Переплюев решил написать рассказ. Его натолкнула на эту мысль статья, которую он прочёл в областной газете. Статья была самая обыкновенная. Тысячи таких по стране печатают и все они похожи друг на друга, точно ларьки кооперативные. И тема была никакая – о наболевшем. Автор писал о заводских трудностях, о том, что, вот, хорошо бы, да если бы и т.д. Короче, ерунда всякая. Но зацепила она Переплюева не содержанием, а фамилией и инициалами автора – Совков И.А. Так звали соседа и бывшего одноклассника Переплюева. Вспомнилось, как дразнили его ослом за это самое И.А., а вот, поди ж ты, АВТОР...
Та-а-а-к, значит Совков у нас автор... Слово это дохнуло на Переплюева вожделенным бальзамом, а потом долго свербило где-то в пищеводе разъедающей кислотой зависти. Переплюев постиг, что честолюбие ему не чуждо.
В поисках вдохновения взгляд его скользил по портьерам, телевизору, дальше по стене, пока не замер на фотографии. Лет пятнадцать назад понадобилось ему срочно сфотографироваться. И не вспомнить уже, но, кажись, для загранпаспорта. Фотографировал его лысый, капризный дядька, а получать фото довелось у молоденькой девчонки, не старше лет семнадцати.
- Не нравится мне фотография! – заявил он. Приёмщица остановила на несколько секунд нескончаемое мучение жевательной резинки меж своих молодых и ровных ( на зависть Переплюеву) зубов и, скептически сверив фото с оригиналом, лениво протянула: «Норма-а-а-а-льно!»
- Какое, к чёрту, нормально!? – возмутился хронически правый клиент. – Я тут лет на сорок выгляжу!
- А Вам сколько? – поинтересовалась из вежливости девушка. И тут
Переплюев с ужасом обнаружил, что не может ответить на этот вопрос – забыл! Внутри ему было не много, навскидку, лет этак 25 – 27, но настоящий свой возраст он начисто забыл. В смятении собрал присмиревший клиент фотографии в конверт и, неопределённо кивнув девушке, (та, кстати, впоследствии уверяла, что кивок означал, мол, я тебе покажу!) вышел сквозь скрипящую стеклянную дверь на улицу.
- Надо же – подумал он – стеклянная, а скрипит... Чем?
На свежем воздухе мозги почти вернулись в переплюевскую черепную коробку.
Он хитро подмигнул сам себе и достал из кармана заводской пропуск. Из пропуска – книжечки, старательно выпячивая подбородок, чтобы видно было выросшую щетину, глядел на мир шестнадцатилетний Переплюев,. Получилось. Её было видно. На обратной стороне почерком зав.отдела кадров «чёрного полковника» Батырханова было написано, что Переплюев Г.К. работает в ОГТ с 1990 года.
-Ну и что, что с девяностого, а лет мне сколько?! – возмутился Переплюев.
Мысли его вернулись к девчонке из фотоателье. Она была явно не в его, Переплюева, вкусе. Во-первых костлявая, совсем ещё неоформившаяся и, потом, слишком уж она побарабанистка какая-то... Небось и думать о нём забыла, а ему досадно, как она небрежно: «А Вам сколько?»
- Сколько, сколько?! Тридцать шесть с половиной – откликнулась с опозданием переплюевская память. И понял он, что девчонка была права. По её меркам, что 35, что 50 – это мезозой ходячий.
Вот так. Понял и простил.
Переплюев вернулся к чистому листу. Долго прицеливался, затем размашисто, с завитушками написал название – «Фотография»...
Вечером, вынося мусор, кивнул по-свойски (коллеги ведь!) соседу: «Пописываем?»
-Да так, чуток...
-Про мастера ОТК ты это здорово ввернул: «Каков человек, такое и качество!»
-Да что ты? Я в жизни про это не писал – удивился Совков. Переплюев поучительно сопя, вытащил из заднего кармана газету и ткнул в нос соседу.
-Ах это! Мне уже говорили... Нет, не я это, однофамилец.
-Так ты ж сам только что говорил, что пописываешь! – негодовал Переплюев.
-Ну, не в эту же газетёнку!
-А куда же? – замирая прошептал Переплюев.
-В «Звезду» - нагло заявил И.А. Совков.
-Вот гад! – подумал Переплюев – а ведь я его почти простил.
26.02.03