Маленький человек в большом метро. Пластилиновые тонкие ноги, кости которых просвечиваются через синие джинсы. Грязная куртка на пыльном теле, длинные волосы, покрытые нерегулярной перхотью. Страх в моргающих ресницах и холод в ладонях. Так я всегда его видела в большом метро. Я не любила бояться людей и их привычки, я не допускала себе отторженность в мыслях. Моя же привычка – моя же проблема.
Он сидел напротив, закрыв глаза на голубом лице, завесивши мир волосами, играя на коленях руками – представляя божественный инструмент пианино. Во мне бились нотки из тишины, извлекающей его пальцами, просыпалась редкость – мой страх. Мне страшно. Страшно видеть его холод и голубые глаза на голубом лице. И не могла тоже оторвать глаза от его рук, внешней пустоты и уродства. Меня он удивлял и кидал в неизвестность, заставляя заново жить, заново искать, заново терять. Метро и люди: бегут из вагона. И я готовлюсь стартовать на следующей дистанции.
Он же умерал: пальцы перестали вбивать себя в колени, глаза подняли себя в мир – впились в меня. Я обещала себя не бояться. Я смотрела в бездну урода, сжимая себя до велечины пещинки. Он отстранил свой взгляд и встал. Его гелевое тело, которое, казалось, изменяло свою форму в каждом его шаге, в каждом движении и существовании, оно тянуло из меня любопытство, затаптывая животных страх. «На старт!» Я встала, двери открыл этот подвижный бункер, который издавал на сегодня последний визг, сообщая, где находятся люди. Я побежала. За ним, поднималась по лестнице тоже, надувая себя заново, как воздушный шар.
У нас одно направление, он звонит, а я нечаянно тоже. Разговор, гелевый, но бледно-голубой, как его лицо, - так слышится мне. В другом ухе короткие звуки моего телефона.
Автобус и окно в темноту. Нахождение правды в голубом лице. Непонятное счастье в холодных голубых глазах, смотрящие на меня без ожидания смерти.
Память: образ. Может, впечатление. Дом и сон.
2003-01-12