Любовь как средство просвЯтления.
Конец света, о котором
так долго говорили христиане,
будет абсолютно безопасен.
Конец света будет просто
телепередачей.
Виктор Пелевин (GENERATION"П")
_______________________________________
Я знал, это любовь. С каждым днем во мне с новой силой разгорался всепоглощающий пожар, и это чувство было живое, оно озаряло каждое мгновение моей жизни восторженным трепетом. Да я был влюблен в Олу, её лицо, улыбка, немного грустные глаза - каждую секунду были словно передо мной, а стоило мне её увидеть, и я тут же терял дар речи и не мог оторвать от неё взгляд.
Однажды утром я наблюдал за Олу, когда она готовилась к заутренней службе в Храме. Девушка причесывала длинные светлые волосы, я спрятался за перегородкой соседнего помещения и через приоткрытую дверь, еле дыша, наблюдал за ней. Я был так зачарован зрелищем, что не заметил, как сзади подошел священник Грон.
- Я давно наблюдаю за тобой, юноша! – произнес он, - у тебя сейчас такой возраст, в котором очень легко сбиться с истинного пути и принять иллюзию за реальность. Тогда образы* перестанут просвятляться! Как тогда ты попадешь в Мир За Стеклом?! А здесь, - священник кивнул на потолок, туда, где находились Студии во Мраке, - без просвятленных образов всех ждет неминуемая смерть!
Грон внимательно посмотрел на Олу, потом на меня.
- Помни, чувства, которые ты испытываешь сейчас, иллюзорны! Они серьезное препятствие на пути в Мир За Стеклом! Это грех! – строго заверил Грог, - иди за мной!
Мы вышли из помещения, и пошли по длинному коридору. Я не любил эти нескончаемые коридоры - мигающие лампы на потолке, сложенном из белых плиток; гулкое эхо шагов, продолжающее жить своей жизнью в многочисленных отворотах; таинственные, всегда закрытые двери; все это создавало какую-то давящую атмосферу. Наконец, мы дошли до коридора, в конце которого была дверь, за ней, лестница, ведущая на верхние и нижние уровни.
- Каждый день кто-то из нас возносится в Мир за Стеклом, слившись с одним из его обитателей. Если ты не выкинешь из головы эту девчонку и не полюбишь девушку из Мира за Стеклом, то погибнешь, - священник спустился по лестничным пролетам на самый нижний уровень, люди редко сюда заходили, говорили, что это опасно.
Я шел за Гроном, а мысленно все время был рядом с Олу, и мне почему-то было безразлично, куда приведет священник. Он остановился у массивной двери и произнес:
- Сейчас ты уведешь Мир, откуда мы пришли, он несет смерть и преследует нас, - священник стал открывать засовы.
Я навалился плечом на железную дверь, помогая Грону открыть её.
- По-моему тебе нравилась София из Санта-Барбары, - продолжил он, приоткрывая дверь.
Яркий свет ворвался в открытую дверь и ослепил меня. Тем временем священник что-то насыпал в мою ладонь.
- Это песок, - пояснил он, - он везде. Кроме него здесь нет ничего!
В моей руке были горячие песчинки, тонкой струйкой они высыпались из ладони на пол. Когда глаза привыкли к свету, я увидел бесконечность, состоящую из песка, который утопал в голубом небосводе.
- Я никогда не видел ничего подобного, Святой Отец! – изумился я, - эта желтая лампа на верху… не думал, что может быть такое! В Мире за Стеклом это, кажется, называлось солнцем?! – вспомнил я, - но там оно не такое…
- Это потому, что это иллюзия! – заверил священник, махая рукой на светило.
В лицо ударил горячий ветер, пахло чем-то необычным и манящим. Грог закрыл дверь, и мы пошли обратно.
- Песок несет смерть! На этом уровне есть двери, которые песок открыл и стал проникать внутрь. Нам всем нужно как можно быстрее уйти в Мир за Стеклом, там мы будем бессмертны!
Всю дорогу назад я думал об Олу и солнце. Я смотрел на низкие потолки, слышал звук наших шагов, и представлял себя и Олу уходящих в бесконечность, навстречу к голубому небосклону. Я вспоминал теплый ветер и хотел снова его почувствовать. О, как я этого хотел! Да, я знал, что за той дверью еще более иллюзорный мир, чем этот, в котором мы сейчас шли, но ничего поделать со своим желанием не мог. А священник все твердил, про Софию из Санта Барбары:
- Если она не безразлична тебе, сын мой, то, возлюбив, её ты тот час уйдешь в Мир за Стеклом. И тогда станешь истинно счастливым, и будешь жить вместе с ней в Вечности!
Когда мы вернулись, Олу и её сестра Айза были уже в Храме и завтракали. За стеклом их просвятленных образов находился йогурт. Я сел рядом с Олу и стал произносить молитву для просвятления образа, который висел на стене напротив меня, в его черным стекле я видел свое отражение.
- Я призываю любовь, которую истинно испытываю к Миру за Стеклом, - начал бубнить я, наслаждаясь близостью Олу, она улыбаясь кивнула мне, и мое сердце от этого обливалось сладостным теплом, - я призываю Всех Святых Мира за Стеклом, и молю вас: почувствуйте мою любовь к Вам, и помогите просвятиться этому образу.
Образ просвятился, за стеклом начали показывать рекламу молочных сосисок. Обычно я очень любил их, но сейчас не чувствовал не их вкуса, не насыщения, я думал лишь о том, как признаюсь Олу в любви. Путешествие с Гроном придало мне решимость, теперь я знал, что буду делать после того как объяснюсь с Олу.
Реклама молочных сосисок закончилась, и образ стал показывать заставку Санта-Барбары. На мгновение я перенес свое внимание на Мир за Стеклом, на Софию и почувствовал мгновенный приступ тошноты, мне стал противен реальный Мир образа. Я отвернулся и посмотрел на Олу, девушка была чудесна - каждая линия её тела излучала притягательное совершенство, на её ангельском личике отражались блики с экрана образа, светлые волосы водопадом струились почти да самого пояса. Горячая волна забилась внутри меня, ища выход. Я набрался смелости, пододвинулся вместе с креслом ближе к Олу и положил руку на её теплую ладонь. Девушка посмотрела на меня, её глаза излучали радость.
- Я люблю тебя, Ола! – произнес я, задыхаясь от нежности.
- Знал бы ты, как я люблю тебя, милый! – отозвалась девушка.
Всё внутри закипело, приятно обжигая меня волшебным нектаром и срывая лавины счастья и восторга.
Вдруг Айза издала приглушенный стон и вместе с креслом повалилась на пол, Ола и я подбежали к ней. Девушка застыла в какой-то вывернутой позе, её глаза остекленели, и она не дышала. Ола взяла сестру за руку и заплакала.
- Незачем плакать! – нравоучительно произнес священник у нас за спиной, - Айза вознеслась в Мир за Стеклом, чем быстрее это произойдет со всеми нами, тем будет лучше.
Ола прижалась к моему плечу и зарыдала ещё сильнее, я обнял девушку и сильнее прижал её к себе.
- Не плачь, дитя моё, - смягчился Грон, - скоро ты тоже вознесешься и встретишься со своей сестрой в Мире за Стеклом, это будет прекрасно, - сладким голосом продолжил он.
С одной стороны мне было очень жалко Айзу, с другой я держал в объятьях самое драгоценное, что только мог себе представить, и испытывал от этого блаженство. Мои губы сами прикоснулись к лицу Олу, и я почувствовал вкус её слез. Наверное, на какое-то мгновение я потерял сознание или память, когда пришел в себя, я и Олу уже превратились в единый поцелуй, все остальное для нас перестало существовать.
- Прекратите, грешники! – донеслись откуда-то издалека гневные крики священника.
Больше всего на Свете мне сейчас не хотелось выпускать из своих губ губы своей любимой, и возвращаться в Мир, где был священник Грон, но его крики становились все громче и навязчивей, казалось, он уже проклинал нас. Я оторвался от губ Олу, взял её за руку, в выражение глаз девушки читалось: «я пойду с тобой хоть на край Света»; ради того чтобы она всегда так смотрела на меня, я был готов свернуть горы.
- Вы двое! – Грон указывал трясущимся пальцем на нас, - будете сидеть у образов до тех пор, пока не вознесетесь!
Как же мне не хотелось его слышать?! Я крепче сжал ладошку любимой и шагнул в сторону выхода. Священник преградил нам путь, я толкнул его, пошатнувшись, он встал в дверном проеме, широко растравив ноги и намертво сцепившись в проем. Кто мог остановить меня в миг после обретения истинной любви? Конечно же, не этот щупленький мужичонка! Я врезал ему кулаком по носу, он согнулся в три погибели, обхватил лицо руками и тихо отошел в сторону.
Мы бежали по мертвым коридорам на встречу песку, голубому небосклону, солнцу и живому ветру. У тяжелой железной двери мы вновь слились в страстном сладостном поцелуе.
- Я не знаю, что нас ждет за этой дверью, - прошептал я, не отрываясь от горячих губ любимой, - но я хочу показать тебе это! Если захочешь, мы можем вернуться.
Я открыл дверь. Солнечный свет и ласковый ветер, казалось, обрадовались этому, и тот час же приветливо приняли нас в свои заботливые объятья. Я и Ола одновременно шагнули на встречу голубому небу. Словно во сне мы шагали по песку, пока не увидели забор с колючей проволокой.
- У меня кружится голова от тебя, любимый, от этого простора, от огромного, огромного счастья, я не могу всем этим никак надышаться, - восторженно сказала Ола, оборачиваясь и смотря куда-то вдаль. – Что это?
Я обернулся и обомлел – здание, из которого мы вышли, напоминало шпиль или иглу, оно возвышалось бесконечно высоко и, казалось, было воткнуто в небо. Ола подошла к забору и подобрала табличку: «Областной радио теле передающий центр. Посторонним вход воспрещен», - прочитала она и пожала плечиками, потом подошла ко мне, взяла мою руку и мы пошли вдоль забора. Скоро мы нашли дыру в колючей проволоке и перебрались через забор, здесь песок постепенно сменился зеленой травой, ещё один забор с табличкой «Радио релейные линии. Посторонним вход воспрещен!», мы легко преодолели. И вскоре мы стали ясно слышать то, чего не слышали никогда раньше: сухой стрекот кузнечиков в траве, пение и трели птиц, шум ветра.
«Я пишу это послание, в надежде, что его прочтет кто-нибудь. Три года назад я и Ола покинули Мир, в котором когда-то появились. Что это был за Мир, как мы там появились, и кто был нашими родителями до сих пор для нас остается тайной. В книгах, которые я нашел в одном из заброшенных домов, было написано, что раньше существовали так называемые призраки, они тоже не знали своего прошлого и жили в полу иллюзорном Мире, рядом с реальным. Может быть, мы и есть те самые призраки, точнее были ими. Единственное, в чем я точно уверен это в реальности любви, которой я горю к Олу и детям, которых она нам подарила: сыну – Рэйну, и дочери – Дафф. Теперь мы живем в доме, который стоит у излучины реки, здесь растет много вкусных и питательных плодов на кустах и деревьях, река кишит рыбой, которую я научился ловить. Наша любовь, эта еда и природа вокруг позволяет нам чувствовать истинную реальность жизни. Единственное по чему мы скучаем это по общению с другими людьми. В книгах написано, что на этих землях раньше жило много людей. Надеюсь, что это послание дойдет до кого-нибудь, и мы когда-нибудь встретимся. С надеждой, Ом».
Я вложил послание в бутылку, также засунул туда карту с пометкой места, где стоит наш дом. Карты я нашел в том же доме, где и все книги. Долго обследуя реку и прилегающую к ней местность, я нашел нужную карту, срисовал её, и теперь с помощью реки и голубей «рассылал» такие послания. Запечатав бутылку смолой, я бросил её в реку, которая должна была вынести моё послание в море.
- Всё! Снято! Камерам стоп! – раздался откуда-то сверху громогласный голос.
_________________
*Образ – икона. Здесь тоже, но в виде телевизора (примечание автора).
Написано в знак мой нелюбви к телевидению, которому я посвятил энное количество лет.
__________________________
Если Вам понравился этот рассказ, я буду благодарен, если Вы проголосуете за него на конкурсе фантастики: http://www.proza.ru:8004/2003/02/10-147