Санька Чалдон стоял у окна и тоскливо смотрел на звездное небо.
Время от времени с неба срывалась звезда, после чего в Санькиной голове вихрем проносилась мысль: "Небось, наши."
Однако он быстро спохватывался и вслух произносил: "Какие наши? О чем это я?"
Надо сказать, что при виде Саньки рука непроизвольно тянулась в карман, чтобы выгрести из него всю оставшуюся распоследнюю мелочь и отдать ее Чалдону на бедность.
Хромал он на обе ноги, горб носил и выражение лица жалостливое имел.
А уж головою прост был!
Работал Санька в детском саду дворником, поскольку ни к чему иному способностей не имел.
Днем подметал территорию детского сада и улыбался ребятишкам щербатой, но доброй улыбкой вечно небритого лица.
И то, что некоторые детишки в страхе шарахались от него и плакали навзрыд, а некоторые дерзко дразнили, его нисколько не обижало и намерений прикрикнуть на них или замахнуться метелкой Санька не испытывал никогда.
Любил он детишек.
В любом их состоянии.
Сопливых и крикливых, жестоких и приветливых, ласковых и бездушных.
Любил - и ничего с собой поделать не мог.
Вечером же Санька заканчивал работу и шел к себе в дворницкую, пристраивал метелку в угол и пил суррогатный кофий.
Назвать этот напиток "кофе" не повернулся бы язык даже у самого злобного кофененавистника.
Потом Санька грелся у огня и беседовал с кудлатыми собаками, такими же убогими, как и сам Чалдон, и вечно отиравшимися возле него разнокалиберными стаями, страшными с виду, но дружелюбными и преданными в душе.
Потом его смаривал сон, и Санька засыпал в безмятежной позе, частенько с открытым ртом, слегка похрюкивая и пинаясь протезами во сне.
А утром повторялось все то же самое, что и вчера.
Разве что - с небольшими вариациями.
А вот сегодня убранные Санькой дворы давно уже мирно дремали, дожидаясь завтрашнего нашествия ежедневных варваров, а Чалдон все стоял у окна и тоскливо смотрел в глубину бесконечно черного неба, причудливо украшенного звездной мишурой.
Ему не спалось.
Отчего?
Попробуй, объясни.
Полнолуние?
Может быть.
Хотя и вряд ли.
Объяснить он бы не мог, даже если бы очень постарался.
И вовсе не потому, что не догадывался о причинах своей бессонницы.
Косноязычен был Санька Чалдон!
Почти как Герасим.
И в мыслях, состоявших больше, чем из трех слов подряд, путался, точно карась в сетке.
Над лесом, шипя и разбрызгивая искры, повисла зеленая ракета.
За ней - красная.
Потом снова зеленая.
Громыхнул отдаленный раскат грома, и фанфары высоко и торжественно пропели общий сбор.
Санька вздрогнул и радостно напрягся.
"Это за мной! - уверенно подумал он. - Теперь уже точно!"
И в глазах его мелькнуло неожиданно осмысленное выражение.
Он отбросил в сторону костыли, скинул осточертевшие протезы, элегантным движением сшиб со спины ненавистный горб, выпрямил затекшую от ношения горба спину, расправил плечи, утомленные бездельем, с удовольствием размял ноги, вечно скрюченные по легенде, двумя скользящими движениями сбрил бороду, кинул замусоленный парик в печку и превратился в сильного молодого мужчину лет тридцати, атлетически сложенного, статного и высокого, о двух косых гектофутах в плечах, с красивым волевым лицом и проницательным взглядом умных глаз.
"Так, тело готово!" - с удовлетворением подумал Санька Чалдон и пропел приятным баритоном:
"Отчего, отчего, отчего гармонь поет?"
И сам же себе радостно ответил:
"Оттого, что кто-то любит гармониста!"
Услышал бы его кто!
То-то было бы удивления и напряженной недоверчивости!
Потом Санька достал из надежного тайника всю необходимую снарягу и тщательно проверил ее на исправность: оружие боевое и пугательное, ретрансляторы высоковольтные и лексические, фонари осветительные и потайные, парализаторы пучковые и плазмогенные, компасы антимагнитные и всепогодные, пищики подражательные и дразнительные, две связки трензелей на всякий пожарный (огромный дефицит в Углубленном Космосе, как это ни покажется странным), ноты музыкальные и правительственные, а также множество других незаменимых в Глубинном Поиске вещей.
Потом одел ботинки на магнитных защепках, скафандры - вакуумный и антирадиационный, плащ светомаскировочный и антидождевой, старательно пристроил на теле незаменимые в Опасном Космосе приборы, ласково обтер засаленной ветошью скорчер, полюбовался его блеском в свете яркой Луны, проверил на работоспособность затвор, после чего сунул в кобуру вместе с тремя запасными обоймами, перекинул через плечо гармошку трехрядную, сунул в ножны пюпитр складной и вызвал дежурный глайдер.
На опушке букового леса его ждал связной катер с линейного корабля Разведки Глубинного Поиска, ходившего под гордым именем "Нас.Тырный".
Как всегда, Санька прибыл последним.
Но ему и лететь было дольше других.
Причем - намного!
- Кэп! - отчеканил он, лихо козырнув и щелкнув каблуками. - Стоппер Линейного Заслона Отделения Плеймейкеров Тактического Контрсдерживания Неадекватных Выпадов Молниеносный Птеронодон прибыл в ваше дальнейшее распоряжение!
Потом Молниеносный Птеронодон обнялся с соратниками и друзьями: Ударным Форвардом Локального Прорыва Неуклюжим Плезиозавром, Контратакующим Беком Взрывного Пролома Плачущей Плакодермой, Либеро Тотального Прикрытия Атакующим Ихтиозавром, Кипером Эшелонированной Обороны Сминающим Археоптериксом и другими надежными сотоварищами по походам в самые отдаленные и опасные уголки Неопознанного Космоса.
Кэп (он же - Диспетчер Оперативной Координации и Центрхав Поддержки Уступом Стремительный Стегоцефал) построил Отделение.
- Все хорошо помнят для чего существует наше Отделение, - сурово произнес Кэп.
Бойцы обрадовано закивали.
- Отставить! Я вам покиваю, лошади жизнерадостные! Совсем дисциплину забыли! Шпаками заделались?
Разведчики вытянулись в струнку и принялись истово пожирать глазами начальство.
- Ладно, ладно, - смягчился Кэп, - совсем не сожрите.
- Тем не менее, напомню наши обязанности. Разгрести Помойки Вселенной - раз, санировать Космические Свалки - два, очистить Выгребные Ямы Подпространства - три, вырезать и залечить Перипространственные нарывы, кандиломы, фурункулы и чирьи - четыре. Такова благородная миссия и конечная цель функционирования нашего Отделения. Понятно?
- Как есть, понятно! – радостно рявкнуло Отделение в голос.
- Теперь объясняю текущую конкретную задачу! - чеканно изложил Кэп. - Мы идем на двенадцатую планету звездной системы Эпсилон Эридана. Быстро идем. На максимальном. Поэтому приготовьтесь. Поскольку Скачущие Чемоданы снова вышли из-под контроля. К тому же Ядовитые Мхи разошлись не на шутку, захватили главную радиостанцию планеты и покрыли ее ядовитыми мшаниками. Наша задача: Чемоданы - упаковать, мшаники - локализовать до разумных пределов. Вопросы есть? Вопросов нет. По местам!
И дал отмашку удвоенным сигналом английского рожка.
Отделение Разведчиков Глубинного Поиска сноровисто погрузилось в легкий разведкатер, щелкнуло пристежными ремнями и растворилось в черной глубине Таинственного Космоса.
Молниеносный Птеронодон ощутил надежное плечо боевых товарищей, жесткую спинку антигравитационного кресла, сжал теплую рукоятку скорчера и скупо улыбнулся в предчувствии горячих событий.
Внутри у него все потеплело.
Внезапно взгляд его сквозь иллюминатор крейсера упал на удаляющуюся Землю.
"Как там мои ребятишки? - неожиданно подумал он с сентиментальной слезой. - Увидят ли еще когда горбатого Саньку Чалдона?"