***
Три часа ночи. В дежурной аптеке раздаётся звонок у наружной двери. Сонная провизорша Ольга Владиславовна идёт отпирать окошко. За дверью стоит низенький мужичонка, росту в нём буквально метр с кепкой. Видно, что мужик очень взволнован.
–Слушаю вас, – говорит Ольга Владиславовна.
–Я… мне… у меня это… – задыхается от волнения покупатель.
–Что случилось?
Мужик берёт себя в руки, на долю секунды зажмуривается и произносит отчаянно:
–Презерватив порвался!
Ольга Владиславовна, видимо, ещё не проснувшись окончательно, поворачивается и идёт в отдел.
–Сейчас дам новый, – флегматично произносит она.
–Нет, нет! – кричит ночной гость ей вдогонку. – Не нужно. Поздно!
–А что же вам нужно?
–Дайте мне те таблетки… ну, чтобы ни в коем случае не было беременности.
–Постинор?
–Да, кажется, они называются именно так…
–Пожалуйста.
Провизор приносит лекарство, называет цену.
–Как их пить? – волнуется посетитель.
–Достаточно выпить одну таблетку в течение… Впрочем, в инструкции всё написано, прочтите внимательно.
Покупатель угрюмо рассматривает пачку постинора.
–Неужели всего одна таблетка?..
–Конечно.
–Не может быть! Этого мало. Нам нельзя рисковать!
–Уверяю вас, только одна таблеточка и…
–Дайте две… нет, четыре, четыре…
–Там как раз четыре, – пожимает плечами Ольга Владиславовна.
–Четыре пачки!
–Вы с ума сошли! Зачем вам так много?
–Нам нельзя рисковать.
–Вы хотите избавить её от беременности или убить?
С трудом Ольге Владиславовне удаётся убедить покупателя в том, что даже одна таблетка постинора способна дать нужный эффект. Мужичок уходит.
Но едва за ним запирается окошко, снова раздаётся звонок. Новый покупатель требует пачку презервативов, бутылку спирта и… и…
–Что ещё? – не понимает провизор.
–Что-нибудь для того, чтобы покрепче было…
–Что покрепче?
–Ну, чтобы прошло всё получше, понимаете?..
Ольга Владиславовна начинает догадываться, что покупатель просит что-нибудь для улучшения эрекции.
–Возьмите «Вука-Вука» или «Иохимбе»…
–А когда подействует? Надеюсь, сразу?
–Нет, потребуется некоторое время, чтобы…
–Тогда не подойдёт. Мне нужно сейчас!
–Что ж, тогда могу предложить вам «Виагру». Минут через тридцать уже начинает действовать…
–Сколько с меня?
–Пятьсот рублей за одну…
–Пачку?
–В общем-то, да. Но в пачке – всего одна таблетка.
–Да вы что!
–Да я-то тут при чём?
Так они препираются минут пятнадцать. Наконец покупатель берёт лекарство и уходит.
И тут на шум в торговый зал является охранник.
–Что у вас происходит, Ольга Владиславовна? Какие-нибудь проблемы?
–Нет, если не считать того, что у меня сегодня бурная ночная жизнь…
–А кто это был?
–Откуда я знаю? Мужчина какой-то. Купил «Виагру» и ушёл.
–Зачем ему «Виагра» в три часа ночи?
–А когда она нужна, по-вашему?
Охранник пожимает плечами. Он явно не знает, зачем вообще нужна «Виагра».
–«Виагра» – это такие таблетки, чтобы усиливать… гм… мужскую силу, – пускается в объяснения Ольга Владиславовна.
–А заодно и женскую слабость… – ворчит охранник и уходит к себе в каморку.
***
Брожу по Новодевичьему кладбищу. Захотелось сделать несколько снимков. Сфотографировал могилу Шаляпина (её как раз реставрировали – памятник сдвинули в сторону, могилу разрыли; не смог удержаться, чтобы не заглянуть в эту яму…). Потом сделал снимок памятника Аркадию Райкину, подошёл к Булгакову, Чехову, Гоголю, А. Толстому, Станиславскому, Папанову, Маяковскому, Собинову, Илье Ильфу… А что, оказывается, могилы фотографировать интересно. Ни одна не похожа на другую. Это тоже произведение искусства – памятник на могиле…
У Евгения Леонова на снимке – такое хорошее, доброе лицо, улыбка светлая, открытая… Славный он был человек, Евгений Павлович. Дочка опустилась к могиле, подняла упавшую вазу с букетом, поставила аккуратно… Тут-то я и щёлкнул затвором фотоаппарата.
А вот ещё один мой любимый актёр – Евгений Евстигнеев. Он был ещё жив, а я уже понимал: это великий мастер! В конце 70-х удалось мне побывать во МХАТе. Жаль, в спектакле «Старый новый год» тогда не он играл. Так и не увидел я великого актёра на сцене… Примеряюсь с фотоаппаратом и так, и эдак – что-то не то, не получается, не смотрится могила Евстигнеева в окошке моей «мыльницы». Минут пять мучаюсь, потом чуть приседаю, и вдруг… Штанина моих брюк разъезжается по внутреннему шву от середины бедра до голени! Катастрофа! Снимок всё-таки делаю, но – беда, беда…
Вот ведь ситуация: пять часов вечера, «час пик», а мне до дома ехать на метро с пересадкой… Как я доеду домой в таких штанах?
Евгений Александрович Евстигнеев, говоря, большой был шутник, любил разыгрывать всех подряд…
Что делать?
Хорошо, что под рукой мобильник. Звоню подруге (у неё машина): «Приезжай на Новодевичье, а то у меня штаны вдребезги пополам…» Она начинает ржать прямо в трубу. Я объясняю, как это произошло. Она смеётся ещё пуще. Наконец, отсмеявшись, даёт команду: «Жди, краевед».
Я жду. Брожу по самым дальним аллейкам кладбища, шарахаюсь от собственной тени. Тут уж не до фотографирования… Вот уже и кладбище закрывают. Я – бочком, бочком и на выход. Стою у ворот кладбища, психую. Нет машины! Звоню опять: «Ты где?» «Застряла в пробке. Час пик. Жди».
Наконец появляется её тачка, я благополучно добираюсь до дома.
На следующий день сдаю плёнку на проявку. Привычно объявляю заказ: «Снимки матовые, 10 на 15, печатать только хорошие…»
На следующий день забираю фотки. Все на месте – и Ильф с Маяковским, и Шукшин с Николаем Островским, и профессор-акушер Персианинов, и даже Булгаков с Гоголем (даже они!..). Нет только Евстигнеева. Смотрю плёнку. Вроде бы снимок неплохой. Почему же в мастерской решили, что снимок Евстигнеева неудачный?
Не захотел Евгений Александрович, чтобы у меня был снимок его могилы…
Я не стал повторять заказ.
***
Как мужчина оценивает впервые увиденную им женщину? Сначала ножки. Блеск!.. Взгляд поднимается выше: бёдра, талия, грудь… Всё безукоризненно. Потом мордашка – глаза, волосы, носик… Тоже порядок. И вот тут у него возникают мысли о вечном, о тепле домашнего очага…
***
Женщина покупает в зоомагазине сумку-переноску для маленькой собачки. Долго перебирает варианты, потом останавливается на одной из сумок, вертит её в руках и при этом много и прочувствовано рассказывает о своём пёсике. Наконец, спрашивает у продавца, здоровенного детины с косой саженью в плечах:
–А вы не знаете, мой Чарлик там бояться не будет?
***
В российский город П. приехала делегация из Швеции. Гостей усадили в автобус и повезли на экскурсию.
Когда шведы увидели за окном ресторан «Нарва», глава делегации оживился, стал тыкать пальцем в стекло, показывать на вывеску своим товарищам.
–«Нарва»? – сказал он. – Неужели это в честь той крепости, где наш король когда-то побил вашего русского царя Петра?
Хозяева ему не ответили.
–Наверно, это большой и красивый ресторан, – не унимался швед. – Обязательно надо сходить туда.
–Нет, – отозвался экскурсовод, – этот кабак – самый маленький в городе, плохонький и грязный. Обслуга здесь так себе, да и кухня тоже… А самый лучший ресторан – в центре города. Сейчас мы подъедем туда.
–Самый лучший? – засомневался гость. – И как же он называется?
–«Полтава»…
(Этой историей со мной поделился её свидетель Михаил «Zamora», постоянный автор юмористического интернет-сайта Хи-хи.ru.)
***
Мальчик двух лет никак не может отвыкнуть от материнской груди. Кашка ему не нравится. Он каждый вечер требует грудь такими возгласами, которые понятны только его маме:
–На!.. На!..
А когда мать поддаётся уговорам, он, увидев обнажённую грудь, произносит игриво, с намёком, многозначительно поигрывая бровями:
–На-на-на…
***
Сергей М. часто матерится. Разумеется, не всем это нравится.
–Серёга, – упрекнули однажды его, – зачем ты без устали сквернословишь? Нельзя же так часто поминать половой член всуе!
Он ответил:
–Тут ты что-то путаешь, приятель. Всуе поминают бога, а не член. Так что не богохуйствуй.
***
Симпатичная лаборантка Верочка М. прислала к доктору Чиликову на дежурство свою подругу, чтобы врач поставил девушке диагноз и назначил лечение. Записка от Верочки заканчивалась такой фразой: «Моя благодарность будет безграничной в разумных пределах». Фразу эту придумала не Верочка, конечно, а один писатель-юморист. Но это не важно.
Доктор Чиликов выполнил просьбу лаборантки, осмотрел пациентку, поставил диагноз и дал свои рекомендации по лечению.
Позже Верочка пришла поблагодарить врача за помощь.
–А как насчёт благодарности, а? – шутливо подмигнул ей Чиликов.
Спросил больше для проформы, из хулиганских побуждений, что ли. К тому же Верочка – девушка очень уж привлекательная, трудно не сказать ей что-нибудь игривое…
Тем не менее, лаборантка восприняла слова доктора чересчур прямолинейно.
–Но там ведь было написано: «…в разумных пределах», – заволновалась она.
Отчего-то смутился и Чиликов, а потому и ляпнул не к месту:
–Что ты, Верочка. В неразумных я, наверно, уже и сам не смогу…
***
Врач Чиликов делает обход в гинекологическом отделении. Подходит к одной из пациенток.
–Кровь из пальца у вас уже брали?
–Нет, – отвечает она, – только из вены.
–Лаборантка уже пришла в отделение, – говорит врач. – Значит, сейчас возьмут у вас и из пальчика.
У медсестры, которая сопровождает Чиликова во время обхода, вдруг вырывается почти непроизвольно:
–У нас тут из всех отверстий возьмут...
Хихикает и... заметно тушуется, понимая, что слова её прозвучали слишком уж грубо. Ну, не хотела девчонка. Просто так получилось... Сначала сказала – потом подумала.
Чиликов, чтобы загладить невольно возникшую неловкость, произносит с деланной строгостью:
–Ну-у, Кать... палец – это не отверстие... это – наоборот...
Молоденькая медсестра теряется ещё больше (ей сделали замечание в палате при шести пациентках!) и торопливо поясняет:
–Так ведь мне ещё мазки сегодня у них брать...
***
–Сейчас чайку попью, – говорит один дежурный хирург другому, – и – к сестричкам в оперблок...
–Зачем? – подтрунивает другой, помоложе. – Зачем тебе молодые девчонки? Ты с ними уже не справишься. Ты, Сергей Кузьмич, уже старый!
–А это не важно! – в запальчивости рубит ладонью воздух Кузьмич. – Тут успех зависит не от меня, а от дамы. Это ещё надо посмотреть, какая она партнёрша. И реакции у меня могут быть самые разные: от бурной до... – он невольно морщится, – до парадоксальной...
***
Журналист Чекалин привёл жену к своему другу, доктору Груздеву, который работал в кабинете ультразвукового обследования.
–Глянь-ка, Коля, повнимательнее, что у неё там внутри, – сказал Чекалин.
–А что случилось?
–Понимаешь, последние месячные у нас прошли как-то... неубедительно...
***
В палате у гинеколога Ладушкина лежала беременная женщина, которая приехала откуда-то с Северного Кавказа. Прошли уже все сроки, а роды никак не начинались. Женщина беспокоилась, нервничала, но у врача ни о чём не спрашивала: видимо, боялась его.
А потом Ладушкина пригласили в приёмное отделение, и там к нему подошёл огромный небритый кавказец, ткнул указательным пальцем доктору в грудь и спросил:
–Скажи мне, док, когда я уже буду, наконец, а-атэц?
Ладушкин отделался общими фразами, пообещал, что не пройдёт и недели... потому что вообще-то уже все сроки вышли, да и нельзя перенашивать беременность, вредно это, нужно обязательно вмешаться, что, собственно говоря, и планируется в ближайшее время – амниотомия, родостимуляция... придумаем что-нибудь, обязательно придумаем...
Вернулся Ладушкин в ординаторскую в глубокой задумчивости.
–Кто там был, – спросил у него коллега, доктор Маслов.
–Муж Кордыбасовой... здоровый такой детина, совсем бандит с виду...
–Кордыбасова? А-а, это та, которая... мм... «кызы», нет – «оглы»...
–Нет, ты путаешь её с азербайджанкой из пятой палаты.
–Ну, а этот чего хочет?
–Спросил у меня: «Когда я стану а-атэц?»
–Ты? – изумился Маслов.
–Да не я, а он! – рассердился Ладушкин.
–Ну а ты?
–Пообещал, что уже скоро, недолго ждать осталось.
–Ну, конечно. Попробовал бы ты ответить что-нибудь другое, – засмеялся Маслов.
–И что бы случилось? – заносчиво спросил Ладушкин.
–Он тебе сказал бы: «Если я скоро не стану а-атэц, ты у меня будешь... мат!..»
***
К Маслову приехали гости. Дело было в конце лета – в «разгар овощей и фруктов». Маслов кормил своих гостей фаршированными помидорами, овощным рагу, морковкой и свёклой, салатами из огурцов и баклажанов, яблоками, сливами и абрикосами... Короче говоря, у всех вдруг скрутило животы.
Вот снова бежит в туалет один из гостей. И долго не возвращается оттуда. Маслов ждёт, ждёт его... А за дверью туалета — характерные рычащие звуки спускаемой из бачка воды... Наконец, открывается дверь туалета, выходит оттуда сконфуженный, взволнованный гость.
–Что случилось? – спрашивает хозяин дома. – Почему так долго?
Гость разводит руками и говорит:
–Твой унитаз не справляется с предложенными ему объёмами...
***
Врач Ковалёв сидел в ординаторской и оформлял истории болезни. Работы было хоть и немного, но... Ох, как надоела Ковалёву эта писанина! Одно и то же – изо дня в день, из года в год!
В кабинет вошла пациентка. Такие задают слишком много вопросов и изображают из себя интеллектуалок. Да и речь у них не такая, как у всех: говорят они чересчур правильно, долго и... скучно. И вот изволь, доктор, поддерживать беседу с этой очкастой барышней... А тут ещё эта пачка документов на столе, будь она неладна, и всё нужно разгрести до обеда!..
–Доктор, – говорит пациентка, – вынуждена извиниться перед вами.
–Что вдруг? – удивляется Ковалёв.
–Меня вызвали родственники в вестибюль, и я опоздала к обходу. Вы ведь, доктор, уже совершили сегодня обход в нашей палате, верно?
Ковалёв хмуро смотрит на собеседницу.
–Запомните, милочка: совершают половой акт, – говорит он. – А обход – делают!..
***
Сидят в котельной рабочие, играют в домино. Один из них вдруг произносит следующее:
–Нет, мужики, иногда бывает такое странное настроение, что хочется послушать, вот именно, какой-нибудь хор... – кривенькая ухмылка, – мальчиков...
Его товарищи ржут: слишком уж многозначительно прозвучала эта фраза.
–Ты, Михалыч, ещё, чего доброго, скоро в балет надумаешь сходить, – язвительно замечает другой истопник.
–А что, – с вызовом произносит Михалыч, – и пойду! Захочу вот – и попрусь в балет!
–Нет, не пойдёшь!
–Почему же это?
–Ты – в балет? Ни за что на свете!
–Пойду, пойду! Надо будет – и пойду!
–Да ты, Михалыч, прям... это... балетоман какой...
–Никакой я не балетоман! Но в театр люблю ходить. Потому что, сука, красиво!
***
Дежурной медсестре Т. понадобилось отлучиться на двадцать минут, и она пришла отпрашиваться у доктора Ковалёва.
–Иди, только недолго, – предупреждает её Ковалёв. — На двадцать минут и не больше! А вдруг привезут тяжёлого больного?..
–Хорошо, хорошо, я скоро...
Проходит полчаса – медсестры нет. Сорок минут – не пришла. Проходит час – нет её.
Но у Ковалёва сегодня благодушное настроение. Он не злится. Просто ходит по ординаторской и шутит:
–Сейчас придёт – накажу её. Поставлю в угол.
Другой дежурный врач, услышав это, подмигивает коллеге и предлагает:
–Вы уж лучше сразу по попке её...
–Отлично! – подхватывает эту мысль Ковалёв. – Придёт, я поставлю её в угол и – по попке, по попке...
***
Вечером Пеньков собрался пройтись по городу.
–Заодно куплю карточку на метро, – сказал он жене.
–Купи и мне, – попросила она. – А то завтра с утра будет сложно купить: очередь, толкотня, приезжие с чемоданами…
–Хорошо.
Когда Пеньков вернулся домой, жена спросила у него:
–Купил карточку?
–Да.
–Отдай мне сразу. Завтра пойду на работу очень рано, ты ещё будешь спать. Не хочу тебя будить.
–Возьми. Она в кармане пальто. Там найдёшь мою записную книжку, а в ней – две карточки на метро. Одна уже использованная, другая – нет. Бери любую.
***
Директор коммерческого магазина разрешил своим сотрудникам покупать парфюмерию по ценам ниже розничных (по закупочным ценам). Закупочные цены отличаются от розничных процентов на тридцать пять или сорок. Вот сотрудники и поддались соблазну: берут всё подряд. Даже то, что пока ещё не очень нужно. Нагребают полные сумки и тащат домой. Впрок берут. Себе, родственникам, друзьям.
Если бы не работали они в этом магазине – вряд ли даже догадывались бы о существовании тех или иных предметов парфюмерии и косметики, а тем более сопутствующих товаров, предназначенных для ухода за кожей, ногтями, ресницами и т.п. А так – подойдут к прилавку, повертят бутылочку или коробочку в руках, почитают аннотацию и захочется им это купить. А дома уже девать некуда: всюду пузырьки, флакончики, коробочки…
Один продавец сказал:
–С ужасом думаю: а если бы мы работали в секс-шопе?..
***
–Выключи радио!
–Почему?
–Не люблю эту песню.
–А что в ней такого?
–Прислушайся: «Льёт ли тёплый дождь, падает ли снег…»
–Ну и что?
–Вон как жалобно поёт. А всё почему? А всё потому же: то дождь у них, то снег… Я, конечно, не диссидент, но… что хотят, то и делают, гады!
***
На Рождество с утра пораньше затрезвонили в подъезде звонки дверей. Это детишки пришли колядовать, славить Христа, а заодно и подзаработать чуть-чуть: за каждую колядку полагается подарочек. Современных малышей уже почти не интересуют пряники и конфеты. Ребятишкам денежки подавай. Но даже не это плохо. Скверно то, что это очень раннее утро, и многие жильцы ещё спят, и могли бы спать ещё долго. А тут – настойчивый стук в дверь или трезвон в передней… Остаётся либо делать вид, будто дома никого нет, либо всё-таки открыть и потом терпеливо слушать в прихожей стишки и пение детей, зевая при этом и ёжась от холода. И в том, и в другом случае всё равно уже не спишь.
Накануне Пеньков засиделся допоздна, лёг почти под утро. Впереди был полноценный выходной день. А тут вдруг – такая напасть: колядовать пришли! Ах ты… совсем забыл! Рождество ведь…
«Ну их к лешему, не буду открывать», – решил Пеньков. Закутался в одеяло и постарался уснуть снова. Ворочался, ворочался, то с головой накроется, то на голову подушку положит – нет, не дают заснуть, черти, в дверь стучат и стучат.
«Сколько их там? – рассердился Пеньков. – Весь город ко мне припёрся, что ли?»
Не выдержал он, вскочил, подошёл к двери, отворил. На пороге стоял белобрысый мальчуган лет восьми.
–Доброе утро, дядя. С Рождеством вас Христовым. Дозвольте господа нашего Иисуса Христа посла…
–Ты сколько зарабатываешь за одно такое утро? – перебил парнишку Пеньков.
–Рублей тридцать или сорок, если старшие не прогонят. Но это только один день в году…
–Пятьдесят хочешь заработать?
У пацанёнка глаза округлились.
–А что нужно делать?
–Стой тут и отгоняй от двери каждого, кто подойдёт.
–Побьют меня…
–Не побьют. Говори, что дома никого нет, а сам ты ждёшь бабушку с рынка. Ключ у неё, а у тебя ключа нет, войти не можешь. Ну, в общем, придумай что-нибудь… Часа через два разбуди меня. Вынесу тебе денежку.
В это утро больше никто в дверь не постучал. Мальчонка отстоял честно. И заработал пятьдесят рублей.
***
Учитель ботаники Мочковатый бросил работу, сбежал из провинциального городишка Н. в Москву, пристроился там на коммерческое предприятие обыкновенным сторожем, стал много зарабатывать, с учительскими заработками не сравнить.
Иногда позванивал он друзьям в город Н., рассказывал о своих успехах: в театры ходит и на футбол, кушает сёмгу и икру, разжился компьютером и хорошим телевизором, похаживает в боулинг и в бильярдную, пьёт дорогое пиво, читает самые модные книги, обувка и шмотки – не проблема, подумывает о покупке подержанной иномарки. И никаких проблем на работе, никаких тебе неуспевающих учеников и родительских собраний, нервных педсоветов и проверок тетрадок. Хорошо!
Наконец и сам явился он в город Н. Друзья пригласили его на вечеринку. Купил Мочковатый пару бутылок хорошей водки, колбасы, сыру и конфет – пошёл.
Сели, выпили, разговорились. Стал Мочковатый рассказывать о Москве. Разгорячился выпивкой, басит на всю квартиру:
–Иду я как-то по Тверской, а мне навстречу… Захожу однажды в Дом книги, а там раздаёт автографы на своём новом романе сама… Случайно попал в Театр Сатиры, а там как раз юбилей у актёра… Сижу в «Сатириконе» – билет, между прочим, семьсот рублей стоит, – оглядываюсь назад, а сзади, через два ряда, сидит… кто бы вы думали?..
В прихожей – звонок. Это пришёл бывший коллега Мочковатого, учитель Глобусов. Пока он разувался в прихожей, московский гость продолжал своё увлекательное повествование.
–В одиннадцать вечера вывожу собаку погулять, а мне навстречу прямо в подъезде – кто бы вы думали?..
И главное: всё это правда, о чём рассказывает Мочковатый. Сей факт вдохновляет его ещё больше. Сам удивляется, что ему так везёт. В Москве полно знаменитостей, попадаются они ему на каждом шагу.
–Не поверите: в метро еду, поворачиваю голову налево – а там… угадайте, кто?..
–Петя! – кричит хозяйка дома Глобусову в прихожую. – Иди же скорее. Что ты там копаешься? Коля Мочковатый приехал. На пару дней всего… Такое рассказывает!..
–Слышу, – усмехается Глобусов, входя в комнату, – слышу голос из прекрасного далёка…
***
Коля Мочковатый пристроился работать в аптеку сторожем.
Однажды случайно обронил он фразу о том, что на время остался холостяком: жена с детьми уехала в город Н. отдохнуть от столичной суеты.
–У тебя, небось, от баб теперь отбоя нет, – укололи его коллеги. – Такой мужик – да без жены! Один в квартире, в самом центре Москвы…
–Всё бы вам ерунду городить, – отмахнулся от них Мочковатый. – Кто о чём, а вшивый о бане! Это я о вас, о вас говорю… Сам я об этом… ну, о пошлом леваке… даже думать не хочу! Не к лицу серьёзному человеку это!..
Чуть позже подошёл к Мочковатому экспедитор Белопольский.
–Коля, сделай доброе дело: пробей для меня в кассе пачку презервативов «Дюрекс».
–А сам-то что?
–Мне некогда: еду на склад. А тут ещё нужно позвонить на фирму по поводу рекламы, уточнить их цену… а кроме того, договориться с поставщиками спирта. А ещё разобраться, почему мусор с заднего двора не вывозят… договорились ведь, а они всё равно не вывозят. А деньги, между прочим, взяли… А мне надо успеть до перерыва за лампочками сбегать и купить хлеба в буфет, а то обедать не с чем… И вернуться до пяти, к этому времени шеф обещал приехать, у меня к нему дело … А сейчас я должен позвонить по поводу ремонта кассового аппарата, а то скоро не с чем работать будет, ещё чего доброго оштрафуют за то, что аппарат не работает…
–Ладно, ладно, – прервал его Мочковатый. – Сейчас куплю тебе «Дюрекс».
–Ага, сделай доброе дело, купи, а то запарка у меня, совсем ничего не успеваю…
Пошёл Мочковатый в отдел, взял пачку презервативов, оформил покупку в кассе, вернулся в подсобное помещение. Тут-то его и приметила сотрудница офиса Леночка.
–Ну, ты, Коля, и герой!
–А что такое?
–Только что изображал нам тут праведный гнев, корчил из себя мальчика-одуванчика – а сам вон что покупаешь… «Дюрексы»!
–Ну и что? При чём здесь это?
–Жена из дому – мужик в пляс…
А сама смеётся заливисто, и видно, что Леночка вовсе не осуждает Мочковатого. Даже, пожалуй, наоборот.
–Вот что, Леночка, – сказал ей Мочковатый. – Во-первых, я купил «Дюрексы» не себе…
–Ну конечно, конечно…
–А во-вторых…
Он задумался: что бы такое назвать «во-вторых»?
–А во-вторых, у меня они уже есть!
Он задержал взгляд на Леночкиной фигурке и маленьком носике, чуть понизил голос и добавил:
–И много!
***
–Вот вы обижаетесь на меня, а зря! Я, конечно, могу накричать, может быть, даже нагрубить – не верьте! Это я не от сердца. Это я неискренне. Просто у меня такой темперамент: тихо говорить не умею. Нетерпелив я, хочу, чтобы всё получалось сразу, не люблю ждать… Крикну – и даже сам не услышу это, не замечу… А другие замечают. И обижаются. Зря обижаются, вот что я вам скажу. Стоит ли на меня обижаться? Ведь не со зла же я… Если хотите знать, я даже сам на себя злюсь иногда за это… А ведь я – для меня – это святое!
***
По телевизору сказали:
–Грипп у нас такая популярная болезнь, что в русском языке есть даже производный от слова «грипп» глагол: «грипповать». Между прочим, это единственный глагол, который произошёл от названия болезни!..
Венеролог Зепепейкин возразил:
–Я знаю ещё один глагол, который произошёл от названия заболевания.
–Какой же? – спросили у него.
–Обсифачить!
***
Гололёд. Мочковатый торопится с женой в театр. Тротуар узок, а впереди – всё дамы в шубах, плетутся стройными шеренгами, обойти их трудно.
–Наденут шубы и ходят, – ворчит Мочковатый. – Уже еле дышат, едва тащат на себе эти килограммы меха, уже у них вонь из подмышек, спина в поту, одышка и глаза из орбит лезут, а всё равно – напялят и прутся. А всё потому, что деньги отвалили нешуточные за эти шкуры – что же, не носить теперь? Моли скармливать?
Тут под ноги Мочковатому падает, поскользнувшись на льду, женщина в шубе. Тот помогает пострадавшей подняться и идёт дальше.
–Вот-вот, – продолжает ворчать он. – На ногах не стоит, колени под этой тяжестью подгинаются, но всё равно – напялит шубу и выходит на улицу! Ты надень дома и ходи по дому! Нет, все прутся на улицу, абсолютно все! А тут из-за них вечно опаздываешь…
…В антракте Мочковатый выбирается в фойе размяться. Купил в буфете мороженого себе и жене, решили они подняться на второй этаж, чтобы там хорошо рассмотреть фотографии актёров театра.
Поднимаются по лестнице. Сверху торопится девушка. Вдруг спотыкается на ступеньке и валится… прямо под ноги Мочковатому. Тот помогает девушке подняться и идёт дальше.
–Что это тебе сегодня в ноги женщины падают? – насмешливо спрашивает жена у Мочковатого.
–Всё потому, что я – сногсшибательный!
***
Конец спектакля. Зал стоя аплодирует. Актёры выходят на заключительный поклон. Слева у сцены стоят на изготовке несколько девушек. В руках у них блокноты и авторучки, некоторые держат букеты. Девушки ждут возможности взять автограф у модного актёра Д. П-ва, который играет в этом спектакле.
Вот актёры последний раз кланяются и исчезают за кулисами. Девушки устремляются за ними.
«Пропустили? – удивляется Мочковатый, наблюдая эту картину. – За кулисы пропустили! М-да, времена меняются… Раньше, помнится, даже на сцену не позволяли подняться. Девчонки ждали кумиров у заднего крыльца театра… А теперь – пожалуйста: беги за кулисы, лови своего идола, рви его на кусочки, требуй у него автограф и фото на память…»
Мочковатый с женой выходят в вестибюль, занимают очередь в гардероб. Видят – откуда-то из служебного коридора двигается стайка девчонок.
«Вот они, – догадывается Мочковатый. – Возвращаются. Должно быть, уже взяли автограф у П-ва…»
Тут ему стало интересно: дал П-в автограф или не дал? Долго не думая, Мочковатый подошёл к девушкам и спросил:
–Ну что, девчата, удачно?
Девчонки странно уставились на забавного дядю, потом переглянулись, залились вдруг звонким смехом и… заторопились прочь.
«Неужели я что-то напутал?» – растерялся Мочковатый. Он вытянул шею, глянул туда, в коридор, откуда появилась толпа девушек, и увидел дверь с надписью «Женский туалет».