КТО СЕРДЦЕ УСПОКОИТ?
Легко поплакала на могилке. Бросила цветы на рыхлую землю: « Прощай, мамочка!» - и домой.
Молодая, красивая, свободная. Каблучками по асфальту прицокивает. Хорошо. Одна теперь. В двухкомнатной квартире. Никто зудеть не будет, никто убираться не заставит. Теперь Сереженьку можно домой пригласить. Свечи, цветы, бокалы хрустальные, шампанское...
К подъезду подошла и, головку скорбно опустила, глазки потупила, и быстро - мимо соседок, высиживающих последние новости на лавочке, под сочувствующие вздохи, проскользнула в двери парадного . И только в лифте улыбнулась облегченно: «Вот лицемерка!»
А дома противно пахнет и непривычно тихо. Это даже хорошо, что тихо. Хорошо, что на поминки не пошла в столовую, снятую заботливыми материными сослуживцами. « Мне надо одной побыть...» - лицо ладонями прикрыла, и они, квочки сердобольные , закивали согласно головами. Никто и не уговаривал остаться.
Разулась и, шлепая мокрыми ногами, вымыла пол. Сама. Впервые без понуканий, без ворчливых замечаний. Мысленно комнату оглядела. Этот шкаф она выбросит. А диван переставит в тот угол. Но это потом. На часы глянула. Шесть вечера. Мать в это время ужинать собирала. Бывало встанет в проеме кухонном, руки фартуком вытирает и говорит: « Идем, дочка, я щей сварила.»
- Иду , мам! - Вслух сказала... И обернулась привычно на пустой проем. Скорей из дома!
Губки подкрасила, туфельки обула, сумочку схватила... Пока, квартирка. И через «черный выход» сбежала из пустого своего дома.
«Цок, цок, цок»... - каблучки по асфальту. Встречные оглядываются, улыбаются. Хорошо быть молодой и красивой.
Куда ? К Людке!
- О, привет! Сколько лет!...
- Привет, Люд! - Чмок в щечку, и - чмок в другую.
- Проходи скорее!
В комнату прошли. Закурили важно.
- А мне Стас платье подарил. Американское. Зашуршала хрустящим целлофаном , платье достала. Масляными глазками в зеркало мельком глянула : - Классно?
- А у меня новости - мать умерла. - Вроде легко сказала, а заныло в груди почему-то. И глаза защипало.
- Да ты че? Вот жалко... А мне как раз в поликлинику надо. Как же я теперь? У тебя знакомых не осталось? - Сама говорит, а сама платье надевает. - Повезло тебе... Хоть бы и моя сдохла. Надоела до чертиков . Ноет и ноет...
- Свинья ты, Людка, - обиделась вдруг. - Так про мертвых не говорят. Мало тебе мамка помогала ?
Не помнила как и выскочила. Щеки горят. И чего вскинулась ? Сама ведь все мечтала, хотела одна остаться. Чтобы свечи, бокалы, шампанское....
Быстро успокоилась. И снова « цок, цок, цок...» - каблучки по асфальту. Вот только сердечко ноет. Но это ничего. Это пройдет. Вон и прохожие оглядываются, как идет она - молодая, красивая.
Куда ? К Максу !
А Макс в пьяном варианте. В глазок посмотрел , дверь не сразу открыл.
- Привет. Проходи !
- Привет, Максуля! А Серега не у тебя ? Нет ? Ну я посижу ?
Хорошо у Макса. Полумрак, музычка, винцо из холодильника, лед, соломинка. «У себя дома тоже так сделаю».
Макс кассету с «порно» поставил. Сам сел рядом, приобнял. Противно, конечно, смотреть не хочется, но все таки развлечение. А Макс запыхтел, задышал перегаром, целоваться полез. Вырваться попробовала, а он платье порвал... И поехали !.. А потом еще какой-то тип появился. И он тоже.... А уже все равно... А из соседней комнаты... Сереженька выходит.
- Мне тоже можно?
- А давай! - руки за голову закинула, глазки прикрыла ( Эх! Сереженька-а...).
А потом , как во сне, села на диване, закурила мрачно, и не стыдно даже.
- Макс , скотина! Платье порвал... В чем домой пойду?
А Макс платье достает. Новое. Американское. В хрустящем пакете. Получше Людкиного.
- Завтра зайдешь, еще дам. А хочешь - деньгами...
На улице уже темно. Фонари желто горят. Идет по улице медленно. Красивая... Молодая... В новом американском платье. Сумочку за ремешок тянет. Каблучки неторопливо по асфальту постукивают. Редкие прохожие оборачиваются. Пусть смотрят...
-Куда ? Домой ...
С работы она уйдет. А завтра к Максу. Он еще одно платье подарит.
Машина притормозила рядышком:
- Гуд ивнинг! Ду ю спик инглиш ? - Шофер молоденький, прыщавенький, улыбается белозубо.
- А пошел ты !... - Не остановилась даже. Наоборот, скорости прибавила. Только потом подумала: « Вот дура, за баксы ведь наверное...».
«Цок, цок, цок...» - каблучки не умолкают.
О чем бы таком приятном еще подумать? Одна теперь. Никто не спросит почему поздно, что за следы на шее. Квартира пустая. Теперь сама себе хозяйка. Сереженьку пригласить можно.
Сереженьку...
заныло сердечко,
С е р е ж е н ь к у ... какие уж там свечи, шампанское...
заплакала вдруг,
Не будет С е р е ж е н ь к и....
на бордюр присела,
Н и ч е г о н е б у д е т...
завыла в голос: - О-о-о! Ма-ма-а-а... м а м о ч к а!....
А М А М Ы нет. И Н И К О Г Д А уже ...
обняла коленки руками.
Поплакать это можно. Это ничего. Только вот сердце вот...
сердце что - то....
1993 год
Москва