- Вампиров нет и быть не может, - говорил он всегда, когда кто-то говорил о них, а это происходило довольно часто, - вампиров придумал Брем Стокер, тоскуя по своему «приятелю» Оскару, - на этом месте он всегда делал непристойный жест показывающий, какие именно отношения были у двух вышеупомянутых «друзей», - Это всем известный факт. Так как же человеку, который учится (учился) в школе (окончил Вуз), а не приехал из глухой деревни, только в голову могло придти, что вампиры существуют?! Вампиры - это сказка, и автор ее известен всем от мала до велика. Я не верю в вампиров и тебе не рекомендую.
После этого он обычно замолкал, давая слушателям обдумать его речь до последнего слова. Они обычно соглашались с ним, им больше всего на свете хотелось согласиться с ним. Лишь изредка попадались люди нашедшие в себе мужество опровергнуть его слова. Но как бы они ни поступили, он неизменно снова повторял:
- Вампиров нет, и не было никогда, - дойдя до кульминационной части своей речи, он всегда делал театральную паузу, - Есть только вурдалаки, - заканчивал он, улыбаясь, не потому что считал свою манеру изложения смешной, а просто, дабы еще раз продемонстрировать слушателям свои клыки…
Сегодня Дима предлагал Лене сходить в кино. Сначала она ответила, что не может сегодня.
- А когда сможешь? – спросил он ее, уже уходя с работы, хотя и догадывался об ответе, но его не оставляла…
Надежда. От нее сердце высыхает и трескается, как губы в жаркий день.
- Никогда, - сказала Лена.
Было видно, что ей не легко даются эти слова, но это не меняло их значение. Эта история опять повторялась. Менялись имена девушек, менялись его чувства к ним, но неизменным оставался ответ. Никогда. Так всю жизнь. Годы, их стайки, подобные птичьим, улетали. Куда? В никогда…
Весь вечер он метался по дому, повторяя ее имя, которое, в принципе, ничего уже не значило. Ответ. Только он имел значение. Теперь. Но Дима этого не знал, отказывался знать. Может, потом Лена все же согласиться? Никогда. Может, когда-нибудь он найдет девушку, которая его полюбит? Никогда. Почему они так жестоки? Всегда.
К черту! Дима больше не мог так. Ему нужно было хоть немного отвлечься. Напиться он не мог – завтра на работу. Вместо этого Дима включил компьютер и весь вечер просидел в каком-то до боли глупом чате, неизменно отвечая на вопрос о настроении: «Отлично!».
Ему нужно было утром идти на работу, поэтому около полуночи он попрощался со всеми чатланами и, наспех перекусив, лег спать. Заснул он на удивление быстро.
Сон опутал Диму теплым летним ветром. Солнце, продевая лучи сквозь кроны деревьев, плело любовную паутину. Веселые птицы закинули сети своих звонких голосов.
- Привет! - окликнула Диму одна его старая знакомая.
- Привет, - отозвался он, обернувшись.
- Как дела? Как Лена? Ты мне все уши о ней прожужжал.
Дима не помнил, чтобы говорил Кате хоть слово о Лене, но все равно ответил правду:
- Плохо. Я ей не нравлюсь.
- Не верю!
- Я приглашал ее в кино, но она отказалась идти.
- Пригласи ее еще!
- Она сказала, что никогда…
- Мало ли что она сказала. Попробуй подойти к ней здесь.
Странное слово «здесь». Дима пытался ухватиться за его смысл, но тот уплыл куда-то вместе с Катериной. Вместо них из солнечной бездны вынырнула Лена. Единственный смысл. Смысл всего.
- Куда ты идешь? – спросил он у нее.
- С тобой в кино, - ответила Лена, смеясь, - ты же сам меня пригласил.
- Но ты сказала…
- Мало ли что я сказала там.
И податливый смысл последнего слова снова куда-то испарился.
Они зашли в кинотеатр, чтобы послушать, как Филип Дик высказывает свое «особое мнение». Во время фильма Диме, наконец, открылся смысл слов, «там» и «здесь». Он понял, что все, происходящее вокруг, - сон. Воспользовавшись своим открытием, Дима обнял Лену. Она, разумеется, не стала возражать…
Проснулся он невероятно разбитым. Превозмогая слабость и тошноту, он поднялся с кровати и, пошатываясь, подошел к аптечке. Дима решил померить температуру. Когда ртуть в градуснике замерла на отметке 38, он решил, что на работу сегодня идти не стоит.
Странно. Дима не чувствовал никаких признаков болезни помимо слабости и температуры. И что могло выбить его из колеи?
«Все от нервов», - решил он.
Хотя до этого после отказов он не болел. Никогда.
- Почему Вы пришли? – спросила девушка, кажется, ее звали Нина.
Впрочем, как ее звали, не имело никакого значения. Они все и всегда задавали этот вопрос.
- Потому что ты звала меня, - неизменно отвечал вурдалак и следил за реакцией.
- Нет, - обычно начинали отрицать они, и Нина не была здесь исключением.
Из всех, с кем он общался, лишь одной или двум девушкам не пришлось объяснять того, что он говорил Нине и остальным:
- Ты очень хотела парня. С утра до вечера только и мечтала о нем. Но особенно сильно звала его по ночам. Не будем упоминать во время какого процесса. Но парни не обращали на тебя никакого внимания. Смотрели на твоих подруг, тебя же абсолютно не воспринимали, как девицу на выданье. Но сегодня твоя мечта сбылась. Я пришел. Теперь ты – моя невеста, а я – твой жених «пока смерть не разлучит нас», - цитировал он и добавлял, улыбаясь, - то есть совсем ненадолго.
После этого они не знали, что сказать. Просто сидели и старались не смотреть на его уже немного разложившееся лицо. Нина поступила аналогично, но тут из-за окна раздался душераздирающий звук (нечто среднее между конским ржанием и медвежьим рыком). Животное напоминало о себе почти всегда: чаще ржанием, но иногда и попросту заглядывало в комнату своими пустыми глазницами.
- Я же твой принц! Как я мог явиться без своего коня! – объяснял упырь, - Он, конечно, порядком подгнил, но до сих пор белый. Можешь погладить, если хочешь.
Потом снова устанавливалась тишина. Когда же вурдалаку она изрядно надоедала, а в желудке уже начинало урчать, он заявлял: «Я не понял, я, вообще, сегодня буду есть или нет!», и смотрел, как они вздрагивают.
- Чему ты так удивляешься? – Вполне естественное желание жениха проверить хорошо ли его невеста готовит, - пояснял упырь, - Так ты меня чем-нибудь накормишь или мне придется самому поискать еду? Но знай, я для этой цели не собираюсь идти на кухню.
Его несравненный дар убеждения действовал так же безотказно, как чары Дракулы. Промямлив что-то нечленораздельное, они уходили искать, чем попотчевать званого гостя.
- Только, пожалуйста, без чеснока, - советовал вурдалак.
С каждым днем Диме становилось все хуже и хуже, а каждой ночью - все лучше и лучше. Врачи не знали, чем ему помочь. Не понимали, в чем корень его болезни. Про сны он им, разумеется, ничего не рассказывал.
Как любой нормальный человек Дима не верил в нечистую силу, но обстоятельства заставили его изменить свое представление о Потустороннем Мире. Поступить иначе было бы так же глупо, как искать застежки на костюме разрывающего тебя на части оборотня. Многие знакомые говорили Диме про сглаз, но он точно знал, что дело не в этом. Он решил найти разгадку самостоятельно. За несколько часов блуждания по сайтам, которые выдал ему послушный «Яндекс», димин мозг был готов пропахнуть серой от огромного количества информации, посвященной нечистой силе. Страницы, одна страшнее другой, высвечивались на экране монитора, как манускрипты, входящие в index liborum prohibitorum. Читая их, он чувствовал себя Фаустом, на плечо которого уже легла тяжелая рука Мефистофеля.
Демоница, с которой Дима имел дело, представлял собой нечто среднее между incubus и марой. От первой она взяла способность навевать приятные, часто эротические видения, от второй – желание высасывать жизненные силы из спящего тела. С ней, скорее всего, можно было бороться, как с обычным вампиром, при помощи чеснока, боярышника, железа. Но зачем? Можно было применить кресты, иконы, молитвы, как против других порождений Сатаны. Но зачем? Можно было поискать в И-нете другие методы борьбы. Но зачем? Дима понимал, что, если он лишиться своих снов, его жизнь станет бессмысленной. Как никогда.
Каждую ночь он нырял в искристые потоки светлых видений, где под лениной маской жила мара. Во время их долгих, необычайно приятных бесед, Дима узнал, насколько она отличалась от Лены. В лучшую сторону. Она почти что была тем самым идеалом, который он искал всю свою жизнь и в реальности не встретит. Никогда. Но, если даже представить, что их и сведет Случай - Повелитель Глобальности, то Дима, разумеется, получит от нее свой извечный ответ.
Во сне же не было этого проклятого слова. И на его предложения мара отвечала: «Да!» Всегда.
- Как настроение? – спросил он у нее, в конце их очередного свидания.
И ему не важно было, что его тело уже неделю лежит на больничной койке и даже встает он с трудом. Ему лишь снова хотелось видеть на ее лице улыбку.
Но сегодня она не улыбалась. Совсем.
- Что-то случилось? – удивился он.
Маска Лены сползла с ее лица. Она больше была не нужна. Новое лицо было совсем некрасивым, но Диму это уже мало интересовало.
- Прости, - сказала она.
- Что случилось? – повторил он.
Сновидение растаяло. Очутившись на своей койке, он собрал последние силы, чтобы привстать на локтях. Ему это удалось. Мара сидела на краешке кровати. Ее призрачное лицо было искажено грустью.
- Прости, - повторила она.
Дима попытался сесть, но вместо этого провалился в черноту.
Нина, взяв в руки тесак, попыталась незаметно подкрасться к вурдалаку сзади, но скрипучий паркет выдал ее приближение. Упырь обернулся. Приглядевшись, как она держит оружие, он понял, что Нина собирается отрубить ему голову. Умно. Это сделать легче, чем найти осиновый кол. Но не только к Нине приходила эта дерзкая мысль…
- Мне начинает казаться, что ты меня не любишь, - шутил вурдалак, заставая своих невест за столь увлекательным занятием.
Нина бросилась на него. Но он, резко вскочив из-за стола, довольно ловко увернулся от удара: не впервой. Скрутил напавшей руку с оружием. И, не обращая внимания на стоны, неспеша достал из ее руки тесак. Когда ее жалобные возгласы наскучили упырю, он швырнул девушку на пол.
- Если хочешь, можешь попробовать еще, - предложил он, вернув ей тесак, - Я считаю, что женщина должна уметь постоять за себя.
И тут Нина, наконец, осознала всю бессмысленность своей борьбы. Их частенько осеняло именно в этот момент.
- Пожалуйста, убей меня быстро, - просили они.
Если до этих слов, вурдалак мог стебаться и не вспоминать того, за чем пришел, то эта фраза неизменно брала мертвеца за живое, заставляла произносить свой ломаный монолог.
Он подошел к окну, посмотрел вниз.
- Ты, и в правду, считаешь, что мои зубы приятнее падения с десятого этажа. Очень даже может быть, - заключал он, но продолжал - Вот только как бы ты не покончила с собой, ты не умрешь. Земля не принимает столь одиноких и неудовлетворенных душ. Ты станешь марой. Ты знаешь, до чего приятно просто посидеть с друзьями и потянуть пивка, как весело придумывать очередное оправдание после опоздания на работу, или просто нежиться на пляже, наблюдая за стройными женскими телами? Знаешь что за классная штука жизнь? Нет. И я тоже не знал до тех пор, пока она у меня была. Знаешь, из-за кого я лишился всего этого?! – Дима уже начинал переходить на крик, - Из-за такой же мары, какой станешь ты! И ты просишь, чтобы я убил тебя быстро?! У нас с тобой четыре часа, двадцать минут и тринадцать секунд до рассвета, - глянул он на настенные часы, - и все это время ты будешь умирать. И секунды вскоре начнешь считать уже ты! – заканчивал он и шел к своей жертве.
Нина схватила тесак.
- Это тебе не поможет, - предупредил упырь.
Он оказался не прав. Когда Дима попытался схватить невесту, она двумя хорошими ударами отсекла ему кисти рук, а затем – отрубила ему голову. После, следуя книжному совету, девушка проткнула ее спицей.
«И как я только могла думать о самоубийстве, - размышляла она, - Жизнь действительно – классная штука! Я просто еще не встретила того парня, которому понравлюсь, но обязательно встречу».
Мертвый конь, тем временем, поскакал вниз. А когда его копыта коснулись земли, то он двинулся дальше. Вглубь.
- Здесь темно и пусто, - обращался Дима к той, кого уже никогда не увидит, - но это ненадолго. Всего лишь до тех пор, пока меня опять кто-нибудь не позовет. Сегодня я еще одного человека вернул к жизни. Она вновь обрела веру в себя. Значит, я не зря умер. И скоро у меня будет новое тело и новая невеста. Но я всегда буду любить только тебя…
23-26 января 2003