - ответил Ратимон.

- А какая есть? - подозрительно поинтересовалась Росинка.

- Никакой нет. - ответил Ратимон, пожав плечами.

- Опять? - насупилась Росинка.

- Что - опять? - не понял Ратимон.

- Ну, давай, вешай девушке на уши лапшу! - разошлась Росинка. - Скажи опять, что и посудины у тебя никакой нет!

- Нет. - виновато улыбнулся Ратимон.

- Как же ты передвигаешься в просторах Неохватной Вселенной? - с недоверчивым сарказмом произнесла Росинка. - Скажи еще, что просто так!

- Угу, - подтвердил Ратимон.

И отвел глаза в сторону.

- Ты издеваешься? - забушевала Росинка.

- Увы! - вздохнул Ратимон.

- Увы - "да", или увы - "нет"? – по петушиному наскочила на него Росинка.

- Увы - нет. - ответил Ратимон. - Я вообще не передвигаюсь.

- А что ты делаешь?

- Телепортируюсь, наверное.

- Телепортируется он, наверное! - ядовито сказала Росинка.

- Угу. Или что-то в этом роде.

- Ну, а, скажем, вдвоем мы куда-нибудь телепортироваться можем? - вкрадчиво спросила девушка.

- Нет. - развел руками Ратимон. - Только я один.

- Какой же ты эгоист! - упрекнула Ратимона Росинка. - Живешь только для себя!

- Но я могу слетать на ближайшую станцию, чтобы прислали аварийку. - предложил Ратимон.

- Нет уж! - воскликнула девушка. - Лучше мы тут жить останемся!

И ушла в рубку, мурлыкая: "Расставанье - маленькая смерть!"

Они забрались в "Потягивающуюся Пантеру" и попыхтели на орбиту на чудом сохранившемся планетарном двигателе.

- Ничего, - утешил Ратимон Росинку, - только бы до орбиты дотянуть, а там что-нибудь придумаем. Может, кто мимо будет пролетать. А мы у него горючки и стрельнем.

Но никто не хотел пролетать мимо этой планетки в одном из отдаленных уголков Бесконечной Вселенной.

- Ха! - сказала Росинка. - Утешитель! Утешай морских пехотинцев, а мы и сами знаем - что к чему. Если хочешь знать, в этих краях посудины появляются раз в двести лет. Или в тысячу.

- А ты? - спросил Ратимон.

- Ха! Я - другое дело! Я всегда хожу там, где мало кто бывает.

- Значит, мне придется остаться с тобой до тех пор, пока не придет какой-нибудь спасатель.

- Вот как? - спросила Росинка.

Но от последующих вопросов воздержалась.


*** Мерзавец, который снова обещал вернуться ***

- Да, - пошарив по карманам, будто что-то вспомнив, сказал Ратимон неделю спустя. - Мы спасены!

- То есть? - удивилась Росинка.

- Я тахионный ускоритель нашел. - пояснил Ратимон.

- Где же ты его нашел? - поинтересовалась Росинка.

- Разве это имеет значение? - спросил Ратимон.

- Имеет! - отрезала Росинка.

- В кармане. - небрежно бросил Ратимон. - Я обычно на всякий случай ношу с собой парочку.

- А что же ты раньше молчал? - возмутилась Росинка. - Я тут, понимаешь, с ума схожу, а он молчит!

- Хотелось подольше побыть с тобой. - смущенно пояснил Ратимон.

И почесал нос.

- То есть? - сардонически подняла бровь Росинка.

- Ну, я могу быть с тобой, пока ты нуждаешься в помощи. - нехотя объяснился Ратимон.

- Значит, ты меня теперь вечно будешь преследовать? Ну, знаешь!

- Это как получится, - ответил Ратимон туманно.

- А, это ты оправдываешься? - уточнила Росинка вежливо каменным тоном. - Значит, я тебе уже надоела?

- Нет, не надоела. - застенчиво почесал за ухом Ратимон. - Но мне пора.

- Куда тебе пора?

- Не все ли равно?

- РАЗУМЕЕТСЯ, НЕТ!

- На базу.

- На какую еще БАЗУ?

- На свою. - развел руками Ратимон и пожал плечами. – Не на лыжную же. Давай я тебе стихи прочитаю.

- Какие еще стихи?

- Какие-нибудь.

- Опять ХОКУ?

- Нет, на этот раз Байрон.

- Подумаешь! – фыркнула Росинка.

- Но мы же с тобой давно знакомы!

- Ну, хорошо. - снизошла Росинка. - Почитай.

Ты плачешь, светятся слезой
Ресницы синих глаз.
Фиалка полная росой
Роняет свой алмаз.

- Так. Хорошо. Дальше.

Ты улыбнулась - пред тобой
Сапфира сразу блеск погас,
Его затмил огонь живой,
Сиянье синих глаз.

- Это ты к чему? - поинтересовалась девушка.

Ратимон пожал плечами.

- Да так. Ни к чему.

- Дурацкий у тебя какой-то байрон.

- Почему же дурацкий? Почему у тебя все время все дурацкое?

- Потому!

Ратимон снова пожал плечами.

- И сейчас же перестань пожимать своими дурацкими кургузыми плечами! - обрушилась на него Росинка. - Когда тебе улетать?

- Уже скоро.

- Ну и лети себе! - обиделась Росинка. - Чтобы глаза мои тебя больше не видели! Никогда! Знать тебя не хочу! Убирайся!

Ратимон промолчал.

- Ну что ты не пожимаешь плечами? - напала на него Росинка. - Ты же хочешь пожать плечами! А раз хочешь - значит и пожимай! Нечего мяться нерешительно!

Ратимон усмехнулся и пожал плечами.

- Ну, ты хоть когда-нибудь еще вернешься? – немного поостыв спросила Росинка.

- Вернусь. - ответил Ратимон. - Куда же я денусь?

Я хотел бы остаться с тобой,
Навеки остаться с тобой,
Но высокая в небе звезда
Зовет меня в путь.

- Это еще один байрон?

- Нет, это Цой.

И ... исчез.

- Вы слышали? - едко спросила Росинка у автопилота с навигатором. - Этот МЕРЗАВЕЦ снова улетел! Но обещал вернуться!

Она вздохнула и прошептала чуть слышно:

- Милый, милый!

И промокнула глаза белоснежным платочком.