Он устал. С каждым годом работы становилось больше. Подумайте сами – он один, а людей на планете, по последним данным, шесть миллиардов. Он не успевал за ритмом современной жизни. Пухлый мальчишка, закинув за плечи колчан со стрелами, казалось, беззаботно летел по небу; но не было румянца на щеках, не хватало задора, блеска в голубых глазах, а крылья висели как у подбитой охотником птицы, выдавая смертельную усталость. Амур боролся с нею разными способами, но ничего не помогало: ни нектар, выкраденный с какого-нибудь олимпийского пиршества, ни навязчиво рекламируемый маргарин с витаминами.
Людей не уменьшалось, несмотря на вечные войны. Амуру было трудно: он пронзал стрелой сердце человека и с ужасом понимал, что пара только что пронзенного успела сесть на самолет и умчаться на край света. Он метался по планете, злился, промахивался, попадал не в тех. В общем, портил всю статистику.
Амур не любил китайцев, зиму и молодежь. Китайцев было много и все на одно лицо, он с трудом их различал. Зима раздражала Амура шубами, дубленками и тулупами. Стрелы утыкались в мех и не попадали в сердца. Люди спешили домой греться у телевизора, откладывая любовь на теплое время годаМолодежь нервировала Амура больше всего. Мало того, что одеваются одинаково, без пол-литра не разберешь, парень или девчонка перед тобой, еще и прекрасно живут безо всякой любви, обходясь одним сексом…
В семь вечера Амур решил, что на сегодня рабочий день окончен. Он не попал в цель ни разу, да и вообще этим глупым человекам никакой любви не надо: они сегодня как угорелые носятся по магазинам. Они слишком заняты своими делами и самими собою. Законченные эгоисты!
Амур подлетал к Олимпу и впервые задумался о том, чтобы подать в отставку.
-Привет, - ему улыбнулся бог торговли Гермес, который вальяжно устроился на облачке и покачивался на нем взад-вперед, как в кресле-качалке.
-Здорово, - пробурчал Амур и пристроился рядом.
-Ты чего такой смурной, малыш?
-Я устал, - пожаловался Амур. – Я работаю, работаю, а они не хотят любить друг друга. Они научились лишь ненавидеть. Слушай, может я уже ни на что не гожусь?
-Эй, да ты действительно переутомился. Ясно дело, четыре тысячи лет назад было проще. Дунул, плюнул, пальнул – всё. Людей, считай, не было. А сейчас… - Гермес махнул рукой и вздохнул. – Но ты неплохо в этом году потрудился, малыш. Тобой довольны.
-Зачем ты меня обманываешь? – Амур уставился на него, в голубых глазах заблестели слезы.
-Честное пионерское! – горячо воскликнул Гермес. – Смотри, если ты мне не веришь…
Гермес сделал в облаке дыру. Через нее отчетливо виднелся какой-то мегаполис с обязательными небоскребами и едким дымом. Город делился на прямоугольники тонкими линиями улиц, по которым взад-вперед сновали машины и люди.
-Город… - задумчиво произнес Амур.
-А ты знаешь, куда они все торопятся? – Гермес ткнул пальцем в поток машин и людей.
-На съемки «Дорожного патруля», судя по той скорости, с которой они мчатся.
-Тьфу на тебя! – Гермес в сердцах сплюнул. – Завтра день влюбленных! Все они торопятся купить подарки своим любимым. Ты видишь, сколько на свете влюбленных людей? А ты знаешь, сколько денег они уже потратили на подарки?
Судя по чертовски довольной физиономии бога торговли, Амур постарался на славу.
-Знаешь что, - вдруг сказал Гермес, - отдохни-ка ты один денек. Ты завтра выходной.
-Как это выходной? – изумился Амур. - А… а как же …. как они без меня обойдутся?
-Никуда эти человеки не денутся, - философски заключил его собеседник. – А вот тебе надо передохнуть, здоровье поправить.
Амур явно повеселел.
-Ты это… - замялся Гермес. – Ты только начальству не говори ничего, ладно? А то ведь запинают меня.
Амур с радостью закивал. Получив от Гермеса пива для поправки здоровья, он полетел дальше в свой чертог. «Выходной. Впервые за тысячу лет… Что же, наверное, я это заслужил. Гермес-то как доволен. А они потерпят. Всего один денек. Переживут».